И таки да, этой девушке удалось приковать к себе внимание! Но иначе — не так, как Элеоноре. Если сестра разила наповал своей отточенной грацией и благородной уверенностью, то от этой участницы чувствовались плавная мягкость и милая, теплая трогательность.
Участницы продолжали выходить, одна за другой.
Пока я не осталась в комнате сама с собой.
— Холли Редривер! — внезапно прозвучал голос Нейтана. И я, вздрогнув, уверенным шагом вышла на яркий свет бального зала, под волнующую музыку оркестра.
Я не сразу осознала то, что на меня все смотрят. Внимательно, ловя каждое движение. Участницы, Нейтан, собравшиеся на балу, король… и Элеонора, во взгляде которой просто кипела ярость и крик: «ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ?!».
Тем не менее, хоть в ее глазах и читалось желание, чтобы я сейчас оступилась и упала перед всеми, этого не случилось. Плавно и уверенно я встала на центр зала, и присела в реверансе, придерживая ткань платья, которая двигалась с каждым моим движением так, будто была потоками воды в горном ручье, которая сверкает в лучах полуденного солнца. А затем так же уверенно прошла на свое место в конце шеренги.
После этого Нейтан объявил начало танца участниц с королем. И опять Элеонора, готова поспорить, была вне себя от ярости из-за того, что танцевать с Эдвардом Блейком она будет не первой. Я же молча стояла на месте — меня вполне устраивала и последняя роль.
Вот уже первая из девушек, закончив кружиться, встала обратно на свое место, а его величество протянул руку Элеоноре. Которую она, кокетливо улыбнувшись, приняла, пустившись в изящный танец. Сестра, безусловно, умела танцевать — красиво, легко. Так, что готова поспорить, каждый, кто сейчас смотрел на нее, уже готов был увидеть в этой девушке свою будущую королеву.
Когда ее танец закончился, она не подала виду, но я знала: внутри нее сейчас бушевало лютое негодование из-за того, что ЕЕ место рядом с королем сейчас заняла другая участница. Соперница, которую нужно устранить любой ценой! И наверняка именно так она думала о каждой из участниц… кроме, разве что, меня. Я была для нее средством для достижение цели, которое сестра то ли ненавидела, то ли презирала, то ли просто испытывала раздражение от того, что нуждалась во мне, не в силах достичь всего желаемого самостоятельно, без моего участия.
Хотя в момент, когда король протянул мне свою руку, ее эмоцией наверняка был нечеловеческий гнев.
— Эдвард, рад знакомству, — с улыбкой шепнул высокий темноволосый мужчина, закружив меня в танце.
— Холли, — ответила я, немного вздрогнув от ощущения его ладони, которая лежала на моей спине.
— Холли, вы сегодня просто умопомрачительны.
— Могу я поинтересоваться, говорите ли вы сегодня эти слова всем участницам Отбора? — не сдержавшись, вздохнула я.
Ну вот, прекрасное начало!
И почему это мое умение держать язык за зубами решило дать сбой именно сейчас?
— Нет, только той, кто в самом деле сегодня всех затмила, — неожиданно прошептал мужчина.
— В таком случае, вам следовало сказать это моей сестре.
— Но говорю вам, — подмигнул он.
— С чего бы это?
— Потому что иногда король может позволить себе комплимент в адрес именно той девушки, которой он желает его сделать.
— И после нашего разговора это желание не пропало?
— Напротив, — хмыкнул Эдвард Блейк. И поцеловав мою руку, оставил меня на моем месте среди участниц отбора.
Некоторое время я никак не могла понять, почему же все на меня так смотрят, а особенно — Элеонора, злобно сжимающая кулачки. И лишь потом вспомнила, что до меня король не целовал в конце руку ни одной из участниц, с которыми танцевал!
Ой-ой-ой! Надеюсь, это не значит, что у меня могут быть проблемы?
ГЛАВА 3. Цена вопроса
Первое испытание Отбора обещало быть поспокойнее отсева. Не нужно никуда бежать, использовать магию или рисковать здоровьем. Потому что первым делом решили выставить за дверь ту из участниц, которая окажется наименее эрудированной. Именно так с логической точки зрения объяснялось то, что соревнование за корону начиналось с викторины. Которая пройдет публично. И та из девушек, которая покажет наименьшие знания, первой вылетит с Отбора.
Естественно, я этого испытания не боялась. А вот Элеонора… С ней было сложнее. Не зря же всю жизнь я делала за нее сначала домашнее задание в школе, а затем писала ей дипломную в магической академии, натаскивая перед защитой! Нет-нет, круглой дурой сестрица, конечно же, не была. Но умом и сообразительностью тоже особо не отличалась. И уж точно не умела зазубривать.
— Будешь подсказывать мне! — заявила она, завалившись в мою комнату тем же вечером, когда Нейтан объявил нам о грядущем испытании.
— Подсказывать? Как?! — выдохнула я. — Мы ведь будем на глазах у целой толпы!
— Придумай как! — раздраженно фыркнула сестра. — Ты ведь у нас умная девочка. Викторина пройдет в формате: «Вопрос и четыре варианта ответов». Значит, тебе нужно будет подавать мне знаки, какой вариант правильный.
— В таком случае нужно придумать сразу несколько вариантов знаков, и ты должна все их запомнить, — устало пробормотала я. — Потому что если система знаков будет одна, судьи быстро поймут, что я кому-то подсказываю, и тогда как минимум меня дисквалифицируют. Ну а после того, как я умру от Темной клятвы, тебе придется проходить весь оставшийся Отбор самой.
— Хватит выпендриваться, — скрипнула зубами Элеонора. — Не тупая, запомню несколько вариантов знаков. Ты главное их придумай и помоги заучить.
— Ладно, куда денусь? В конце концов, для этого я и здесь, — обреченно пробормотала я.
Благо до викторины было три дня, которые давались участницам для подготовки. Достаточно, чтобы сестра выучила все возможные знаки, которыми я буду ей подсказывать.
К подготовке сестры я готова была приступить уже прямо сейчас… но та заявила, что у нее еще есть дела, поэтому она придет ко мне через пару часов. И я лишь тяжко на это вздохнула, не став уточнять, какие же ДЕЛА могут быть у участницы Отбора, которой то и делать ничего по сути не надо, кроме как красиво себя подать на испытаниях и не выдать, кто же делает за нее всю работу.
Решив дать ДЕЛОВОЙ сестрице разобраться со своими задачами государственной важности вроде подбора пижамы для наших душевных вечерних посиделок, я отправилась в расположенный неподалеку в корпусе кафетерий, чтобы выпить ромашкового чая.
Но увы, успокоение мне сегодня, похоже, не светило! Потому что именно на входе в оный я наткнулась на Нейтана. Который, к слову, посмотрел на меня без особой доброжелательности.
— А вот и наша последняя участница, заскочившая в поезд, — ухмыльнулся он с едва уловимой насмешкой. — Мне казалось, девушка, которая едва проскочила на Отбор, сейчас должна была бы первой побежать в библиотеку перед викториной.
— Не волнуйтесь, я уверена в том, что не провалю первое испытание даже без библиотеки, — раздраженно заявила я, и впервые в своей жизни так высоко вздернула нос!
У-у-у-у! Даже не помню, чтоб при виде кого-то я когда-нибудь испытывала такое раздражение! И чего это он ко мне, интересно, прикопаться решил? Я ведь просто пошла чаю выпить! Может, он там тогда надеялся, что вместо меня тринадцатой к финишу придет та девушка, которая так и не смогла меня обогнать? Потому что она ему то ли знакомая, то ли дочь друзей семьи, то ли еще какая-нибудь чертяйка. Из-за провала которой в самом начале он и расстроился, а теперь решил вызверяться на мне.
Если так, то пошел он в долгое пешее! Чтоб мне еще из-за чужих тараканов кровушку пили… не хватало. Своих проблем хоть отбавляй. Во всех отношениях.
— Самоуверенность — путь к поражению. Или даже нет, путь к провалу. Позорному. С треском, — протянул куратор Отбора, обходя вокруг меня — словно лис, присматривающийся к кролику.
— В таком случае, буду с удовольствием наблюдать, как треснет ваша уверенность, когда я покажу однозначно не последний результат на викторине, — заявила я, с вызовом посмотрев в его изумрудные глаза… в которых плясали настоящие искры задора.
Он это что же, умышленно провоцирует меня? Но зачем?
— Посмотрим-посмотрим, тринадцатая, — хмыкнул Нейтан. И демонстративно забросив в рот крекер, который до этого момента держал в руке, уверенной походкой зашагал по коридору. — В жизни ведь всякое случается, и никогда не угадаешь, какие сюрпризы ты не учла, составляя свои планы на будущее…
Интересно, на что это он намекает?
После этой встречи я чувствовала себя настолько разозленной, что едва не забыла, зачем вообще туда пришла! К счастью, стоило мне обернуться, и я увидела стойку, за которой стояла официантка, и аромат ромашкового чая сам по себе всплыл в моей голове, заставляя подойти туда и воплотить свои фантазии в реальность.
— Ромашковый чай и ванильные вафли, пожалуйста, — улыбнулась я, и девушка тут же принялась готовить мой заказ.
— Что, тоже захотелось перекусить после шести? — услышала я добродушный милый смех. И обернувшись, увидела девушку, которую заприметила еще на балу — хрупкую сероглазую блондинку, Лару.
— Да, не смогла сдержаться, — улыбнулась я в ответ.
— Ой как понимаю! Вечная проблема — сначала по вечерам хочется какую-нибудь вкусняшку, а потом приходится вставать пораньше, чтоб сделать зарядку и выйти на пробежку, дабы сжечь все эти калории, прежде чем они окончательно поселятся на моих бедрах.
— В самом деле? А выглядишь так, будто стройная от природы, — удивилась я.
— Увы, природа здесь ни при чем, только тренировки и контроль за питанием… по крайней мере, попытки контроля, — хихикнула Лара. — Иначе меня раздует, как воздушный шар. Не повезло мне родиться ведьмой, которая может есть сколько угодно в любое время суток и не толстеть.
— Что да то да, таким даже я завидую, хотя и не слишком склонна к полноте, — рассмеялась я. — Но раз уж желудки привели нас сюда, грех не похрустеть чем-нибудь.
— Поддерживаю!
Заказав и себе вафель с малиновым сиропом, Лара обустроилась со мной за одним столиком. И наверное впервые я с кем-то так спокойно и так свободно болтала! Даже в академии, где за мной не было круглосуточного родительского досмотра, у меня не появлялось особой возможности заводить друзей. На первых курсах все перемены мне приходилось бегать за Элеонорой, а после ее выпуска было как-то поздно искать друзей в прочно сформировавшемся коллективе однокурсников, где у меня сложилась репутация отшельника. Да и просто взять попробовать преодолеть эту стену я решиться не могла. Наверное, из-за ситуации в семье не было веры в то, что меня где-то могут не отвергнуть, сделав еще больнее.
Так что эта небольшая, милая, не особо осмысленная болтовня с Ларой стала для меня чем-то новым… тем, что мне понравилось. Слишком сильно понравилось. И я не знала, радоваться ли этому, или наоборот? Ведь эта девушка может вылететь в любой момент! Да и сестра однозначно не обрадуется, если я вдруг заведу здесь подруг…
Закончив свой вечерний перекус, я вернулась к себе и как раз успела принять душ, прежде чем в мою комнату вломилась облаченная в пижаму с халатом Элеонора. Которая заявила, что теперь я должна учить ее до самого утра!
Увы, но клевать носом сестра начала еще задолго до утра, и в результате уже засыпала, когда я отправила ее к себе, сказав возвращаться завтра. Иначе бы она еще гляди уснула прямо на моей кровати, и мне бы тогда пришлось спать самой на диване (потому что посмей я в таком случае пойти спать в ее комнату — на утро меня бы ждал невыносимый скандалище, едва Элеонора открыла глаза).
Весь следующий день у меня ушел на то, чтоб сестрица заучила десяток наборов комбинаций жестов, которыми я указывала бы ей на правильные ответы. И просто сказать, что к концу дня я уже хотела убивать людей, это значит не сказать совершенно НИ-ЧЕ-ГО! Все же, зазубривание однозначно не было ее сильной стороной. Элеонора постоянно путалась в жестах (за что, естественно, ядовито фыркала на меня). И только к концу дня мы сделали несколько прогонов без осечек.
На следующий день пришлось снова повозиться, чтобы заученные, но немного подзабытые жесты закрепились в памяти. И в последний день перед испытанием мы сделали пять почти безупречных прогонок, после чего сестра наконец оставила меня в покое.
Вздохнув с облегчением, я решила, что неплохо бы наконец самой хоть немного подготовиться к викторине, и отправилась в библиотеку. Где, как ни странно, сейчас сидели почти все участницы Отбора.
Прихватив стопку книг, я устроилась за удобным рабочим столом и начала в скоростном режиме пролистывать страницы, быстро выискивая взглядом и прогоняя в памяти основную информацию с оных. Страница за страницей, томик за томиком. И поскольку у меня был лишь один день, я намеревалась максимально его использовать. Поэтому занималась до упора, пока не поняла, что уже порядком устала, а время позднее. Ну а главное для меня перед викториной как раз таки выспаться!
Так что закрыв книжку, я расставила литературу по полкам, и уже собиралась идти, когда решила взглянуть, что же происходит вокруг.
Как оказалось, другие девушки уже разошлись раньше меня. За исключением, разве что, одной — кажется, ее звали Нолой Картер. И сидя за рабочим столом, она напряженно, даже нервно листала страницы, похоже даже не собираясь заканчивать.
— Эй, — осторожно позвала я, подойдя к девушке, и коснулась ее плеча.
Вздрогнув от моего прикосновения, она резко распахнула слипающиеся глаза и посмотрела на меня.
— Что такое? — немного грубо спросила Нола.
— Уже поздно, ты бы пошла поспала, иначе завтра голова совсем работать не будет.
— Извини, конечно, но не лезь не в свое дело, — проскрипела зубами девушка.
— Эй-эй! Чего ты? — обиделась я.
— Я просто не могу позволить себе сон! — выпалила Нола сквозь стиснутые зубы. — Мне нужно готовиться.
— Все равно ведь перед смертью не надышишься, а ясная голова полезнее будет…
— Полезнее будет голова, в которой как можно больше знаний, которые могут завтра пригодиться! — сердито фыркнула девушка. — Я не могу проиграть и вылететь с Отбора!
— Да никто, собственно, не хотел бы проигрывать…
— Нет, ты не понимаешь! — лихорадочно прошипела она. — Я не не хочу, я НЕ ИМЕЮ права проиграть! Иначе, если я вылечу, если не получу победу на Отборе…
— Что иначе? — насторожилась я.
— Иначе отец никогда не признает меня!
— То есть? О чем ты вообще? — растерялась я.
— О том, что это чертовски паршиво — быть посредственной дочерью выдающегося отца, — обреченно выдохнула Нола, стукнув кулаком по столешнице. — Настолько посредственной, что отец всерьез подозревает, будто я — не его дочь, а какого-нибудь простолюдина, с которым у матери якобы была интрижка! Когда отец узнал, что я прошла на Отбор, он даже вначале не поверил. Решил, будто я шучу. Но если я заполучу корону, то докажу ему, что в действительности не такая никчемная, как он считает. И тогда ему просто придется признать, перестать отрицать, что я его дочь!
Я хотела было сказать, что куда проще провести магический тест на родство и железно доказать папаше, что ты его отпрыск… но вовремя прикусила язык. Потому что Нола очевидно боялась, что тест взаправду покажет отсутствие родства с ее отцом. А главное… то, в чем эта девушка нуждалась, было ни столько признание кровных уз, сколько признание ее отцом как своего достойного ребенка, которым он гордится и которого любит. И в этом я понимала ее слишком хорошо… хоть мои надежды получить отцовское одобрение и любовь давно казались смешными, тщетными и наивными даже мне самой.
— Удачи тебе завтра, — с грустью вздохнула я, положив ей руку на плечо. — Но все равно лучше поспи хоть немного.
Покинув библиотеку, я вернулась к себе, перекусывая на ходу парой крекеров из своей сумки. И приняв душ, легла спать, искренне надеясь, что сон в самом деле поможет пройти завтра испытание за двоих. В конце концов, викторина — это пока еще не гонки на драконах, авось справлюсь…
Открыв утром глаза с первым звоном будильника, я приняла душ и вышла из него как раз вовремя, чтобы встретиться со своими служанками. Линда принесла для меня наряд с украшениями, а Рейчел — все необходимое для создания прически, маникюра и макияжа.