— Женя, ты понимаешь, что еще немного, и мы сломаем все, что было в наших жизнях до этого? — с хрипотцой, которая заставила пробежать дико возбуждающую волну желания по телу, спросил Отис.
— Да. И именно этого я хочу, — посмотрев прямо в его глаза, ответила честно.
Я хотела испытать любовь в объятиях именно этого мужчины, получать от него поцелуи и откровенную, жаркую нежность, теряя голову и заставляя сходить с ума от страсти его.
Отис подхватил меня на руки, сделал несколько шагов, войдя в какую-то комнату, и поставил рядом с кроватью. Боковым зрением увидела роскошный балдахин из темно-зеленого бархата с небольшими кисточками-колокольчиками по контуру ткани. Все это отметила совершенно машинально, горя желанием вновь почувствовать поцелуй на своих губах. Однако, мужчина не торопился, он сделал два шага назад и внимательно посмотрел на меня.
— Евгения Китрас, ты будешь мне женой? — неожиданно спросил Отис.
Я не ослышалась? Любимый мужчина, тот самый, о ком я даже боялась мечтать, просит стать его женой? Что я могла ответить на это? Только одно…
— Да! — выдохнула с самой счастливой улыбкой на губах.
Отис улыбнулся в ответ и медленно снял пиджак, а затем белую рубашку, откинув одежду в сторону, не заботясь о месте ее приземления. В руках засветились зеленые сгустки энергии. Я с любопытством и недоумением наблюдала за его действиями, а затем мужская ладонь вдавила один из этих клубящихся шаров в мою грудь. Ахнула от неожиданности и почувствовала, как в неё будто вонзили холодное оружие. Леденящее чувство стало расползаться по всему телу, заставляя задерживать дыхание. Беззвучно распахнула рот, хватая им воздух, и с ужасом смотрела, как Отис о свою грудь раздавил второй шар. На его губах играла замершая в болезненном вздохе улыбка.
Неужели он решил нас убить, чтобы решить одним махом все наши проблемы? Я надеялась, что стану ему любимой, только не ожидала, что для этого необходимо умереть.
Отис, преодолевая морозный холод в груди, протянул ко мне руки и я, сделав над собой усилие, вложила ледяные ладони в такие же холодные руки метаморфа. Едва мы соединились в рукопожатии, между нами раздался взрыв некромантского огня. Ледяной, сметающий остатки чувств и разума, огонь обжег своим дыханием, и наступила тишина.
— Все, — чуть слышно произнес Отис, — Теперь ты моя жена. Нас соединила магия.
— Ты … хотел … меня … убить? — стараясь вернуть себе дыхание, останавливаясь после каждого слова, сказала я.
— Нет, что ты. Это обычный магический брачный обряд, соединяющий пару, — чуть слышно рассмеялся метаморф.
— Предупреждать надо, — проворчала я недовольно.
Мое ворчание рассмешило его, и метаморф, ставший мне вдруг мужем, притянул к себе. Отис одну руку запустил в мои волосы, растрепав вечернюю прическу, а второй поглаживая по спине.
— Ты теперь моя жена и слушаться меня должна, — довольно промурчал он мне на ухо.
— В рифму, — тихо засмеялась в ответ.
— Единственная моя, — неожиданно откровенно произнес Отис, и я вскинула тотчас же голову, стараясь рассмотреть выражение его лица при этих словах.
ГЛАВА 14
Встретилась с горящим взглядом, обдавшим меня желанием и страстью. Раньше наш поцелуй носил привкус запретности, теперь все было по-другому. Мы законные супруги, и все, что сейчас произойдет между нами, будет единственно правильным.
Мужские губы накрыли мои, даря невероятно нежный и страстный поцелуй, обещая то многое, что ждет нас впереди. Его руки обнимали, слегка сжимая в объятиях, а я льнула к нему, всей своей сутью ощущая жар мужского тела. Некогда бы не подумала, что с помощью поцелуя можно передать все, что чувствуешь. Мы словно разговаривали друг с другом без помощи слов, передавая свои эмоции, делясь страстью.
Руки Отиса легко скользнули по плечам, освобождая из плена легкого бального платья, подаренного нелюбимым. Символично получилось, будто скинуты оковы навязанных правил, а я перешагнула через ткань, как через чужую, ограничивающую меня волю.
Отис не торопился, изучая и ненадолго отстраняясь, чтобы полюбоваться мной. В эти недолгие мгновения на моих губах играла улыбка. Его губы покрывали мою кожу поцелуями то жадными, почти колючими, то наоборот нежными, едва заметными, как дуновение. Руки ласкали разгоряченное тело, пробуждая во мне незнакомое чувство страсти и желания. Когда казалось, что промедление становится невыносимым, а невольные стоны скорее требовательными, потому что мне хотелось познать ту часть любви между мужчиной и женщиной, что пока оставалась для меня не известной.
Его шепот и нежные признания, сводили с ума, будоражили и заставляли трепетать в предвкушении. И это свершилось все равно неожиданно. Я ахнула и замерла в его руках не в силах пошевелиться. Взгляд Отиса говорил о любви, страсти, и в нем светилась магия.
— Любимая и самая желанная, — прошептал метаморф рядом с моими губами, и мир потерял для меня свою реальность.
Что он может значить, если сейчас я с любимым мужчиной? Этот глупый мир с его неправильными правилами ничто по сравнению с любовью, что дарит метаморф. Наши губы слились вновь в поцелуе, и я отдалась во власть нашей страсти.
Поначалу осторожные движения мужчины постепенно стали более требовательными, настойчивыми, они заставляли выгибаться, стремясь навстречу ему. Я чувствовала, как тело метаморфа дрожало от напряжения, и сама сходила с ума от этого безумного танца любви. В какой-то миг мужчина вошел настолько сильно и мощно, на грани удовольствия и боли, что стон сорвался с моих губ. Магия вырвалась из наших тел на самом пике страсти, и мы оба замерли, глубоко дыша, слушая безумный стук наших сердец, как аккомпанемент.
Удовлетворенные и обессиленные мы прижимались друг к другу, не в силах оторваться. Отис обхватил меня руками, а я прижималась щекой к его груди и слушала его дыхание. Это был единственный звук в повисшей тишине комнаты, где еще недавно раздавались наши голоса и стоны. Сейчас все дышало спокойствием и негой. Казалось, именно здесь мы будем счастливы, не хотелось покидать уютную кровать под огромным темно-зеленым балдахином.
Первым нарушил эту тишину Отис.
— Женя, нам нужно будет рассказать о свершившемся, — донесся до меня едва слышный голос.
— Ох, нет! — испугано выдохнула я.
На меня неожиданно обрушилось осознание того, что отец и брат узнают обо всем и от этих двоих вполне можно ожидать самого худшего.
— Все равно наши брачные рисунки видны всем, — с улыбкой в голосе произнес Отис и погладил меня по плечу.
Легкое покалывание под его пальцами было немного болезненным, скосила глаза, чтобы посмотреть на это место. Красивый рисунок еще мерцал остаточной магией. Переплетающиеся ветви растения создавали круг, листья сейчас светились зеленой магией, немного подсвечивая, позволяя разобрать подробности, а в середине переплелись неизвестные мне буквы.
— Откуда это? — внимательно рассматривая рисунок, спросила Отиса.
— Так заканчивается брачный обряд, — коснувшись губами моих волос, сказал метаморф, — Сначала магия объединяет, а потом появляется этот рисунок.
Вспомнила. Ведь в самом конце магия вспыхивала вокруг нас. Мне тогда было не до этого, потому не обратила внимания.
— Получается, что это, как подтверждение, что наш брак не фиктивный? — перевела взгляд на мужа.
Надо же! Отис теперь мой муж. Еще недавно мечтала погибнуть от ревности айерхана, лишь бы не становиться женой Бристана, а теперь я мужнина жена.
— Совершенно верно, — ответил мне Отис.
— Отис, а как сейчас быть с Харой? — с тревогой спросила парня.
— Вот это, можешь мне поверить, самое сложное, — нахмурился метаморф, — Но я все решу.
— Как? — не унималась я.
— Женя, понимаешь, когда айерхан выбирает себе пару, то его невозможно остановить, — поймав мой взгляд, Отис попытался меня успокоить, — Но мы уже женаты, и против магии даже Хара и весь ее род не смогут ничего сделать. Да, я должен был подчиниться ее выбору, таковы законы, но …
— Но? — подтолкнула парня, потому что он неожиданно замолчал.
— С тех пор, как я узнал, что Хара меня выбрала, мне не было покоя, — немного задумчиво начал говорить Отис, — Во мне боролись любовь к тебе и обязанность подчиниться. Я знал закон, но в душе не мог смириться с ним. Сегодняшняя ночь все решила.
— Боролся с любовью ко мне? — заинтересовано спросила метаморфа.
— Да, — совершенно серьезно ответил Отис, — Со мной что-то произошло странное и непонятное в момент нашей встречи. Я видел впервые тебя и одновременно знал, что только ты мне нужна. Это не объяснить словами, — он замолчал. Я видела, как он сглотнул, думая о том, как ему высказать точнее свои ощущения, — Женя, мне кажется, в моем роду был когда-то айерхан, — улыбнулся своим мыслям парень, — Я читал о том, как они выбирают свою пару, вот примерно такое же произошло со мной.
— То есть получается, что это не любовь, а инстинкт? — спросила его, покоробленная таким признанием.
— Это гораздо глубже и сильнее, чем любовь, — не заметив моего недовольного тона, ответил Отис, — По крайней мере, другого объяснения найти не могу тому, что с первого взгляда на тебя, в моей простой жизни, где все было расписано и понятно заранее, все перевернулось. В груди, вот тут, — он ухватил мою руку и положил себе на грудь, — поселилось теплое чувство, которое начало расти с каждым днем. Если ты была рядом, моя душа пела красивую песню, если вдалеке, то печаль наполняла всего изнутри. В первый день нашего знакомства я не мог понять, что со мной происходит, но видеть тебя, слышать твой голос было для меня необходимостью. В тот вечер, когда на тебя напал хищник, не мог найти себе места. Я не просто проходил мимо, мне было жизненно необходимо убедиться, что с тобой все в порядке.
— Мы перед этим сидели в гостиной, — напомнила Отису.
— Да, а потом ты пошла к Бристану, — согласился с моими словами он, — Чем больше проходило времени, тем сильней возрастала моя тревога за тебя. Я не понимал что происходит, мысли, одна нереальнее другой, мелькали в голове. И лишь когда вспомнил твои слова, что ты не умеешь ставить щит, немного прояснили ситуацию. Я беспокоился за твою безопасность, мне было важно знать, что с тобой ничего не случилось.
— Но ты никогда не показывал своих чувств.
— Почти сразу стало известно о выборе Хары, так что моя судьба была определена, — грустно произнес Отис. — Айерханы особенные, их магия вобрала многое от других рас. Оборотни, метаморфы, и даже иногда вампиры, чтобы там Хален не говорил, становятся избранниками айерханов, потому в них такая смесь способностей и магии.
— Потому ты меня убеждал в том, что мой отец прав, говоря о чистоте крови? — немного успокоившись, спросила метаморфа.
— Нейер Китрас прав и его род стал один их самых могущественных, — продолжил рассказывать Отис, — Даже вампиры не могут ему ничего противопоставить. Ты очень сильный маг, Женя.
— Меня это не особо радует, — буркнула недовольно.
Ничего удивительного в моих словах не было. Конечно, я смотрела сериал про Мерлина, фильмы о Гарри Поттере, читала фэнтези, но совершенно не стремилась к приобретению силы. А уж представить себе, что на самом деле являюсь магом-метаморфом, вообще не могла.
— Ничего, — утешил он меня, — привыкнешь.
— Мне до сих пор не верится в то, что сейчас происходит, — призналась вслух.
— Но в меня веришь? — с улыбкой спросил Отис.
— Да, — приподняла голову и заглянула ему в глаза, — Ты единственное, во что я верю.
Отис притянул меня к себе и мы вновь слились в поцелуе. Поначалу легкий и нежный он начинал перерастать в откровенный, влекущих, зовущий.
Тишину комнаты разорвал грозовой рокот, и зеленый вихрь портала поднял ураган посередине свободного пространства.
— Бристан! — вскрикнула я, испугавшись, что сейчас увижу разъяренного некроманта.
Отис подскочил на кровати, а я натянула на себя покрывало и с ужасом смотрела на Хару, появившуюся в вихре портала. Вот уж кого совершенно не ожидала здесь увидеть. Мрачный взгляд из-под бровей не предвещал ничего хорошего.
— Я была права, — нехорошо прошипел недовольный айерхан.
Именно вторая ипостась разговаривала сейчас с нами, а не девчонка с косичками, какой мне привычно было видеть Хару.
— Остановись! — вскинул руку перед собой Отис, — Я знаю, что должен был подчиниться твоему выбору, но мы с Евгенией женаты!
Такая мощь прозвучала в голосе парня, будто он стал на несколько лет старше и сильнее магически, чем виделось мне. Подумать над этими странными метаморфозами было абсолютно некогда, Хара атаковала боевыми заклинаниями. Отис прикрыл нас обоих щитом, остановив атаку.
— Смерть твоей жены сможет компенсировать боль от измены. Мой выбор сделан, метаморф, — прорычал айерхан.
Я испугано отползла подальше на кровати, натягивая одеяло до уровня глаз, будто бы это могло укрыть от атакующих заклинаний, которые продолжали срываться с ладоней девчонки. Только теперь это была не скромная девушка Хара, а самый настоящий айерхан, только пока еще не сделавший оборота.
— Айерхан, смирись, я сделал свой выбор! — прокричал между атаками Отис.
— Жаль, что мой хищник не справился с ней, — прошипела Хара в ответ.
— Но ведь они подчиняются только оборотням? — удивился метаморф.
— Мой дед-оборотень передал своего хищника, — ответила ему девчонка и оскалилась в улыбке, — не ожидал? Я ему отдала приказ убить ее, а тебя не трогать. Мой преданный помощник погиб из-за тебя.
Ничего человеческого в ней сейчас практически не осталось. Крупные зубы, проступившие в звериной улыбке, принадлежали айерхану, но не человеку. Глаза стали больше, и зрачок полностью заполнил глазное яблоко, ресницы и брови пропали, на щеках проступили небольшие пластины рогового покрытия. Какая жуть! И она надеется, что Отис вдохновится этим видом и вернется к ней?!
— Я подняла тело айерхана, сделав из него зомби, и отправила за ней, чтобы он её убил, но ты вмешался! Отис, не надо было этого делать! — в последнюю фразу Хара вложила столько угрозы и сожаления о поступке парня, что меня мороз по коже пробрал.
Она угрожает своей паре, неужели решила метаморфа тоже убить? Эта ужасная догадка мелькнула и на лице парня. Я заметила, как он на несколько мгновений замер, но новая атака заклинаний, с шипением вонзающихся в его щит, вернули Отиса к действительности.
— Твоя ошибка, Хара, — пожал плечами метаморф, — Именно айерхан-зомби сблизил нас, позволив понять, что мы значим друг для друга.
От этих слов моё сердце подпрыгнуло и тут же ухнуло куда-то вниз. Новый шквал ледяного огня обрушился на щит, сжимая и подминая его под себя. Я поняла, что Хару не остановить. Она пришла сюда убивать, причем нас обоих. Ревнивый айерхан не желал смиряться с отказом, а потому ей проще убить обоих, чем помнить о том, что ее отвергли. Как женщина, я могла ее понять, но жить очень хотелось, тем более только-только познав радость любви в объятиях своего возлюбленного мужа.
Горящие некромантским пламенем заклинания прожигали истончающийся щит, а айерхан рычала и напирала. Отис мужественно держал удар за ударом, небольшими шагами отходя назад. Страшно, очень страшно было смотреть на лицо девушки — это был зверь, жестокий, злобный, уверенный в своем праве убивать всех на своем пути.
Миг, и вот, наконец, произошел полный оборот. Огромный айерхан разрушил стены комнаты, на нас посыпались куски потолка, стен, пыль штукатурки и огромной силы заклинания, сметающие все на своем пути.
Я завизжала и выкинула перед нами щит, такой, какой умела. От страха вплетя в него заклинание «Дыхание огня». Однако, незнание законов магии сыграло со мной странную шутку. Вместо того, чтобы защитить нас, мой щит атаковал огромного ящера боевым заклинанием, умножая его по всей поверхности щита. Боевая и очень опасная сеть накрыла айерхана и взорвалась, объяв зверя ледяным пламенем, сжигая заживо. Дикий рев ящера, вонь паленой плоти — все смешалось. Отис направленным заклинанием запустил смертоносный заряд в сердце айерхана, добивая ящера. Перепончатые крылья взметнулись к разрушенному потолку, стараясь спастись от опасности в своем последнем полете, и огромное тело взлетело, разбивая все на своем пути. Предсмертный рев оглушил всю округу, а затем айерхан упал с той высоты, на которую смог подняться, разбившись о мерзлую и ставшую почти камнем землю. Утробный рев с последним выдохом сотряс воздух, и Хары больше не стало.