Эта светлая мечта давала мне сил для жизни. Я за нее богу молилась каждый вечер. Просила его уберечь, того, единственного, от всех бед, для меня. Но как говориться: хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах. Вот уж, наверное, где поржал Всевышний, зная о том, что меня ждет.
Вообще, если б так случилось, что Артем бы в меня влюбился, то было бы это настоящей сказкой для меня, но в сказки, я давно не верю. И так, то, что он мне помогает сейчас, можно смело в чудеса записать. Ибо бескорыстную помощь днем с огнем нынче не сыщешь.
В то, что он так хочет меня трахнуть, что готов абсолютно на все, на любые траты, тоже не верилось. Вокруг него, наверняка ежедневно десятки красавиц выплясывают, что не мне чета. Даже если и хотел раньше — то после нескольких отказов, точно потеряет интерес, при таком-то обилие утешений.
Артем, безусловно, очень красив и на лицо, и телесно и, наверное, умелый любовник, но он однозначно ягодка не с моего поля. Я мечтаю о серьезных отношениях, семье. А такой красавец и богач, вряд ли жениться раньше шестидесяти. Зачем ему ограничивать себя, какими-либо рамками?
Но я не откажусь от любой его помощи, особенно пока Денис в больнице. Ни в том мы положение сейчас, чтобы головы задирать. А деньги от Шульгина, я в любимый бабулин храм отдам. Она бы поступила именно так.
«Жить на грязные деньги — беду на свой род кликать.! Повторяла она, смотря на олигархов и политиков по ТВ.
— Бабушку уже похоронили? — прохрипел брат, не открывая глаз.
Я встрепенулась, жутко захотелось плакать от какой-то совершенно неуместной здесь радости.
Говорит! Слава богу! Он говорит со мной!
— Нет, мой хороший. Завтра. Все только вчера случилось.
— Ааа, а я думал много времени уже прошло. — прохрипел брат, глухо кашляя и болезненно морщась. — Ты ей и от меня веночек красивый купи, пожалуйста.
— Хорошо, дорогой, хорошо, — предательские слезы снова потекли из глаз, и я поспешила их утереть. — Хочешь, чего-нибудь?
— Пить, — еле слышно прошелестел хриплый голос.
Я растерялась, не зная можно ли брату сейчас пить, поэтому пришлось набрать Стаса. Он пришел тут же с медсестрами, и они меня выставили за дверь, начав осматривать брата.
Вышли они минут через пятнадцать. Я за это время, уже вся известись успела, от нетерпения, почему они так долго? Неужели что-то случилось?!
— Ну, как он? — в нетерпение подскочила я, едва увидев Стаса? — что случилось?
— Все хорошо, все в приделах нормы, главное, что речь, зрение и сознаниями в норме.
— Слава богу! Можно к нему?
— Спит он.
— Почему опять? Так скоро? Это нормально?
— Конечно, — Стас нежно мне улыбнулся, — не волнуйся. Это нормально. Ему просто нужно восстанавливаться, а сон для этого подходит лучше всего.
— Слава богу! — я перекрестилась и утерла со щек слезы.
— Пойдем, я тебя обедом угощу,
Стас протянул ко мне руки, я невольно шарахнулась.
— Пойдем, пойдем. Тебе тоже силы нужны.
Мужчина таки схватил меня за руку. Меня уже было охватила паника, но к счастью, я увидела идущего к нам Артема.
— Все в порядке, родная? — спросил он строгим тоном, очевидно заметив мой испуг.
Я еле сдержалась, чтобы не броситься к нему бегом.
Спас меня. Он снова спас меня.
Глава 15
Я буквально влетела в объятия Артёма и прижалась к нему как к родному, твердя больше себе, чем ему, что все у меня хорошо, все хорошо. Но я никак не могла унять предательскую дрожь в теле и, кажется, даже зубы позорно стучали. Так что, Артему, конечно, все тут же стало ясно и понятно. Он строго посмотрел на меня, так, что я не выдержала взгляда, отвела глаза, чувствуя себя при этом нашкодившим котенком.
На Стаса, Артем вообще зыркнул как на врага народа и хмуро спросил меня:
— Точно все хорошо? Денис в себя приходил?
— Да приходил, — поспешила ответить. — Все оказалось даже лучше, чем думали сами врачи, сейчас он опять спит.
— Отлично. Пойдем тогда, покушаем.
— А если он проснется? Мне бы не хотелось оставлять его одного.
— Ближайший час, точно не проснется, — вступил в разговор Стас. — Иди, покушай. Тебе силы нужны, — меня передернуло от ноток искренней заботы в его голосе. Так стремиться угодит Артему?
Я кивнула, даже не посмотрев на Стаса. Мне просто хотелось хоть ненадолго покинуть больницу. Я в ней задыхалась, зная, что где-то рядом ходит Стас.
— Что у тебя с ним? — спросил Артем, недовольным тоном, когда мы уселись за столик в кофе, почти напротив больницы.
Меня невольно передернуло.
Вот так и знала, что спросит! Нашел время!
— Ничего конечно, — буркнула я, и не выдержав пристального, пытливого взгляда, отвернула голову к окну.
— А что было?
— Ничего, — повторила я с нажимом, кажется, перестаравшись, равнодушной быть, не получалось, как ни старайся.
Врешь, — Артем тоже усилил нажим. Мне даже показалось, что через него я слышу голос его ревности.
— Что было, то было, — поморщилась я — Давно уже не важно. Не хочу об этом!
— Если не важно, то почему ты такая напуганная рядом с ним? — не сдавался Артем, а я продолжала упрямо пялиться в окно, на фасад больницы. — Аня, посмотри на меня. — Требовательно попросил Артем, но я не подчинилась, лишь утерла непрошенные слезы. Мне вдруг очень захотелось рассказать обо всем Артему. Излить наконец душу и попросить набить за себя морду, чтобы жизнь засранцу медом не казалась, ибо не заслужил. Мне все равно, сколько жизней он на работе спасает ежедневно! Мне важно, что за мою боль он в достаточной степени еще не ответил.
— Он тебя чем-то обидел? — настаивал проницательный Артем.
Я молчала, и он принял молчание за положительный ответ.
— Сейчас? Или в прошлом?
— Я же сказала, что это не важно. — Огрызнулась я, потеряв терпение. — Не лезь в душу. Не то время сейчас.
— Прости, — в голосе Артема послышалась вина. — Извини. Не знаю, что на меня нашло. Просто, ты дрожала…
— Тем, у меня бабушка погибла и брат при смерти, — снисходительно напомнила я и, набравшись духу, продолжила: — я хотела тебя попросить, перевезти Дениса в другую клинику, как только ему станет лучше. В счет зарплаты. Я все отработаю, не увольняй меня, пожалуйста. Без работы нам с Денисом не протянуть сейчас.
Просить Артема о помощи было очень неловко и стыдно, но так уж вышло, что больше мне полагаться было не на кого сейчас. Обращаться к родственникам, после того, как они, что называется, переобулись в воздухе и взяли деньги Шульгина, мне очень не хотелось.
— Я же сказал, что не оставлю тебя, — мягко сказал Артем, взяв меня за руку, — однажды спасенных, на пол дороги не бросают.
— Спасибо, — я подарила Артему теплую улыбку, единственное, что сейчас могла.
— Сейчас главное, здоровье Дениса. Об остальном не думай.
Но это было лишь сказать легко, потому что не думать, не получалось никак.
Следующий день, был самым ужасным в моей жизни, со дня похорон родителей, такая же неуемная боль, раздирающая душу, отчаянье, пустота и полное непонимание как жить дальше. Словно тебя, на необитаемый остров, после кораблекрушения выбросило.
Мозг мой, категорически отказывался принимать реальность происходящего. Голова кружилась, и мне казалось, что я нахожусь в тягучем, тяжелом, предрассветном сне, из которого никак не вырваться.
Когда гроб опускали в могилу и тетки взвыли белугами, я вдруг поняла, что все это не сон, а страшная, неизбежная реальность, мозг мой, такого удара не выдержал, и я свалилась в обморок, на верные, уже практически родные, вовремя подставленные, руки Артема. Он сегодня не отходил от меня ни на шаг.
Пришла в себя, я уже в его машине, когда водитель вез нас на поминки, в теткин ресторанчик. Моя голова уютно покоилась на коленях Артема. Я кое-как, с его помощью села и отвалилась на спинку сидения. Голова еще кружилась.
— Быть может, поедем домой? — ласково спросил Артем. — Отдохнешь.
— Не хочу туда возвращаться, — горько всхлипнула я, — там бабушки нет.
— Ко мне домой, — пояснил Артем, обнимая меня за плечи.
— Нет. Надо помянуть. Хоть ненадолго, а потом к Денису. С ним буду, а то с ума сойду, да и ему одному там очень горько сейчас.
— Хорошо, — Артем прижал меня к себе, и я положила голову ему на плечо.
Он уже такой родной, свой. За такое короткое время. Никогда бы не поверила, что такое возможно, если бы сама сейчас этого не чувствовала. Обнимаю его, а по сердцу тепло разливается и спокойствие.
Я сегодня весь день с опаской оглядывалась, на предмет, рядом ли он со мной, так как очень боялась остаться одна, в такой тяжелый момент. Было сильное, давящее ощущение, что и мне недолго осталось прибывать на этой земле и не будь Дениски, я бы только порадовалась этому, но его я бросить не могу. А с Артёмом было куда спокойнее. Гнетущие страхи отступали. И он был рядом. Сегодня ночью, он несколько раз заходил в мою спальню, смотрел, сплю ли я. Я не спала — притворялась, а он заботливо поправлял мне одеяло и даже шептал с тихим всхлипом:
— Господи, дай ей сил все это пережить в здравом уме и с твердым сердцем. Ради ее брата.
Это тронуло меня до слез. Наверное, такой чувственный, неравнодушный и заботливый мужчина, действительно не способен изменить невесте накануне свадьбы.
После поминок, я сразу же поехала к Денису. Ни хотела оставлять его одного, в такой тяжелый день. Брат тупо смотрел в стену напротив кровати. Лицо мальчика было опухшим и мокрым от слез.
— Знаешь, я ей даже завидую, — выдал он бесцветным голосом, — ей уже не больно, и она рядом с мамой и папой.
— Мы тоже будем, когда-нибудь радом с ними, но не сейчас. Сейчас нам нужно набраться сил и жить дальше. Чтобы они, смотря на нас сверху, радовались тому, какие мы у них сильные умнички. Мы все с тобой сможем, все преодолеем ради друг друга и ради их памяти! Обещай мне, что не сдашься! Обещай!
Я еле сдерживала рыдания. Мне казалось, что если Денис не даст мне сейчас обещания бороться за свою жизнь, то он уйдет из нее сей же ночью, вслед за родными, а тогда и мне жить незачем будет.
— Конечно. Обещаю. Куда ж тебя девать, — мальчик даже слабо улыбнулся. — Только не плач больше. Их, слезами не поднимешь, а у меня от твоих слез голова болит.
— Прости! Я поняла! Я больше не буду! Прости!
Я поспешила утереть слезы и отвлеклась на то, чтобы сменить и вынести судно.
В туалете долго и упорно плескалась ледяной водой, до тех пор, пока лицо не онемело, а когда вернулась, Денис уже спал.
Я так и сидела, глядя на его заплаканное лицо до тех пор, пока не пришел Стас и не сказал, что уже почти семь, время посещений вышло и мне пора домой.
— Можно я останусь? — взмолилась я. — Вдруг ему что-то понадобиться.
— У нас за каждой палатой закреплена дежурная медсестра, она заходит с проверками каждые полчаса. Смысла тебе сидеть здесь, нет. Иди, отдыхай, а то еще сама заболеешь от перенапряжения и тогда совсем к нему приходить не сможешь.
Стас был прав, сил в себя, я больше не чувствовала ни грамма. Хотела лишь одного: упасть в тёплую постель, хорошенько выспаться, а утром проснуться от запаха бабушкиных оладий. Да вот не суждено сие больше.
От этой мысли стало так горько, что я не удержала отчаянного всхлипа.
Рука Стаса легла мне на плечо.
— Держись, Анют, Надо.
— Знаю.
Я, в который уже за сегодня раз, утерла свои опухшие от слез глаза и даже позволила Стасу помочь мне подняться.
У дверей палаты мы столкнулись с Артемом. Увидев меня рядом со Стасом, он резко посуровел, помрачнел и задал крайне глупый вопрос:
— Все хорошо?
— Насколько это возможно, — кивнула я.
— Поедем домой, тебе нужно выспаться, — Артем по-свойски обнял меня за плечи, отстраняя от Стаса.
— Проследи, чтобы она выпила таблетки перед сном. Ей нужно, выспаться, как следует.
Стас протянул Артему постилку с зелеными капсулами, а тот, внимательно прочитав название на обороте, кивнул и запихнул их себе в карман брюк.
По пути домой мы не о чем не говорили, и меня просто вырубило.
Пришла в себя я в тот момент, когда он заносил меня на руках в спальню, отведенную мне в его доме.
Артем аккуратно положил меня на постель, снял мои туфли и заботливо укрыл меня покрывалом.
Мне так не хотелось оставаться наедине со своим горем, что когда он собирался уходить, я, поддавшись своим страхам, схватила его за руку и тихо попросила;
— Не уходи, пожалуйста.
Артем замер, а затем сел на кровать и взял меня за руку.
— Я посижу с тобой, пока ты не уснешь, — тихо и ласково сказал он.
— Ты прости, что я навязалась на твою голову, я просто не могу еще набраться в себе сил, переступить порог бабушкиной квартиры и привычно не найти ее там. Я завтра перееду, обещаю.
— Не торопись с этим. Скажи-ка лучше, у бабушки было завещание? Кому теперь будет ее квартира?
— Она хотела отписать ее мне, но не успела.
— А с квартирой родителей что?
— Поручителем на ипотеку был дядя Боря, и поэтому после смерти родителей он переехал в нее раз платит, а с бабушкой был уговор, что свою квартиру она на меня отпишет, а после смерти ее все и откажутся в мою пользу, чтоб нам с Дениской на улице не оказаться, но прошло шесть лет, а бабуля так и не дошла до нотариуса.
— Случайно ли? — не весело усмехнулся Артем. — Детей у бабушки твоей много, а внуков и правнуков, еще больше.
— Думаешь, это они ее отговаривали, и теперь у них хватит совести оставить нас с Денисом на улице? — я аж похолодела от ужаса.
— Не удивлюсь, увы, — печально вздохнул Артем.
— Боже! — этот разговор стал для меня страшным откровением.
Все это время я не решалась намекать бабушке на завещание, боялась обидеть. Мол че ты смерть мою торопишь? Надоела уже старая? А вот кто-то, похоже, ничуть не стеснялся!
— Не плачь, Можешь жить здесь, сколько хочешь, а там, разберемся по обстоятельствам. Завтра съездим за вашими вещами.
— Мне очень неудобно пользоваться твоей добротой.
Артем все гладил меня по руке, и это успокаивало и дарило приятное тепло, что разливалось по всему телу и мне очень не хотелось, чтобы это заканчивалось. С Артёмом, горе переносилось легче, словно он был моей родной душой, берущей часть моей боли на себя.
— А мне будет неудобно, если вы с братом останетесь на улице, — Артём улыбнулся мне очень нежно, так, что даже сердце затрепетало, и на глаза навернулись уже слезы благодарности.
— Я думала, что среди таких богатых людей не бывает таких отзывчивых и бескорыстных как ты.
— Всякие бывают. Как и везде.
— Я завтра с утра уберусь в доме, как следует, могу и еду приготовить.
— Незаморачивайся! — отмахнулся Артем. — Засыпай.
Он осторожно прилег рядом, лицом ко мне, по-прежнему держа меня за руку.
Мы оказались на одном уровне, смотрели глаза в глаза друг другу. Мне вдруг стало неловко и очень жарко, словно одежда меж нами была лишней.
Артем потянулся к упавшей на мое лицо пряди волос, я же опасно приблизилась к его губам. Они манили своей пухлостью и мягкостью. Дыхание его участилось и обдавало запахом сладкой мяты
Этого мужчину, я совершенно не боялась, страхи, сковывавшее меня много лет, рядом с ним осыпалось пеплом и развеялись в пространстве. Этого мужчину, я сама не хотела отпускать от себя до утра.
Наши губы соприкоснулись очень осторожно, очень нежно. Мы словно бы боялись спугнуть друг друга и очень осторожно пробовали друг друга на вкус. И лично мне вкус Артема понравился. Мягкий, сладковатый, дурманящий как легкое вино.
Он медленно, не торопясь захватывал мои губы своими, давая мне возможность отстраниться в любой момент. Но отстраняться я не хотела. Понимала, что это большой грех, а в такой день и особенно даже, но ничего с собой поделать я не могла. Мне хотелось его защиты, тепла, ласки. Чтобы согреться, чтобы отвлечься. Чтобы не сойти с ума от боли и одиночества. Я была готова на все. Лишь бы не остаться этой ночью одной. Я сама углубила поцелуй, сама проникла своим языком в его рот, от чего Артем сразу осмелел и стал завладевать моими губами с большим напором.