Проломив дощатые ворота, мы выехали со двора на улицу, это другой двор, не тот откуда я встретил огнём солдат противника, и повернув, слыша, как по броне стучат гранаты, немцы бросали, дали полный газ. Гранаты рванули за кормой, но одна на корме, серьёзно нас оглушив. Вроде и слабенькая, их ещё «колотушками» прозвали, с длинной ручкой, а всё равно сильно оглушила. Но мы двигались дальше. Я сменил диск, это уже третий, два расстрелял, в запасе ещё двадцать один имеется в специальных нишах, и открыл люк бросил две гранаты «Ф-1» во двор, мимо которого мы проезжали, куда как я видел, как раз перезарядка пулемёта шла, забежало несколько солдат. Подарочек от советских танкистов. Закрыв люк, продолжая ногами управлять мехводом, я выехал на околицу за спиной немцев, тут батарея противотанковых пушек замаскирована была, две пушки срочно разворачивали нам на встречу. Но главное не это, кормой к нам стояли две самоходки «артштурм». Действовал я молниеносно, ведя пулемётный огонь по расчётам противотанковых пушек, заставляя их залечь, дал двухсекундную струю по окопу с пехотой, вой было слышно даже через рёв движка, после чего повернул башню и дал секундную струю в корму одной самоходки, и подкатив ко второй, что пыталась спешно развернуться на месте, между ними метров пятьдесят было, запалил и ту. Потом пушки поджёг, ящики со снарядами, и так двигаясь по околице и расстреливал всё что видел. При этом похоже наши это рассмотрели, несмотря на дымы от сгоревших танков, начали спешную атаку. Да и струи огненной смеси не заметить невозможно. Немцы, видя это, просто убирались с дороги бросая тяжёлое вооружение. Я жёг всё. Баллоны на две трети опустели, когда я повернул вглубь села, а то на крайний правый фланг ушли, немцев и обороны тут уже не было.
Добравшись до центральной улицы, другие пусты были, я даже захохотал от радости. Та забита техникой была, грузовики, легковые машины, транспортёры, танков так и не рассмотрел, да и самоходок видимо только две было, те что горят сейчас на околице на выезде. Немцы паниковали, разворачивались, сталкивались, глохли, а моё появление вообще у них ужас вызвало. Часто работая пулемётом, и заметно реже огнемётом, я прошёл по центральной улице сжигая и ну и уничтожая что видел. Тут танк вдруг резко повернул, вломившись в чей-то сад, проломив плетень. Молодец, Сергей. Рассмотрел противотанковые пушки что ожидали нас на выезде. Я их тоже увидел, но позднее, а так укрылись за домом и развернувшись по дворам и огородами вернулись к площади, где стояла церковь и было несколько легковых машин, похоже в церкви штаб устроился. Меня тут еще не было, так что пулемётом разбил стёкла в уцелевших окнах и пустил внутрь секундную струю.
Спустившись к мехводу, я прокричал ему на уху:
- Серёга, подомни одну машину, чтобы передок поднялся. Хочу струёй колокольню сжечь, а то у меня ствол не поднимается.
- Хорошо! - проорал тот.
Танк подмял кузов грузового «Опеля», отчего передок действительно задрался, я прицелился и дал струю. С трудом, но достал. Полыхнула колокольня здорово. Немцы не ушли, как я и предполагал, провода наверх тянулись, видно стержень антенны. Два огненных комка, ранее бывших солдатами противника, выпрыгнули, жутко крича, разбившись о землю, а мы, съехав с машины, продолжили расстреливать всё что видели. Смесь закончилась, как раз по колокольне последнее выпустил, но площадь мы покинуть не смогли. Вот так вдруг на ровном месте лопнула гусеница и мы разулись, съехав с неё. Пришлось вести бой в окружении, благо подобраться к нам близко сложно, только с одной стороны до дома метров шестьдесят. Да ещё один гад из противотанкового ружья нам точно в мотор попал. Хорошо я его срезал и не давал пулемётным огнём подобраться к ружью и продолжать нас расстреливать. Так что Сергей работал из автомата через люк мехвода, чуть приподняв его, и через пробоину от осколка, а я крутил башней. Уже пятнадцать дисков опустело, шестнадцатый расстреливал по мелькавшим тут и там немцам, когда наконец на площадь начали выбегать бойцы в такой знакомой форме защитного цвета. Успели вовремя, немцы нас чуть не закидали связками гранат. Да и шестовые мины готовили подвести под прикрытием бронетранспортёра. Его сжёг первым выехавший на площадь «Т-26». К моему удивлению танков было много, только через площадь проехало одиннадцать. А когда один свернул к нам с тактическими знаками нашего полка и номером командира нашего батальона, я понял, что те танки что ожидали топлива, получили его и добрались до села, поучаствовав в атаке.
Площадь уже зачистили, церковь полыхала, поэтому я отдал приказ мехводу:
- Покинуть машину!
Говорил громко, у меня в ушах звенело, что уж про Серёгу говорить. Комбат тоже выбрался из танка, устало вытирая потное лицо. На щеке у того была кровавая царапина, видимо жглась от пота. Мы сами мокрыми от пота были, но старались выглядеть бодрячком.
- Докладывайте, - приказал капитан.
Однако доложить я не успел. На площадь въехала кавалькада машин, единственная зенитка в кузове «ЗИС» тут же взяла под контроль небо, а к нам подъехала побитая осколками и пулями «эмка». Все стёкла вынесены, но та была на ходу. Машину покинул уже знакомый генерал-майор, с ним двое полковников и один полковой комиссар. Те подошли к нам, мы вытянулись, ожидая неприятностей от начальства. От них всегда неприятности идут.
- Кто первым ворвался в село? - сходу спросил генерал.
- Мой танк, товарищ генерал-майор. Экипаж сержанта Барда и мехвода красноармейца Жилина.
- Почему атаковали через овраг?
- Командир полка приказал действовать по обстановке, товарищ генерал-майор. Атака в лоб была обречена на провал из-за сильной противотанковый защиты обороны противника, поэтому я решил выйти им во фланг. Информация про овраг получена от мальчишек-рыбаков, я сообщил об этом командиру. За мной повернуло две роты стрелков. В овраге сбив и уничтожив заслон, тринадцать солдат противника, при станковом пулемёте, их документы у меня планшетке, я совместно с пехотой атаковал село, ворвались на территорию, уничтожив до взвода солдат. После чего направился максимально быстрым ходом к околице, где противник выстроил оборону, решив ударить с тыла. Мне это удалось, уничтожено пулемётным огнём и огненной смесью две самоходки, семнадцать противотанковых пушек, три склада боеприпасов, до двух рот солдат, большая часть сожжена заживо. Закончив с обороной, направился в центр села. На главной улице где проходит трасса застал автоколонну в панике, пытались сбежать. Атаковал, расстреливая. Уничтожено и повреждено примерно сорок грузовиков и два бронетранспортёра. Чудом избежав противотанковой засады на противоположной стороне села, вернулся в центр, где смог сжечь штаб в церкви и корректировщиков на колокольне, но потерял гусеницу, лишившись хода. Пришлось принять бой в окружении, покинуть машину не мог из-за плотного огня противника. Танк не боеспособен, противотанковым ружьём попали в мотор. Держались до подхода наших, уничтожив до двух отделений солдат. Сержант Бард, доклад закончил.
Генерал, покачавшись с пятки на носок, сообщил:
- Когда я увидел, как один танк покинул поле боя, хотел отдать приказ отправить командира под трибунал, но именно благодаря вам мы взяли это село. Я не командир вашей дивизии, но она входит в мою армию. Личным приказом я награждаю вас орденами «Красной Звезды» с повышением в званиях. Это всё что я могу сделать. Спасибо, товарищи.
Генерал обнял каждого, после чего, когда принесли две красные коробочки, документы у меня и у Сергея забрали, тот сам приколол награды к груди. Я расстегнул комбез и гимнастёрку, после этого нам вернули удостоверения и выдали корочки на награды с внесёнными номерами. Кстати, пока я докладывал, прибыл начальник штаба нашего полка, тот слышал окончание моего доклада и что решил генерал, пообещав всё оформить быстро. Генерал со свитой укатил, а нам велели идти к одной из машин, там в кузове и разместился штаб. Комбат, быстро опросив нас, осмотрел мой танк и приказав оставить его, тот был повреждён серьёзно, велел искать себе другую машину. Скоро в тыл отправится автоколонна с ранеными, довезут до станции в Луцке. Там до Ровно и до расположения нашего полка, получим восстановленный танк. А так нам в удостоверения внесли новую информацию, писарь ворчал что те влажные от пота, но теперь я стал старшим сержантом, а Серёга младшим. Я написал рапорт, автоматы пришлось сдать, документы убитых немцев тоже, после чего мы вернулись к танку, забрали свои вещи, я пулемёт снял, мы забрали пять дисков и загруженные до предела направились к санитарной колонне, что готовилась уезжать. Раненых много было. Одна машина для безлошадных танкистов. Пока не дошло до того что танкисты воюют в рядах пехоты, поэтому мы надеялись получить восстановленные в ремонтных мастерских дивизии танки. Когда колонна тронулась, скинув верх комбеза, и гимнастку, ох как приятно ветерок мокрую нательную рубаху обдувал, прокалывая шилом петлицы, Сергей занимался тем же, треугольники мы получили в штабе полка, не новые, и я подозревал сняты с убитых, сказал:
- Войница.
- Что-что? - не расслышал мехвод.
- Я говорю село называется Войница. Надо будет запомнить.
Закончив приводить в порядок форму согласно моему новому званию, я снова надел гимнастёрку, та через голову надевалась, как рубаха, застегнул пуговицы, но не все, жарко, и снова натянув комбинезон, застегнул ремень с «Наганом» и проверил вещи. Два моих вещмешка с припасами и вещами, трофейный ранец с фельдфебеля, который я и не подумал сдавать, и аккордеон. У Жилина всего один вещмешок. Тот ещё получил пулемёт и боезапас к нему. Фляги мы на ремнях подвесили. Воду залили из колодца в селе, а то после боя приложились, вот разом и опустошили. Так и катили. Наша машина обогнала санитарную колонну, уж больно те медленно ехали, и в одиночку мы погнали дальше. Что я отметил, брошенной техники хватало, но в основном экипажи были при машинах. Я думаю они бросали свои танки, когда немцы приближались. Кто успевал уничтожить, поджигая, кто нет.
Что по поводу награждения, то это не более чем счастливый случай. Если бы не генерал, то мы бы в качестве десанта продолжали атаковать, гоня выбитых из села немцев. Может быть даже и под трибунал попал. Тут да, победителей не судят, но если представить на миг что до села мы не доехали, да гусеница порвалась, то это всё, финиш. Я своё награждение воспринял спокойно, как должное. Хорошо что у генерала вообще такие награды нашлись в запасе. Возможно даже последние отдал. Вот Серёга Жилин воспринял награждение как праздник, как лучший день в своей жизни, так что ехали мы в машине под его радость и шуточки. У кого-то из танкистов нашлась фляжка с водкой, так что мы отметили награждение, я тоже глотнул. Фляжка мигом опустела. Несколько командиров танков, трое их было, один из моего батальона, собрались у меня, и я описывал как шёл бой. Те сами были в бою, чудом спаслись, комполка вот погиб в атаке, но мой рассказ поразил их. Что они видели? Атаку, удар от попадания, огонь что врывается в боевое отделение, спешно покидая свои машины. Даже особо и пострелять по противнику не успели, несколько выстрелов осколочными на ходу сделали, вот и всё. Так что, то что я творил в селе, те не слушали, а внимали с жадностью. Так что общее мнение, эти награды мы не заслужили, тут не «Красные Звёзды», а к Героям представлять нужно. В основном об этом до конца маршрута и говорили. Дорога прошла благополучно, пару раз «мессеры» мелькали, одна пара даже пытались атаковать, да мы так дали из одиннадцати стволов, не я один «ДТ» снял со своего танка, что те шугнувшись удрали искать менее зубастую добычу.
Так и доехали до Луцка, а там нас стопорнули на посту, на въезде. Я сразу понял, дело плохо, рассмотрев двух командиров-танкистов. Майора и старлея. Их издалека видно, в синих комбезах перевитых ремнями и в шлемофонах. К слову, о шлемофонах. Они не похожи на те что были в польском сериале «Четыре танкиста и собака», ушек для ларингофонов нет. Сейчас используются устаревшие, и по виду действительно шлемы, пусть и ребристые сверху. У меня у самого такой. Вот так остановив нас, велели оружие оставить в кузове, это пулемётов касалось, и выстроится у машины, а вещи мы забрали. Старший среди нас, лейтенант Кузмин, командир роты в моём батальоне, но только третьей, мы с Жилиным из первой, построил двадцать трёх танкистов. Сам тот в кабине ехал, а кузов «ЗИСа» нас вполне вместил. Когда шеренга была выстроена по росту, это заняло некоторое время, майор вышел вперёд и сообщил:
- Я майор Северов, из оперативного штаба Двадцать Второго мехкорпуса. Все кто знает танки «Три-Четыре», прошу выйти из строя.
Строй как стоял, так и стоял, глядя на майора. Тоже нашёл у кого спрашивать, у танкистов из лёгкой танковой дивизии, они кроме «Т-26» и «БТ» разных версий ничего больше и в глаза не видели. Тот устало вздохнул, и всё же пояснил:
- Нами получено десять новейших танков модели «Три-Четыре». Они сейчас на станции ожидают разгрузки. Мне нужны экипажи.
Подумав на миг, я кивнул сам себе и вышел из строя. Больше строй никто не покинул.
- Жилин?
Тот уловил вопрос в моём тоне и вышел из строя, пояснив:
- Я не знаю этот танк, товарищ майор, но если командир просит, значит дело стоящее.
Майор перевёл взгляд на меня и решил уточнить:
- Сержант, откуда эту машину знаете?
- Заканчивал сержантские курсы в академии бронетанковых войск в Москве, товарищ майор. На танкодроме в Кубинке изучил все типы. «КВ» тоже знаю. Тридцать часов за рычагами просидел. Помогал ремонтникам.
- А «Три-Четыре»?
- Как и все курсанты четыре часа. Два круга по танкодрому сделал.
- Хоть что-то. Других всё равно нет.
Не знаю почему майор опрашивал, всё равно всех забрал, так что мы снова погрузились в кузов «Зиса» и покрутившись по улочкам, доехали до станции. Майор с молчаливым старлеем ехал с нами. На платформах действительно стояли «тридцатьчетвёрки», увидев их, я довольно кивнул. Пушки «Ф-34», очень неплохи, по сравнению с «Л-11». Разгрузившись, «ЗИС» укатил, у водителя свои приказы были, майор поспешил уйти, а мы, сложив вещи в общую кучу, у меня больше всех было, получили приказ от старшего лейтенанта, что носил фамилию Труханов, приказ строится.
- Старший сержант Бард. Вы сможете согнать танки с платформ?
- Думаю да, товарищ старший лейтенант. Только нужно два помощника-регулировщика.
- Добро. Выберите двоих и приступайте. Поторопитесь, пока стервятники не налетели.
- Есть, - козырнул я.
Выдернув из строя Жилина и ещё одного сержанта, тоже командира танка, побежал к платформам эшелона. Первая стояла у эстакады, у паровоза машинист с помощником курили, тот будет состав уводить дальше, подавая следующую, как будут освобождены предыдущие. Танки закрыты были. Дав ключ Жилину, велел открыть верхние люки и механика-водителя у всех танков, пусть проветрятся. Сам же нырнув в башенный люк первого, ох и духовка, открыл люк мехвода, и осмотревшись, включил массу, проверил коробку передач, потом баллоны со сжатым воздухом, полны, но и аккумулятор стоял заряженный. Нажав на кнопку насоса я в течении пары секунд слушал, как тот работает в корме, после чего нажал большим пальцем на пуск стартера и после полутора секунд ожидания тот взревел мощным мотором, танк был готов к спуску. Только я не спешил этого делать. На каждой платформе было по два танка, эшелон укорочен, видимо ещё что-то прицеплено было, но уже отцепили, лишь в конце два грузовых вагона. Так вот, выбиравшись наружу, на свежий воздух, я добежал до первого танка, оставив второй урчать на холостом ходу. Тут тоже без проблем запустил движок, и дальше наблюдая за помощниками, те показывали, что делать, подыгрывая рычагами, смог сдавая задом с лёгким разворотом скатить танк по эстакаде на землю, где развернув машину и врубив третью скорость, разгоняясь, рванул к дальним строениям. Труханов сообщил что там будет стоянка. Пара танкистов в качестве регулировщиков показали куда поставить бронемашину, что я и сделал. Всё заглушил, массу выключил, и рванул бегом обратно, вскоре поставив рядом с первым танком и второй. Их уже маскировали.
Машинист подавал платформы к эстакаде, а я спускал танки. Пока работал, прикинул расклады. Похоже я знаю что меня ждёт, основной состав танкистов с которыми я доехал до Луцка уже распределили по машинам, стрелки-радисты, башнеры, кому-то повезло командиром танка стать, а мне сто процентов в мехводы. С ними проблема, майор, я так думаю и решал эту проблему с поисками нужных специалистов. И да, майор не командир роты, им Труханов стал, лейтенант Кузмин командиром первого взвода, а Северов искал специалистов и подготовлял роту к выдвижению. Так-то тот в форме должен быть, но у майора оказывается свой броневик был, тот вернулся откуда-то, на нём ездил, потому и ходил в таком виде. А пока даже неизвестно к какой дивизии эту роту придадут. Танк я себе уже выбрал, Жилин туда стрелком-радистом, тот вещи наши перенёс. Труханов согласился с моим выбором и тут же сделал мой танк своим. То есть, назначил машиной командира роты. Хитрец. Остальные танкисты были заняты, вскрыв те два вагона, доставали ящики с боеприпасами, снаряды в основном осколочные были, бронебойных мизер, едва двадцать процентов. Ящики переносились к шеренге танков, и складывались в штабеля. Боеукладки-то пустые. Патроны тоже были. Ладно хоть вооружение на месте, пулемёты. Те что при нас были отправились на «ЗИСе» в расположение дивизии.