Орка деловито оглядела ряд здоровенных бородатых садистов и уверенно направилась ко мне, приговаривая:
— Вон тетя добрая, не кричит, улыбается, смотри. Точно не обидит, ты же не боишься тети?
Бутуз громко и недоверчиво сопел, но орать и упираться перестал.
— Зубик уже неделю болит, а вырвать боимся, — вздохнула воительница, поделившись со мной своей бедой. — А ты тоже при зубодерных делах?
— Да, — кивнула я. — Вы вряд ли малыша успокоите, к этим крикам и я не привыкла. А пойдемте ко мне домой, там и вылечим.
Узнав, что идти недалеко, дама с мечом не стала возражать. Незнакомых домов она не боялась.
По дороге я узнала, что госпожа Хлудер продолжила бизнес покойного мужа и, хотя сама караваны не охраняет, тренирует бойцов.
— Олли весь в папу, никакого оружия не боится, а вот насчет зуба у него нутряной бзик, — жаловалась она.
Я обещала вылечить зуб, не страшась любых душевных комплексов или нутряных бзиков.
Дома всё прошло как по маслу. Бабушка Му буквально заговорила зубы ребенку огородными сказками, я применила морозцу и обнаружила загнивший молочный зуб, неправильно выросший зацепившийся за соседа и не желавший покидать родное гнездо.
— Герой, открой ротик шире. Сейчас посмотрю, — соврала я. И не успел ребенок опомниться, как предъявила ему и мамаше экстрадированный зуб.
Госпожа Хлудер без спора отсыпала мне горстку серебра. Заодно сказала, потрогав меч:
— Без мужа живешь, с сыновьями-племяшами? Если кто обидит, скажи, что недавно госпоже Хлудер услужила и та довольна осталась.
— Есть один дурачок завистливый, — на всякий случай сказала я.
— Вот и скажи дурачку, пусть выберет, какая из двух рук ему дороже. Та и останется, — ответила гостья уходя. Малыш, любитель таких шуточек, рассмеялся замороженным ртом.
***
Госпожа Хлудер оказалась первой ласточкой. Уже на другой день, точнее во вторую его половину, в офис явились двое клиентов, причем сами. Я задумалась над предварительной записью. Первые ласточки предвещали большой птичник.
Третий день работы это предположение подтвердил, а на закате в дверь постучали грубо и грозно.
— Совсем разболелось? — вздохнула я, приготовившись открыть.
— Городская стража, — ответили мне. — Отворяй, лекарка! Мы за тобой!
Глава 32
Вэйн Рин Корван
— Господин, мне позволено войти?
— Разве ты не знаешь, что, если дверь открыта, позволения не требуется?
— Простите, господин, я забыла.
В комнату вплыли два аромата. Хомпи, бодрящего утреннего настоя — я надеялся, что, как и положено, не горячего, не холодного, а чуть теплого. Этот запах учуял бы каждый. И другой, тонкий и желанный аромат страха, ощутимый только мною. С каждым шагом он приближался, обволакивая ноздри и погружая тело в сладкую истому.
Вина служанки ничтожна и по правилам не достойна внимания. Но в замке Рин Корвана свои правила. Может быть прощен серьезный проступок, пожалуй любой, кроме предательства. И наказана самая никчемная ошибка. Поэтому дрожат рабы, и не только рабы.
Перед моим ложем два столика. Вампиры не любят сидеть, поэтому столики на низких ножках. Один из мягкого горного дерева, сохраняющего аромат и пять лет спустя после рук столяра. Столешница второго — золотая. Это не простой стол.
Дождался, когда девочка — милая дикарка, человечица, далекая от чистой крови, — нагнулась с напитком, и успел предупредить ее ошибку.
— Для посуды — левый стол, деревянный.
Девочка смогла поставить бокал правильно, не расплескав ни капли. Когда она наклонилась, разглядел ее шею — голубая жилка бьется в бешеном темпе, словно предчувствуя, как ее пронзают клыки. Но это произойдет, только если захочу я. А сейчас не хочу. К тому же я простил эту услужливую, хоть и неотесанную милашку.
Взял бокал. Напиток приготовлен по всем правилам — его тепло приласкало гортань.
Золотая столешница предназначена для Юлы Судьбы. Ее еще называют Юлой Смерти. Этот артефакт рождается на свет, только если умелый мастер встретил сильного мага. Слабый мастер не создаст безупречную крутилку, но, даже если создаст, без волшебства она останется простой игрушкой.
Когда я захотел обладать Юлой Судьбы, первый раз мне встретился мошенник, почему-то решивший, что меня можно обмануть и забыть об этом. Некоторое время спустя он умер, нелегкой и непростой смертью, которую сначала боишься, а потом — призываешь. Естественно, в сводках стражи эта история упоминалась как случайный, хотя и ужасный инцидент. Естественно, тотчас же по мошенническим притонам прошел слух о том, что он был карой, да и с еще более страшными подробностями, чем на самом деле. Я, как всегда, оказался прав — больше обмануть меня не пытались…
— Господин, еще будут приказания?
— Прийти через полчаса за пустым бокалом.
Шаги удалились. Девочке, наверное, интересно посмотреть на Юлу, но это не позволено никому.
Юла пускается в пляс от легкого касания, чтобы начать долгий бег по золотой поверхности. Она никогда не опрокинется и не вылетит за бортик. На нее надо смотреть, и тогда она выберет один из четырех замков по краям. Золотой означает победу, синий — продолжение стараний, черный — крах, красный — смерть. Юла не обманет, но и ее нельзя обмануть.
Мне всегда выпадает синее или золотое, и, конечно, не случайно. Даже болван Лим должен понимать, что я претендую на его кресло лишь в шутку. Моя стража и мои соглядатаи немногочисленны, но всё делают значительно лучше. Например, совсем недавно они выполнили очень важную работу, превратив проблему в возможность. Как я воспользуюсь ею, зависит только от меня.
Кроме этой возможности, меня занимает наблюдение за подозрительной женщиной, обосновавшейся в Городе. Недавно капитан моих шпионов принес такую странную новость, что я рассмеялся, как, пожалуй, не смеялся давно.
— Чем она занимается?
— Арендовала дом палача у его наследника, вместе с инструментом, и лечит зубы.
Зубы, опять зубы. Как и в недавнем неприятном сюрпризе, превратившемся в приятную возможность, они играют главную роль.
Мне стоило щелкнуть пальцем — и эта странная женщина беседовала бы со мной в моем замке. Почему же я медлю с приказом? Ведь я мог бы так же остановить и крутящуюся Юлу. Но тогда я остался бы без результата. Пленница будет бояться — я ее прекрасно понимаю — и скажет гораздо меньше, чем я бы узнал, наблюдая за ней.
Пусть пока побудет на воле. Эта птичка еще не в клетке, но уже в силках.
Юла решительно свернула в ворота синего замка. Для победы еще придется потрудиться.
Лимеас из клана Остролиста
За последние три дня я узнал достаточно много. О себе и для себя.
То, что я самый никудышный начальник стражи, конечно же, слышал давно и, естественно, за глаза. Это говорят про всех. Главное, чтобы все народы Города говорили одно и то же. Если один из народов восхищается начальником стражи, последнего надо немедленно убирать.
Не стало новостью и то, что я предатель своего племени. Это я слышал от отца, и не раз.
А вот цен на самоцветные камни я до этого не знал. Мне было известно, что Слезы моря — дороже изумрудов, а бриллианты дороже всего. Но надо было подсчитать, какие богатства несла на себе несчастная Энтуниэль.
Ювелир, к которому я обратился, понял причину сразу.
— Вы хотите узнать, на какую ценность позарился этот… этот выродок любого народа?
После чего достал затертый абак, защелкал по костяшкам и через пару минут сказал, что вряд ли дороже семи золотых, но никак не меньше пяти. Я же вздрогнул, сообразив, что верхняя граница совпадает с суммой долга Флесса. Правда, он не ведет себя так, как тот, кто уже не нуждается в деньгах. Скрывает?
Ювелира я поблагодарил за помощь. Он немедленно ответил:
— Найдите его как можно скорее.
***
Ценность самоцветов ничтожна по сравнению с другим открытием. Оказалось, что работа не успокаивает и не отвлекает, как раньше. Может, из-за первых неудач — не смог поймать чистокровку, не вышел на след убийцы. А может, из-за Флесса.
Впервые я не могу вести себя со своим помощником как с другом, впервые занят важным делом и что-то скрываю от него. Даже втайне провел опознание. Мы сходили в ту самую ювелирную лавку, которую посещал незнакомец с больной щекой. Побывали вместе под надуманным предлогом — вампиры хорошо чувствуют кровь. «Только вампиры-маги», — вздохнул Флесс, но пошел. Хозяин его явно не признал.
Или сделал вид, что не признал. Подозрение — страшная штука.
Сегодня у него опять заболел зуб, а может, щека — не помню диагноз, поставленный той самой странной целительницей. Может, он болит вправду. Может, это предлог. Я так и не понял для себя, как лучше поступить с Флессом — убедить его отправиться в отпуск или не отпускать от себя, чтобы наблюдать. Пока шел вторым путем и предложил пригласить целителя в Башню.
Спасала только Тишина. Если бы она говорила. Увы, лишь муркала.
— Тишина, — сказал я, развалившись в кресле. — Знаешь, о чем бы я мечтал? Чтобы ты оказалась кошкой-оборотнем. Чтобы ты превращалась в женщину… Погоди, не протестуй, убери когти! То, что кошкой быть лучше, без тебя знаю. Во-первых, на время, пока хочешь. Во-вторых — оставалась бы собой. Такой же самостоятельной, смелой охотницей. И ласковой, это очень важно. И ты бы меня не обижала — мелкие коготки не считаются. И я бы тебя не обижал. А, Тишина?
— Му-у-ур, — ответила кошка.
В этот момент в дверь постучали.
Глава 33
Лилия
Первое, что я увидела, войдя в кабинет начальника стражи, — восхитительная кошка. Да, признаю, у меня всегда был довольно странный вкус, и очень многие эту животину окрестили бы страшилищем, если не похуже. А я еще дома млела, разглядывая на картинках новую породу, названную очень многозначительно: ликои.
Ну да, ну да, это такие коты, которые похожи на недообратившихся волков-оборотней. Кошки без подшерстка, с полулысыми угрюмыми мордами и отчетливо прорисованными мышцами на когтистых лапах. Как они мне нравятся! Если бы не стоили в силу моды и новизны как крыло от боинга — завела бы себе такую кошку, и даже не одну…
Завела… И теперь давно бы сошла с ума: киска в пустой квартире. Всё к лучшему. Тем более что в кабинете начальника меня встретила такая натуральная «ликоя», что дух захватило, я даже эльфа в кресле не сразу разглядела, чтобы поздороваться. Настолько была очарована кошкой.
Медленно и плавно подойдя поближе, я пристально вгляделась животному в глаза, а потом опустила веки, тоже медленно и плавно, меня так один кошатник научил сигнализировать о своих мирных намерениях.
Восхитительное создание, сидевшее на столе, тоже меня рассматривало, а потом моргнуло. Уф! Есть контакт. Теперь можно было протянуть руку и дать животному себя обнюхать. А потом жутко обрадоваться тому, что прекрасная кошечка (кстати, только теперь я заметила, что она раза в три крупнее привычных мне мурлык и размером потянет на среднего эрделя) едва заметно коснулась моих пальцев носом, а потом мазнула по ним щекой, проявив высшую степень благосклонности.
— Кхм!
Я едва не подпрыгнула.
— Ой, простите, господин начальник стражи. Я вас не заметила. Добрый день.
Эльф погладил свою кошку, и она с ласковым мурлыканьем вернулась к нему на колени. А мужчина продолжал смотреть на меня пристально и с каким-то новым, особенным интересом. Я мысленно пожала плечами: на оскорбленного он был не похож, скандалить вроде бы не собирался, так что я не видела смысла извиняться еще раз.
— Добрый день, — наконец-то разродился он. — А вы похожи с Тишиной… — И замолчал, с таким видом, словно сам не ожидал, что эти слова из него выскочат.
Я не выдержала и тихонько засмеялась.
— Спасибо за комплимент.
— А это комплимент? — как будто усомнился эльф. — Многие считают Тишину… не слишком привлекательной.
— Я — не многие. — Успокаивающе пожать плечами было так же легко, как подмигнуть довольной кошке. — Тишина — красивое имя. Но я отвлеклась, простите. Стражник сказал, что меня срочно хотят видеть в Башне. Ваш помощник так и не дошел до мага, и у него случился рецидив воспаления, правильно я поняла?
— Вы проницательны и догадливы. — Эльф сдвинул на столе какие-то картинки в рамках и даже нечто, похожее на слепки зубов. Интересно, что это? Нет, не скажет… Просто смел всë в сторону и нашел под ворохом вещей колокольчик.
— Позови господина Флессана, — велел он довольно зубастому оливковому парню, прибежавшему на звон. — Скажи, что пришла госпожа целительница.
Всë то время, пока мы ждали больного вампира, мы с эльфом молчали. И вот странно, в этом молчании не было напряжения, какое обычно повисает в таких случаях. Это было… почти уютно. Господин начальник стражи о чем-то думал, рассеянно глядя на меня и поглаживая свою Тишину. Кошка млела и мяла его колени лапками, выпуская, но не вонзая внушительные когти. Я за ними обоими наблюдала, а потом отвлеклась на те бебехи, что горкой высились на столе. Признаться, меня очень заинтересовали слепки, похожие на зубы. Зачем они? Любопытно.
Я уже пару дней как работала на рынке, и весьма успешно, к огромной досаде гномьих конкурентов. За это время через мои руки прошло аж три десятка существ разной степени зубастости. И я уже начала на глазок различать степень присутствия в пациенте кровей той или иной расы. Больше всего, кстати, было вампирских смесков. Видимо, эта раса обладала особой плодовитостью, ну, или тягой к необременительному сексу с другими племенами.
Так вот, зубы на столе явно были вампирские, причем, судя по расстоянию между премолярами и глубине желобка на верхних клыках, почти чистокровный кровосос свои челюсти предоставил для снятия слепка. Только что-то в них было странное… что-то… хм. А на картинках что? Укус… хм-хм… Кажется, вот как раз этой челюстью и кусали. И еще раз хм… Это что, улики? Логично, вообще-то, здесь всë же кабинет начальника стражи, почти как капитана полиции в нашем мире. Ну или что-то в этом роде. И наверняка они ведут расследования всяческих преступлений… Так, может, меня позвали не столько ради тройничного нерва первого помощника, сколько как специалиста по… Да нет. Это уже слишком фантастическое допущение. Кто я здесь? Зубодерка без году неделя. Для экспертизы позвали бы кого-то опытного и местного.
— Вызывали, господин начальник? — Уютную тишину разрушил хлопок двери и недовольно-невнятный голос вампира. Я резко обернулась и невольно уперла руки в боки.
— Безобразие какое! Я на вас, спрашивается, зачем мазь тратила?! Чтобы вы псу под хвост все мои старания пустили? На дворе вечер, у вас тут в коридоре сквозит, как в… зверски! А вы не просто без шарфа, так еще и рубашка до пупа расстегнута! Дрожжи вы пили? Тоже нет? Вот будь моя воля… я бы вас сначала вылечила, а потом выпорола! За наплевательское отношение к своему организму и моей работе!
Вампир аж на месте застыл, вытаращившись на меня большими синими глазами. Ошалел, бедолага, от моей наглости. Но меня и правда зло взяло — да что ж такое, мир другой, а пациенты всë такие же безголовые.
За спиной раздался сдержанный смешок и медленные, четкие аплодисменты. Ну уф-ф-ф… Бить не будут. Начальник доволен тем, как я распекаю его подчиненного.
— А вы куда смотрели? — проворчала я в его сторону, но тихо-тихо, себе под нос. Всë же надо меру знать. — Велите вашему другу сесть и голову на спинку откинуть. Попробую исправить это безобразие. Рот откройте, челюстью вправо-влево… Что, больно? Эх… Вот вставить бы вам распорку в назидание и устроить глубокую чистку зубов. Ну да ладно, я лекарь, а не палач. Тем более что зубы-то у вас в хорошем состоянии. Чистите регулярно? Кивните, если… Нет? Хм. Порошок выдам, и чтобы утром и вечером. Вам самому понравится результат. Будет образцовая, настоящая вампирская улыбка, не то что этот неумелый муляж. — И я кивнула на стол с уликами.
Ой, что-то не то ляпнула. Уже было расположившийся в кресле вампир подскочил, словно его снизу трехгранным шилом кольнули — мы такое из наследственного палаческого кресла вывинтили. Господин начальник-эльф тоже возбудился, уронил кошку с колен, чем та осталась крайне недовольна.