— Терпеть не могу самоуверенных мужчин, — цежу сквозь зубы, когда он возвращает мне прежнее положение.
— Вы врете, вы же спите с двумя довольно самоуверенными мужчинами, — усмехается.
Сволочь.
— И вы думаете, что если я с ними сплю, то буду спать и с вами? — спрашиваю с презрением.
— Не по этой причине. Мне безразличны ваши предпочтения. Вы бы переспали со мной, потому что, если бы я захотел, то был бы чуть более обаятельным и сексуальным. Для меня не составит труда соблазнить любую, даже влюбленную в кого-то женщину.
— Какой же вы омерзительный тип!
— Эгоистичный, возможно, но не омерзительный. Вас задевает моя трактовка, но вы, женщины, слишком сильно переплетаете эмоции и секс. Секс — это своего рода спорт, а в спорте лучше иметь холодную голову, тогда результат будет лучше. Техничный секс намного лучше эмоционального.
— А у вас есть, с чем сравнить? Сомневаюсь, что такой циник, как вы, испытывал хотя бы влюбленность.
— Не обязательно прыгать с девятого этажа, чтобы узнать, умрешь ты или нет. Достаточно услышать истории очевидцев, либо посмотреть на этих смертников в живую, увидеть сам процесс и результат. Так и с сексом. Мне не обязательно влюбляться, чтобы испытывать лишние эмоции, которые в большинстве случаев приводят к разочарованию. Предпочитаю холодный рассудок, секс и технику, вот идеальная формула наслаждения.
— Посмотрела бы я на вас, когда вы полюбите, — усмехнулась.
— Этого никогда не случится, — сколько уверенности в голосе, наивный.
— А как же жена?
— К сожалению, нам придется отложить разговор, иначе излишне эмоциональный Александр решит разбить мне лицо, рискуя разорвать нашу сделку. Так что позвольте мне удалиться, — мужчина отклонился и исчез в толпе людей.
— Где он?! — рявкнул над ухом Саша.
— Кто? — вздрогнула.
— Глеб!
— Какой Глеб? — устало поинтересовалась.
За кой фиг я поперлась в Москву, что за личности мне встречаются?
— Тот, с кем ты сейчас страстно танцевала! — Саша действительно весь кипел от злости.
— Откуда я знаю, куда ушел этот тип, мне вообще безразлично.
— И поэтому ты так с ним танцевала? Да от вас сыпались искры.
— Не знаю, от кого там что сыпалось, мне лично этот мужчина показался очень неприятным и эгоистичным, — сморщила нос, беря за руку нервного Сашу.
— Он тебе неприятен? — уже спокойней спросил.
— Ты даже не представляешь, насколько, — улыбнулась
Боже мой, он рядом, а не с той чокнутой, это радует.
— А я уж подумал, что ты решила искать себе мужчину, который будет заботиться, чтобы таких ситуаций, как в туалете, не было.
— Даже не надейся так просто от меня избавиться, и вообще, она больная…
— Она лесбиянка, — перебил меня Саша.
— Хм, это многое объясняет, вроде как, — растерялась от такого уверенного заявления.
— Пойдем на балкон.
— Подожди, а где Адриан?
— Он вызывает такси, скоро вернется, — отвечает Саша, уводя меня на балкон, и крепко обнимает.
— Ты в порядке? — он на себя не похож, честное слово, всегда спокойный, собранный, а сейчас его всего колбасит.
И не понять, от чего: то ли от злости, то ли от ревности.
— Не знаю, мне не доставляет удовольствие каждый раз с ней сталкиваться, — через пару минут молчания признается Саша.
— Она всегда была такой, любительницей женщин?
— Да, с рождения.
— Тогда как так получилось, что она была твоей невестой?
— Деньги. Она думала, что отец оставит мне приличное наследство, поэтому хотела женить на себе любыми способами. Я тогда жил еще здесь, учился, денег особо не было, и появилась она, та, которой на это было плевать. У нас был фееричный роман. Я делал для нее все, что только мог, на руках носил, а она, оказывается, каждый раз, когда мы были вместе, испытывала отвращение. Даже не передать те чувства, которые я испытал, узнав обо всех связях, но больнее всего было узнать о женщине, которую она сильно любила. И это все за два дня до свадьбы.
— Кошмар.
— Не хотел ничего тебе рассказывать, но она не отстает. Не хочу, чтобы ты думала, что я хоть каплю заинтересован.
— Даже не знаю, что сказать, я в шоке от всего.
Адриан
Оставляю Марго в зале, возвращаюсь в уборную, где взбешенный Алекс прижимает Вику к стене, сжимая ее шею.
— Ты недостаточно моей крови выпила, гадина?! Когда ты отстанешь?! — бесится друг.
— Совсем чокнулся, я отдохнуть сюда приехала! — отвечает напуганная Вика.
— Не нужно мне врать! — взрывается Алекс.
— Алекс, отпусти ее! — влезаю, задушит ведь.
Друг прислушивается, отпускает, отходя от Вики на пару шагов. Та в свою очередь, хватая ртом воздух, сползает по стене вниз.
— А теперь еще раз, но правду. Что ты здесь забыла? — Алекс присаживается, чтобы заглянуть в глаза Виктории.
— Хотела соблазнить твою актрису, снять наш секс на камеру, которая уже установлена у меня в номере, и доказать тебе, что я ничем не хуже твоих актрис, — безэмоционально произнесла Вика, смотря сквозь друга.
— Вика, ты дура, — на мгновение Алекс закрывает глаза.
— Я не хочу оставаться здесь, не хочу! — плачет.
— Учись жить по-другому, а ко мне и к моим близким советую больше не лезть, иначе я найду способ, как испортить тебе жизнь.
Друг встает, с отвращением смотря на плачущую женщину.
— Она бросила меня, понимаешь? — шепчет Вика. — Мне вернулось все, что я сделала с тобой.
— Наверное, я должен тебя пожалеть? — друг изумляется, с усмешкой поглядывая на Вику.
— Я не заслуживаю твоей жалости, я это уже поняла, — голос дрожит, слезы текут, какой спектакль.
Вот только не те она чувства пробуждает в Алексе, на которые рассчитывала. Нет того сломленного паренька. Сейчас перед ней мужчина, влюбленный, одурманенный другой женщиной, у которой теперь вся власть над ним. И манипуляции не достигают цели, они лишь отталкивают.
— Проследи, чтобы она уехала. Не хочу, чтобы еще раз с ней столкнулась Марго, — просит меня друг и, бросая на Вику безразличный взгляд, уходит.
Дожидаюсь пару минут, чтобы Алекс ушел подальше, и хлопаю хорошей актрисе.
— Какая игра, аж душа рвется! — веселюсь, пока та поправляет макияж, как ни в чем не бывало, словно не она сейчас погибала от боли.
— Заткнись, клоун! — шипит, как кошка.
Только не как моя Марго, домашняя, ласковая, здесь настоящая хищница, львица, расчетливая и безжалостная.
— Не собиралась ты сниматься в порно, хотела быть поближе к Алексу, чтобы с комфортом устроить свою задницу, — произношу то, к чему пришел, наблюдая за поведением стервы.
Много раз видел девушек, на самом деле нуждающихся в деньгах. Как они переступали через себя, снимались в порно, а потом выли в гримерных после 10-часовых съемок. Всех их объединяла одно — взгляд, наполненный решимостью сигануть в обрыв. Вика же смотрит по-другому.
— Восхищаюсь твоей наблюдательностью, — улыбается, поворачиваясь ко мне, подходит слишком близко.
— Хочу больше не видеть твое милое личико, — лениво очерчиваю скулы.
Красивая снаружи, ядовитая внутри.
— Какая жалость, что это совершено не осуществимое желание. Мне нужен комфорт и деньги, которые есть у Саши, — жмется ко мне, как последняя потаскуха.
Бывают же женщины, от которых зубы сводит.
— Давай лучше подойдем к этой ситуации с другой стороны, — отхожу от Вики.
— Какой? — спрашивает с интересом.
Этот ее хищный взгляд веселит, тоже мне, нашла жертву.
— Деньги. Тебе же они нужны.
— У тебя нет такой суммы, ради которой я бы отстала от Саши, — сразу же в глазах исчезает заинтересованность.
— Ты уверена, что нет? — усмехаюсь.
Вика не может устоять от соблазна наживы и произносит желаемую сумму. Скажем так, сумма немаленькая, но если ставить на чашу весов спокойствие любимой женщины и друга, то вполне терпимая потеря. Скинув на карту Вике деньги, посадил в такси и с облегчением вернулся в зал, где меня и поймал отец Алекса.
— Где Александр? — ни тебе «добрый день, Адриан, как поживаешь?»
Некультурный старик, как у него вообще получилось построить огромную сеть?
— Не знаю, — отвечаю без каких-либо шуток, хватит, на сегодня лимит моего наигранного веселья закончился после Вики.
— Найди его, через пару минут я произношу речь, пускай подходит к сцене, — приказывает, словно я его подчиненный.
От грубого ответа меня остановили Марго и Алекс, поспешно скрывшиеся на балконе. Нет, как это, веселятся и без меня? Я, значит, здесь за всех отдуваюсь, а они там шалят?
— Скоро он подойдет, — говорю отцу Алекса и быстрым шагом направляюсь к балкону.
Но стоит мне туда выйти, как сразу же понимаю, что сексом здесь и не пахнет, а вот шоком кошки и сгорбленным и подавленным другом так и прет.
— Алекс, тебя ждет отец, скоро твое выступление, — произношу, заставляя их вздрогнуть.
— Совсем забыл, — друг проводит пятерней по волосам.
— Ты столько сделал ради этого момента, нужно собраться, — напоминаю, так, на всякий случай, вдруг забыл.
— Ты прав. Любимая, договорим позже, — Алекс улыбается и, целуя Марго в щеку, уходит.
— Сколько еще скелетов у вас в шкафу?
Бедная малышка, столько всего произошло за один день.
— Предостаточно, как и у каждого человека, — улыбаюсь, обнимаю кошку, глубоко вдыхаю запах духов и расслабляюсь.
Вот она, моя родная, ласковая кошечка. В моих объятьях. И никакая, даже самая красивая, женщина ее не заменит.
— Твой ответ настораживает, — признается с нервным смешком, обнимая в ответ.
— Для каждого скелета свое время. Тебе не кажется, что на сегодня и так предостаточно их вылезло? — шепчу на ушко.
— Ты прав, на сегодня достаточно, — устало вздыхает, прижимается ко мне ближе, и я млею.
— Добрый день! — слышится голос Алекса из микрофона.
— Пойдем в зал, наше присутствие для него не будет лишней поддержкой.
— Поддержкой? Сейчас снова что-то произойдет? — паникует Марго.
— Сейчас ты узнаешь причину, из-за которой мы приехали в твой город, причину, которая позволила нам встретить такую удивительную женщину.
— Ты мне зубы заговариваешь, — сразу же вычисляет меня.
— Это чтобы ты не боялась, — подталкиваю Марго к двери.
Мы останавливаемся недалеко от сцены, чтобы Алекс мог нас видеть.
Вижу, как он с ненавистью слушает отца, который не устает одновременно хвалить и унижать сына.
— Вот козел, — тихо злится Марго, усмехаюсь, обнимаю малышку за плечи.
— Хочу дать слово своему сыну, пусть лучше он расскажет вам, какие у него планы на развитие нашей сети.
Алекс усмехается, забирая микрофон.
Встречаюсь с ним взглядом, приподнимаю бокал.
«Удачи тебе, друг мой, пусть все было не зря и сейчас ты обретешь покой в душе».
Алекс кивнул мне и начал свою речь.
Александр
— Вы даже не представляете, сколько я ждал этого дня. Возможно, с четырнадцати лет, когда успокаивал рыдающую больную мать, когда отец выгнал нас на улицу. Возможно, с того времени, как понял, что вместо футбола и занятий английским мне придется искать любую работу, чтобы оплатить дорогостоящие лекарства. Возможно, с того момента, когда валялся в ногах отца, умоляя его оплатить операцию матери. Возможно, с того времени, когда с отчаяньем наблюдал, как в течении двух лет она медленно умирает. Возможно, когда хоронил ее, заказав самый дешевый гроб, на который мне сделали скидку, потому что денег не хватало. Возможно, когда он даже не позаботился обо мне после ее смерти. Как вы могли понять, поводов ненавидеть отца было предостаточно. И я мечтал оказаться здесь не для того, чтобы он бил себя в грудь и с гордостью замечал, что его гены сделали из меня человека. Нет, я мечтал оказаться здесь, чтобы уничтожить то, что он любит больше всего на свете, так же, как он уничтожил мать, отказав оплатить операцию, которая бы спасла ей жизнь. И когда он позвонил несколько месяцев тому назад, предложив дурацкое условие, выполнив которое, я получу его сеть кинотеатров, я согласился. Конечно, это все было лишь забавой отца, ведь он думал, что такой пропащий и ничтожный я не сможет сделать ничего. Но, к его сожалению, он ошибался. Условие было выполнено, но и тут он нашел лазейку, отдав мне только 70 % акций. Хотел держать руку на пульсе, наблюдать, как я управляю его любимым детищем, его страстью, жизнью. Сначала я расстроился, ведь планы были другие, но потом подумал, что это к лучшему. Вчера вечером мы с ним подписали документы, а сегодня днем я продал свои 70 % Леонову Виктору Аркадьевичу, заклятому конкуренту и врагу отца. Ведь что может быть хуже, чем наблюдать, как твой заклятый враг по кирпичику разбирает твою компанию и подстраивает ее под себя, да, отец? — усмехаюсь, наблюдая, как до старика доходит, что я не шучу. — К сожалению, Виктор не смог сегодня прийти и рассказать вам о том, что ждет сеть, но вместо него пришел его сын, правая рука, Глеб Викторович. Послушаем, что же будет с сетью на самом деле. Глеб, прошу, — уступаю место молодому, но достаточно опытному бизнесмену.
Охрана не позволяет мне спуститься со сцены в зал. Меня выталкивают в коридор, окружают, чтобы старик мог, не опасаясь, хлестнуть мне по щеке.
— Щенок! — старика трясет от злобы.
— Надеюсь, ты рад будущему сотрудничеству с Леоновым, он на седьмом небе от счастья, — усмехаюсь, когда один из охранников бьет меня под дых.
— Даже не думай, что тебе это сойдет с рук. Сначала я со всем разберусь, а потом уже возьмусь за тебя, тварь! — цедит старик, хватаясь за сердце.
— Сомневаюсь, что ты сможешь со всем разобраться, Леонов столько ждал возможности тебе насолить, что так просто все не закончится, — произношу то, что он и сам прекрасно знает.
Отец стал оседать, как его поймал жополиз ассистент.
— Вызовите врача, а его выбросите из здания, но так, чтобы он встать не смог без боли, — приказал старик, задыхаясь.
Жаль мне не дали еще насладиться этим моментом, вытолкали на улицу. Против семерых лбов было сложно защищаться, но я не бездействовал, пока они меня били, скоты. Приказ отца был выполнен, я валялся возле служебного помещения в неосвещенном месте, плевался кровью, но, сука, какой же я был счастливый.
Набрал Адриана.
— Ты где? — с беспокойством спросил друг.
— Отвези Марго загород, через несколько часов я к вам присоединюсь.
— Алекс…
Не стал дослушивать, отключился. Посидев немного, встал, морщась от боли, поймал такси и поехал на кладбище, по дороге купив большой букет алых роз.
Не сразу, но нашел, где похоронена мама. Красивый памятник, ухоженная могила. Все-таки не зря я плачу за уход такие деньги.
— Привет, мам, — голос надрывается.
«Не плачь, сынок, мужчины не плачут, — шептала она едва слышно, мучаясь от боли».
— Прости меня, мам, — произношу, пока по щекам стекают слезы.
Меня действительно сложно увидеть плачущим, но только не здесь и не сейчас.
— Если бы я только мог зарабатывать тогда, как сейчас, то мы бы сделали тебе операцию, — склонился над могилой, чтобы положить цветы.
Черт, как же это грызет меня, что я не смог. Столько лет прошло, а вина и боль навечно поселились в сердце.
— Прости, — произношу снова и снова, садясь на колени рядом с могилой.
Не знаю, сколько я так просидел, но когда очнулся и на душе немного стало легче, на телефоне было 73 пропущенных от Марго.
— Где тебя носит?! Я переживаю, — ответил на 74-ю попытку до меня дозвониться.
— Скоро буду, родная.
Сбросив вызов, попрощался с мамой и поехал к любимой женщине, в которой сейчас нуждался, как никогда.
Когда я приехал, Адриан, присвистнув, налил мне стакан виски, а Марго обрабатывала ссадины и, кажется, грозилась кому-то оторвать руки. Маленькая храбрая ведьма.
Глава 9
Адриан
— Нет, Александр никак не будет это комментировать, — в двадцатый раз за утро отвечаю обнаглевшему очередному журналисту.