Ещё как поеду и буду вести себя, как работник года…
=3. Анель
Я всегда была исполнительным работником. Я всё спланировала, подготовила и не ожидала подвоха.
Но реальность подготовила сюрприз. И начались практически сразу. В машине босса. Я задыхалась от запаха сандалового ароматизатора воздуха.
— Снимите ароматизатор, пожалуйста… Мне плохо, — обмахнулась я листком бумаги.
— Токсикоз, что ли? — поинтересовался босс, лихо выруливая на автомобильную трассу за городом.
— У меня нет токсикоза. Токсикоз на поздних сроках беременности не говоритни о чём хорошем… Но от жары и тяжёлого запаха мне стало плохо, — пожаловалась я.
Филипп Борисович снял ароматизатор воздуха не сразу. Второй раз я не стала просить его вслух, но демонстративно достала «рвотный пакетик», держа его наготове.
— Для чего вам пакетик?
— Для того самого, Филипп Борисович. Ап, и вы узнаете, что я съела за завтраком.
Босс тут же остановился и снял ароматизатор, проветрив всю машину. Мужчина поглядывал на меня с опаской.
Надо же, как сильно он переживал за роскошный салон своего автомобиля!..
Немногим позже босс включил кондиционер в салоне. Мне значительно полегчало, но потом стало холодно.
— Выключите кондиционер, пожалуйста.
— А сейчас что? Замёрзла?..
— Да, — поёжилась я.
— На улице — жара. Если я выключу кондиционер…
Я опять пошуршала пакетиком. У босса глаза едва ли не на лоб полезли.
— Что? Опять? А сейчас вас от чего тошнит?..
— От холода. Тошнота — защитная реакция моего организма, — соврала я, не моргнув и глазом.
«Скоро и на тебя, Филиппок, такая же реакция разовьётся!» — мысленно добавила я.
Начальник остановил автомобиль и вышел. Странно… Что ему понадобилось?..
Через мгновение дверь автомобиля с моей стороны распахнулась, и босс накрыл меня пледом. Без единого слова. Быстро и аккуратно.
— Спасибо, — поблагодарила его я.
Автомобиль тронулся с места, и незаметно для себя я задремала…
Меня разбудил лёгкий тычок в плечо.
— Что? Уже приехали? — хрипло спросила я, протирая глаза.
— Да, уже приехали. Вы проспали три часа в дороге.
Я незаметно утёрла с нижней губы ниточку слюны, пока босс вытаскивал чемоданы. Я потянулась и встала, сложила плед, протянув его начальнику.
— Нет, спасибо.
Филипп Борисович скользнул по мне насмешливым взглядом.
— Оставьте этот плед себе. Чувствую, что он вам очень понравился.
Я не успела поблагодарить босса, как он тут же выдал следом:
— Вы так блаженно пускали на плед слюни во сне.
Я посмотрела ему вслед. Обязательно было говорить последнее, да?.. Не мог сделать вид, что ничего не заметил?..
Никакого воспитания!..
И я, полыхая от негодования, сердито поплелась вслед за боссом в отель. Городок был захолустным, отелей в нём было всего два. Причём, один из двух отелей активно ремонтировали.
Я заранее забронировала номера в оставшемся отеле. Но в отеле нас ждал сюрприз.
— Нет брони на номера, — сказала девушка-администратор.
— Что? Я бронировала номера…
Босс оглядел меня насмешливым взглядом.
— Может быть, вы забыли это сделать, Анель?
— Да нет же… Я бронировала два одноместных номера. Один — класса «Люкс», второй — обыкновенный.
Администратор только развела руками.
— Свободных номеров мало… Когда вы бронировали номера?
— В начале недели. Во вторник, — уточнила я.
— А-а-а… Извиняемся за причинённые неудобства. Во вторник девочка работала, новенькая. Наверное, она что-то напутала.
— Не извиняю, — вмешался босс. — Нам нужны номера…
Администратор закивала быстро-быстро и уткнулась в монитор компьютера.
— Остался только один одноместный номер и несколько двухместных. Двухместный номер — общей площадью от 25 м2, с двумя раздельными кроватями и рабочей зоной с письменным столом. В стоимость номера входят завтрак «шведский стол», ежедневно две бутылки воды 0,5 л., чайный набор и посещение тренажерного зала, — проворно тараторила администратора отеля.
— Хорошо. Давайте нам двухместный номер, — обречённо вздохнул босс, махнув рукой.
Время уже было позднее, и усталость брала своё. Босс предложил мне отужинать в ресторане.
Ужинать мне не хотелось. Я вежливо отказалась от предложения начальника и легла спать. Следующий день обещал быть насыщенным…
Ночка тоже выдалась весёлой. Начальник проклинал местных поваров, зарекаясь впредь питаться в подобном «клоповнике», и нарезал круги по номеру, шествуя в известном направлении.
Я бы немного позлорадствовала. Но в номере не работал кондиционер, было душно и страшно хотелось пить. А потом, соответственно, хотелось писать. И словно нарочно, боссу заветная комната нужна была именно в те моменты, когда там находилась я.
В очередной раз позеленевший босс язвительно поинтересовался:
— Анель, вы решили выпить ежедневную норму питьевой воды этого отеля за нас двоих? Или только свою поллитровку успели приговорить?..
Отвечать что-то начальнику не было смысла.
Боженька уже наказал этого хама, заставив его преклонять колени перед фаянсовым сантехническим изделием.
=4. Анель
Посещение обувной фабрики стало тем ещё испытанием.
Въедливый запах кожи и клея был таким насыщенным, что я едва выдержала обязательное посещение производства, пулей метнувшись на улицу. Радовало только то, что босс выглядел не лучше меня. Он ещё не пришёл в себя после ночных бдений.
Оказалось, что на этом наши мучения ещё не окончились. Нам нужно было посетить концерт в местном Дворце Культуры. Потому что Филипп Борисович был меценат-с и пожертвовал значительную сумму на обновление театральных декораций.
Я мужественно держалась на протяжение полутора часов на летней жаре, но потом сдалась. Я подумала, что начальник больше не нуждается в моих услугах и решила прогуляться до отеля.
До отеля было минут пять ходьбы. Я поплелась в направлении отеля, решив срезать путь через парк, и села на скамейку. У меня затрезвонил сотовый телефон.
Я перевела дыхание, чтобы не сопеть, как лошадь после скачки, и выудила телефон из сумочки.
Звонил Гриша. Я удивилась.
Последний раз Гриша присылал мне дежурное сообщение с поздравлениями на день России. Больше ничего. Зачем ему понадобилось звонить мне сейчас?..
Я хотела сбросить звонок, но потом всё же ответила.
— Привет, Анель! — пылко поприветствовал меня Гриша.
Надо же!.. Анель… И не сокращает до «Аня»? Но я рано обрадовалась, потому что следом Гриша произнёс, не дожидаясь моего ответа.
— Ань…
— Привет, Гриша, — устало вздохнула я, чувствуя себя трёхсотлетней старушкой. — Анель…
— Да-да, солнышко… Конечно, Анель… Я просто волнуюсь и путаюсь в словах, в буквах…
Так… Солнышком Гриша называл меня в самом начале наших отношений.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Случилось! — трагически заявил Гриша. — Случилось то, что я — болван.
— Погоди, Гриша… Может, не всё так печально? — утешила я бывшего. — Может быть, врач погорячился с диагнозом?
— Анель… Я не о том. Я просто не знаю, как тебе сказать. Потому что чувствую себя самой последней свиньёй… Но на днях я видел тебя в городе. Издалека. И вдруг понял… Анель, я был слеп.
— Что?.. — спросила я, поражённая таким бурным потоком слов от бывшего.
— Я был слеп. Но я вовремя прозрел. Ещё не поздно всё исправить! — горячо заверил меня Гриша. — Я смотрел на тебя, красивую и счастливую… С круглым животом. И понял, что внутри меня что-то перевернулось.
— Гриша, я сто раз говорила, не увлекайся фаст-фудом!..
— Анель… Ты не воспринимаешь мои слова всерьёз. И я сам тому виной. Но я вдруг понял… Это было словно озарение. Да, пусть будет озарением. Но я понял, чего я лишаюсь!.. Семья… любимая жена… Я могу быть счастливым, но сам несколько месяцев назад оттолкнул своё счастье.
— Гриша? — спросила я. — Не понимаю, к чему ты ведёшь.
— Прости меня, — проникновенно сказал Гриша. — Я испугался ответственности и сбежал, как самый последний трус. Но теперь я понял свою ошибку. Я хочу исправить её. Хочу быть с тобой и с малышом… Позволь мне быть рядом.
Я едва язык не проглотила от удивления. Чувство, пронзившее меня насквозь, было сложно назвать удивлением. Это был лёгкий культурный шок, который огрел меня по голове, словно пыльный мешок.
— Анель. Не молчи, пожалуйста. Дай мне шанс всё исправить! Я уже три дня хожу сам не свой. Я не могу ни есть, ни спать… Я места себе не нахожу и постоянно думаю о тебе. Мне ужасно стыдно за то, каким слизняком я был в начале. Анель, ты просто чудо… Ты поступила очень мудро и смело, оставив ребёнка. Позволь мне участвовать в вашей жизни?.. Пожалуйста…
Надо же, как внезапно и неожиданно парня заела совесть.
— Скажи, к тебе сейчас можно прийти? — не отступал Гриша.
— Гриш, я сейчас не в городе… Я в рабочей командировке.
— Рабочая командировка? — возмутился Гриша. — Ты уже должна быть в декретном отпуске!.. У тебя не шеф, а изверг!.. Значит, так…
Я отодвинула телефон от уха, ещё раз взглянула на дисплей, проверяя телефонный номер. Гриша ли мне звонил?.. Гриша.
— … как только ты вернёшься! — услышала я окончание фразы.
— Что-что?
— У ребёнка должен быть отец! — решительно заявил Гриша.
Мама с папой твердили мне то же самое. Они так часто мне этого говорили и даже грозились сосватать меня за какого-то знакомого. Мол, Савелию немного за тридцать, не женат, серьёзен и очень хочет иметь семью. Знаямаминых с папой знакомых, сплошь педагогов, осмелюсь предположить, что Савелий — тридцатилетний девственник, живущий с мамой и носящий брюки с подтяжками… Так что Савелия мне рядом видеть совсем не хотелось.
— Я хочу быть отцом! — напористо заявил Гриша. — С твоей стороны будет неправильно лишать меня права видеть, как растёт наш… ребёнок.
— Хм… Гриша… Ты меня удивил.
— Анель, у нас всё было хорошо. В самом начале. Пока я всё сам не испортил. Позволь мне сейчас всё исправить? Я хочу семью… Выходи за меня?..
— Такие разговоры не решаются по телефону, Гриша!.. — осторожно сказала я.
И почему вместо того, чтобы представить семейное утро втроём, я вдруг подумала, что уже всё-всё распланировала. И появление Гриши в эти планы никак, ну никак не входило!..
— Солнышко, возвращайся скорее… Я уже купил обручальные кольца… И ты же знаешь, что у меня папина сестра работает в ЗАГСе. Если ты скажешь «да», родная, нас распишут… Едва ли не завтра! Пожалуйста!.. — взмолился Гриша.
— Дай мне время подумать? — попросила я.
— Здесь не о чем думать… Хочу видеть тебя своей женой! Мы будем счастливы, вот увидишь!..
— Давай мы встретимся и всё обсудим?.. А сейчас, извини, надо ещё кое с чем разобраться.
— Солнышко, береги себя. И поцелуй нашего малыша, — ласково попрощался Гриша.
Поцелуй малыша? Как, интересно?.. Я, конечно, хожу на йогу для беременных, но выполнить этот трюк не смогу.
Гриша, ну ты и вертопрах!.. Я отложила телефон в сумочку и вытянула ноги перед собой.
Гриша меня огорошил. И не очень-то я горела желанием… сочетаться с Гришей браком так внезапно. От его напора я немного ошалела. Надо будет увидеться с ним и всё обсудить.
А пока… сниму туфли… У меня ноги ныли от каблуков.
Я освободила ноги из тесного плена туфель и блаженно зажмурилась: какое счастье!..
— Вот вы где!..
Я приоткрыла один глаз: Филиппок собственной персоной.
=5. Анель
Босс перевёл взгляд на мои ступни.
— Не комментируйте, ради всего святого, — простонала я, обмахиваясь ладошкой.
— И не собирался, — съехидничал Филипп Борисович. — Вы рано ушли. Сейчас надо будет крутить барабан…
— Какой барабан? — поморщилась я.
— Лотерея среди тех, кто покупал билеты, — фыркнул босс. — Победителям лотереи будут вручать чайники, тостеры и замечательные хренорезки за три копейки.
— Так прокрутите его сами, — попросила я.
— Я буду крутить, вы будете доставать билетики. Всё, как всегда… Когда билетики достаёт красивая девушка, возмущённых в проигрыше значительно меньше. К тому же вы в положении… Это умиляет.
— Без меня никак не обойтись? — взмолилась я, пошевелив затёкшими пальцами ног.
— Никак. Нас уже внесли в программу, — непреклонно заявил босс.
Филипп Борисович скривился и сказал чуть более миролюбиво.
— Анель, милая, вам, конечно, нелегко сейчас. Но неужели вы думаете, что я получаю удовольствие от этого цирка?.. Это необходимость, не более того!.. Так что взбодритесь, припудрите носик и вперёд!.. Вертеть барабан…
— Да я этот барабан, знаете, на каком месте вертела бы? — пробурчала я, всовывая припухшие ноги в осточертевшие туфли.
— Ну же, Анель! Где моя везде успевающая и неунывающая секретарша? — внезапно подмигнул мне босс, пообещав. — Если всё пройдёт, как по маслу, я не поскуплюсь на поощрение. Премия будет не двойной, а больше. Так что давайте поскорее с этим закончим. Нам осталось не так много дел… Завтра утром — встреча с представителями края, и потом можем возвращаться, — подбодрил меня босс, идя немного впереди меня.
Я плелась за боссом, еле переставляя ноги и проклиная всё на свете. Ноги ныли. Я остановилась и присела, чтобы ослабить тугой ремешок.
— Девушка-красавица, — раздалось откуда-то сбоку. — Вижу, дорогая, по кругу ты ходишь, на месте толчешься, препятствие какое-то мешает тебе. Давай погадаю?..
Я обернулась. Ко мне подошла цыганка и остановилась близко от меня. На ногах у неё был грубые, растоптанные ботинки. Длинная, пёстрая многослойная юбка поражала многообразием расцветки. На голове цыганки был повязан платок вокруг собранной в узел косытак, что формой напоминал тюбетейку. Цыганка одной рукой покачивала свёрток с младенцем.
Цыганка усмехнулась и протянула мне руку. Я автоматически оперлась на мозолистую ладонь, чтобы встать.
— Вижу, дорогая, на месте ты толчешься. Препятствие какое-то мешает тебе. Давай погадаю?.. — повторила цыганка. — Препятствие уберу. Вот так дуну… — цыганка провела пальцами по моей раскрытой ладони. — И всё плохое уберу. Дорого не возьму, дорогу белую и счастливую тебе пообещаю. Как скажу, всё так и сбудется. Будет у тебя сыночек светленький и голубоглазый, на папу похож, да не на того. Дай сколько не жалко, всё у тебя будет замечательно.
Цыганка тараторила и тараторила, продолжая держать меня за руку.
— Много не возьму. Мне много и не надо. Для ребёночка только. Дай, сколько есть…
Я и сама не заметила, как второй рукой потянулась за кошельком. Внезапно меня за плечо схватили чьи-то пальцы.
— Анель!..
Ага, это босс появился.
— Детский сад!.. Ведётесь на цыганскую болтовню. Дай нагадаю дорогую белую, длинную и счастливую, да? — передразнил цыганку Филипп Борисович.
А я, как дурочка, тем временем, уже вытащила из кошелька две бумажные купюры. У меня в кошельке было только две пятисотенные купюры и немного мелочи. Я в основном везде рассчитывалась банковской карточкой.
— Анель!.. Да вы в своём уме? — изумился босс, перехватывая мою руку. — Вы ещё карточку подарите и пин-код сообщите сразу этой шарлатанке!..
— Много не возьму. Мне много и не надо. Для ребёночка только. Дай, сколько есть… — повторила цыганка, улыбаясь.
— Для ребёнка!..Анель, у неё в рукахпустой кулёк, свёрток из тряпок!..
— Отстаньте, Филипп Борисович. Вас ждёт барабан, — отослала я начальника.
Я никогда не была суеверной. Но тут меня словно перемкнуло: пальцы сами проворно всунули купюры в шершавую цыганскую ладонь.
— Ждёт тебя счастливое будущее, сыночек родится крепенький и здоровенький, — нараспев протянула цыганка. — А вот это держи на удачу…