Я пожала плечами. Да, не все менестрели служат искусству. Многие идут на что угодно, лишь бы заработать денег, а отсутствие слуха и голоса еще никому не мешало считаться певцом.
Толпившиеся вокруг люди почти не обращали на нас внимания. Ну пришли две приличные девушки прогуляться по площади, что же в этом странного? На людей не бросаемся, женатым мужчинам глазки не строим, у продажных женщин клиентов не отбиваем. Стоим в сторонке, рассматриваем прохожих да переговариваемся едва слышно. Чудо, а не сограждане.
Как и ожидалось, никто не узнал во мне княжну.
— Тут пыльно и пахнет рыбой, — бурчала Настиша, насупленно оглядывая проходящих мимо людей. — Сама полюбуйся, кто из них годится? Никто! Посмотрели, оценили, пора возвращаться домой. Где портрет Измирского? Мм, а он ведь не так плох, смотри, какая вышивка на камзоле, да и пуговицы из чистейших рубинов. Красавец.
— Вот и любуйся, — фыркнула я.
— Вот и полюбуюсь! А ты можешь любоваться на местный сброд! Ох, Камелия, не могла поискать мужа в более приличном месте?
— В приличных местах обитают знакомые нашей семьи. — Я прищурилась, внимательно рассматривая двух молодых купцов, спорящих о чем-то неподалеку. — А они никогда не пойдут наперекор князю.
— А здешние, думаешь, пойдут?
— Пойдут. Им деньги нужны.
— Кому?
— Например, этим.
— Отчего так решила? — Настиша с любопытством глянула на купцов. — Страшненькие.
— Мне с мужем не детей рожать, — парировала я. — А эти более-менее воспитанны, возраста подходящего, на деньги молиться готовы. Идеальный вариант.
— Я не поняла насчет денег…
— Их только что обокрали. — Я указала на разрезанный от шва до шва карман одного из купцов, и наспех разорванный кошель другого. — Попробуем?
— Что?
— Предложить им денег в обмен на быстрый брак и столь же быстрый развод.
— Ты все-таки сошла с ума, — простонала подруга, до последнего не веря, что я рискну.
Купцы продолжали перешептываться и озабоченно посматривали по сторонам, но нас почему-то в упор не замечали.
— Кажется, им сейчас не до любовных приключений, — хмыкнула Настиша. — Пойдем отсюда?
— Еще чего!
Я решительно направилась к купеческой парочке.
— Молодые люди, позвольте предложить вам выход из затруднения.
— Чего?
Один из купцов тут же отвернулся, второй виновато улыбнулся и шагнул в сторону, словно желая отгородиться от нахальной девицы.
— Простите, госпожа, нам сейчас не до шуток, — сказал он.
— А я и не шучу. Вам нужны деньги? Могу предложить тысячу золотых за непыльную работу, — настойчиво продолжала я, призывая на помощь все свое очарование.
Но, увы, купцы лишь посмеялись и, пробормотав что-то насчет глупых дамочек из провинции, поспешили прочь.
— Отлично, — хмуро глянула я на Настишу. — Нет, ты видела? Наглость просто! Я им денег предлагаю, а они сбегают!
Девушка хмыкнула.
— Если бы ты себя видела со стороны, тоже сбежала бы.
— Почему?
— О! — Настиша улыбнулась шире. — Глаза горят, волосы развеваются, вся такая решительная и не терпящая отказа. И сразу в лоб: тысячу золотых хотите? Бедные мужики решили, что ты их в рабство продашь, и хорошо если целиком, а то ведь можно и частями. Я слышала, как одного продали частями. Разрезали на кусочки и… брр!
— Настиша! — нахмурилась я.
— Что? Я правду говорю!
О да, подруга говорила правду. Немного приукрашенную, но правду. Настиша вообще никогда не лгала, ни себе, ни мне, ни окружающему миру. Но сейчас эта хорошая черта очень мешала.
— Давай искать дальше, — сурово сказала я, оглядываясь. — Нужен целый, покладистый, не особо богатый мужчина в самом расцвете сил.
Настиша вздохнула, но тоже повертела головой.
Так мы и стояли: две брюнетки, прямо посреди площади, цепко оглядывая спешащих мимо людей и совершенно не замечая всего остального.
И напрасно.
Первой пришла в себя Настиша. Она почему-то дернулась, моргнула и, проведя рукой по поясу, недоуменно хлопнула ресницами.
— У меня кошелек срезали.
— Что? — не сразу поняла я.
— У меня кошелек срезали! Воры! Держите вора!
В сторону от нас рванул высокий старик в грязном балахоне. В кулаке он зажимал два мешочка с деньгами.
Два?
Я похлопала себя по бокам. Так и есть, моего кошелька тоже не было на месте.
— Держите его! Хватайте! — кричала Настиша, указывая на похитителя.
Кто-то подставил подножку, кто-то неаккуратно схватил за длинную седую бороду, которая оказалась фальшивой, кто-то толкнул в спину, заставляя споткнуться… А я лишь заметила, как «старик» обернулся и глянул на меня совершенно молодыми синими глазами.
— Поймали, — довольно заявила подруга, не замечая, что в моей бедовой головушке уже начал формироваться новый план на дальнейшую замужнюю жизнь.
— Камелия, не дури.
— Не дурю.
— Дуришь! — Настиша топнула ногой. — Какой, к Вайду, преступник? Ты серьезно?
— Абсолютно. — Я спокойно улыбнулась, продолжая отсчитывать монеты. Семьсот пятьдесят шесть, семьсот пятьдесят семь…
— Немыслимо!
Подруга тряхнула головой. Она прекрасно понимала, что моей упертости может позавидовать даже баран и если я что-то решила, то так тому и быть. Бедная Настиша взывала к моему рассудку, грозилась все рассказать родителям, привлечь министров, оповестить самых ярых сплетниц княжеского двора, но, в конце концов, смирилась и устало опустилась в кресло.
— Делай что хочешь, — сказала она, беря на руки Пакость. Дракончик тут же подставил шею и выдал счастливое «гр-р-р». — Это твоя жизнь и твой брак. Хочешь иметь в мужьях деревенщину — твое право.
Я ничего не ответила.
Да, собственно, и отвечать-то нечего. А что скажешь? И так все понятно. Моя деятельная, но вредная натура твердо решила привлечь к брачному процессу местного преступного авторитета. А точнее, того наглого воришку, что посмел ограбить двух невинных дев.
Нужен муж, который не посмеет и слова вякнуть против? Который даст развод, стоит только приказать? Я его нашла.
— Он вор! — возмущалась Настиша.
— Знаю, — улыбалась я.
— Бродяга!
— Да, заметила. Пахнет от него и вправду не очень.
— Он самый худший вариант из всех возможных!
— И именно этим он прекрасен. Думаю, мои родители придут в восторг от подобного зятя. — Я с предвкушением прищурилась. — Они будут уговаривать меня провести остаток жизни в одиночестве, вот увидишь.
Настиша вздохнула. Да, спорить со мной бессмысленно.
Тюрьма в княжестве АрМонт располагалась неподалеку от главных ворот. Довольно большая, темная и мрачная, она являлась для многих узников последним пристанищем, а посему я очень надеялась, что выбранный мною вор сочтет за счастье покинуть сие негостеприимное местечко.
— Дай охраннику двадцать золотых и прикажи, чтоб молчал, — попросила я Настишу.
Нельзя, чтобы нас видело много людей. Не стоит.
— Путь свободен, — кивнула подруга, вернувшись от здоровенного детины, сторожившего главный вход в темницу. — Иди, я подожду здесь. Не хочется, знаешь ли, портить настроение.
Я понятливо кивнула и направилась внутрь.
Ну что могу сказать… Тюрьма всегда остается тюрьмой. Тусклая, затхлая, душная, с пищащими в углах крысами. Слава Вайду, я нахожусь тут только по необходимости и больше никогда не переступлю порог данной обители.
Нужная камера нашлась быстро. Узник в грязном балахоне и стоптанных башмаках лежал на соломе и бесцельно пялился в потолок.
— Э-эй, — позвала я. — Эй, слышишь?
Мужчина шевельнулся.
— Как тебя зовут?
— Бастиан, — хрипло ответил он, вглядываясь в потолочные перекрытия.
Без налепленной бороды воришка казался самым обыкновенным грязным оборванцем. Таких часто можно встретить в темных подворотнях и узких улочках — отбросы приличного общества.
— Бастиан, — повторила я, привыкая к имени будущего супруга.
Он повернул голову и прищурился.
— А я тебя помню. Хозяйка кошелька, да? Напрасно пришла, все деньги отобрали служивые.
— Не беда, не жалко. Могу еще подкинуть. Хочешь?
В глазах мужчины промелькнул интерес.
— Денег? Мне?
— Да, — скупо кивнула я. Никаких улыбок, нас будут связывать сугубо деловые отношения.
— За какую услугу? Убить кого-то? Обокрасть?
— Все гораздо проще. Ты, случайно, не женат?
Он вдруг расхохотался.
— А что, себя в жены предлагаешь? — выдал он, радуясь удачной шутке. — Осторожнее, красотка, вдруг соглашусь.
Наивный. Бедный наивный оборванец, совершенно не разбирающийся в государственных играх. Такой в качестве супруга бесценен.
— Соглашайся, — просто ответила я, не сводя в него глаз и наблюдая за его реакцией. — Тысяча золотых сейчас и еще столько же после развода.
Стоит ли говорить, что мне не поверили? А жаль, доверие — основа семейной жизни. Ну и время экономит.
На объяснения пришлось потратить добрых полчаса, но суть воришка уловил.
— Мы женимся, твои родители начинают мечтать о разводе, и ты благосклонно идешь им навстречу. Платишь мне оставшиеся деньги и говоришь долгожданное «прощай». Правильно понял?
— Правильно, — довольно ответила я. Понятливый муж — еще один плюс к счастливому браку.
— Дура.
— Что?!
— Дура, — повторил он. — Ты действительно готова выйти за первого встречного, чтобы насолить родителям?
— Причины этого поступка тебя не касаются.
Мужчина окинул меня задумчивым взглядом, вновь осмотрел потолок и вздохнул.
— И ты вытащишь меня из темницы?
— Вытащу.
— Прямо сейчас?
— После брачных клятв.
Ага, выпусти сейчас, и он сбежит на все четыре стороны, знаю я этих мужиков. Нет уж, сначала брачный обряд, клятвы, фиксированные магом, а только потом свобода и деньги.
— После свадьбы, значит, — выдал мужчина. Еще немного поразмыслил, встал, оправил балахон и, подойдя вплотную к решетке, протянул руку. — Согласен. Тысяча золотых сегодня, еще одна после развода. Новую одежду, возможность помыться и приличный обед.
— Договорились. — Я пожала его руку.
Крепкая, сухая. Пальцы с ровными ногтями, небольшой шрам чуть выше запястья. Вполне приемлемо.
— Что насчет остального? — Он скривил рот в иронической ухмылке. — Супружеские обязанности тоже входят в стоимость?
— Обойдешься, — бросила я, делая шаг назад и наконец-то позволяя себе улыбнуться. — Жди тут, позову мага.
— Жду, куда же денусь из клетки…
Мага нашла Настиша, она же выступила свидетельницей на свадьбе. Старичок в мантии, расшитой серебряной паутинкой, если и удивился нахождению жениха в столь некомфортабельном месте, то ничего не сказал. Моя подруга умела подбирать молчаливых сотрудников.
— Клянетесь ли вы…
Да клянусь, клянусь! Маг бубнил стандартную часть обряда, время от времени задавая знакомые вопросы. Заминок не случалось. Единственный раз сердце немного дрогнуло — когда новоявленный муж чуть запнулся с согласием на брак, но, видимо, обещанные деньги быстро промыли ему мозги.
— Клянусь, — прозвучало в последний раз, и на наших запястьях образовались брачные браслеты. Затейливая вязь крепко обхватила руку, не позволяя снять волшебный символ брака и любви.
— Ненормальная, — в последний раз шепнула Настиша, протягивая мне ключ от камеры драгоценного супруга и беря под руку старичка-мага. — Пойдемте, господин, вам тут больше делать нечего. Да-да, я выплачу вам обещанную сумму, пойдемте же, оставим новобрачных наедине. Им есть о чем поговорить.
О да, поговорить действительно было о чем.
— Ну что, жена? Открывай двери, твой муж готов к подвигам. — Мужчина постучал по решетке. — Кстати, на какое имя ты откликаешься? Или мне самому его придумывать?
— Камелия. — Я вставила ключ в замочную скважину. — Камелия-Козюрэй-Пончитта… — Дверь со скрипом распахнулась. — Наследная княжна АрМонт. Приятно познакомиться.
О эти глаза! О это выражение лица и замысловатая ругань!
— А ты думал, все так просто? — усмехнулась я, поворачиваясь к супругу спиной. — Вперед, к семейной жизни, дорогой. Хотел подвигов? У тебя есть все шансы остаться в истории.
Глава 2
ИЗ ГРЯЗИ в князи
— Ты княжна? Наследная княжна? Дочка этого… князя?! — Бастиан с сомнением оглядел мою бледную, подчеркнутую одеждой и сероватой пудрой внешность. — Если это шутка, то отвратная.
— Увы, — усмехнулась я. — Поторопись, у меня нет ни малейшего желания задерживаться в темнице.
— У меня тоже. Но все-таки… Княжна?!
— Да княжна, княжна. Смирись.
Из этого места стоило выбраться как можно быстрее. Еще немного, и охранник на посту сменится, а на второго денег у меня нет. Да и этому придется доплатить — Настиша договаривалась, что я пройду посмотреть на заключенного, но о том, что пойманный вор будет отпущен на свободу, речи не было. А ключ… Настиша при желании могла достать не только дубликат ключа от каземата, но и голову начальника тюрьмы на блюде. Если, конечно, было это самое желание.
Вот и сейчас верная подруга позаботилась о карете с темными занавесками на окнах и о молчаливом кучере. Мой новоиспеченный супруг с удивлением оглядел лошадей, отметил отсутствие гербов на дверцах, помотал головой, словно отказывался верить своим глазам, и недоверчиво спросил:
— Мы точно женаты?
— Без сомнений, — довольно ответила я, позвякивая деньгами.
Настиша, стоявшая рядом, вздохнула, но никак не стала комментировать такую чудесную семейную сцену.
— Пора возвращаться, — напомнила она. — Чем меньше народу нас увидит, тем лучше. Княжеская дочка, помогающая сбежать преступнику, — не самая хорошая реклама.
— Верно.
До замка добрались без проблем. Никто не видел, никто не слышал, а если кому-то показалось странным, что благородная Камелия АрМонт вернулась с прогулки в сопровождения закутанной в плащ фигуры, то он виду не подал. У господ свои причуды.
— Иди прямо по коридору, — прошептала я.
Бастиан подчинился.
А я вновь порадовалась, что выбрала в качестве мужа именно его. Завтра познакомимся с родителями, потом отпразднуем мой день рождения, а потом… О, сладостное слово «свобода»! Супруг тоже должен быть счастлив — где мелкий воришка заработает столько денег за несколько дней?
Того, что что-то пойдет не по плану, я не боялась. Брачные клятвы предусматривали любые ситуации, причинить вред Бастиан не мог, нарушить уговор тоже. А значит, нас ждет плодотворное и, чего греха таить, увлекательное сотрудничество.
— Стой, пришли. Это моя комната. — Я распахнула дверь. — Заходи.
Мужчина сделал шаг вперед и сразу же отпрянул, услышав вопль дракончика.
— Вайдова тварь! — зашипел Бастиан, отмахиваясь от целившегося в глаза питомца.
— Тише, Пакость, тише! Он свой! — Я схватила дракошу и, прижав к груди, грозно глянула на мужа. — Пакость не тварь! Просто подумал, что в комнату залезли чужие, вот и вызверился, а так он милый и добрый.
Дракоша кивнул и выпустил струйку дыма, дабы доказать свою доброту. Но Бастиана это почему-то не утешило.
— Буду благодарен, если он станет держаться от меня подальше.
Пакость фыркнул.
— Ты тоже ему не особо нравишься. — Я многозначительно глянула на супруга и, спустив дракончика на пол, пояснила: — Пакость живет вместе со мной, придется смириться.
В этот момент в комнату постучали, и послышался тихий голос служанки:
— Госпожа Камелия! Госпожа Настиша велела принести…
Голос иногда срывался на осторожный шепот, не позволяя услышать все целиком, но суть я уловила. Распахнув дверь, узрела в руках девушки чистую мужскую одежду, мысленно поблагодарила подругу за предусмотрительность и вновь захлопнула створку, не позволяя любопытной прислуге разглядеть Бастиана.
Настиша, как всегда, на высоте. Брюки, рубашка, обувь и даже исподнее — все было новым и качественным.