– Приказал, – охотно согласился Ричард. – Они пять лет сотрудничали с сарацинами, поэтому доверия к ним у меня нет. И желания разбираться тоже нет, пусть этим занимается сама церковь. Я собрал здесь тех священников, которым могу доверить защищать свою спину, не то, что выбрать Патриарха.
– Но из кого они будут выбирать? – Иоанн VII окинул скептическим взглядом похмельных рыцарей, лишь по недоразумению считающихся священниками.
– Найдётся достойный.
В отличии от прочих крестоносцев, взятию Иерусалима Ричард не сильно обрадовался. Он ещё год назад был уверен, что возьмёт, поэтому успел с этой мыслью сжиться, привыкнуть к ней, как к чему-то само-собой разумеющемуся. Естественно, что никакой эйфории английский, а теперь и Иерусалимский король не испытывал, и прошедшей ночью не пьянствовал, а работал.
На одной из встреч, которую он провёл с Великими Магистрами, обсуждалось нынешнее мероприятие, поэтому, когда Ричард внёс кандидатуру сэра Жильбера де Эрайль, арагонского приора ордена Тамплиеров, хорошо ему знакомого по сотрудничеству, во время отсутствия Робера де Сабле, возражений у временного клира не возникло. Сэр Жильбер де Эрайль был единогласно избран Иерусалимским Патриархом под именем Жильбера I, и тут же рукоположен в сан своим коллегой из Антиохии.
Вой по этому поводу ещё, конечно, поднимется знатный, но отыграть назад уже ничего не удастся. Да, это первый случай, когда Патриархию фактически взяли на меч, но он не будет последним. Александрийский патриархат уже обещан Госпитальерам, а для Константинопольского уже начали готовить кадры в Ордене Защитников Пентархии, в который охотно вступали русы, особенно много из большой тысячи Рудного воеводы. И Ричард их отпускал, несмотря на заключенный контракт. Во-первых, как военная сила, Орден Защитников всё равно в его подчинении, во-вторых, напившиеся до сыта крови русы вступали в Орден далеко не голодранцами, а значит снимали с королевской казны часть бремени на его содержание, в третьих, русы продолжали приходить на Святую землю и поток их только нарастал, соответственно недостатка в кадрах для пополнения больших тысяч не было и, наконец, в четвёртых – у Ричарда было желание навести на Руси порядок. Храбрых воинов там хватало, а порядка не было никакого, так и дожили, что начали у кочевников ярлыки на княжение получать. Выродились Рюриковичи. И церковь их выродилась, раз добровольно начала захватчикам кочевникам прислуживать. Патриарх-Воин не помешает и в Константинополе, поэтому подготовка шла полным ходом.
Первым заданием для Иерусалимского Патриарха стало учреждение монастыря Благородных Невест Христовых и постриг Беренгарии Наваррской в монахини, а также назначение её первой настоятельницей. Благородных монахинь по разным обителям скопилось довольно много, некоторые из них покидали мир добровольно, но большинство было заключено в монастыри жадными родственниками, поэтому устав монастыря был разработан довольно гибким. Иерусалимский Патриарх (читай Ричард) мог в любой момент признать любую из послушниц жертвой интриг и вернуть к мирской жизни. Разумеется, только тех, кто сам этого желал и, кроме того, мог быть полезен в политических раскладах. Поэтому монастырь Ричард заложил шикарный, на месте лагеря Гийома де Баскервиль, то есть как раз на кратчайшем пути следования паломников в Иерусалим, при этом в виду гарнизона города. На эту «стройку века» английский король отправил всех захваченных в Иерусалиме горожан. Кого-то из них выкупят, или оправдают, а кого-то и нет, поэтому лучше пусть сейчас невиновный поработает, чем виновный будет зря жрать свою пайку, тем более что она была довольно нажористой. Для простого раба, разумеется. Морить голодом трудовой ресурс было полным идиотизмом, классическое рабовладение изжило себя ещё в античные времена, поэтому из Иерусалимских лишенцев была организована Первая трудовая армия, с бригадным подрядом, коллективной ответственностью за выполнение плана и социальным лифтом. Лишенцы должны были стимулировать, охранять и кормить сами себя, при этом строя нужные Ричарду объекты. Нет, на Суэцкий канал он пока не замахивался, но почему бы не откопать «Канал Фараонов», засыпанный арабами не так уж давно. Супертанкеры по нему не водить, а нынешние парусно-гребные кораблики в осадке едва десять футов превышают, что средиземноморские шебеки, что скандинавские драккары, что русские ладьи-ушкуи. То, что было однажды прокопано, будет откопано снова и горе закопавшим!
Второе деяние Иерусалимского Патриарха было чисто пропагандистского толка. Он призвал европейских сеньоров отпускать своих сервов в Святую землю. Европа давно перенаселена, у вас новые народятся, а нам уже завтра грозят бунты на покорённых территориях, поэтому хоть гарнизоны для городов, но будьте любезны отпустить. Эта речь была отпечатана в Антиохии ещё вчера, и вчера же начала грузиться на «пакет-боты» флотилии неугомонного барона Ицхака Левита. Вместе с известием о взятии Иерусалима, деянии, безусловно, богоугодном, призыв отпустить сервов ложится на тщательно подготовленную совесть. У кого она есть, конечно… В любом случае, покупают сеньоры феодалы эти издания за собственные деньги, уже даже появились первые постоянные подписчики.
Третьим делом, Иерусалимский Патриарх сыграл сразу две свадьбы: Ричарда Львиное Сердце с Изабеллой Иерусалимской и Раймунда Тулузского с Джоанной Английской. Вторую свадьбу играли для публики, Раймунд с Джоанной тайно обвенчались раньше, но такие тонкости обычных людей не интересовали, Иерусалим продолжил праздновать с новой силой. Хорошо хоть в наёмников дисциплину вбивали увесистыми палками, иначе и караулы бы перепились.
Торжественные церемонии и не менее торжественные мероприятия растянулись на целых две недели. Сразу после помазания Ричарда Иерусалимским королём, он провёл административную реформу, разделив коронные земли на герцогства. Графство Триполи расширялось за счёт Хомса и Хамы, а Ги де Дампьер становился герцогом Триполи. Графству Эдессы передавались права на земли Междуречья до самого Мосула, герцогом Эдессы стал Томас Гилсленд, барон де Во, начальник штаба и главный единомышленник Ричарда. Графству Алеппо был обещан весь правый берег Ефрата до самого Дейр эз-Зора, герцогом, разумеется стал Рауль де Лузиньян, а княжество Антиохию пока просто переименовали в герцогство, добавив к нему чисто символический Идлиб, по сути большую деревню, но Ле Брюн в обиде за это не был. Он знал, что его добыча ждёт в Малой Азии, но охотится на неё пока не время, не нагуляла ещё достаточно жира. Королевский же домен включал в себя Иерусалим, Дамаск и весь берег от Бейрута до Дамиетты.
Церемонию оммажа Ричард провёл в Храме Гроба Господня, где и увенчал головы герцогов специально изготовленными к этому случаю коронами, а миропомазавший их Иерусалимский Патриарх сразу же оформил легитимность. Попробуй-ка теперь её оспорь. Этих четверых герцогов, прошедших вместе все битвы пяти лет войны рассорить просто невозможно, они привыкли доверять друг другу не деньги, а жизнь и не раз её друг другу спасали. Феодальных мятежей на Ближнем востоке Ричард мог не опасаться. После, конечно, вырастут наследники, которые наплюют на заветы предков, но английский король до этого момента дожить не планировал.
Венчание герцогов на правление породило лавину нисходящих милостей для наиболее отличившихся рыцарей, они получали в герцогствах лены, а то и целые баронства и что самое главное – самостоятельно выбирали себе сюзерена. Как правило того, под чьим знаменем они ходили в битву, того, в ком были уверены. Свободных феодов хватало у всех герцогов, поэтому никто не остался обделённым.
Пополнился и Орден Героев. Сначала Ричард объявил, что хоть и несёт ответственность за созданное им детище, но носить цепь Великого Магистра ему мешают прямые обязанности монарха и предложил избрать первым Великим Магистром Ордена Героев милорда сеньора де Сидон, известного всем под прозвищем Спящего Леопарда. Кандидатуру, несмотря на робкие протесты самого Леопарда одобрили единогласно, он был не просто герой, в этом войске героев хватало, даже более отмороженных. Нет, Леопард был скорее синонимом удачи, любимцем Фортуны, хоть она и капризная девка, уже целых пять лет, а это уже был признак постоянства.
Приняв цепь Магистра Ордена, Леопард немедленно посвятил в рыцари всех достойных, включая Раймунда Тулузского и всю его свиту. Теперь только рыцарей в Ордене Героев числилось более восьми сотен, а ещё интересовались возможностью инициации кавалеры знака ордена на колодке среди отличившихся легионеров, а ещё почти половина головорезов большой тысячи воеводы Кирилла, которым не хотелось становиться монахами, однако с ними решили пока погодить. Самого Рудного воеводу Ричард хотел видеть в качестве Магистра Ордена Защитников, а после и Константинопольского Патриарха, а его стаю теми, кто сможет установить на Руси порядок, поэтому псоглавцев щедро жаловали деньгами, но пока не принимали в свой круг.
Великий Магистр Ордена Героев немедленно получил задачу организовать оборону Дамаска и Иерусалима, а также тревожащие коммуникации сарацин действия рейдовых групп в направлении Багдада. Именно тревожащие, потому что главная атака сил крестоносцев пойдёт с другого направления. Из Дамиетты на Каир и далее до самого озера имени не родившийся пока королевы Виктории. С занятием контроля над всем западным берегом Красного моря.
На этом же капитуле было объявлено о планируемом создании ещё двух герцогств: герцогства Среднего Египта, со столицей в Луксоре и герцогства Аравии, со столицей в Мекке. Первое было обещано Раймунду Тулузскому, в качестве приданного за Джоанну, а второе, очень для всех неожиданно, недавнему мятежнику, Жоффруа де Лузиньяну. Почти для всех. Был у Ричарда ближний круг, который узнавал такие новости заранее. Когда новоиспечённые герцоги и их владетельные вассалы отправились отмечать проявленную королевскую милость, в пределе храма Гроба Господня остались только Ричард, Великий Магистр Тамплиеров Робер де Сабле и Гийом де Баскервиль, сеньор де Антеп.
– Храмовую гору я у вас заберу, Робер, – заявил английский король, лично наполняя кубок Тамплиеру. – Все эти строения неверных [107] мы разберём на камни и построим из них что-нибудь хорошее. К примеру, Цитадель Пентархии.
Глава 17
– Боюсь, что братья не поймут этого шага, Сир, – голос Робера де Сабле звучал расстроенно.
– Если просто заберу, то, конечно, не поймут. Я предлагаю вам обмен. Насколько я помню, целью создания вашего Ордена была защита паломников, но паломникам из Европы больше ничего не грозит, Иерусалим у нас уже в глубоком тылу. Однако христиане живут не только в Европе, но и в Африке. – Ричард повернулся к бывшему оруженосцу и скомандовал. – Карту, милорд.
Гийом де Баскервиль, сеньор де Антеп развернул на столе один из рулонов и придавил углы монетами, положив на каждый по три шиллинга. Карта представляла из себя склейку и была непривычно ориентирована, север оказался вверху, но понять, что на ней изображён Египет, Великому Магистру Тамплиеров труда не составило. Вернее, изображён был не только Египет, а весь Нил, от истока до устья.
– Вот здесь, – ткнул пальцем английский король в район Африканского Рога, где в другой истории располагалась Эфиопия. – Живут христиане. Государство их называется Ласта и оно со всех сторон окружено врагами. Они приняли христианство раньше нас и раньше нас схватились с мусульманами, их война длится уже пятьсот лет. Я считаю, что Ордену Тамплиеров пора брать под защиту африканских паломников.
– Но как, Сир? – Робер де Сабле достал из кармана шнурок и промерял им расстояние между Дамиеттой и Каиром, а потом между Каиром и государством Ласта. Получилось раз в пятнадцать больше. – Нам просто не хватит на это людей, даже если отзовём всех братьев из Европы.
– Во-первых, вы будете не одни. Пробиваться вверх по Нилу я планирую целой армией. Во-вторых, задачу я вам поставлю посильную. – Ричард взял свинцовый карандаш и прочертил линию, соединившую Нил и Красное море. – Примерно так проходил Канал Фараонов, который арабы засыпали чуть более трёхсот лет назад. Этот канал нужно откопать и защитить, поэтому новый дом Ордена Тамплиеров вы построите на Красном море, в устье канала, что позволит вам не только исполнять свои обязанности по охране паломников, но и немножко зарабатывать на эксплуатации самого канала. Я полагаю, что торговцы не обойдут вниманием такой удобный путь в Средиземноморье.
– Несомненно, Сир, – голос де Сабле изрядно повеселел. – Такой размен братья должны принять с благодарностью. Но вы ведь позволите нам иметь свой замок в Иерусалиме?
– Конечно, друг мой. Занимайте резиденцию Иерусалимского Патриарха и начинайте её перестраивать под свои нужды. Вас это устроит?
– Более чем, Сир.
– Тогда перейдём к следующему вопросу. Хвастайтесь, милорд.
Гийом де Баскервиль, сеньор де Антеп, приор-секретарь и хранитель Святынь Ордена Героев, уже де-факто принявший на себя обязанности начальника штаба крестоносного войска, выложил на стол арбалет. Только это был не привычный средневековым рыцарям неуклюжий и тяжёлый механизм, этот арбалет напоминал охотничий, из уже не случившегося будущего. С деревянными ложем и прикладом, сделанным по наброскам короля-льва по подобию АК-47, со стальными плечами и витой стальной проволокой вместо привычной жильной тетивы.
– Вот, Сир. Этот арбалет пробивает ваш новый доспех с пятидесяти шагов. Если болт с гранёным наконечником, конечно.
Большим разочарованием для Ричарда это не стало. Новый доспех был хорош, но король отлично знал, что непробиваемой защиты не существует в принципе. Оружие нападения всегда дешевле в производстве, чем средства защиты, а пятьдесят шагов – это не такая уж плохая фора. Хороший щит добавит ещё пятьдесят. Робер де Сабле покрутил новый арбалет в руках, ласково ощупал плечи, погладил пальцами стальную тетиву, приложил приклад к плечу, поцелился в разные предметы, потом встал и довольно легко взвёл рычаг ногой.
– Полагаю, если привыкнуть, то взводить этот арбалет можно будет прямо в седле?
– Именно так его и рассчитывали, Сэр, – кивнул Гийом де Баскервиль.
– И дождя он не боится. – Великий Магистр ласково погладил приклад и положил арбалет на стол.
– Не боится, Сэр. Им можно стрелять даже под водой.
– Это неправильное оружие, – задумчиво произнёс де Сабле. – Из такого арбалета любая баба сможет убить рыцаря.
– Это ещё цветочки, Робер, – усмехнулся Ричард. – Скоро на основе пороха, который вы производите в западном форте, появится оружие, способное убивать рыцарей за двести и более шагов и изменить мы уже ничего не можем, порох изобрели уже довольно давно на востоке Азии и он всё равно сюда доберётся. Теперь нам важно опережать прогресс остальных хотя бы на один шаг, а не думать о бабах с арбалетами. Такие, конечно, появятся, но воинами всё равно останутся мужчины. Что с новыми доспехами, Гийом?
– Мерки сняли с более чем сотни сеньоров, Сир, а это производство займёт более двух месяцев.
– Это недопустимо медленно, милорд де Антеп. Через два месяца я планировал занять Каир и Александрию.
– Вы их займёте, Сир. Доспех ведь в этом деле не самое главное. Я, например, себе даже мерку ещё не снял. Главное – это пушки. Нам наконец-то удалось отлить образец, который выдержал более пяти сотен выстрелов, а следующий выдержит и тысячу. Самая большая проблема у нас возникла с механизмом компенсации отдачи, ведь для кораблей это очень важно, чтобы выстрелившая пушка не улетела в море, проломив противоположный борт, но её уже частично удалось решить. Понадобится внести изменения в конструкцию кораблей, чтобы шпангоуты могли за ремни удержать отдачу, но этот вопрос уже решается. Герцог Антиохии на верфях буквально живёт, не давая спуска никому.
Ле Брюн действительно фанател флотом, особенно после того, как Ричард показал ему «раздобытую агентурной разведкой» карту мира, с обеими Америками, Австралией и Антарктидой. Он прекрасно понял намёк английского короля, что любое большое дело начинается с первого маленького шага, поэтому строил сейчас речной артиллерийский флот, этакие плоскодонные плавучие батареи, которые в другой истории назвали бы мониторами, но не за горами было и создание корабля океанского класса, способного выдерживать шторм в восемь баллов и не тупо штормовать, спустив паруса, а двигаясь вперёд, к намеченной цели. Лошадей, в таких условиях, конечно, не перевезёшь, но люди – это скоты очень неприхотливые, они доплывут даже до Антарктиды, не то, что до Америки.