— Эльфы и нежить? Невозможно. Ты сама знаешь: твоих сородичей нельзя обратить.
— Тогда что это было? Серый пепел, Ас! Темно-серый! И вообще, мало ли, что я знаю! До этого случая я была уверена, что эльфы людьми не питаются!
У кого-то похоже истерика. Странно, что туша еще держится. А может, уже того… Истерит… Только про себя… Бездна, вот во что мы снова вляпались?!
— Им снова хотелось людей…
О, смотрите-ка, кто заговорил. Только взгляд нехороший — стеклянный. Человечка, похоже, все еще не пришла в себя.
— Инка, ты о чем?
— Там, на нижних этажах, умирали люди… Не нелюди…
— Ты хочешь сказать, это сделали эльфы?
— Не знаю. Может, не они, а кто-то, кто повыше них.
— Лич.
— Ас! Приди в себя! Ну какой лич!
— А кто еще, Ар? Кто еще способен довести до иссушения сразу четверых эльфов? Кому еще выгодна людская энергия? Только личи выпивают души людей, считая их деликатесами. Только личам подвластна магия Бездны.
— Высший мертвец? Ас, последний раз о них слышали в конце войны рас. Ты считаешь, остались умельцы, способные поднять нежить высшего порядка?
— Судя по сегодняшним событиям — да. И я тебя огорчу, но искать такого умельца надо именно в нашей больнице.
Инна:
Куратор оказался прав: вампир действительно обеспокоился состоянием своей возможной «еды» и появился в кабинете инкуба уже через час после события. И мне, так и не пришедшей до конца в себя, пришлось, по «экстренному» вызову сирин, нехотя поднимать с кресла свою пятую точку и переться к Сортарину. На этот раз — в одиночку. Интерны увлеченно обсуждали возможность появления лича в больнице, на меня никто не обратил внимания. Отлично. Наконец одна побуду. Достали уже эти «хвостики».
Пока ехала в лифте, вместе с двумя троллями-санитарами и гномом-врачом, вспомнила, что с утра так и не поела. Вот только при одной мысли о непонятных эльфах, так не эстетично осыпавшихся прахом у моих ног, аппетит отбивало напрочь. Ну ничего. Я ж хотела сбросить вес, да? Вот теперь у меня, благодаря работе, появилась такая возможность. Если раньше не сдохну.
Куратор уже успел «переварить» саму ситуацию и обдумать ее возможные последствия и снова благодушно улыбался, сидя за столом и взирая на мир глазами довольного мартовского кота. Темная копна волос Сортарина альт Новуса, вызывавшая зависть всех местных кокеток, выглядела идеально уложенной. Красавчик мужчина без малейшего стеснения демонстрировал всем вокруг, что он наслаждается каждой секундой своей жизни, даже будучи на работе, в компании интернов и врачей.
Напротив него, зеркально скопировав и позу и мимику, в данный момент вольготно расположился мой будущий «хозяин»: все такой же ухоженный и лощеный тип, как и раньше. Даже здесь, в больнице, черный костюм сидел на нем идеально, словно только что снят с вешалки. Как этим двоим удавалось следить за собой во время рабочего процесса, оставалось для замухрышки меня поистине загадкой века.
При появлении моего неумытого, неуклюжего сиятельства вамп мгновенно вскочил, подошел поближе, внимательно осмотрел с ног до головы, пробубнил нечто непонятное себе под нос, потом обаятельно улыбнулся своей жертве и резко повернулся к инкубу.
— Что за кошмар у вас по больнице разгуливает? — улыбка исчезла с тонких ярко- красных губ, как будто ее и не было (угу, мои личные глюки). Голос злой. Ну и на какую мозоль ему опять наступили? — У Инки сильное истощение. Моя защита практически исчезла. Четверо эльфов, даже если они нежить, не в состоянии поглотить столько энергии.
— Главному врачу уже доложили о произошедшем. — Инкуб говорил спокойно и не спеша. Его не трогали эмоции брата Сурины, по крайней мере внешне он никак не проявлял своих чувств. — До завтрашнего утра, думаю, нет смысла гадать.
— То есть завтра утром все заинтересованные лица получат необходимую информацию? Отлично. В таком случае до завтра.
Меня ласково взяли под локоток и аккуратно вывели из кабинета. Ну и чего тебе надобно, старче? Выяснить намерения нахального кровососа я не успела, так как возле кабинета практически мгновенно материализовался блохастый. Прэлэстно. Просто прэлэстно. Только гнома для полного счастья мне сейчас не хватало.
— Инка, я только что узнал! Ты в порядке? Это действительно был лич???
Рука на моем локте напряглась. Чего это он? Ах да, вампу о возможном появлении в этой истории мертвого мага сообщить забыли. Хотя с другой стороны, болтливость волка мне сейчас была на руку. Может, передерутся или загрызут колдуна и от меня отстанут?
— Понятия не имею. Мы с Зикарой увидели только осушенных эльфов. А вот кто руководил ими — это уже вопрос не ко мне.
— Лич, говорите, — задумчиво пробормотал Джеральд, «не заметив» соперника и обращаясь только ко мне. — Почему бы и нет. Считается, что именно из людей получаются великолепные личи… Инка, милая, вы не в курсе, на нижних этажах не пропадали недавно маги?
В комнату меня сопроводили оба «поклонника». И едва я переступила порог, эта парочка повернулась и довольно синхронно зашагала в неизвестном направлении.
Да уж, оказывается, когда хотят, они могут работать на диво слаженно. Интересно, за ночь блохастик и кровосос хоть одного человека в живых оставят? В том, что «мальчики» собирались расправиться с проблемой самостоятельно, я не сомневалась. Высший вампир и загадочный оборотень, мило обнимающийся с человеческим следователем, — это все же сила.
Рассказывать Сурине, завалившейся на кровать через некоторое время, об авантюре ее братца я не стала. Смысл? Остановить Джеральда вампирша все равно не сможет. Да и что-то мне подсказывало, что девушка будет только рада, если вдруг с родственничком случится какой-нибудь несчастный случай. Сестринская любовь-она такая…
Сурина:
Утром больница гудела, как сильфы после пьянки. Как оказалось, некоторые оставшиеся неизвестными личности использовали ночное время для своих собственных нужд, и в итоге рано утром, возле поста гоблинов на человеческих этажах, сразу после пересменки, заступившие на смену парни обнаружили закоченевший труп. Срочно вызванные на место ЧП человеческий Мастер, наш куратор и главврач БЛиНа единодушно опознали в «находке» Иридиса, молодого и довольно перспективного мага, чуть ли не самого способного колдуна среди людей. Он закончил медицинский колледж, собирался идти в интернатуру, а потом — на практику в БЛиН, но пропал год или полтора назад, и никто из его многочисленных знакомых не мог точно сказать, когда последний раз встречался с парнем или общался с ним. Теперь же… Теперь он был личем. Причем «был» — во всех отношениях. Кол в сердце и отрезанная голова — отличное решение проблемы даже для высшей нежити… По крайней мере, знак призыва, вырезанный на груди у трупа, уж точно не сработает.
Поговаривали, что на этом сюрпризы не закончились. Якобы в подсобке неподалеку от охранников оказалась еще одна фигура, на этот раз живая, правда, замотанная в непрозрачную ткань с ног до головы. Кто именно находился под покрывалом, к какой расе он принадлежал, узнать не удалось. Но судя по всему, кем бы он ни был, именно этот тип и сотворил лича из несчастного человеческого мага.
Вопросы, вопросы… Никто из начальства упорно не желал отвечать на них. И подобное скрытное поведение только раззадоривало богатую фантазию персонала. Действительно ли убийцу поймали? Кем он был? Кто вообще сумел за несколько ночных часов найти и обезвредить далеко не самого слабого мертвого колдуна и его опытного хозяина? Как этот таинственный спаситель узнал о проблеме больницы и из- за чего решил помочь? Почему так важно было сохранить инкогнито того, кто «работал» с личем? Что за ткань использовали при его поимке?
В общем, работа была практически парализована, и к вечеру мы совместными усилиями додумались до вмешательства самих богов в дела смертных. Не иначе как Ардус, бог войны и раздора, решил появиться в нашем скромном здании. Сама я в подобное положение дел не верила, и не только потому что скептически относилась к существованию каких бы то ни было божеств, но и потому что моя собственная прямоходящая головная боль вела себя чересчур тихо и ни на что не реагировала. У меня появилось стойкое подозрение, что туша знала если не все, то очень многое. Вот только разговорить упертую человечку было так же тяжело, как заставить лешего съесть сырое мясо.
Глава 9. Не велика беда, коли влезет в ворота
Инна:
Интерны дружно косились на меня, постоянно пытались зажать в темном уголке и выпытать, что известно скромной человечке о событиях прошлой ночи, почему-то веря, что я вот прям сейчас проникнусь/испугаюсь и все-все им выложу. Наивные. Это они не учились и не жили в моем родном колледже и в общаге на Земле. У меня за время, проведенное вне семьи, уже иммунитет на такое поведение выработался. Я только наивно хлопала глазками и успешно притворялась «блондинкой по призванию». Вампирша бесилась от злости, остальные хмыкали, но попыток не оставляли.
Вот куратору пришлось рассказать о своих предположениях. Как инкуб догадался о моих знаниях, понятия не имею, но меня вызвали «на ковер» часа через два-три после обнаружения трупа у караулки. Впрочем, подозрения начальства совпали с моими практически полностью. Сортарин альт Новус покивал, услышав мой рассказ, и тяжело вздохнул:
— Вот же неуемные. А если бы там был не один свихнувшийся маг? Что мне потом нужно было их семьям объяснять? Что двое упертых идиотов решили таким образом выяснить, кто из них круче, и направились неизвестно куда только по своей прихоти? Инка, вот ответь мне честно: тебе хоть один из них нравится?
Я недоуменно взглянула на инкуба. Он что, серьезно интересуется моим мнением? С чего бы это?
— Норн куратор, так а кто меня спрашивает? Они ж вроде уже определились с очередностью и без моего мнения.
Синие глаза посмотрели на глупую человечку с непонятным снисхождением:
— Да… Как все запущено… Не думал я, что настолько… Ладно, иди работай.
Да как скажете. Не вопрос, в общем-то. Вот только кто мне объяснит, что это было?
На следующий день разговоры в больнице немного поутихли, вопросы и догадки отошли на второй план, нас, неопытных интернов, снова почтил своим вниманием один хорошо нам известный волчий оборотень, и жизнь в принципе вошла в обычную колею. Вот только приставания этого самого оборотня стали чересчур навязчивыми.
У матери нас было семеро. Все — девахи. Всех нужно накормить/напоить, одеть/обуть, вырастить, обучить и выдать замуж. Та еще постоянная мигрень.
Отцы обеспечивали материальную поддержку только двоим: первая, умница- красавица Александра, или Сандра, как она всегда представлялась в разговоре, когда ей исполнилось шестнадцать лет, поехала к отцу в Саратов, там без проблем поступила в технический колледж, вышла за местного бизнесмена и уже пару лет как растила двойню.
Третья, Веруня, особо не блиставшая красотой, но бравшая свое харизмой, тоже переехала к родному батюшке, в Самару, только в четырнадцать лет. Тот напрягся немного да и отправил кровиночку обучаться в московский колледж. Теперь Веруня — бухгалтер, заочно учится на экономиста, работает в иностранной компании, успешно делает карьеру и не спешит замуж. Ей, как и мне, отбил охоту к серьезным отношениям пример матери.
Остальные девчата, считая меня, вторую по старшинству, с детства осознали простую истину: надеяться можно только на самих себя. Никто другой нас в жизни не протолкнет. А значит, надо уметь как кусаться, так и царапаться, в прямом и переносном смыслах. Что мы успешно и делали, как только к нам пытались приставать с очевидными для нас дурными намерениями. Девчонки Любовы по праву считались первыми драчунками в нашей забытой Богом глуши. Мать, конечно, твердила нам о приличествующем девушкам скромном поведении, но мы все равно при случае не гнушались пользоваться мальчишьими приемами. Хотя и очень уж жестокими нас назвать нельзя было.
По трупам шагать, не оглядываясь, могла только четвертая, Инга, она в пятнадцать лет уехала в Питер, где, применяя все свои женские чары, поступила в колледж, а затем, по протекции одного из своих «кавалеров», устроилась менеджером в гостинице. Подозреваю, для ее карьеры это был еще не предел.
Оставшиеся три дочери тоже готовились разлететься по свету, пока познавая науку жизни с помощью картин сельского быта и собственной фантазии.
Боевое детство с его многочисленными конфликтами и нескучное отрочество, плавно перетекшее в «колючую» юность, пришли на ум сами собой, и когда один чересчур нахальный врач из расы оборотней попытался в столовой в очередной раз напроситься на свидание, я тактично послала «товарища», активно налегая на свинину под кисло-сладким соусом. Намека мужчина, как и следовало ожидать, не понял и подловил меня с чашкой кофе уже в ординаторской — народ очень не вовремя разбрелся по пациентам. Мне рассказали о чересчур скучном вечере и предложили скрасить его своим присутствием. Я в ответ напомнила о вампире и спросила, есть ли письменное разрешение от моего будущего «хозяина». Блохастик скривился, будто авоську лимонов за один присест слопал. На этом наше общение, слава всем местным богам, и завершилось.
Измученного Астона, появившегося весьма кстати в помещении, я готова была расцеловать в обе щеки. Гном никогда особой внимательностью к житейским делам не отличался, посвящая всего себя работе и науке, поэтому даже не сообразил, что прервал «теплую» беседу. Усевшись за стол и устало откинувшись на спинку высокого стула, он начал ворчать, жалуясь собеседникам на переполненность палат у русалок. Признаться, такая тема меня удивила.
— Откуда там пациенты? Они же появляются в этих своих «водоемах» раз в неделю, не чаще.
— Понятия не имею. Но сейчас заполнены все палаты. В некоторых даже по двое лежат. И все — на нас с Аринором.
Сурина:
— Сорти, но это же полная чушь! Какое примирение?! Какой обмен кадрами??? Это… Это…
— Это приказ сверху, Сурина. Тебе ли не знать, что в высших кругах люди уже давно интегрированы в общество нелюдей. И только средний класс и бедняки считают все байки о нас страшной правдой и шарахаются от наших рас как от прокаженных?
— Вот пусть и дальше шарахаются! Живее будет!
— Сурина… В тебе опять проснулись детские обиды и комплексы… Первые жены всех «высших» кланов — люди. Всех, Сурина. Тебе это ни о чем не говорит?
— Говорит. О том, что все вокруг свихнулись! Человек и вампир на равных живут под одной крышей! Да я большей чуши и дичи и не слышала никогда! Мне плевать, что эти «высшие» затеяли! Я не собираюсь участвовать…
— Собираешься. Или тебе напомнить о контракте? А по поводу жизни под одной крышей… Зачем далеко ходить? Вы с Инкой спокойно уживаетесь в комнате. Скажешь, нет?
Не скажу! А если и скажу, то только одну нецензурную брань! После войны рас, после всего того, что нам, нелюдям, пришлось пережить, после всех тех, кого мы потеряли, продолжать тесное сотрудничество и по-дружески общаться с людьми?! Да никогда!
— Судя по твоему виду, вопросов у тебя не будет. Уже хорошо. Инка, у тебя есть вопросы?
Туша, сидевшая молча все то время, что я пыталась достучаться до куратора, лишь пожала плечами:
— Никаких. Хотя… Тому врачу, что здесь будет работать по обмену, никакого несчастного случая не устроят?
— Тебе же не устроили, — фыркнула раздраженно я. Нашлась умница. — А надо бы.
— Я зубастая и дурная, да еще из другого мира, где никаких нелюдей и в помине нет, а он вас всех изначально бояться будет. С вашими-то предрассудками.
Я вспыхнула и готова была ответить по делу, да еще и желательно с «доказательствами», но этот инкуб!!! Он, словно не заметив моего настроя, улыбнулся ей. НЕЖНО улыбнулся!!!
— Не волнуйся, Инка. Я, Мастер и главврач самолично наложим на этого специалиста необходимую защиту.
— Угу. Ясно. А спать мы где будем?
— В каком смысле, где? Как и обычно, после работы на людских этажах, вы с Суриной будете возвращаться к себе, в общежитие. Все человеческие врачи ночуют вне стен больницы.
— Тогда все понятно.
Инна:
Пообщаться с гномом и подробно расспросить его насчет непонятного поведения русалок я не успела: сирин немедленно вызвала меня к куратору. Теряясь в догадках, что на этот раз хочет от моей светлости инкуб, я, уже подходя к кабинету, наткнулась на подходившую с другой стороны коридора вампиршу. Оказалось, Сортарин альт Новус пожелал одновременно пообщаться с нами обеими.