Земля начала трястись, в такт ей подпрыгивают гигантские валуны, из которых сложили стену форта.
– Индейские технологии, – орёт кошак, заметив мою обеспокоенность, – землетрясение им не страшно!
Киваю благодарно и нахожу в себе силу встать и начать обходить набившихся в форт переселенцев и прочих… слабосилков.
– Нормально… – от меня отмахиваются, пострадавших нет. Пока…
– Док! – В убежище влетает Сомик с распоротой брюшиной, – зацепило меня!
Стазис, кровоостанавливающие, игла… наскоро штопаю водяного, экономя Силу. Ох, чувствую, понадобился она сегодня…
… - Дикие Духи, – озвучила сутки спустя результаты предварительного расследования Зинпална, – да, да!
Сида, стоящая на невысоком помосте, сколоченном как раз для таких собраний, подняла руку, успокаивая загомонившую толпу, собравшуюся перед Школой.
– Боже, как мало нас осталось, – накатывает тоска, – больше пяти тысяч человек перенеслось, а сейчас и трёх с половиной не наберётся!
– Помните, что мы ожидали чего-то подобного? Если уж среди нас есть наги, сиды, баньши и оборотни, то весьма вероятно, что-то подобное есть и в этом мире? Ну вот, поздравляю… встретились с представителями параллельной эволюции.
– Ебать, – хрипло озвучил дядя Коля в наступившей тишине, выплюнув под ноги неизменную самокрутку, – это что теперь… нам войну объявили?
– Войну, – Зинпална усмехнулась кривовато, – громко сказано. Скорее делёжка освободившихся территорий крупными хищниками. Перестарались мы с защитой стройки, и в итоге дикие духи восприняли наши земли как пустующие. Ну и… подали заявку.
– А мы, выходит, домашние, – комментирую едко (но негромко). Стоящий рядом Жорик фыркает и повторяет понравившуюся шутку.
– Хочу сказать, что Силы у этих… полуживотных предостаточно – в разы больше, чем у Александра Николаевича или Владислава Рудольфовича, но справились мы без потерь. Без потерь! Все живы, а это главное, калечных у нас не бывает. Тьфу-тьфу-тьфу…
– А сейчас минутка рекламы, – комментирую речь.
… - наши Старейшины достаточно Сильны и умелы, чтобы отразить любую угрозу.
– Я бы сказал – достаточно умны по сравнению с дикими духами, – не понижая голос, едко заявил Жора.
– Тс, – затыкаю его, прикрывая рот ладонью, – ты прав…
– … даже когда лев, – язвит приятель, укусив меня за палец, – тьфу! Ты руки моешь вообще?!
… - но сейчас заткнись. Людей нужно успокоить, и речь Зинпалны вполне в тему.
– В тему… – фырканье, – годика через два поговорим насчёт темы.
– Жор, да ты кругом прав, без подъёбок! – Беседуем без лишних ушей, взяв в госпитальной столовой еду навынос и устроив себе пикник, – отец рассказывал, что знавал в молодости одного охотника-манси, который счёт убитым медведям потерял. Винтовка, рогатина… даже нож! Мелкий, старый уже был, а медведя ножом брал. Знания, умения… с этими дикими, наверное, так же. Звери, пусть и умные.
– Силой ещё интересней можно финтить, никакой нож не сравниться, – умничает приятель, почёсывая подошву босой ноги.
– Ну вот! Просто поумерил бы ты пыл немного, с критикой Старейшин.
– Поумерил? – Келпи смерил меня взглядом, – а ты знаешь, что переправу Юрий Иванович себе в кормление запросил?
– Это как?!
– Как при царе Горохе! Вот достроим пристань, и будет он основным акционером, так сказать. Птичка на хвосте принесла. Проверил – есть попадание!
– Ну… справедливости ради, он там добрую половину работы сделал.
– Да ну? То есть камни укладывал…
– А… блять, точно! Камни эти ещё подтащить нужно, да вырезать… а главный вроде как он? И главное, как-то ловко всё, исподволь… я ж как норму это воспринял, подводили! Это что… баронства делить начали?!
– Заметил? – Жорик ухмыльнулся снисходительно и вцепился белыми зубами в жареную ящерку на деревянном шампуре, – не прошло и года! Добро пожаловать в феодализм!
– … то есть от скатывания к отношениям типа вассал-сеньор удерживает пока Госпиталь, Школа и Завод? Весело, – откидываюсь в прострации на склон невысокого, но крутого холма, поросшего медвяно пахнущим вьюнком.
– Угу, – Жорик отхлёбывает сладченный чай, жмурясь от удовольствия, – Зинаида Павловна и Пётр Иванович – единственные по сути из Старейшин, сохранившие почти в полной мере человеческий менталитет.
– Не сказал бы, – ёжусь, вспоминая иные откровения шефа.
– Ну пусть притворяются, – не стал спорить (редкий случай, нужно занести в анналы!) Жора, – не похуй ли? Сила им по башке не ударила, хотят сохранить более-менее привычное общество. Без социальной пирамиды.
– Тухло как-то звучит эта социальная пирамида, – делюсь настроением, – ты-то ладно… рыцарь, можно сказать, в переводе на личный уровень Силы. Баннерный [8] даже. А я? Ремесленник.
– Ценный ремесленник, – поднял указательный палец Жора.
– Это как себя поставить, – не соглашаюсь с ним, – и как тебя… поставят. То же Кочергин, при всей благости, нагнуть может любого, чисто за счёт голой мощи.
Вспоминаю Зинпалну и добавляю задумчиво:
– … почти, – врачиха та ещё шкатулка с секретом. Одни эти её вероятности многого стоят.
– Союз нужен, – рубит воздух ребром ладони собеседник, – за Госпиталь покрепче держаться, да за Школу.
– Завод не забудь.
– Ну…
– Равных по Силе хоть кому-то из Старейшин на Заводе нет, но рулят там цверги. Техномагию начали юзать потихонечку, а главное – им Сила Старейшин по мозгам не лупит.
– Тоже заметил?
– Давно уже. Дядя Саша может ерунду говорить, но все слушают, рот раскрыв. Откровение! Цверги информацию нормально воспринимают, критично. У кого сравнимый уровень Силы, и… – чешу вспотевшую голову, – медикусы и все, кого так или иначе к магам жизни причислить. Дриады и прочие…
– Жизнюки, – хохотнул Жора.
– Пусть жизнюки, – киваю, – вот их через Госпиталь и повязать с Заводом и Школой. Медсёстры всякие, фельдшеры запаса…
– Да похуй, как назвать, понял!
– Похуй так похуй… В общем, горизонтальные связи налаживаем. Чтоб не было одиночек, иначе схарчат феодалы новоявленные. Чтоб каждый в пяти-шести коллективах своим был. Минимум!
– Задачка… – Жора подтягивает под себя босые ноги, бездумно уставившись в небо, – хотя нет, можно в принципе! Медподготовка – раз! Обязать всех школьных работников и заводских пройти – техника безопасности и прочее. Побегают, попрыгают, конечности друг другу побинтуют, искусственное дыхание поделают – сблизятся. Заводчане и госпитальные – курсы при Школе, усиленные. Помимо биологии что-нибудь… ну, карты рисовать учить, ещё что-нибудь.
– Медиков и учителей на Завод… гм, обязать освоить военно-учётные специальности? Дескать, если враг нападёт, если тёмная Сила нагрянет… Военно-спортивные секции – да побольше, и не только от Соколова оружие. Регби… вообще побольше командных игр. Чем больше горизонтальных связей у каждого, тем сложнее нагнуть общество в целом. Ну как?
– Типа да, – согласился Жора, – невеста согласна, осталась уговорить жениха.
– Это да… – планы у нас грандиозные, вот только как их осуществить? Я ни разу не интриган, а Жора хоть и продуман ещё тот, но слишком его интриги… не явные, но и не скрывает парень, что умеет манипулировать людьми. При прямом общении действует, но стоит очухаться – всё, отошёл. Как раз таки потому, что знаешь о манипуляциях. Нужны союзники, только вот кто?
Часть третья "Колхоз имени Навуходоносора"
Глава 1
– Смотри, Саня! – Павел прыгнул, перетекая в обличье коня – рослого, почти двух метров в холке, но со статями племенного араба, – смотри!
Ещё один прыжок, и вот он снова человек с горящими от возбуждения глазами.
– Так вот тоже могу… – Пашка прыгает в реку, становясь русалом. Чешуйчатый хвост в наличии, да и торс частично… одоспешен.
– И вот… – чешуйчатый витязь становится кем-то вроде дельфина, только крупненького, метров этак пяти. Да и костяной панцирь… Но видно, что этот Пашкин облик быстрый, маневренный и очень, очень опасный.
– И вот… – повинуясь мановениям руки Петриашвили, снова ставшего человеком, водный поток расступается, принимает самые причудливые формы… Качаю уважительно головой, показывая большие пальцы. Немного по-лошадиному мотнув головой, друг радостно улыбается и прядает острыми ушами.
– Ладно… я пойду… играть!
На берег медленно падает большая волна и Пашка уходит вместе с водой, став на миг её частью.
Страх… лицо слившегося со стихией воздушника стоит передо мной как наяву. Пашка… заигрался, слишком охотно он становится частью стихии.
Может, он и не уйдёт в Небеса… ну или в Воду в его случае, но очень больно видеть, как Пашка деградировал. Такими темпами годиков через несколько можно ожидать появления слабоумного, но могучего водного духа, называющего своим домом один из притоков Амазонки и ревностно охраняющего свои угодья. Может он и будет радоваться мне, но… это будет уже не мой друг.
– Надо что-то делать, – закольцовано бьётся в голове мысль, но что… ответа нет. Пока нет.
* * *
– Профсоюз, говоришь? – Захарыч отошёл верстака, протирая руки ветошью и старательно удерживая каменное лицо.
– Профсоюз, гильдия, да что угодно! – Усевшись на чурбак, стоящий под одним из столбов широкого навеса, повторяю ещё раз, давая цвергу возможность собраться с мыслями, – на главенство не претендую.
– Да? – Кузнец остро глянул на меня и несколько секунд не опускал глаза, – действительно… Что, от власти готов отказаться?
– Не настолько я лох! Триумвират.
– Гм… ты, как артефактор классический, так сказать. Я как… гм, некоторым образом техномаг, и Михаил Валерьянович со своими свитками. А если ещё кто добавится?
– Расширим состав, – рублю воздух ладонью дымный воздух кузни, – но только по принципам мастерства.
– Мастерства… – в голосе явственная насмешка.
– Какое ни есть, а мастерство, – хмыкаю ответно, – некий эталон.
– Эталон… ха! А в принципе согласен, идея дельная. Хотя насчёт эталона… хм…
– Захарыч, да ты сам подумай?! – Чуточку напоказ горячусь – знаю кузнеца с детства, ему подобная ершистость в молодых импонирует, – артефакторику юзать почти все пытаются – сам знаешь, какая полезная штука оказалась. И что, сильно много тех, у кого хоть что-то получается? С рунами историю хотя бы вспомни, когда от гнили древесину защищали. На всю общину меньше пятидесяти людей…
– Хм… – кузнец ухмыляется зубасто, он большой любитель порассуждать на тему видовой принадлежности изменённых.
– Пусть нелюдей, – отмахиваюсь нетерпеливо, – не суть! Меньше пятидесяти тех, кто хотя бы по трафаретам Силу пускать умеет! Сколько из них смогут хоть когда-нибудь делать артефакты, вопрос большой.
– У нас многие металл чувствуют, – не согласился цверг, присаживаясь наконец напротив.
– Чувствуют… между чувствуют и созданием артефактов – пропасть. Структура металла, закалка… здорово, конечно, но это ни хрена не артефакторика.
– Ну…
– Пусть техномагия. Поделим профсоюз на три… пока три части. Три отдельных профсоюза смысла нет делать, а так вроде как и ничего. Вместе мы сила!
– Галантерейщик и кардинал, это сила! – Непонятно отозвался Захарыч с явственной насмешкой.
– Ну… типа, – в юмор страрпёра не въезжаю, но пусть шутит. Вздохнув, кузнец встал и подошёл к полочкам, и покопавшись, достал две чашки.
– Почаёвничаем, не против?
Чай ощутимо пахнет дымком и отдаёт окалиной, но как ни странно, кажется вполне интересным. Пододвинув сладости по доскам низенького столика, цверг расспрашивает меня о планах по созданию профсоюза, о жизни и друзьях…
… сам не заметил, как всё выболтал.
– Да здравствует рабовладельческое общество, светлое будущее человечества, – снова непонятно пошутил Захарыч, сохраняя мрачное лицо, – да не дёргайся ты! Сдавать тебя феодалам новоявленным резону нет, да и… западло. Так у вас говорят?
Так у нас давно уже не говорят, но киваю, смысл понятен, а больше ничего и не требуется.
– Ясно теперь, зачем профсоюз, – продолжает Захарыч, – да бери патоку-то! Баба моя сама из тростника выпаривала – не сахарный, но я тебе скажу – ничуть не хуже! Лучше даже, будто сироп от варенья из грецких орехов. Едал? Молодёжь… ничего-то вы не пробовали со своими интернетами!
– Вкусно.
– То-то! – Захарыч интонацией будто поставил точку в споре, выпрямившись на чурбаке, – а насчёт профсоюза согласен с тобой. Куда-то не туда общество у нас движется. Сперва этот… тюремщик, потом флагами Союза размахивать начали, а теперь вот в феодализм ударились? Эк нас кидает!
– Полагаю, что это отчасти естественный ход вещей, – выскребаю ложечкой стенки литровой банки (она неполной была!), сообщаю ему, – естественный для примитивного общества, разумеется.
– Ну-ка!
– Право сильного никто не отменял. Говорят даже, что человек произошёл не от той обезьяны, что начала использовать палку в качестве оружия труда, а от той, что палкой заставила трудиться других обезьян.
– Бред, – отрезал кузнец.
– Я тоже так считаю, – облизываю ложку, – человеческое общество устроено значительно сложней и интересней, а не по Фрейду. Зато теперь…
– Сила ударила в мозги, – кивнул цверг, отхлёбывая чай с мрачным видом, – отчасти даже заменила интеллект, я бы так сказал.
– Ну да. В нашем же случае помимо фактора условной палки есть ещё и фактор реальных дел. Взять того же Юрия Ивановича… гондон ведь редкостный. Но ведь защищал народ, когда дикие духи напали, так? Да и по работе… ведь просто из-за большей Силы он и делал больше других, делал и делает! Не перерабатывает ни хрена, но делает больше, чем три десятка обычных работяг, вроде тех же драконидов.
– Да… – кивнул цверг, – со стороны посмотреть, так вроде и по заслугам регалии лягут… баронские. Или не другое что придумают? Не знаешь?
Мотаю отрицательно головой и кошусь в сторону банок с патокой.
– Ещё? Да не стесняйся! А то я не знаю, как мы все после переноса на сладости подсели. Хуже детей малых, право слово!
– Спасибо, – подтягиваю поближе поставленную на стол банку, – я вот подумал… да не подъёбывай, Захарыч! Умею я думать… иногда!
Кузнец звучно хохочет, показывая крупные блестящие зубы, отливающие зелёным
– То-то, что иногда! – Назидательно, – ладно, давай дальше.
– Бароны все эти, что по праву Силы, они же все на виду, так ведь? Моща! Мы с тобой делаем по факту не меньше, если не больше, но кого это ебёт!? Хлопочем потихонечку, но ведь мощой по сторонам не брызгаем, диких духов не укрощаем. А что польза от нас… так не видно же почти!
– Умные… хотя да, – цвер ссутулился, обхватив чашку большими руками, – вот с умными у нас проблемы. Охо-хо…
– Вот… если не подсуетимся с профсоюзом, то нас – к гадалке не ходи, задвинуть попытаются. Выделят статус условных компьютерщиков-сисадминов, да задвинут подальше. И будут долбить по ушам, что важность наших профессий – на уровне тех самых сисадминов. Дескать, и обойтись без нас можно, просто с нами – самую чуточку проще. А так ну каждый… каждый буквально может артефакты ваять, только подучить немного!
– Думаешь?
– Уже пошли разговорчики!
– За своих заводчан я спокоен. Чёрт, но ведь один только Кочергин или Соколов могут передавить нас – хоть в буквальном смысле, хоть в… ментальном, так? Не нравится мне этот лис, ох не нравится… слишком он повёрнут не только на холодном оружии, но и на временах, когда его применяли. Вот уж кто при феодализме будет чувствовать себя уютно!
– И чужак к тому же, – поддакиваю мрачно, – мы ему никто! Ради уютненького феодализма, с собой любимым на вершине пищевой цепочки, легко по головам пойдёт. Вспомни хотя бы лекции во время тренировок на тему благородного рыцарства. Регулярно по ушам ездит, и главное – подача какая! То своих шляхетных предков вспоминает, то о гвардейских полках времён Российской Империи вкусно так рассказывает. Думаю…
– Хм… помолчи, – цверг серьёзно задумался. За это время я до половины одолел вторую банку и выпил около литра чая.