— Лучше уйди по-хорошему, не заставляй меня вызывать полицию.
— Да не могу я уйти, как вы не понимаете!
Черт возьми, я сейчас орала как последняя истеричка, привлекая к себе внимание, но какой у меня выбор? Может хоть так удастся выманить Артёмова из берлоги.
— Что здесь происходит? — грозно уточнил уже знакомый мне голос.
Боря… как же он вовремя! Теперь все мое внимание перешло на него, вцепилась в его пиджак обеими руками и простонала:
— Пожалуйста, мне нужно к Артёмову.
— Да ты полоумная, что ли?! — едва охранник услышал, куда я собираюсь, как сразу же схватился за рацию.
— Подожди, — Борис остановил того, сощурился. — Он уволил тебя, да? — я кивнула, тогда зам продолжил: — Все в порядке, я проведу ее.
— Но у меня приказ! — воспротивился охранник. — Мне за нее потом голову снимут!
— Под мою ответственность, — настоял Борис. — Я лично прослежу, чтобы у вас не было проблем, идет?
Мне не хотелось влазить в разговор, радовалась, что хотя бы есть шанс пройти внутрь. Плевать, что Артёмов меня уволил, ведь не это сейчас на первом месте.
— Ладно, но, если что, я умываю руки. На камере видно, кто пустил девушку.
Он указал на нее, как вроде пленка могла спасти его. Милый мой, если Артёмов захочет, то плевать ему на все.
— Идем, — Борис провел меня через турник и повел к лифту.
Когда мы вышли на пятнадцатом этаже, я буркнула ему спасибо и собралась идти прямиком к Оскару, но Борис силком затащил меня в кабинет и закрыл дверь. Усадил на диван. Что за новости?!
— Эй, мне надо к Артёмову.
— Выкладывай, — потребовал он, оставаясь стоять у двери, как если бы боялся, что сбегу. — Что произошло?
Я поджала губы и отвернулась. Кабинет зама оказался в два раза меньше, чем у Оскара, но не менее светлим и уютным.
Вот что делать? Выкладывать все, как есть или молчать до последнего? Откуда я знаю, зачем Борису информация? Вдруг он засланный казачок или еще чего хуже? Да и не привыкла я трепаться о своих проблемах, тем более посторонним людям.
— У Оскара все равно сейчас идет совещание, тебя к нему не пропустят. Давай, говори, что он уже учудил?
Я отрицательно качнула головой и молчала, как рыба. Тогда, в лифте, не успела его толком разглядеть, но сейчас выдался изумительный шанс. Определенно, в нем был лоск, мужчина выглядел достаточно привлекательно как для меня: шикарные, светлые волосы, зачесанные немного назад, искренние, зеленые глаза, которым очень хотелось верить и пухлые губы, которые хочется…
Понимая, что на фоне стресса начинаю сходить сума, моргнула, желая развеять ту странную дымку, что образовалась внезапно перед глазами.
— Дай угадаю, — Борис пошел в наступление, — ты отказала Оскару Никодимовичу, а он в свою очередь наказал увольнением. Ты, чувствуя несправедливость, бежишь выяснять с ним отношения и, скорее всего, подумываешь согласиться на его, так скажем, выгодное предложение?
— Вы что, в паре работаете? Выслеживаете жертву, первый устраивает при ней показательное шоу-минет в туалете, а потом является второй и…
— Что, прости? — зам подавился слюной и закашлялся, словно для него стало новостью мое признание. — Так ты видела, как мы…
— Слышала, — поправила Бориса, но легче ему от этого не стало. — Я была как раз в кабинке туалета, когда вы, ну… вошли.
Глава 5 ч. 2
Мужчина тяжело вдохнул и так же шумно выдохнул, отвернулся от меня в сторону, будто стыдится своего поступка. Вот уж не думала, что приближенные люди к Артёмову вообще способны сострадать и переживать. Но, этот явно не такой, хотя в туалете клуба мне казалось, будто он тот еще ловелас. Неужели ошиблась? Глядя сейчас на Бориса, я могла с уверенностью в девяносто процентов сказать, что он прогибаем. Или же, просто хочет таким казаться.
— Хорошо, что я был пьян и многого уже не помню. Алкоголь сорвал с меня стоп-кран, вот и не удержался. Ну, да ладно, что мы все обо мне да обо мне.
Вот теперь зам снова глядел на меня удивительно добрыми глазами, в которых так и читалась фраза: «расскажи мне все и я тебе помогу» Хм… К сожалению, жизнь меня еще раньше научила, что нельзя никому доверять свои тайны, а в первую очередь таким вот пай-мальчикам. И почему открытость Бориса вызывает у меня подозрение? Или я уже настолько разучилась верить людям, что буквально в каждом вижу предателя?
— А что обо мне, — пожала плечами. — Вы угадали. Меня уволили из-за отказа, несправедливо как-то, не находите?
Боря не поверил мне, сощурился и хмыкнул. Конечно, неужели я рвалась внутрь только потому, что искала справедливости? Извини, мил человек, но это все, что ты получишь, ни граммом больше.
— И что дальше? Ну, найдешь ты Артёмова, думаешь, вот конкретно сейчас станешь ему нужна?
— Я на допросе?
Мне не нравилась такая постановка вопросов. Особенно напряг последний… Какое ему дело, нужна буду Оскару или нет? Такое чувство, будто зам только накаляет и без того удручающую обстановку.
— Уходила бы ты отсюда, если дело только в работе, я смогу помочь. Не в этой компании, понятное дело, но оклад приличный будет.
Что это он так переживает о совершенно постороннем человеке? Подозрительность усилилась, ведь бесплатный сыр только в мышеловке!
— Может нет никакого совещания, а?
— Есть. Что ж, я думал, ты другая, а ты… такая же как и все. Не волнуйся, скоро Оскар заявится сюда сам. Видишь ли, мировую мне предложит, вот тогда тебе и карты в руки.
— Как же вы заколебали ставить на человеке клеймо, пообщавшись с ним ровно пять минут! — не сдержалась и гневно воскликнула.
Тому не такая, этому другая, тьфу! Тоже мне, моралисты нашлись хреновы. Не компания, а балаган какой-то и чем выше этаж, тем больше тараканы в голове.
Мужчина молчал некоторое время, может, обдумывал мои слова, кто знает, но ответить ему уже не представилось возможности.
— Борь, хватит дуться, пошли в бар и…
Конечно, только Артёмов мог бесцеремонно открыть дверь без стука и ворваться, как к себе домой. Он увидел меня и, могу поклясться, что сильно удивился.
— Что в компании делают посторонние люди?
О, как злобно. Утром меня бы еще напугал этот тон, но не сейчас. Что-то обломилось внутри, я стала еще черствее ко всему, чем была раньше. Сейчас моя цель — вернуть сестру. А цель, как известно, оправдывает средства.
— Борис, — вежливо обратилась я к заму. — Не могли бы вы оставить нас наедине с Оскаром Никодимовичем?
— В этом нет необходимости, — Артёмов остановил друга, — Все, что ты хотела, уже сказала. Собственно, как и я. А теперь, — он открыл дверь и указал мне на выход. — Не уйдешь сама, тебя отсюда вынесут.
И голос такой… спокойный до невозможности. Ага, только меня отсюда вынесут вместе с диваном! Я уперто стояла на своем и не собиралась так просто сдаваться. Попросту, не имею права.
— Два сапога пара, — зам цокнул языком. — Вы продолжайте играться, переспите уже, наконец, а меня в это не впутывайте, — выплюнул слова.
Боря явно разгневался. С пренебрежением отпихнул от себя ладонь Артёмова и вышел из кабинета, закрыл за собой дверь.
— И что дальше? — Оскар как под копирку повторил слова своего зама и скрестил руки на груди.
Глава 5 ч. 3
Как будто я знаю, что дальше. Ну же, Маша, смелее! Встала с дивана, подошла и предложила ему себя на блюдечке. Как же просто было это на словах, а вот на деле… Я будто срослась с диваном и не могла даже пошевелиться.
Артёмов ждал, он бросал вызов дерзким взглядом и чуть приподнятой бровью. Думает, мне не хватит смелости? В общем-то, я и сама так думаю.
Каким-то невероятным чудом уговорила свое тело встать, но каждая мышца ныла и протестовала, а ноги не желали идти. Встала напротив мужчины и глубоко вдохнув, заговорила:
— Я согласна на ваше предложение.
— На какое? — Оскар не собирался облегчать мне задачу.
Ну, я предполагала, что будет не так легко, как хотелось бы.
— Стать вашей… любовницей, — произнесла с заминкой, все же нелегко вот так опускать себя.
— Это было вчера, сегодня предложение не действительно. Пардон, крошка, ничем не могу помочь, — рассмеялся мне в лицо, чувствуя себя победителем.
Его смешок только что был равноценен плевку в душу. Я чувствовала, как гнев постепенно поднимается внутри, опаляя меня. Он думает, будто на него не найдется управа или что? Играет судьбами людей, как солдатиками в детстве, а сам со стороны наблюдает, чем все закончится. И ладно бы делал плохо конкретно мне, но сестра чем провинилась? Вспомнив про Алину, я воспрянула духом, ощутила прилив сил и могла бороться сейчас даже с самим Дьяволом.
— Ты же знаешь прекрасно, почему я здесь сейчас, унижаюсь перед тобой, — опять перешла на «ты», но плевать. — Хотел, чтобы я приползла, ну, так вот, — раскинула руки в стороны, — бери, сколько хочешь и когда хочешь. Только верни сестру домой, она же не игрушка, а больной человек!
Неужели я думала, что своей речью трону монстра до глубины души? Как глупо и наивно. Нет, Артёмов не прослезился, даже глазом не моргнул, ему было весело. Глаза смеялась, а с губ не сползала чересчур довольная ухмылка.
— Было бы, что брать, — он оглядел меня с ног до головы. — Невзрачная, серая и унылая мышь, без капли макияжа. Тебе придется сильно постараться, чтобы у меня встал…
Я не выдержала. Эмоции кипели, не хуже чайника и выплескивались наружу, обжигая кожу. Инстинктивно залепила козлу звонкую пощечину, затем еще одну и… На третей уже Артёмов не выдержал, схватил меня за руку и заломил ее за спину, а меня припер лицом к стене. Я мгновенно отрезвела, когда он прижался ко мне со спины всем весом и зашептал на ухо:
— Продолжай в том же духе, и я трахну тебя прямо здесь.
Не церемонясь, он полез к застежке на моих джинсах и расстегнул пуговицу, опустил вниз собаку на молнии, а дальше медлил. Вроде бы, это то, чего добивалась, но… Почему в панике быстро забилось сердце, а на лбу выступила холодная испарина? Я не готова была прямо здесь, вот так! Тяжело дышала и старалась вести себя сдержано, чтобы Артёмов не выполнил свою угрозу.
— Что, сразу притихла? Где же твоя былая прыть?
А что мне сказать? Это было слишком много для одного дня. И, если он еще закончится нежеланным сексом, боюсь, психика этого уже не выдержит.
— Я же не привлекаю вас, так к чему столько пафоса? — решилась на разговор. — Плевать на увольнение, умоляю, верите сестру, я сделаю все, что угодно!
Мужчина моментально развернул меня к себе лицом, но не отстранился, фактически, дышал мне в губы, будто вот-вот поцелует…
— Чтобы быть моей игрушкой, тебе придется сильно постараться, — прошептал он и в следующее мгновение отстранился, словно держался из последних сил.
Из-за смеси шока и паники я не могла толком разглядеть, что сейчас творилось в глазах Оскара, к тому же, он так умело прятал эмоции, что с каждым разом читать его становилось нереально.
— Это как же?
— Во-первых…
Он хотел ответить, но его прервал звонок телефона. Артёмов достал из кармана пиджака смартфон и, едва увидев имя на экране, сразу сбросил вызов. И так все понятно — разговор не для моих ушей.
— Завтра поговорим, сейчас у меня нет времени.
Что? Нет! Завтра будет поздно, он что, не понимает?
— Но, сестра… — я схватила Оскара за низ пиджака, пытаясь остановить.
— Слушай, не зли меня, — он оторвал пальцы от одежды. — А то ведь могу сделать так, что ей на самом деле будет плохо. Иди домой, завтра поговорим, — жестко осадил меня, не давая ни малейшего шанса.
— Я же уволена, как войду в компанию?
— Да как же ты достала! — гаркнул Оскар.
Его телефон разрывался, звонил уже в третий раз, но я не могла уйти фактически в никуда. Мне надо знать, что, хотя бы с сестрой ничего не сделают.
— Тебя пропустят, — наконец, смиренно ответил Артёмов и добавил, пока я не задала следующий вопрос: — И нет, с ней ничего не сделают, иди!
И чего я добилась в конечном итоге? Алину не вернут сегодня, не понятно даже, где держат и смотрят ли там за ней вообще. Арёмов не собирался облегчать мне задачу и даже не заикался о том, что заложник будет освобожден. У меня начали закрадываться нехорошие подозрения, которые старалась гнать от себя подальше. А что, если он и дальше будет манипулировать ею, ведь тогда у мужчины не будет гарантии, а я спокойно смогу уйти.
По сути, мне пришлось уходить ни с чем и я понятия не имею, что теперь сказать маме. Как ее успокоить и убедить, что с Алиной все хорошо, если сама ни в чем не уверена?!
Покидала компанию с тревогой на душе, но выбора иного нет. Охранник зыркнул на меня, как на преступницу, а мне было все равно. Я хотела хоть с кем-то поговорить, отвлечься, но даже Пашки уже не было, будто специально.
Глава 5 ч. 4
* * *
Будильник прозвенел еще десять минут назад, а я все никак не решалась выйти из комнаты. Меня пугал предстоящий разговор с мамой, но оттягивать дальше неизбежность глупо. Вчера мне повезло, когда вернулась домой, мама крепко спала. Видимо, произошедшая ситуация с Алиной морально вымотала ее и организм взял свое.
Сейчас же мне уже не отвертеться, я понимала, что нужно подобрать верные слова, но какие? Говорить правду совсем не вариант, но врать еще хуже. Черт бы побрал Артёмова с его гнилой душой! Разве он не понимает, что страдаю от его выходки не только я?
Спустя еще пять минут колебаний, мне пришлось встать с кровати и одеться. Я так и не придумала, что сказать родительнице, как сгладить острые углы, которые неминуемо появятся в ходе разговора.
Она уже ждала меня на кухне, приготовила бутерброды и кофе, но сама к еде не притронулась. Да и мне сейчас кусок в горло не полезет…
— Маша! — воскликнула мама, увидев меня на пороге. — Ты почему вчера меня не разбудила? Есть новости?
У меня встал ком в горле от того, сколько надежды отразилось в ее заплаканных глазах. Язык не поворачивался что-то говорить, лукавить. Вот что делать? Уселась за стол, взяла чашку с кофе, но выпить так и не смогла — сильно тряслись руки. Поставила ее обратно на стол, пока не пролила на себя.
— Нет новостей, — сказала и тут же стыдливо отвела взгляд.
— Нельзя так оставлять проблему, нам надо что-то делать, — заговорила она с решимостью. — В конце концов, у меня похитили дочь прямо из-под носа. Все, сегодня же пойду в полицию и напишу заявление.
— Ма…
Черт! Вот как ей объяснить, что этого делать не стоит? Хотя… А что, если рискнуть? Я-то знаю, кто похитил сестру, вдруг на Артёмова таки найдется управа? Или нет? И мы только хуже сделаем? Блин! Как же быть?
— Ну что, ма, — сокрушалась родительница. — Если бы твой отец был жив, он не допустил, чтобы мы так страдали…
Она ударила по больному месту, пусть и не специально, но мне от этого не легче. Я хотела убежать от прошлого, забыть его, как кошмарный сон, а оно все время напоминало о себе, чтобы я продолжала нести свой крест.
— Я не уверена, что идея с полицией хорошая. Мы не знаем, кто и для чего похитил Алину. Может они сегодня позвонят и потребуют выкуп. Нужно подождать.
— Как это не знаем? А привет от некого Оскара?
— И что тебе даст имя? Ты знаешь, кто это?
Мама задумалась. Она ведь упрямая, если что решила, то уже не остановится, а тут прям сам Бог велел.
— Не знаю, возможно, это связано как-то с бизнесом Вити. Маш, я не могу сидеть сложа руки и ждать у моря погоды. Я уже потеряла мужа, не хочу еще и дочь, понимаешь?
Она сейчас упрекала меня не только в бездействии… Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, поспешила уйти. Прежде, чем покинуть квартиру, решила кое-что уточнить для мамы:
— Не надо думать, будто мне плевать на Алину. Хочешь идти в полицию — иди. Только не забывай, что мы скрывали ее полгода и давали взятки Петрову. В конечном итоге, Лину все равно определят в психушку, и только одному Богу известно, что с ней там сделают.
Я ушла. Устала бороться со своими внутренними демонами, с мамой, с системой. Уже просто не понимала, что хорошо, а что плохо. Где черное и белое. Все перемешалось в голове, образовывая гору ненужного хлама. Вот бы выкинуть в помойку большую часть и освободить себя от лишнего груза.