— А ты не бойся. Мы своих не передаем. Тем более тебе князь сказал. Он никогда слова на ветер не бросает. На это место так просто не выбирают. Что Весий был хорошим мужиком, что нам с Силием повезло. Сама смотри, как он занял должность, так в крепости мир и лад. И как будто так и должно быть. Он когда десятником был, то быстро в элиту выбился. Всегда порядок любил, а вот ссоры не любил. Так и не понимаю, как он мог примирять разных людей, но ведь получалось. А теперь тоже и с крепостью такая ерунда.
— Магия, — рассмеялась Луиза.
— А может и есть такое, — пожал плечами Давид. — Недаром он на нашей ведьме женился.
— Я как-то пропустила, что Мируша вашей ведьмой стала!
— Точно, она же тебе сестрой приходится. Такое ощущение, что она у нас всю жизнь живет. Хотя какая разница? Княгиня — значит по умолчанию наша, — зажмурившись на солнце ответил он.
— Просто у тебя все.
— А жизнь — она такая, простая штука. Слушай, дело не мое, но так, спросит хочу. Около тебя Борис вьется. Ты с ним как? Серьезно?
— Он меня учит с оружием обращаться. Тренировался помогает.
— Значит вы это, не того?
— Вот скажешь так скажешь. Я тебя с трудом понимаю. Того, не того. Забыл сколько мне лет?
— Помню. Следующей весной будет восемнадцать, — довольно сказал он. — Может вы просто встречаетесь. Вот и спрашиваю.
— А тебе какое дело?
— Я же говорю, что интересно. Раз несвободна, то порадуюсь, а если свободна, то гулять приглашу. Не, я не князь и не воевода и ровняться мне с ними не сравнится, но такие места на нашей речки покажу, что удивишься. Там вода полностью прогревается, как парное молоко.
— Я плавать не умею.
— Так научу. А когда деревню восстановят и ее обнесут забором, то там забор построят. И тоже понадобятся охранники. Можем туда пойти. Там будут не комнаты, а целые дома давать. Мне кажется это намного лучше, чем комнаты. Крепость чем-то на общежитие походит. Такое большое общежитие из моего детства, а вот дом — это другое.
— Давид, я понимаю, что ты все уже обдумал и решил, но…
— Я слишком тороплюсь, — сказал он, наблюдая за ее улыбкой.
— Да. Слишком торопишься, — ответила она.
— Немного размечтался, — вздохнул он. Косо посмотрел на нее. — Ничего не светит?
Луиза помедлила с ответом. Она посмотрела на стоящего рядом мужчину. Он был высоким, выше ее на голову и худощавым. В отличие от других, он не носил бороды. Только сейчас его лицо покрывала однодневная щетина. Молодой, не больше двадцати, с задорной, простоватой улыбкой и умным, понимающим взглядом.
— Рано мне еще целоваться под луной.
— А я тебе предлагаю не целоваться, а гулять. Получится потом что-нибудь, так хорошо, а не получится, но ничего страшного.
— В крепости столько девчонок свободных…
— Такую, как ты только одну знаю, — ответил он.
— Только погуляем, — сказала Луиза.
— Договорились, — не скрывая довольной улыбки, сказал Давид.
Они стояли на стене, наблюдая, как ветер гладит густую зеленую траву, на которой паслось стадо коров. Грачи взлетели со стороны засеянного поля. Давид насторожиться.
— Похоже, что едут.
— Пойду князю доложу, — наблюдая, как поднимается пыль от приближающихся всадников, сказала Луиза.
— Но мы договорились, — напомнил Давид.
— Да, договорились, — немного рассеянно ответила Луиза. Она поспешила спуститься во двор. Нога соскользнула со ступеньки. Короткий полет закончился в объятиях Бориса.
— Я что тебе говорил?! Спать идти!
— Едут, — ответила она, выбираясь из его объятий. Борис недовольно посмотрел на нее.
— Встанешь около входа в зал. После официальной части у тебя отсыпной и это не обсуждается! — приказал он.
— Могу выполнять?
— Выполняй, — велел он, а сам поднялся на стену.
Всадники ехали налегке. Не больше двенадцати человек. Да им и нечего было везти тяжтяжел. Весий пока договорился о продаже драгоценных камней, залежи которых были найдены в горах. Железные руды, драгоценные камни и уголь — горы напоминали матрешку, где с каждым новым уровнем открывалось что-то новое. Это не поддавалось объяснению, как и то, что эти горы почти никто не разрабатывал из местных, хотя Весий узнал, что это место считалось проклятым. За исключением мелких деревушек, которые напоминали скорее хутора, никто не жаждал осваивать эти земли, к тому же было много более хороших земель, за которыми не водилось дурной славы.
И вот отец Луизы должен был привезти деньги от продажи камней, подтвердить договоренности и заключить новые. Или все разорвать и уехать ни с чем. И вот всадники почти подъехали к крепости. Знамена, воины в железных кольчугах, в середине мужчина в кожаной броне. Борису вспомнился фильм из детства. Когда-то он хотел, чтоб вот так стоять на стене и смотреть, как подъезжают рыцари. Но тогда все это казалось забавной игрой, а сейчас он оценивал охрану торговца. Люди были профессионалами. Один за двух. Значит не двенадцать человек, а все двадцать четыре. Дорога сделала петлю, и взору Бориса открылось то, что было скрыто за спинами всадников. Две лошадки везли на спинах мальчишек лет десяти. Борис смог выдохнуть. При таком раскладе боя не будет.
Мируша не показывала волнения. Словно это был обычный день. Если Луиза нервничала, то Мируша олицетворяла само спокойствие. Только Силой знал, что скрывается за это маской. Она до последнего не хотела покидать его объятия. Ей было страшно, но разве она могла показать этот страх? Это было не в ее характере.
Они сидели в столовой за главным столом, ожидая, когда спешатся всадники. Детвора взволнованно перешептывалась. Взрослые молчали. В столовую набилась половина крепости. Все, кто были свободны. Вначале было решено приветствовать гостей в общем зале, показать им выделенные комнаты, чтоб они могли привести себя в порядок с дороги, а уже потом обговорить деловые вопросы, если будет чего обсуждать.
Борис проводил гостей в столовую. Из двенадцати приехавших мужчин и двух детей в столовую вошли пятеро. Мужчина в кожаном доспехе лет так за сорок, с острым носом, который передался Мируше, узкими чертами лица, с впалыми щеками и ясными глазами, в которых светился ум незаурядного человека. Двое человек были обычными военными при железе с хмурыми лицами людей, которые привыкли, хвататься за меч при приказе и не задумываясь о том, против кого этот меч они направляют. Дети стояли за их спинами. Обычные мальчишки. Один был копией отца, другой с миловидными и мягкими чертами лица.
— Добро пожаловать в нашу крепость, Варинт, торговец из Тернова. Здесь вы найдете крышу над головой, стол, стойла для ваших лошадей, поддержку и защиту. Мы платим той же монетой, какую дают нам. Знаю, вы ожидали увидеть здесь Версия, но так получилось, что теперь княжу я, Силий со своей женой Мирушей. Прошлые договоренности Весий мне передал, поэтому я о них в курсе.
— Приветствую вас и вашу жену. Мы воспользуемся вашим гостеприимством и уберем оружие в ножны. Договоренности подтверждаю. Отдельные моменты обсудим позже, — ответил он.
— Конечно, вам покажут ваши комнаты, — ответил Силий.
На этом официальная часть была закончена. Гости ушли отдыхать, а крепость зажила своей жизнью, обсуждая чужаков. Мируша торопливо пошла к выходу из столовой. Нахмуренные, серьезная. Силий нагнал ее в коридоре.
— Куда идешь?
— Хочу подняться на чердак над нашей спальней. Там говорят вид хороший, — ответила она.
— Вот так я тебя и отпустил по крышам лазить! Разбиться хочешь? Или родить раньше срока?
— Мне надоело себя чувствовать тестом, что поднимается вверх. Меня с каждым днем все больше и больше раздувает! — заявила она.
— Пойдем в сад, — беря ее под руку и выводя на улицу, сказал Силий. Мируша не стала сопротивляться и спорить. Только раздраженно кусала губы.
— Мы грядки с зеленью посадили. Сама хотела снять семена, а пришлось командовать. Тяжело и неудобно из-за живота нагибаться.
— Это все временно, — сказал Силий. — Дождись осени. Там и наладится все.
— До осени еще столько времени… А я себя глупо чувствую. Не мое это место.
— Ты это о беременности или должности? — уточнил Силий.
— Княгиня должна быть красивой. Она представляет собой крепость. А я…
— Тебе в саду что больше нравится: цветы или яблоки?
— Яблоки. Цветы красивые, но их не съешь.
— Так и с людьми. Умные люди, добрые, сердечные — на это надо смотреть.
Если человек красивый, то это приятное дополнение. Главное, чтоб человек был не озлобившийся на весь мир. Сомнения — это нормально. Я еще не встречал человека, который бы не сомневался.
— У меня…
— Опять про свое плечо и царапины начнешь говорить, то прям тут начну переубеждать, — предупредил Силий.
— Тут люди могут увидеть! — округлив глаза, сказала она.
— А вон там кусты густые. Никто не увидит, — дразня ее, ответил Силий. Она так косо на него посмотрела, что он не выдержал и рассмеялся.
— Силий, не в твоем возрасте и должности женщин по кустам таскать, — строго сказала она. — Я понимаю от кого другого услышала бы, но от тебя… — Мируша коснулась пальцами его груди. Рассеянно накрутила на палец веревку от завязки на вороте, его рубашки. — Ты забываешь…
— Рядом с тобой я забываю обо всем на свете, — ответил он, наклоняясь к ее губам. Мируша сразу ответила ему на его поцелуй со всей страстью, что хранила в душе. Она всегда эмоционально отвечала ему, словно в последний раз с ним целовалась, словно в последний раз они были вместе и другого момента близости уже не будет. — Никому тебя не отдам.
— А я согласна. Не отдавай, — ответила она, обнимая его. — С тобой хоть на край света готова пойти. И этот путь будет нестрашным.
Силий провел рукой по ее спине. Ему удалось ее отвлечь от грустных мыслей. А то она уже себя накручивать начала. Он уже понял, что когда она переживала, то выплескивала эмоции или забираясь куда-то, или придумывала авантюры. То людей смущала. Пусть лучше о весне думает, которая в душе у нее расцветала от его поцелуев.
Взгляд скользнул по открытым окнам. В одном из них он увидел отца Мируши. В этот момент в сад вбежала детвора, которая освободилась от занятий.
— Мируша! Расскажи про приведение!
— Я уверен, что оно по коридорам крепости ходит! Такие сегодня завывания и стоны слышал!
— А мы сегодня пойдем ловить приведение?
— Обязательно, — буркнула она, отходя от Силия. — Вот сейчас прям побежим.
— Ты смеешься, а я серьезно спрашиваю!
— Так и я серьезно. Вот превращусь в привидение и будете меня ловить, — сказала она.
— Хочешь сказать, что ты в приведение превращаешься? — детвора посмотрела на нее недоверчиво.
— Ага, и брожу по коридорам, охраняя ваш сон, — серьезно ответила она. — Бегите под нашу яблоню. Я сейчас подойду и расскажу, как у меня это получается сделать.
— И покажешь?
— Подумаю, — ответила она. Детвора убежала вглубь сада, обсуждая, возможно ли такое или Мируша шутит.
— Зачем тебе такие слухи? — спросил Силий. — Опять за ведьму посчитают.
— Они еще мелкие, верят в сказки. А вот лет в десять уже серьезные такие. С ними это не пройдет. Они до правды докопаться хотят.
— Мируша, но не на себя же эту роль применять.
— Пусть я буду добрым приведением, тогда не нужно будет объяснять, чем там молодожены занимаются. И почему из их комнаты стоны доносятся. Я уже думала им комнату предложить с более толстыми стенами.
— А ты откуда знаешь?
— Так ходила приведение ловить, пока ты с десятниками на круглом столе планы обсуждал по восстановлению деревни, — ответила Мируша и рассмеялась увидев выражение лица Силия. — Да ладно, они меня с этим приведением несколько дней достают. Надо же было проверить…
— В следующий раз и меня с собой возьми, когда за нечистью охотится пойдешь.
— Обязательно, — она его поцеловала в щеку. — Пойду сказки рассказывать. Они почему-то решили, что я им обязана их рассказывать. Как будто у меня других дел нет.
— Так тебе нравится сказки сочинять.
— Нравится, — согласилась Мируша. — Но должна же я себе цену набить.
Она пошла к яблоне, где в зеленой траве среди одуванчиков сидела детвора.
Они уже начали собирать желтые цветы, чтоб сплести из них венки, пока будут слушать сказки про водяных и леших, красных девиц и молодцев, что не боялись никакой беды. Мируша сочиняла истории на ходу и так убедительно рассказывала, словно сама это все видела. Детвора ей верила, а если кто сомневался и не верил, она с ними спорить начинала и тогда казалось, что она не княгиня, а девчонка, которая забыла вырасти. Но стоило ему упустить ее из вида, как она уже бегала с молодой семьей и пыталась отговорить их расходиться. И ведь умные вещи говорила. Тогда Силий думал, что она старше своих лет. Ночью же она засыпала в его объятиях, а он не мог понять какая же она настоящая. Хотя его птичка была сложным человеком. И в этом она и была настоящей.
Глава 15
— Если честно, то я не ожидал, что здесь охотятся за домовыми и по-прежнему ловят приведений. В последний раз она меня чуть до заикания не довела, когда появилась в закрытом кабинете в белой рубашке. Лу все время была неугомонной. Стоило встать солнцу, то весь дом уже стоял на ушах. Приведут ее, чтоб наказал за провинность, а она стоит с чумазым носом, поцарапанным руками и разбитыми коленями. Волосы дыбом и не боится. Только удивляется за что же ее наказать хотят. Она же хотела кошку мышей ловить научить. Лу их в кладовке слышит, что они скребутся, а кошка почему-то не слышала. Вот та и решила ее научить, как мышей ловить. А кошка непослушная была. Учиться не хотела. Половину кладовки разнесла, пока их двоих из этой кладовки не вытащили. Хорошее ведь дело хотела сделать: мышей поймать. Наказали. Без ужина оставили. Утром Лу уже в кладовке мышеловку установила, в которую кухарка попала. И опять ее ко мне, а я думаю, куда бы такой пыл направить, чтоб все живы остались, а дом не рухнул, — Варинт сидел в деловой комнате, куда его пригласил Силий, когда тот поймал его в коридоре и выразил желание поговорить с глазу на глаз. Хотя Силий для переговоров хотел еще позвать несколько человек, но у него были вопросы к отцу Мируши личного характера, поэтому он и согласился на этот разговор. — Богатая фантазия, отсутствие страха и упорство, которому оставалось только позавидовать. Она бы перевернула наш высший свет. Схватывала все на лету. Думал дать ей образование. Не такое, какое получают девицы, настоящее. Она умнее братьев была, но жена отговорила. Сказала, что тогда мы ей мужа точно не найдем.
— Почему?
— Лу стала Мирой? — спросил Варинт. — Это было нечестно по отношению к Мире, но она была слишком серой, невзрачной. Мира — случайный ребенок. Ничего незначащая связь. Но закончилась она Мирой. Бывает. Я выплачивал ей и ее матери неплохое содержание. У меня к тому времени была семья. Жена не знала о Мире. А потом Мира осиротела. Отдать ее в приют у меня рука не поднялась. Привез домой. Жена этому не обрадовалась. Она дворянских кровей. Ее отец дал добро на наш брак лишь потому, что ему были нужны деньги. Грубо говор, я купил себе жену знатных кровей. Хотя мы неплохо с ней жили, но тут она проявила упрямство и отказалась принимать Миру. Та дочь то ли правки, то ли кухарки, уже не помню кем ее мать была. Ладно, не приняла так не приняла, но я ее в доме оставил. Авось кто из слуг приглядит за сиротой. Неожиданно для всех вмешалась Лу, заявив, что никому сестру обижать не позволит. Как бы моя жена ни злилась, но Лу ее за наш стол посадила и заявила, что если кто против Миры пойдет, то ее врагом станет. Одной три года, другой пять. И вот сидит пятилетка чуть не с ложки трехлетку кормит. Мира ходила плохо, так Лу ее ходить учила. В доме ругань, шум. Выхожу посмотреть, что случилось. Мои пацаны на заборе висят. Мира в угол забралась, а Лу с собакой ругается. Пес размером с волка зубы скалит, а та ему лекцию читает, что слабых обижать стыдно, а Мира слабая. Если тот хочет воевать, то пусть с ней воюет, она ему покажет, где раки зимуют. Потом выяснил, что мальчишки откуда-то пса притащили, чтоб девчонок напугать.