Глава 1
— Подумай, дорогая, столько лет работаешь, пора бы и карабкаться по служебной лестнице. Тем более зарплата выше, — с улыбкой вещала Сергеевна.
Ага, на три тысячи. Может быть, я не закончила колледж и не блистаю умом бухгалтера, как мечтала мама, но считать меня еще в школе научили. Количество п*здюлей превышает зарплату раз в десять. Это ведь получается, я сама подпишусь на каждодневный вынос мозга и вечно горящий зад от заботливой руки начальства. Так что улыбаемся и нежно с любовью отвечаем:
— Спасибо, но нет.
— Смотри сама, я до понедельника придержу вакансию, может быть, передумаешь, — поджала губы Сергеевна.
Ага, все тридцать человек до меня не передумали, а я передумаю. Это что ж такое должно меня сподвигнуть на такой отчаянный шаг с немалой долей мазохизма?
— Если это все, пошла я на свое рабочие место.
Правильно Маргошечка, тикаем, пока энергичному админу в голову не пришла еще одна гениальная идея.
— Подожди секунду, — остановила меня Сергеевна.
Ну во-о-от, не успела.
— На нон-стоп у тебя всего лишь две брони, если через полчаса народ не появится, отменяем сеанс. Чтобы я поставила тебе полную смену, нужно будет помыть все сиденья и пропылесосить, — отчеканила Сергеевна.
Обиделась!
Надо было ответить, что подумаю, а так обидела такого хорошего и злопамятного человека. А как прекрасно начиналась смена.
Кивнув Сергеевне, вернулась на большой.
— Как тебе заманчивое предложение? — спросила Люда, бармен, когда я подошла к бару за отвратительным кофе «три в одном».
— Никак. Почему они не могут найти человека со стороны? Зачем травмировать своих?
— Так новенькие посмотрят и убегут, а мы закаленные, — усмехнулась Люда.
— Вот именно! Новенькие, наивные, может, и не сразу пронюхают попадалово, а свои уже бывалые.
Увидев на горизонте Сергеевну, быстро ретировалась на свой диванчик и приросла к нему задницей.
А что? Я ничего, сижу, работаю, а не языком чешу.
К моему сожалению, нон-стоп отменили, но к радости Сергеевны, которая не упустила возможности, и лично контролировала, как я выполняю ее задание.
— Устала? — спросила Сергеевна, когда я все четыреста семьдесят с лишним мест отмыла, наверное, впервые за год, после генеральной уборки.
Вот какая я молодец.
— Что вы, нет, — улыбнулась и тут же пожалела, а вдруг заставит еще что-нибудь мыть.
Я, конечно, не хочу быть администратором, но и в технички не стремлюсь.
— Вижу как «нет», — усмехнулась Сергеевна. — Вот работала бы администратором, не пришлось бы мыть зал.
Ага, работала бы администратором и сидела бы всю ночь до восьми утра, а не поехала бы сейчас домой и не легла бы в теплую и уютную кровать.
Поняв, что от меня сейчас ничего не добиться кроме отвратительно милой улыбки, Сергеевна поцокала в свой кабинет.
А я, схватив свои вещички, вызвала такси и домой, где меня ждал сюрпра-а-а-айз.
Если мне везет, и нон-стоп отменяется, домой я возвращаюсь тихо и бесшумно, чтобы мужа своего не побеспокоить. Вот и сегодня ничуть не изменила своей привычке. И услышать вместо привычного храпа стоны, совсем не ожидала.
Так как наши отношения далеки от идеала и светлой любви, мои ручки не трясутся, ножки не подкашиваются. А жаль, вышла бы интересная сцена, которую я могла бы сквозь слезы рассказать родителям, параллельно пытаясь запихнуть свой чемодан в их квартиру.
От любопытства заглянула, в спальню, аккуратно, чтобы меня раньше времени не засекли.
Ага, вон как пыхтит, а над кем не вижу. Ну и ладно, подожду.
Зашла на кухню, налила чай из термоса, быстренько сообразила пару бутербродов. Сижу, ем и слушаю. На хохот пробирает жутко.
Нет, я нормальная и ревнивая, только когда люблю. Еще год назад с меня розовые очки спали, открывая мне новый ракурс на своего муженька, с которым добрых пять лет рука об руку шла.
Первая любовь и подобная чушь не просто ослепила меня, она мне нахрен глаза вырвала, а мозг отключился от переизбытка ванильности и розовых соплей.
Кто в здравом уме скажет в ЗАГСе на добровольную работу нянькой здорового мужика «Да»? Вот и у меня ответа нет до сих пор.
Пять лет терпела лень мужа, его вечные подработки, с которых его гнали уже через неделю. Несостоятельность и полнейшую беспомощность в жизни. Еще эгоистичность и любовь к пивку.
Ой, все, не буду негативить.
Василий может и не идеал, но ведь смог кого-то затащить в постель. Значит, мужик еще не потерян, и я могу засунуть свою жалость и уйти в новую жизнь. Только придется к родителям перебраться на первое время, но что поделать, такова жизнь.
Пока я красочно представляла возгласы мамочки и морщилась от головной боли в висках, в спальне наступила тишина.
С интересом посмотрела на часы и восхитилась десять минут двадцать три секунды. А мужик-то у меня может, вон как старался. А для родной жены всего лишь минутки две от силы, туда-сюда и сдулся агрегат. Хотя у нас уже больше полугода не было, может, соскучился по сексу?
Ай-я-яй, мужик у меня зачах, а я, бесстыжая, все работаю, все кормлю его.
— Марго? — могильным голос сказал голожопый муж, прискакавший на кухню за водичкой.
— Васечка, и мне захвати, — крикнула соседка Люба.
Моя бровь приподнялась вверх, в ожидании дальнейших действий мужа. А он, такое ощущение, что готов был заплакать от безысходности.
Так как я уже привыкла к темноте, мимику могла разглядеть хорошо, плюс еще свет от фонаря в окно падал.
Даже грустно стало, неужели я не заслуживаю тупых и идиотских отмазок? Хотя, я и мужика такого совершенно не заслуживаю.
Любочка тем временем набралась наглости напялить мой халат и прийти на кухню.
— Привет, дорогая, — хищно улыбнулась.
— Люба, уйди, — пропищал муж.
Люба попятилась назад, нервно теребя пояс халата.
— Подожди, — остановила Любочку. — Неужели у меня халат такой ужасный? Хотя… — сделала вид, что приглядываюсь. — Это твои складки его портят Любочка. Но мне не жалко, можешь забрать его себе.
Люба стартанула из кухни и через некоторое время в квартире хлопнула дверь.
— Знаешь, Вась, я думала у тебя вкус намного лучше, — заметила, устало поднимаясь со стула.
— Что будет дальше? — спросил Вася, прикрывая свой шаловливый агрегат.
Ну как маленький, честное слово.
— Будем жить дальше, — улыбнулась, и Вася приосанился. — Раздельно.
Постелив себе в зале, легла спать на диван. Вася притих то ли от испуга, то ли вину за собой чувствует, мне в принципе плевать. Спать так хочется…
Не заметила, как уснула.
И утро наступило так быстро, даже не верится, что вообще спала.
Не открывая глаза, потянулась, случайно что-то задела и уронила.
Твою мать!!! Кто такой умный и поставил на стуле возле дивана горячий кофе.
Совершенно себя не задерживая в эпитетах, побежала в ванную. Как же хорошо, что не на лицо, честное слово, а всего лишь плечо задела кипятком.
— Ты придурок? — закричала на Васю.
— Я хотел сделать тебе приятно, — буркнул муж.
— Уже сделала, вчера, — горько заметила.
Все-таки наивная женщина во мне не погибла, и с утра решила проявить свою боль по несостоявшейся любви до гроба.
Возьми себя в руки быстро!
Зажмурившись, приподняла подбородок и начала собирать вещи.
К хренам я видела такого мужика. Вон, пускай сам берет ответственность за свою жизнь.
Собрав свои пожитки, которых оказалось не так уж и много, поплелась к родителям в соседний район. Ох, сейчас начнется, аж тошно от предвкушения.
И правда, стоило мне открыть дверь, как мама заявила.
— Я так и знала.
Зашибись.
И пошло-поехало, не одного слова не дали вставить. Только жизни учить и припоминать все мои слова. Папа поддакивал маме, выглядел при этом безумно довольным. Не удивительно, мой переходный возраст оставил на отце не один седой волос.
Надолго меня, естественно, не хватило. Родителей обожаю, но вот учить меня жизни в свои двадцать пять не позволю. Здесь дело не только в моем возрасте, но и в их.
Нас разделяет телефон без кнопок, “тырнет» (как говорит моя мамуля), привычка откладывать свою жизнь на завтра и огромное терпение к тяжелым обстоятельствам.
Что-то терпилы из меня не получилось, как мама не хотела, хотя Васю ведь последний год терпела? Эх, все-таки заразно. Хорошо хоть я себе трусы покупаю и не откладываю их носку на пару лет.
Грустно с одной стороны, ведь не просто это у них, жизнь такая была. Поэтому и молчу всегда, кивая головой.
— Ты это куда собралась? — возмутилась мама, убирая со стола.
Незаметно не получилось, да?
Сжимая ручку от чемодана, на ходу придумываю какую-то ересь и прыг из квартиры.
Даже дышать легче стало. Родителей навестила, пора взрослой девочке искать выход из дерьмовенькой ситуации.
Ничего лучше не придумала, как засесть в ближайшую кафешку, пить кофе и считать денежки. Ох, как в это время у меня чесались руки ответить на входящие звонки от Васи. Ответила и ура, проблема с жильем решена, но нет, мужественно терплю, напрягая свои извилины в поисках подходящего варианта.
Настолько сильно была погружена в себя, что не сразу заметила дамочку с другой стороны окна. Стоит, пялится и не краснеет. С интересом стала наблюдать, что будет дальше. Дамочка была красива, одета дорого и со вкусом, что совершенно не вяжется с нашим районом. Обычно такие живут в более дорогих и респектабельных.
Дамочка решила перестать пялиться через окно и зашла в кафе, сев напротив меня.
Прекрасно.
— Мы знакомы? — приподнимаю бровь.
— Понятное дело, я тебя кое-как узнала, ты на себя в зеркало смотрела, Маргош? А ты почему так на меня пялишься? Я отлично выгляжу, — заявила дамочка.
И только по знакомой наглой интонации узнала подругу детства — Инну.
— Ты это что с собой сделала? — показала на лицо.
Совершенно другой человек. Где длинный нос? Тонкие губы?
— Я сделала себя лучше, а вот ты, — поморщилась Инна.
— И что же я? — спросила насмешливо.
Только Инка может появиться через четыре года и как ни в чем не бывало критиковать мою внешность. Ни тебе «привет», ни «как дела?».
— Запустила себя, — сморщилась свой уже маленький, вздернутый нос.
— Может быть, — не стала отрицать.
— Что за взгляд побитой собаки?
— Ты что здесь делаешь? По слухам ты замуж выскочила за местного депутата, — сменила тему.
— Выскочила, — довольно заулыбалась Инна.
— Так что ты здесь делаешь?
— Родителей навещала, машину рядом с кафе оставила. А то маме дай повод попереживать, что я в аварию попаду.
— Понятно.
— А ты что здесь делаешь? Без своего Василия?
Подругу аж передернуло после своего вопроса, это и понятно. Именно из-за Васи мы рассорились. Влюбленной и окрыленной мне было неприятно слышать от Инны правду на счет мужа. И я, как разъяренная тигрица, защищала Васю. Слово за слова, и мы такое друг другу тогда наговорили, что вспоминать стыдно.
— Мы разошлись, — выдавила из себя, опасаясь услышать: «я же говорила».
Ненавижу эту фразу.
— Давно? — с улыбкой спросила Инна.
— В час ночи, если быть точной, — усмехнулась.
— Что сделал такого, что ты решилась бросить своего идеального мужчину?
— Изменил.
— И ты застала? — у подруги глаза аж заблестели.
— Чему ты радуешься? — прищурилась.
— Твоей свободе, чему еще. Надеюсь, ты не решила страдать?
— Не решила. Любовь завяла еще год назад.
— И ты, как честная женщина, решила жить с нелюбимым мужчиной до конца? — насмешливо спросила Инна.
— Отстань!
— Кошмар, меня на тебя не было. Я бы тебе быстро мозги на место вставила.
— Возможно, — улыбнулась.
— Одного не могу понять. Ты свободна, не страдаешь по своему бывшему козлу. Что с лицом?
— Жила с Васей в его квартире и не задумывалась, насчет жилья. Сейчас думаю, что делать, не на улице ведь спать, — грустно улыбнулась.
— Откуда у него свое жилье?
— От отца в наследство досталась квартира.
— А ты не подумала о себе любимой? Могла попросить половину на тебя переписать.
— Я не могу так.
— Слов нет. И что будешь делать? К родителям пойдешь?
— Я только что от них.
— Ясно, пошли со мной, правильная ты наша. Столько лет на него потратила и для себя ничего не поимела, — возмущалась Инна.
— Куда с тобой?
— Меньше вопросов, у меня не так много времени. Считай меня своей доброй феей.
* * *
Сидя в кафе напротив роскошно одетой Инны, чувствовала себя вполне комфортно, а вот сев в ее машину, внезапно ощутила себя такой… Нищей, что ли…
Боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не поцарапать своей задницей в джинсах кожу на сиденьях. Допустим такое невозможно, но как объяснить это своему телу, которое оцепенело от ужаса.
— С тобой все в порядке?
— Да, только не понимаю, куда ты меня везешь, — ответила полуправду.
Не признаваться ведь в том, что у меня неожиданно проснулся комплекс неполноценности.
Подумаешь, тачка дорогая, у меня может душа хорошая. Хотя в наше время это не такая уж и ценность.
— Я везу тебя в свою квартиру, — начала Инна.
А где Инна начала, там она уже не слезет, пока все не расскажет. Как купила себе двухкомнатную квартиру и переписала ее на маму, машину вторую на отца, дом за городом на брата.
Что если ее благоверный решит сменить жену на более молодую и тюнинговую. В этом случае у нее останутся три салона красоты, которые она выпросила у мужа еще до свадьбы.
— Нужно думать о будущем, — закончила Инна свой монолог с налетом гордости и превосходства.
— А ты любишь мужа? — спросила, пытаясь переварить услышанное.
Что это за жизнь такая? Почему она не рассказывает, как счастлива? Что они планируют детей? Я что-то не понимаю в этой жизни?
Например, если меня сейчас спросить, жалею ли я, что вышла за Васю? Отвечу честно: «Нет». Потому что любила искренне и была по-своему счастлива. Даже последний год, задумывалась о ребенке, в глубине души надеясь, что муж возмужает.
— Люблю, — ответила Инна. — Но себя люблю больше.
Кто бы сомневался.
— Вернемся к твоему вопросу. Квартира пустует, не хочу в аренду сдавать. Так что поживи, пока на ноги не встанешь, денег мне не нужно, только квартплату оплачивай. Согласна?
— Мне кажется, или спросить ты должна была в кафе?
— Мой вопрос лишь формальность. Тебе нужна помощь, я помогу.
Такова Инна. Всегда делает только то, что считает правильным, не рассматривая другие варианты. И что же делать? Пойти на-поводу так не вовремя проснувшейся гордости? Или заглушить свою оскорбленную задницу и принять помощь?
Если выбирать из двух зол: Инна и родители. То я, пожалуй, выберу Инну. Она хоть и слегка высокомерна, моя гордость и чувство самодостаточности слегка страдают, но мой мозг на месте, что радует. А вот родители сделают все, чтобы я взвыла уже к утру. Денег в кармане тоже не особо много, чтобы искать себе жилье.
Так что прекращаем взрывать себе мозг, Маргош, и с улыбкой благодарим судьбу, которая послала мне Инну.
— Спасибо, — нахожу в себе силы и благодарю.
Молодец, Маргоша, нужно быть проще и жить станет легче.
— Пожалуйста, — улыбается Инна.
То ли мне кажется, то ли мой внутренний призыв подействовал, но напряжение, которое я ощущала, как села в машину, ушло в неизвестном направление. Надеюсь, что как ушло, так и не вернется, а то все тело затекло, честное слово. Расслабившись, прикрыла глаза, сев поудобней. Сама не поняла, как вскоре отключилась.
Мне, безусловно, везет, особенно моим ушам, которые не попали в засаду городской двухчасовой пробки, и Инна выплескивала свою говорливость телефону, точнее вела прямую трансляцию в своем инстаграме.
Это я все узнала, когда мы поднимались на лифте. Примерно за пару минут на меня вылили столько информации, что мое сонное сознание от испуга ломанулась от меня подальше, перекрещиваясь и умоляя никогда не начинать так первые минут после сна. А Инна все говорила и говорила, говорила, говорила.