Так что волшебная пенка была, увы, мне недоступна, потому для удаления волос я пользовалась кремом с экстрактом зелёного чая и самым обычным лезвием. Мне кстати, тоже хватало на неделю.
Пока расслаблялась, лежа в обжигающе-горячей воде, мне пришла смелая мысль все-таки в следующий раз попробовать волшебную пенку и шампунь для пышных волос. Ведь во мне проснулась магия, может колдовская косметика, наконец, подействует?
Купальня представляла собой небольшое помещение, практически целиком занятое водой. У входа был небольшой портик, где стояли полки с различными косметическими средствами и лавка, чтобы положить одежду. Ступени с портика вели прямо в воду, дно которой мерцало загадочным синим цветом. Из всех стен, не считая той, в которой находился дверной проём, били упругие струи воды, диаметр которых увеличивался по мере ухождения в перспективу. Самым красивым в купальне был расписанный водными сюжетами потолок в форме полусферы, по которому танцевали таинственные блики воды, заставляя изображения как бы двигаться.
Если источники Хеб были в первую очередь духовным местом, и мне в страшном сне не могло присниться, чтобы, скажем, сесть там и начать бить подмышки, то купальни предназначены для ухода за телом.
Я уже вымыла голову шампунем из горчичного порошка и нанесла на волосы бальзам с персиковым маслом, чтобы приятно пахли.
Теперь предстояло самое неприятное — бритьё интимной зоны. Я легла в специально для этих целей предназначенную нишу, и широко раздвинула ноги, не опасаясь, что меня кто-то может увидеть. Заглядывать в купальни, когда послушницы занимаются своим туалетом, было строго запрещено.
Я взяла тюбик с кремом для депиляции и выдавила его себе на холмик Хеб. Громко хлюпнув, он хлынул толстой струёй и был приятно прохладным, с очень нежной текстурой.
Я была обнажена, распарена, расслаблена. Я лежала с раздвинутыми ногами… И тут крем на моём лобке вызвал ассоциацию, что это никакой не крем, а сперма Джерта, хлынувшая после нашего с ним соития.
От одной этой мысли меня бросило в жар. Бесстыдные картинки совокупления Джерта и послушниц замелькали перед глазами, раскрываясь в самых ярких подробностях и вызывая внизу живота чувство блаженной тяжести.
Я облизала губы и ласкающими движениями легонько притронулась к своей груди. Это было так сладко и необычно, и эхом отдалось в кончиках моих напрягшихся, затвердевших сосков. Груди у меня некрасивые — слишком маленькие, да и торчат в разные стороны, и соски тоже маленькие и похожи на горошинки. Но и плевать, раз они настолько чувствительны!
Я мяла и перекатывала пальцами соски, и каждое движение доставляло наслаждение. Я представляла, будто это Джерт трогает мою грудь и это заводило еще больше.
Не переставая одной рукой ласкать свою грудь, я опустила вторую руку к промежности. Осторожно потрогала пальцами пирамидку, которой лёг крем, и стала легонько втирать его в лобок. Мне безумно захотелось прикоснуться своими испачканными в нежном крему шаловливыми пальцами к маленькому бугорку между своих ножек.
Там было потрясающе влажно и обжигающе горячо. Не сдержав стон удовольствия, я принялась ласкать и теребить свое лоно.
О, теперь я понимала Кириаки, которая не сдержалась и делала это прямо на моих глазах. Это действительно было потрясающе! Я почти забылась, представляя, что это не мои собственные пальцы, а пальцы Верховного Жреца.
Я стонала и все сильнее трогала пальцами себя между ног, раздвигая нежные складочки своего лона, надавливая на клитор, превратившийся в один единственный источник удовольствия — все, кроме него, перестало существовать.
Хотелось более ярких и более сильных ощущений! Не помня себя от вожделения, я, не открывая глаз, чтобы не потерять картинку обнаженного Джерта, сползла из ниши на ступеньки и раздвинула ноги перед фонтанчиком, бившим из воды, подставив свое разгоряченное мокрое лоно тугим упругим струям. Они текли то быстрее, то медленнее, то слабее, то сильнее, и я чувствовала во всем теле покалывание, сменившееся нарастающим напряжением.
Оно должно было достичь своего пика, взорваться миллиардами вспышек удовольствия! Но на свою беду я открыла глаза и увидела того, о ком так беззастенчиво грезила и кого меньше всего ожидала увидеть сейчас в реальности.
Жрец Джерт стоял в дверях, прислонившись к косяку, и бесстыдно за мной наблюдал.
От нахлынувших чувств — стыда, желания, испуга я вскрикнула…
И не взорвалась.
Даже более того, стремясь придать своему телу приличное положение и прикрыть наготу, наткнулась рукой на лезвие, которое приготовила для бритья и которое так и не пустила в ход. Острая боль пронзила руку, и кровь, разбавленная водой, капнула на кафель.
— Продолжай, — властно сказал жрец.
ГЛАВА 7. В купальне
Какой же я была наивной, когда думала, что никто не увидит! Ведь для Джерта нет закрытых дверей… Неловко пытаюсь подняться, но скольжу ступнёй по воде, разлитой на полу, и падаю, больно ушибив коленку.
Словно в самом райском сне жрец приближается и рывком поднимает, крепко стиснув мое запястье.
— Думаешь, я не знаю, что ты пряталась на персиковом дереве? — негромко спрашивает мужчина — от его голоса, мягкость которого вряд ли сможет кого-то обмануть, меня бросает в озноб. — Подслушивать нехорошо — знаешь это, маленькая паршивка?
Внезапно Джерт притрагивается губами к моей ладони и слизывает с пореза рдяные капли. Прикосновение его бархатистого языка к ранке заставляет меня вскрикнуть и попытаться отстраниться, но вырваться из железной хватки Верховного Жреца нет ни единого шанса.
— Такая вкусная кровь… — его вкрадчивый шепот, кажется, звучит в самом моем ухе. — Сладкая, как вызревшая на солнце мускусная дыня, она оставляет на нёбе мягкое послевкусие нежно-сливочной булочки бриошь. Нравится?
От звука его голоса, похожего на низкий рык животного, от самих слов, от того, что он пугающе близко, так близко, как никогда ко мне не был, у меня подкашиваются колени. И кажется, спрашивает вовсе не про булочку…
Булочки бриошь — их выпекает по субботам митера Хтония и вечно ворчит, что возится с ними целое утро, а растаскивают их прихрамовые девушки за какие-то полчаса…
Богиня, какие глупости лезут мне в голову?
Облизываю пересохшие губы — и это оказывается последней каплей…Джерт впивается в них своим ртом, его язык раздвигает их, и, точно хозяин, он исследует мой рот, отталкивает мой непослушный язык, а затем сплетается с ним в единое целое.
Меня еще ни разу не целовали, я и не подозревала, что это такое, но сейчас мне кажется, что я пью чистую и свежую воду после долгих дней жажды.
Лишь от одного этого поцелуя между моих ног становится так горячо и влажно, что я изнемогаю от желания ощутить Джерта там! Могучие руки жреца обхватывают меня за бедра и сильно мнут ягодицы, и мне хочется, чтобы жрец продолжал, чтобы стиснул меня ещё сильнее.
Я трепещу и изнемогаю — желание, чтобы Джерт коснулся моего лона, граничит с болью.
Неужели все это не сон, и жрец целует и трогает меня обнаженную? Меня, самую некрасивую послушницу его храма! Неужели богиня наконец сказала ему, что я готова к соитию?
Я задыхаюсь от желания, каждой клеточкой своего распаренного тела чувствуя огромного мужчину, который притиснул меня к стене. Джерт неожиданно берет мою руку и опускает в мое лоно, принуждая меня ласкать саму себя, а сам плотно прижимает свои бёдра к моему животу, позволяя почувствовать сквозь повязку свой член. Богиня, он действительно очень большой и такой твёрдый… Он стоит, стоит на меня, самую некрасивую послушницу храма!
А что будет, когда это мощное орудие, этот огромный красавец войдёт в меня? Откинув голову назад, я представляю это и еще сильнее тереблю непослушными пальцами свой набухший клитор.
Джерт целует мою шею, но эти поцелуи больше похожи на укусы. Его пальцы ложатся на мои груди, мнут, теребят, сжимают их, но, моя богиня, что происходит со мной, когда его требовательный рот накрывает один из затвердевших сосков!
От невиданного доселе наслаждения, я испускаю протяжный стон — я уже вся совершенно мокрая там… А язык мужчины играет с соском, лаская его, смакуя, перекатывая во рту, но затем, чуть прикусив острыми зубами, Джерт принимается сосать, то захватывая грудь целиком, то отрываясь от нее на другую, чтобы через мгновение наброситься опять!
Я выгибаюсь и как можно сильнее прижимаю к груди его голову, и, как мечтала тысячи раз, запускаю пальцы в его чудесные волосы, перебираю их, ощущая, насколько они мягкие и шелковистые.
Но затем Джерт отрывается от моей груди, чтобы взглянуть мне в глаза откровенным, бесстыдным взглядом, насладиться сногсшибательным эффектом, который он на меня производит.
— Богиня сказала, что я готова? — едва слышно шепчу я, опустив ресницы.
Я просто не перенесу, если он скажет «нет», меня разорвёт на тысячи и тысячи частей!
— А это мы сейчас узнаем, — усмехается жрец, и от этой его усмешки я готова растечься, подобно растаявшему желе.
Очень сладкому желе из голубики — пусть Джерт съест все, ни крошки не оставит…
Нервно смеюсь собственным странным мыслям, но жрец затыкает мне рот коротким поцелуем, а затем кладет ладонь на мою макушку и мягко опускает перед собой на колени.
Я не помню, когда он успел сбросить свою повязку, но это уже не важно, потому что его член прямо передо мной. Восхитительный эрегированный фаллос, и больше всего на свете в данный момент я хочу взять его в рот, попробовать и доставить Джерту наслаждение.
И отважно бросаюсь на него, обхватив сначала губами, а затем и ртом — он имеет приятный солоноватый вкус, но он настолько огромен, что просто не помещается в мой рот.
Мне приятно сосать член Джерта, но это так непривычно, что я не могу справиться с ним. Ощущаю, как мои зубы задевают чувствительную плоть, но не знаю, куда их деть. Пытаюсь сосать только головку, но предательские зубы опять вылезают, когда не надо…
Моя богиня, я и не подозревала, что брать в рот мужской член настолько сложно! В какой-то момент мне кажется, что у меня начинает получаться, я насаживаюсь на член Джерта ртом и полностью отдаюсь этим потрясающим ощущениям, но жрец вдруг мягко отстраняет мою голову, и я с ужасом вижу, что он не такой твердый и упругий, как прежде.
Я не смогла доставить ему удовольствие!
— Маргери… — Джерт поднимает меня и ласково гладит по голове. — Ты действительно ещё не готова.
Вроде как утешает… Да гори оно огнём! Я так хотела его!
— А когда я буду готова? — спрашиваю чуть более резко, чем следует разговаривать с Верховным.
Жду, что он скажет что-то в духе: «Богиня сама решит и даст мне знак», как он и отвечал всегда. Но вдруг с удивлением получаю вполне чёткий и конкретный ответ:
— Это случится в ночь празднования рождения Блестящепрядой, через три дня.
И накинув повязку, жрец уходит, не оглядываясь, оставив меня в совершенно растрёпанных чувствах — недоумевающей, удивленной, потрясённой, разгоряченной, возбужденной, а ещё очень влажной и неудовлетворённой.
Тем же вечером я сижу у окна в своей комнате, и наблюдаю, как в розоватой закатной дымке плывут вечерние тени.
Сколько всего произошло за последнее время, с ума сойти можно! Даровой цветок, источники Хеб, нарастающая магическая сила, которую они в меня вливали, Лукиан, мои полночные подглядывания, проснувшаяся во мне чувственность… И Джерт.
Джерт затмевал собой все и дарил ощущения и чувства, о которых я раньше не смела и мечтать! Неужели через три дня это случится? Он лишит меня девственности! Он распечатает мою магию и я могу пользоваться ей в полную мощь, без утайки… Смогу, как и другие девушки, открыто ходить к источникам богини, а после дарить полученную силу моему жрецу…
Моему… Как странно. Джерт не принадлежит мне.
Но я хочу этого! Да, хочу! Чтобы желал только меня. Чтобы был только со мной — и больше ни с кем. Я не хочу делить жреца с остальными послушницами! Пусть будет мой и только мой, а я его… В храме это невозможно, он должен собирать силу Хеб, то есть совокупляться — со всеми послушницами, Но, быть может, он полюбит меня… И мы вместе с ним уедем из храма…
Ужаснулась своим крамольным мыслям. Так и до Кириаки с ее совершенно безумной и дерзкой идеей побега недалеко!
Чтобы утвердиться в вере, я хотела было открыть книгу священных песнопений, когда в комнату забежала соседка.
Легка на помине! Глаза блондинки возбужденно сверкают, она думает о чем-то своём, но при этом внимательно приглядывается ко мне.
— Выглядишь грустной, Горечавка, — замечает соседка. — Что-то случилось? Эти курицы обидели?
Но самое удивительное, что я тоже вдруг совершенно неожиданно для себя отвечаю:
— Я брала в рот у Джерта…
— О! — закатывает глаза Кириаки. — Неужели это наконец-то произошло, и наш распрекрасный жрец снизошел до того, чтобы тебя трахнуть? Горечь, ну поздравляю!
— В том-то и дело, что нет, — краснею, отвожу глаза и мямлю. — Все как бы началось, а потом я взяла его и… Зубы, они мешают, понимаешь? Мне кажется, у меня не получилось…
Богиня, и с кем я делюсь? Со своей чуть ли не главной врагиней! Но блондинка слушает внимательно, без тени иронии, и я выкладываю ей все!
— Вот гад, возбудил и смылся! — заключает она. — Запомни, если мужик тебя хочет, то он тебя трахнет в ту же самую секунду, и откладывать дело в долгий ящик не будет. Скорее всего, ему действительно не понравилось, как ты ему отсасываешь, но чего он, интересно, хотел? Ты же неопытна, как невинный цветочек! Сначала бы хоть девственности лишил, а потом с минетом совался. Держу пари, ты и понять ничего не успела, Маргери!
— Вообще-то я успела понять, что хочу его! — воскликнула я и добавила, помолчав. — И люблю.
— Нет, нет и нет! — замахала руками Кириаки. — Влюбляться в племенного жеребца — верх идиотии! И не вздумай, Горечавка!
Да как, интересно, если это сильнее меня?
— Знаешь что? — вдруг с азартом воскликнула блондинка. — Я хочу, чтобы ты показала ему, на что способна, когда он будет через три дня тебя трахать! А то нашелся бог секса! Сейчас я тебе расскажу, как правильно ласкать мужчину ртом, чтобы он аж свое имя забыл от наслаждения!
— А ты откуда это знаешь? — подняла бровь я.
— Практика и еще раз практика, — усмехнулась Кириаки. — Думаю, когда я сбегу, Джерт будет скучать по моей технике. Впрочем, сейчас я передам тебе свои ценнейшие знания. Так что внакладе Джерт не останется!
— Научи! — у меня аж глаза загорелись от любопытства.
— На самом деле, в этом нет совершенно ничего сложного, — пожала плечами соседка и принялась просвещать. — Просто запомни несколько главных правил. Не бросайся на него сразу, сначала немного подразни лижущими движениями языка. Пощекочи головку члена, его основание, мошонку. Он уже сходит с ума от желания всадить в тебя свое орудие, а ты только щекочешь, заставляя его забыть свое имя. И, ради богини, не зацикливайся только на одном движении, чередуй легкие прикосновения с сильными, быстрые с медленными… Будь разнообразной, не повторяйся! Главный секрет в том, чтобы каждый раз удовлетворять его ртом по-разному, как будто это делают разные женщины. И да, чтобы целиком заглотить такой огромный фаллос, как у Джерта, нужно положить его на спину, а самой расположиться над ним вот так… На коленях не получится, я уже пробовала. Ну надо, как бы, под углом. Не забывай про руки! Гладь и ласкай ими его живот и бедра, соски, яички, в конце концов! Ну что ты на меня так смотришь, Маргери? Зубы? С зубами вообще не проблема — спрячь их, оберни губами, просто забудь, что они есть, и все пойдет, как по маслу! Сегодня ты просто переволновалась, но, думаю, что через три дня будешь готова! Потренируйся… Да вон хоть на банане!
И блондинка без тени смущения радостно протянула мне продолговатый фрукт.
— Эм… Спасибо! — только и смогла вымолвить ярко-пунцовая от «урока» Кириаки я.
— Маргери, знаешь, что самое главное? Естественность! Просто забудь обо всем и соси его член! Ты же хочешь его сосать?