Как сдерживать свое магическое проявление, чтобы не возбудить гнев людей, тоже было непонятно. Никаких трактатов о развитии удивительных сил не осталось, все они были сожжены или растащены по подвалам охотников за изумрудами и рубинами, так как каждый фолиант был богато усыпан драгоценными каменьями.
То, что Евтельмина так ждала, так жадно искала в этом полусгнившем, полузаспанном королевстве, она наконец-то нашла. Сколько раз представляла себе, как это будет, воображая собственную радость от встречи с магическим. И вот оно, оно наступило это будущее, которое она так звала и ждала.
— Хоть бы никогда не просыпаться, — стонала королева. — Как было бы хорошо, если бы человек мог временно умереть. Ну вот, к примеру, мор пришел в Край, и есть стало нечего, хлоп — и умер человек. Лет через двадцать ожил, повертел головой вокруг, посмотрел, как дела и снова хлоп или не хлоп.
Королева ни за что не хотела подыматься с постели, предпочитая лежать и размазывать обиду за несправедливость на все вокруг, на весь этот несовершенный мир.
Через некоторое время она тоскливо посмотрела на окно, несколько секунд воображая себе, как распластанный холодный труп ее с вывернутыми ногами и руками лежит на мостовой у замка…
— Бррр… — передернула Евтельмина плечами и решила наряжаться к ужину.
Усевшись удобнее перед зеркалом, королева позвонила в колокольчик, и тут же ее спальню заполонила щебечущая прислуга.
Евтельмина внимательно вслушивалась в разговоры девушек, не скажут ли они что-то, что может прояснить ситуацию. Однако, все было привычно, так же ругали за важность церемониймейстера, так же восхищались оркестрантами и все так же обсуждали первую и вторую перемены блюд.
На душе королевы стало легче, и она даже слегка повеселела. В конце концов, мало ли что бывает в стенах королевства, показалось, и не такое бывает. Евтельмина направилась к выходу в совершенно бодром расположении духа и даже с разыгравшимся аппетитом.
Что-то мешало в туфле, королева оперлась о стену и постаралась притянуть правую ногу к себе. Это было не так-то просто: кринолинная юбка почти не позволяла согнуться. Немного приблизившись к туфле, вытянув руки, насколько это было возможно, и задрав правую ногу, Евтельмина пыталась расшнуровать туфельку.
Она почти дотянулась до кончика шнурка, и тут широкий круглый подол платья вывернулся наружу, затянув королеву в плотное кольцо, наподобие того, как чашечка цветка схватывает зазевавшуюся пчелу.
Звать кого-нибудь на помощь в таком положении было неуместно и стыдно. Немолодая королева в нарядных панталонах под задранным кринолином смотрелась бы крайне нелепо для прислуги.
Королева слегка подпрыгнула, нажимая изнутри на юбку, иногда это помогало. Она представила, как выглядит со стороны и засмеялась, это было нелепо. И Евтельмина повторила легкий прыжок еще и еще раз. Однако юбка не поддавалась. Евтельмина начинала злиться. Теперь она прыгала выше и уверенней. Легкий смешок сменился злобным рычанием и одышкой.
Королева разбежалась и ударила кринолин о ночной столик:
— Вот тебе, мерзкая юбка! Вот тебе!
Юбка не отреагировала. Ничего не оставалось делать, кроме как позвать девушек:
— Эй там! — крикнула королева, стараясь сделать это тоном наиболее пренебрежительным. — Подите сюда, кто-нибудь. Кто-нибудь одна!
На зов тут же вбежала девушка. И быстро затараторила:
— Моя королева! Нашли ли вы то, что я сунула в вашу туфельку. Ах, ну что же я спрашиваю, конечно же нашли. Что вы велите передать. Какие могут быть у вас распоряжения?
«Убью», — подумала королева, но воспитание позволило вслух произнести только:
— Отчего же, милая, ты сунула записку в туфлю? Почему же нельзя было передать мне её лично?
— Ну даже не знаю. Мне казалось вам так будет удобнее прочесть…
«Точно убью,» — окончательно решила Евтельмина.
— Милая, помоги мне разогнуть юбку, а после мы поговорим о записке.
— Но дорогая королева, ведь это никак нельзя отложить, я прошла к вам столько верст, прячась от псов, рыскающих по дорогам, спасаясь от разбойников на дорогах…
— Юбку! — взвизгнула королева.
Через мгновение она услышала рыдания и удаляющиеся шаги…
Наконец избавившись от зажавшего ее наряда, королева кинулась расшнуровывать туфли. Найдя записку, которая намяла ей пятку до мозоли, она судорожно кинулась разворачивать ее.
«Он тот, кого вы так долго искали, Ваше Величество».
— Догнать! Догнать девушку! — выкрикнула королева.
В эту ночь во дворце не сомкнули глаз. Вся королевская стража по объявлению о поиске неоднократно выстраивалась кольцо во внутреннем дворе, вытягивалась во фрунт, красиво и ритмично приветствовала высшее начальство, в общем, выполняла все те обряды, которые могут демонстрировать служивые люди, пока не понятно, чем им предстоит заняться.
Наконец, гвардейцам были озвучены приметы, и армейские отряды рассыпались по дорогам Края.
* * *
— Но как, я не понимаю, как я оказался здесь и ты оказалась здесь. Я просто вообще больше ничего не понимаю, — Иннокентий явно злился.
Старуха терпеливо начала снова:
— Поймешь ты или нет, это не так важно. Единственное, что ты должен сделать, это прибыть во дворец. На это и было все рассчитано. Я ждала тебя там. Сколько сил было потрачено на это, сколько лет я рассказывала королеве всевозможные истории, чтобы она, наконец, была бы готова принять тебя и доверить тебе возрождение магии в Краю.
— Какая королева, что ты несешь? Ты моя бабка, это я понял. Что я делаю здесь? Вот сейчас!
Старуха плюнула с досады:
— Я не знаю, что ты делаешь здесь, родной, не знаю, что-то пошло не так, и я не знаю, что именно. Я могу сказать, почему я оказалась здесь. Меня сюда притянуло заклятием. Я должна дать тебе последнее напутствие.
— Да почему последнее-то? Я что? Умру?
— Умру я. Поэтому… Молчи, сынок, времени у нас немного.
— Хорошо, — после небольшой паузы продолжил Иннокентий. — Я понял, что у тебя нет ответа на вопрос, почему я здесь. Ну, пускай, здесь и здесь, это лучше, чем в том винном погребе…
— Каком винном погребе, — встрепенулась его собеседница.
— Да ничего особенного, просто какой-то странный подвал. Мы ехали с товарищем, остановились перекусить, я спустился за вином и что-то случилось, последнее, что я помню, — это удар по голове. После этого я очнулся здесь, мой товарищ пропал. Наверное, он меня ищет, нужно поспешить выбираться отсюда…
Бабка от души рассмеялась.
— Так ты сбежал от корчмаря?
— От корчмаря? — удивился Иннокентий. — Не может быть!
— А ты как думал, ты сын и внук известнейших магов, тебя друг приводит в винный погреб, в котором ты получаешь удар по голове. Это значит только одно: кто-то знает о тебе, надо поторопиться. По моему замыслу ты должен был уже сегодня быть во дворце, куда тебя должен был доставить мой верный человек. Запомни одно, мой мальчик, ты должен добраться до дворца и обязательно говорить с королевой, говорить с ней наедине, и должен ей во всем признаться…
— Да в чем признаться, бабуль, я ж ничего не совершил…
— Признаться в том, что ты маг, что ты единственный внук Будияра, мужа Рогнеды, матери Светозары, что ты можешь восстановить…
— Но ведь я даже не знаю, кто такая Светозара, а что касается магов, так я даже веснушки свести не могу у себя…
— Я должна была тебя всему научить. Но мы не встретимся. Это ничего. Есть книга, там все. Ты должен найти книгу, в ней все, — голос старухи становился тише.
— Бабуль, подожди, какая книга, где мне ее искать?
— Придешь к королеве, скажи, что ты внук Рогнеды… И книгу, найди книгу…
Не только голос старушки звучал тише, но и сама она как будто становилась прозрачнее, буквально таяла на глазах…
— Бабуль, ну поживи еще, поговори со мной…
Рогнеда улыбнулась:
— Поживи еще… Я уже мертва, сынок, то, что ты видишь — это мое последнее напутствие тебе…
Скукоженная ладошка старухи растаяла в руке Иннокентия. Он повертел своей рукой, как если бы все еще пытался отыскать руку собеседницы.
— Бабушка-а, — позвал Иннокентий.
Он позвал еще и еще раз, отчаянно вертя головой по сторонам, слезы застилали ему глаза. Однако, это не помешало заметить небольшой столб дыма за деревьями.
Наскоро разметав костерок, Иннокентий, прыгая по стареньким гнилым лавицам, направился к соснам. За соснами открывалась небольшая поляна, посреди которой высился старый дом, удивительно точной формы, формы квадрата, без выступов и пристроек.
Сложен он был добротно из толстых бревен, домишка приподнимался над топью на вынесенных сваях. Весь поросший мхом и окутанный толстым слоем плесени, дом скорее отталкивал от себя, нежели звал войти внутрь и расположиться там.
Дурманящий запах прелых корней вызывал тошноту. Иннокентий мялся на пороге, раздумывая, входить или нет.
— А, да ладно! — выпалил Иннокентий и, чтобы отогнать страх, шутливо постучал.
После нескольких ударов, дом, казалось ожил, темно-зеленый мох и белая седая плесень слились в красивый переплетающийся узор. Да и сама поляна наполнилась светом. Деревья обступили Иннокентия, помимо сосен тут уже был целый дендрарий.
Ближе к дому подошла рябина, ива, напротив, издалека заглядывала на пришедшего. Кусты азалии, удивительным способом оказавшиеся тут, нагло уставились на происходящее.
Березка трусливо выглядывала из-за угла дома, тихо шелестя и нашептывая тем деревьям, которые оказались поодаль, сюжет разворачивающихся событий.
Душица приветствовала собравшихся знойным едким ароматом, камелия стыдливо клонила свои яркие цветы.
Мир вокруг оказался удивительно чудесным, в нем не было никакой опасности, неоткуда стало ожидать напастей.
На душе у Иннокентий повеселело, и он постучал снова, в этот раз сильнее.
* * *
Лея, сто раз проклиная себя за опрометчивое желание бросить эту самодовольную королеву в ее напыщенном дворце, напуганная любыми шорохами ночи, пробиралась вдоль тракта к своей деревне.
Вслушиваясь и вглядываясь в темноту, к утру она различила явные звуки погони…
Корчмарь слушал всю эту невероятную историю, пытаясь понять, что именно он чувствует. С одной стороны, в его бухту приплыла весьма вкусная и крупная рыба, за которую можно получить хороший барыш. А с другой стороны, за такую рыбу можно лишиться головы. Если девчонка не врет, и королева действительно ищет ее, нужно было понять, зачем она ее ищет.
Одно было понятно точно, крестьянка что-то знала, и это что-то хотела знать и королева. Ничего не мешало корчмарю воспользоваться инструментами в подвале для дознания истины и принести ее на блюде в уже готовом виде высокому начальству. Можно было бы этого и не делать, но вдруг информация нужна не только Ее Величеству, и ее можно продать сразу нескольким людям. Но что, если королеве нужна была сама крестьянка? Живая и здоровая? Тогда ее ни в коем случае нельзя было трогать.
Он посмотрел на Казимира, тот медленно кивнул ему. Старые приятели, видимо, думали об одном и том же.
Оба искали способ узнать наверняка, что более ценно: девчонка или то, что она знает.
В разбитое окно корчмы заглянул служивый.
— А что, братцы, не видели ли вы тут девушку со светлыми волосами и в синем платье с желтым передником? Хотя, конечно, платье, это так, наверняка, на ней что-то другое, возможно, дорожный плащ… Но волосы у нее точно светлые, а глаза серые, на вид, лет так восемнадцать…
Корчмарь и его приятель переглянулась. Удача сама шла в руки.
— Нет! — выкрикнула Лея. — Не видели такую!
Мужчины согласно закивали головой, а корчмарь откинул засов с двери, приглашая гостя пройти, отведать с дороги что-нибудь да рассказать последние новости из дворца.
Гвардеец охотно согласился:
— Да неплохо было бы, всю ночь идем, ноги в пыль стерли. Подай лимонной воды мне!
Корчмарь удалился за стойку.
— А зачем вы ее ищете, мил человек? — спросил Казимир.
— А этого я сказать не могу, это, мил человек, тайна государственная, — передразнил его пришедший.
Лея вжалась в стену, замерев от страха. Она судорожно размышляла, кого ей больше стоило бояться: королевской стражи, которую, скорее всего, за ней послала правительница, чтобы наказать за грубость, или этого седого человека, который, казалось, знал о ней больше, чем она о себе рассказывала.
Ум Леи скакал, как заяц, от военных к странным приятелям. У нее было всего несколько мгновений, чтобы выбрать, к кому она примкнет.
— Наверное, она сделала что-то плохое королеве? И теперь королева хочет ее наказать? — еще раз попробовала узнать Лея.
— Ну, милая, тебе же сказали, что это — тайна. Некрасиво пытаться выведать ее, — поставил стакан прохладной лимонной воды перед военным корчмарь.
Служивый жадно схватился за напиток и сделал несколько глотков.
— Ну, одно я могу вам точно сказать, это то, что я думаю, а я думаю, что королева не хочет ничего плохого бедной девушке, иначе нам бы позволили привести ее живой или мертвой. Но указ один: вернуть живой и здоровой.
— Это! Это я! — выкрикнула Лея, решившись принять сторону военного и согласная уйти из корчмы с королевской стражей.
В ту же минуту она испытала облегчение, будучи уверена, что приняла верное решение.
Гвардеец встал и протянул ей руку, предлагая последовать за ним:
— Я очень рад, что судьба свела нас так быстро, — выпалил он.
— Идемте же! — вскочила со своего места Лея, радостно улыбаясь.
Военный побледнел:
— Сейчас-сейчас, — проговорил он, наклоняясь вниз, как будто что-то стараясь поднять с пола.
Последовавший за этим глухой стук по-разному подействовал на компанию. Лею напугал, а двух приятелей, скорее, насмешил.
В полной тишине, не дав девушке оправиться, Казимир схватил армейца за ноги и потащил куда-то вниз, а Георгий широко уверенно шагнул в сторону Леи.
— Вот надо же как бывает, — хищно улыбался он. — Дважды судьба пыталась тебя спасти, и дважды ты избегала спасения.
Лея тоже уже поняла свою промашку, но просто так сдаваться не хотелось:
— Отведите меня к королеве, я поговорю с ней, вас щедро наградят, — нарочито громко сказала она.
Корчмарь от души расхохотался и сделал к ней еще один шаг.
Чтобы выбраться из окружения Лее понадобился бы прыжок неимоверной высоты и силы. Корчмарь улыбался, понимая, что такой прыжок под силу только дикому коту.
— Дяденька, отпустите меня, пожалуйста, я никому не скажу, что вы гвардейца убили, отпустите меня, я к маме хочу, — внезапно зарыдала девушка.
— Давай-давай, милая, продолжай, — похвалил ее Георгий. — Так оно приятней, когда жалуются, понятно, что не с бревном работаю. Давай, хорошая, поплачь, я люблю, когда так плачут-то.
И Лея послушно зарыдала громче, причитая и всхлипывая.
От удовольствия корчмарь даже закатил глаза. И девушка тут же воспользовалась тем, что внимание его ослабло и что было силы рванулась в дверь, улепетывая подальше от страшного места. Как можно быстрее к королеве!
* * *
На пороге стоял долговязый деревенский парень. Он несколько виновато улыбался, заглядывая внутрь комнат.
— Здравствуйте, — преувеличенно вежливо протянул он, не решаясь подняться по ступенькам.
— Заходи, садись.
Иннокентий не решался, кто его знает, что это за собрание. Вдруг, людоеды. Мысль о том, что в пустом лесу живет семья людоедов, вдалеке от своей добычи, какой-нибудь большой деревни, рассмешила его и он двинулся навстречу жильцам.
Мужчины не сговариваясь, но согласно, как по команде, сдвинулись на шаг назад.
Первым нашелся Борис. Он вышел из-за спин товарищей и начал деловитый разговор.
— Привет, незнакомец. Вот уж не знаю, как ты нас нашел, но это, надеюсь, мы сейчас узнаем. Прежде чем мы пустим тебя пройти дальше, ты должен рассказать нам о себе гораздо больше, чем просто назвать имя.