Реальность явно была на меня зла.
Глава 30. Винсент. Снятся ли андроидам электроовцы?
Сначала было слово...
Много слов, смыслов и интонаций...
Они кружились надо мной, призывая в этот мир, а я всё ждал, когда призовут к ответу. Но я мог только слушать сквозь сон, зыбкий, никак не желающий прерываться...
– Мы выводим его из искусственной комы, будьте готовы.
– Кэрри, дорогая, тебе нужно поспать. Ты же не хочешь напугать его своим видом?
– Мы поспорили... с Горынычем, на шоколадку. Я, конечно, и так её ему отдам, но выиграть всё равно хочется. В последнее время только и делал, что проигрывал...
Я приоткрыл глаза и увидел в кресле для посетителей худого бледного мальчишку лет двенадцати, может чуть больше. В больничной пижаме, а в руках настоящая бумажная книга на иностранном языке. Ноги отчего-то босые. Где-то я его уже видел... Мартин Элиот Серф! Я бы заорал и подорвался на месте, если бы моё тело не было таким ватным, а горло не охрипло. В общем, слава моему неважному состоянию, благодаря которому я смог прокашляться, успокаиваясь, а потом тихо поприветствовать посетителя.
– Ты победил.
Мальчик вздрогнул и медленно перевёл на меня взгляд, в глазах читалось явное недоверие.
– Винс...
– Привет, Данька, – я слабо улыбнулся. – Я же правильно произнёс твоё имя?
Он кивнул и неуверенно улыбнулся в ответ.
– А с кем ты разговаривал сейчас?
– С доном Диего, – Данька махнул рукой в сторону окна. – Конечно, он настаивает, что его зовут просто Диего, но для меня это несколько затруднительно, а слово «дон» очень хорошо само ложится в предложение.
Я повернул голову в указанном направлении, и мои руки дёрнулись схватиться за голову, как тогда Данька на своём летающем острове.
– Папа...
– Убивать не буду, – усмехнулся он и добавил: – Ругаться тоже. Мама запретила.
– Супер! – обрадовался я. – А попить дашь?
Через пару минут я, полусидя, потягивал через трубочку минералку и слушал последние новости. Как оказалось, сразу по выходу из игры мне удалили имплантаты. Оперирующий нейрохирург сказал родителям, что более везучего человека, чем я, он ещё не видел. Хотя не последнюю роль здесь сыграла защита, которую я сам себе устанавливал. Дело в том, что взламывали меня не специалисты холдинга, а сообщники Жанны Моро. Под конец моего пребывания в игре они, должно быть, отчаялись, и провели масштабную атаку, из-за чего случился перегрев, и имплантаты меня выключили, чтобы не повредить мозг. Задержись я в игре ещё на сутки – в ней бы и умер. Но и без той атаки я продержался бы не больше пары месяцев. Правда, теперь мне какое-то время придётся пожить без имплантатов и сети совсем, чтобы организм пришёл в норму.
Никаких уголовных дел на меня в этот раз не завели. В основном благодаря дяде Антонио, работавшему в департаменте по освоению космоса, а также состоящему в демократической партии. Он быстро просёк, что компания слишком лояльна ко мне и не торопится выдвигать судебный иск, и стал копать глубже. В итоге спелся с Дином Саммуэлем-старшим, и оба остались довольны сотрудничеством. Дядя Антонио скоро получит своих добровольцев для покорения дальнего космоса, Саммуэль-старший сделал свой проект не только легальным, но и государственной разработкой. В какой-то степени эта сделка перевела цифровых рабов в цифровых рабочих, и люди, перекачанные в андроидов, стали первыми официально признанными цифровыми гражданами. Им даже нацарапали права, чтобы общественность не возмущалась.
Общественность была в шоке, а потому молча следила за новостями из этой сферы. А если где что и обсуждалось, даже смелые тролли и научно-подкованные нерды и представить не могли, как оно обстояло на самом деле. Другими словами, холдинг не осаждали люди, жаждущие стать бессмертными.
Успешную перекачку сознания Дариана в тело Эллиота Серфа оставили секретной на всех уровнях, потому что роботами в наше время мало кого удивишь, а настоящий мальчик – это настоящий мальчик. Конечно, главным аргументом стало то, что эксперимент единичный, а потому вполне мог оказаться счастливой случайностью. А повторить не на ком – эксперименты с преступниками давно и прочно порицаются всё той же общественностью. Да и совсем закоренелых мразей, что не жалко пустить под нож, не осталось – последняя смертная казнь произошла больше ста лет тому назад.
Была ещё психически нездоровая Жанна Моро, которую холдинг и правительство объявили погибшей в перестрелке при захвате. Специальный агент Скот Харди подтвердил, что слышал выстрелы, но не видел, так как сам едва не был задушен Алексеем Викторовичем Гордеевым. Что на самом деле стало с Жанной Моро, мой отец не знал, а значит, и рассказать не мог. Я очень надеялся, что она всё-таки мертва.
Обновление прошло успешно, а разработчики даже не собирались меня убивать за самоуправство. Девушки-хранительницы и Грааль им настолько понравились, что на добавление нескольких цепочек квестов и классов для игроков просто закрыли глаза. Создавалось впечатление, что профессионалы они всё-таки так себе: сляпали квесты, чтобы оцифрованные со скуки с ума не посходили, а пришли мажоры – соорудили для них эльфийский остров с приторными красотками, радующимися любой встрече. Ну да, для того оно по сути и создавалось, но мне, как архитектору, было обидно.
На больший поток новостей меня не хватило. Сначала пришли врачи и долго меня осматривали и диагностировали, потом торжественно накормили какой-то кашей, и я уснул.
А на следующий день пришла мама, и мир заветрелся вокруг моего самочувствия и допросов врачей с пристрастием. И так как мамы – это такой народ, который ни при каких обстоятельствах нельзя обижать, я попеременно сыпал просьбами простить меня и обещаниями никогда больше не застревать в онлайн играх.
Помимо мамы с папой и Даньки, лежащего в соседней палате, за месяц меня посетило много разных людей. Конечно, заходил Алексей Викторович, настаивающий, чтобы я звал его просто Алексом. Иначе побьёт. А мне не очень-то хотелось быть битым андроидом, и я согласился. Но Алекс как партизан ничего не рассказывал о работе и о том, как идут дела на сервере. Про Моро тоже ни слова.
Забегал Глеб. После обновления он был по уши занят исправлением мелких косяков и багов в игре, но Хранительницы помогали. Похвалил «Лавину», а я долго не мог понять, о чем он вообще. Как оказалось, об инсталляции, сделанной перед тем, как запереться в игре. Забавно, я её сделал и забыл, а кого-то вон проняло.
Был и Дин. К моему великому счастью, без своей мамочки. Иначе мне бы пришлось прятаться за мою, потому что не знал, чего ожидать от Бонни в реале. А вот Дин оказался не таким уж и говнюком, вернее, совсем нормальным парнем. Это он купил дорогущие печатные книги для Даньки и много чего ещё помимо них. Спрашивал, чем может помочь мне, потому что чувствовал себя обязанным за выигранное пари. Ещё он бросил играть и, под чутким руководством выгруженного из игры Каина, принял в управление одну из дочерних фирм отца.
Помимо Каина из игры пока выгрузилась только Лейм, но многие уже дали согласие на участие в проекте по освоению дальнего космоса. В основном ими оказались гвардейцы и, очень неожиданно, клан «Тишина». Но просто так, несмотря на узаконенные права цифровой личности, их никто никуда не собирался брать, и для зачисления придётся пройти ещё ни один тест на профпригодность, обучаемость и так далее.
Последней пришла Алиса. Прошла уже неделя с моего пробуждения, и я пытался учиться заново ходить. Как и у Даньки, пытающегося подчинить себе новое тело, моё тоже не особенно желало слушаться. И прогулки от кровати до окна казались неимоверно огромным расстоянием. Когда Алиса зашла в палату, я как раз держался за подоконник, думая о том, что сейчас упаду. С минуту мы молча смотрели друг на друга, а потом я сморозил:
– Если ты доведёшь меня до кровати, я тебя обниму.
Предложение века. Нет, даже не так. Предложение тысячелетия! Но она лишь улыбнулась и поспешила на помощь. Зато от двери послышался другой недовольный голос, в котором угадывались знакомые мурлыкающие нотки:
– Кажется, кто-то без меня совсем манеры растерял. Придётся перевоспитывать.
Я, все ещё опираясь на подоконник и обнимая Алису одной рукой, обернулся в ту сторону и увидел рыжего кота. Тот в свою очередь смотрел на меня, склонив голову на бок.
– Горыныч?
– Ну, естественно! Ты что, по лапкам не узнал? Вот же лапки! – и он принялся демонстративно потягиваться, выпячивая острые металлические коготки.
– И правда, лапки, – все ещё удивлённым голосом пробормотал я. – А как ты тут оказался?
– Данька подсказал, – улыбнулась Алиса. – Давай я выполню свою часть сделки, а потом все расскажу.
Когда путь до кровати был преодолён, Алиса вернулась к двери за Горынычем и протянула его мне. Я усадил его на колени и принялся чесать за ухом, вспомнив, что в игре он любил это дело. На вид как настоящий кот, может, немного крупнее, хотя есть же всякие мейн-куны. Шерсть мягкая, сам тёплый, мурчит.
– Все дружно решили, что раз в игре вы так и не попрощались, то почему бы не вытащить Горыныча в реал, – пояснила Алиса. – Глеб переписал его программу, вобрав в неё память и основу личности Горыныча, и сделал из всего этого ИИ охранного типа. Правда, охранять он тебя в сети будет, когда новые имплантаты установят. Ну там, экстренный выход из игры, если застрянешь... И много чего ещё, потом инструкцию принесу.
– Круто! – искренне восхитился я, почувствовав себя маленьким ребёнком, которому Санта принёс долгожданную игрушку. – А работает на чём?
– На электричестве, – ответил Горыныч. – У меня же шерсть рыжая, её под солнечную батарею не заточишь. А ещё у меня лапки... и биореактор. Так что, если у тебя завалялась шоколадка, давай её сюда. И вообще, ты Алису обнять обещал, а сам!
– О, действительно, – я посмотрел на Алису и похлопал по кровати рядом с собой. – Иди сюда, обнимать буду.
Через три месяца мне поставили новые имплантаты. Ещё пару недель их тестировали, потом разрешили записывать собственные программы. Холдинг и лично Дин Саммуэль-старший предложили мне место архитектора сразу в трёх проектах: поддержка игры с оцифрованными; перевалочный пункт для тех, чьё участие в проекте освоения дальнего космоса было одобрено; разработка новых игр, чтобы привлечь поток денег в первые два проекта. В этот раз я не дал согласие сразу, пообещав подумать.
И вот я стоял на террасе родительского дома и смотрел, как Данька играет с Горынычем, которому пришлось притвориться собакой и носить мяч. Мальчишка держался хорошо все эти месяцы и смог подчинить себе чужое тело, сделав его своим собственным. Было непросто. Были приступы отчаянья, вопли бессилия, проклятия и брань на нескольких языках. Но он не сдался, не воспользовался возможностью подключиться к игре, чтобы сбросить пар там. И Данька победил, потому что отступать ему было некуда. Потому что он запретил себе отступать.
– Тебе предложили место архитектора в холдинге? – спросил отец.
Я не услышал, как он подошёл, но с удовольствием взял протянутый кофе и кивнул.
– И ты согласился?
– Пока нет. Но, скорее всего, соглашусь.
И снова невольно перевёл взгляд на Даньку. Сейчас официально он мой брат, потому что мои родители его усыновили – живому мальчику, как минимум на бумаге, нужны были живые родители, чтобы избежать проблем в будущем.
– Мы победили смерть, но оказалось, что мир к этому не готов, – пробормотал я и сделал глоток.
– Человечество никогда не готово к своим открытиям, – ответил отец. – Но это не повод не делать их.
На следующий день я подписал договор с Х-холдингом и приступил к работе.
В игре оставалось ещё много дел, много косяков, багов и несправедливостей, которые стоило исправить.
Эпилог. Себастиан. Некоторых вещей лучше не знать
Я смотрел на ворота Лабиринта Тысячи Истин. Ещё всего-то девять лет подождать, и можно будет его повторно пройти. Противный божок так и не снял кулдаун, несмотря на всё, что мы для него сделали! К счастью, ограничение распространялось не на всех.
– Ну что, пойду я, – сказал Сэт, отставляя пустую кружку и вытирая рот рукавом. – Бедный Йорик сам себя не помучает.
Он хихикнул. Несмотря на наши приятельские отношения, у меня по спине пробежали виртуальные мурашки. Всё же рожа у этого типа пугающая. А репутация и того хуже. Если он действительно непись, что за сумасшедший его таким создал? Хотя у этих архитекторов странное чувство юмора, по одному вампиру знаю.
Но возможно, всё-таки есть крохотная вероятность, что правдива его собственная история. И Сэт действительно попаданец из параллельного мира. Вряд ли, объяснение с неписем гораздо логичнее и правдоподобнее, несмотря на баги. Но, наверное, даже мне иногда хочется верить в чудо.
Хотя зачем далеко ходить. Вон моё крылатое чудо расхаживает рядом и дожидается, пока мы закончим пить и непонятно для неё перешучиваться. В новенькой чёрной броне, украшенной чёрными же зачарованными кристаллами, Изи смотрится ещё шикарней, чем обычно. Пришлось даже освоить и прокачать профессию кузнеца, чтоб смастерить доспех собственного дизайна. Оклада Священной Книги патриарха на нормальную броню бы не хватило, даже если до толщины фольги раскатать, но на откровенный прикид для валькирии – вполне.
– Давай, иди, – кивнул я.
Запереть Йорика в Лабиринте, чтоб развлекал скучающего божка, было отличной идеей. Даже если он вдруг решит начать говорить правду, что само по себе вряд ли, божок его всё равно не выпустит. Ну да, сговор непися с архитектором Винсентом Виндвейном в обход игровых правил. Хоть я и стал модератором и, по идее, должен подобное пресекать, но тут даже забанить некого.
– Дай банхаммер подержать, – всё же попросил Сэт.
Вот каждый раз одно и то же. Он считает это уже классической шуткой, а я всё ещё несмешным баяном.
– Не выдали. Иди, иди.
Может, не стоило ему сообщать, что Йорик обзывал его неписем. Парень обиделся, упёрся, что он тут самый реальный и решил регулярно наведываться в Лабиринт, чтоб это доказать. Даже знать не хочу, что он там делает с Йориком. Но он заслужил, а остановить Сэта я бы всё равно не смог.
– Тебе обязательно нужен приятель со слишком длинными зубами, да? – проворчала Изи, подойдя ко мне.
Сэт помахал рукой от ворот и прошёл сквозь них. На него никакие кулдауны данжей и половина других игровых условностей не действовало. Возможно ли это для непися? Что там у него за код? Эх, ладно. Некоторых вещей лучше не знать наверняка.
– А тебе обязательно надо брюзжать, – заметил я, без вопросительной интонации. – Так и нарываешься, чтоб я высказался о более полезном применении твоих губ.
– А я, может, и не против, – улыбнулась она. Но тут же посерьёзнела. – Только не прямо сейчас, нас там остальные ждут. Да и свидетели...
Она покосилась на отплясывающего в стороне Бздыня. Заметив, что Сэт ушёл, орк-шаман начал кастовать портал. И чего этот чудак решил остаться в игре? Хотя мне ли спрашивать, сам такой же. Но я хотя бы не зелёный.
– Может, ну их всех? – предложил я.
– И так редко собираемся, а с тобой мы каждый день, – запротестовала Изи.
Ну да, она права. Вслух я этого, конечно, признавать не буду.
Бздынь закончил свои пляски с бубном, и мы прошли в портал. Прямиком в трактир «Гарцующий пегас». И нет, это не я снова путаю название копытного. Просто это другой трактир, уже совсем не в Иберийском княжестве. Но тех, кто придумывает столь оригинальные названия, стоило бы побить ногами по голове.
– Три бочонка пива нам, – велел я остроухому неписю за стойкой.
Ну да, кому же ещё быть трактирщиком в эльфийском городе Лотриене. И официантки тут тоже остроухие, а Изи уже перестала беситься из-за каждого моего взгляда в их сторону. В конце концов, мы с ней вместе уже целый год, а это чего-то да стоит.