— Добрый день, Ульяна Александровна. Ярослав Петрович.
Поворачиваюсь вокруг своей оси и впиваюсь взглядом в мужчину.
— Ты что, собираешься со мной? — шиплю так, чтобы меня не услышали посторонние.
— Естественно, а как может быть иначе?
Меня вталкивают в кабинет и захлопывают дверь. Делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь унять бешенный ритм сердца.
— Итак, Ульяна Александровна, прежде чем что-то назначать, задам вам несколько вопросов.
В присутствии доктора перестаю обращать внимание на Ярослава и полностью сосредотачиваюсь на диалоге. Гинекологом моим станет врач высшей категории, Лисковец Карина Аркадьевна.
— Когда у вас была последняя менструация?
Смотрю в сторону Ярослава и с удовлетворением замечаю, как на его щеках расцветает румянец.
— Эм, — он начинает заметно нервничать, — Карина Аркадьевна, скажите, а срок сегодня можно будет узнать?
— Конечно, но для начала мне нужно уточнить кое-какие нюансы.
— Ты же можешь выйти.
Да, в этот момент я сама доброта, лишь по той причине, что хочу избавиться от присутствия Гаврилова. Но не ожидаю от него такой упертости. Он только выгибает бровь и продолжает сидеть на стуле.
— Я послушаю.
— Скажите, а это вообще законно? Посторонние на приеме?
Врач бросает взгляд на Гаврилова.
— Ну, отец в любом случае имеет право присутствовать на приемах. Это такой же родитель.
— Но…
— Уля…
Снова перевожу взгляд на Ярослава и по его глазам читаю, что о наших недопониманиях никому лучше не знать. Взвешиваю в голове все «за» и «против» и мысленно соглашаюсь.
— Пожалуй, вы правы.
— Отлично. Так когда была последняя менструация?
Тяжело сглатываю.
— В том месяце, кажется, в самом начале. Потом приложение указало на задержку, и я сделала тест, который оказался положительным.
Лицо Гаврилова вытягивается от удивления, и я еле сдерживаю смешок. Сюрприз!
Глава 8
— Отлично. Какие симптомы вы замечали? Тошнота, рвота, тянущие боли внизу живота, сонливость, усталость?
— Ничего до сегодняшнего дня. Организм будто понял, что уже можно сигнализировать, и на меня напала усталость.
— Отлично. Вставайте на весы. Сейчас сделаем все начальные замеры, чтобы следить за дальнейшим состоянием.
Пока меня меряют, в уме прикидываю несостыковки.
— Аллергия на препараты? Хронические заболевания?
— Ничего такого нет.
У меня что-то ещё уточняют и направляют на УЗИ.
— После УЗИ с результатами вернетесь ко мне, и будем думать дальше. Сейчас нужно определить точный срок. Если задержка уже двадцать дней, то минимальный срок около семи недель. Так что абдоминальное должно уже показать.
— Спасибо.
Мы покидаем кабинет и проходим в другое помещение. Везде заходим без очереди. Только перед самой дверью Ярослав задерживает меня и наклоняется вплотную к уху.
— Уль, пожалуйста, можешь не посвящать других в наши не совсем типичные взаимоотношения?
От его голоса внутри все замирает. На мгновение тело окунается в воспоминание о том, как он грел меня своим телом. Сердце ускоряется, и мне приходится сделать глубокий вдох, чтобы не потерять рассудок. Он мой персональный кошмар, нельзя так остро на него реагировать.
— Конечно, я понимаю, что ты переживаешь за свою депутатскую з…
— Шилова Ульяна Александровна
Меня громко окликают, и мы заходим в кабинет.
— Проходите, поднимайте платье, мне нужен доступ к животу.
К щекам приливает румянец, но я одергиваю себя. Представлю просто, что Яра здесь нет, и не перед ним я сейчас буду светить нижним бельем.
Мне на живот выливают прохладный гель и включают аппарат. Женщина в возрасте внимательно следит за монитором, плавно передвигая датчик. Хмурит аккуратные брови и снова проводит прибором в другую сторону. У меня замирает дыхание. Боюсь, что что-то не так. Начинаю молиться, чтобы с крохой все было в норме. Ярослав тоже не издает лишних звуков и просто ждет.
— Ну что ж. Вас можно поздравить, будущие родители. Наблюдаю два плода. Срок около одиннадцати недель. Пол ещё не скажу. Сейчас прослушаем сердцебиение.
— Как два?
Выдыхаю, еле шевеля губами. Просто невероятно.
— Очень просто, — усмехается специалист и поворачивает голову к Гаврилову, — вот, папаша, посмотрите. Один ребенок и другой. Видите?
Яр смотрит на монитор как зачарованный и только кивает головой. Единственное, что слышу я, это как бешено колотит о ребра мое сердце. Не могу поверить…
И тут слышу тихое биение маленького сердечка. Словно крылья бабочек порхают. На глаза наворачиваются слезы, и я тяжело сглатываю скопившийся ком.
— Ну, ну, не нужно переживать.
— Скажите, а второе послушать можно?
— Секунду. Пытаюсь его уловить…
Снова сердце сковывает холодом. Меня бросает в пот от её слов.
— Пока не могу…
В голос врача проскальзывают нотки тревоги.
В кабинете воцаряется тишина, нарушаемая только моим тяжелым дыханием. Перевожу взгляд на Ярослава, он хмурится. Понимаю, что сейчас нуждаюсь в его поддержке. И он словно слышит, переводит на меня взгляд серых глаз. Отчетливо вижу в них то, чего так жду.
— Что там, доктор?
Его голос звучит хрипло и сдавленно, а я вообще дар речи теряю. Страх вплетается в каждую вену, не желая отступать.
— Подождите.
Проходит ещё долгая минута в ожидании. Ярослав все это время неотрывно на меня смотрит, и между нами будто протягивается тонкая нить. И я не хочу её разрывать.
Слышу вздох врача, и сердце комом падает вниз. Решаюсь отвести взгляд от Гаврилова и тут же жалею.
— Так, вы сейчас главное не волнуйтесь. Такое бывает, редко, но бывает. Сейчас я не могу уловить сердцебиение, но плод соответствует сроку, хоть по вам и не скажешь, что первый триместр уже позади. Оба плода развиты на свои одиннадцать недель. Вам придется приехать на обследование дней через пять, и мы точно сможем понять, все ли в порядке. Не переживайте, такое случается. У одного из плодов может не сразу прослушиваться сердце. Поэтому, пожалуйста, соблюдайте покой и не думайте о плохом. А жениху нужно будет за этим следить. Вы понимаете?
— А… — не нахожусь, что ответить, потому как в висках долбят набатом слова врача, — как это возможно?
— Диагноз ставить пока рано. Сейчас отдам вам результаты, и вы с врачом все подробно обсудите.
— Отлично, спасибо.
В подсознание врывается голос Яра. Пытаюсь вернуться из личного астрала, но мысли улетают все дальше. На глаза против воли набегают горькие слезы.
— Так, Ульяна Александровна, не делайте поспешных выводов. Все станет известно через пять дней, ваша беременность только в ваших руках.
Киваю. Механическими движениями стираю гель и привожу себя в порядок. Ярослав все так же сидит на стуле возле стола доктора. Только сейчас обращаю внимание на его потерянный взгляд. Перед глазами все плывет, но стараюсь сдержать срыв в кулаке. Нужно думать не о себе. Внутри меня бьется маленькое сердечко, и мы обязательно скоро услышим второе.
— Яр, — голос звучит незнакомо и мне приходится кашлянуть, — пошли.
Молча возвращаемся к гинекологу. С облегчением замечаю, что Ярослав остается в коридоре. Мне итак нелегко, а ещё и он поблизости. Невольно отвлекает. Прокручиваю в голове события последних одиннадцати недель.
— Ну, что тут у нас?
Протягиваю бумажки, которые мне дали. Внутри разрастается пустота. Изо всех сил пытаюсь выдраться из той ужасной тьмы, куда меня нещадно утаскивает.
— Поздравляю, у вас двойня.
Упираюсь взглядом в светлую стену с какими-то плакатами, но не могу разобрать ничего. Тук-тук-тук, продолжает стучать мое сердце. Шум в ушах заглушает дальнейшие слова Карины Аркадьевны.
— Ульяна, вы меня слышите?
— Простите, отвлеклась. Вы не могли бы повторить?
Заставляю себя собраться с мыслями и, наконец, начинаю различать слова доктора.
— Я о сердцебиении второго плода. Такое бывает. Да, это не совсем в порядке вещей, но и ставить крест на втором малыше ни в коем случае нельзя. Сейчас вам нужно взять себя в руки, потому что каждое волнение негативно сказывается на самочувствии малюток. Сейчас мы возьмем все анализы. Завтра утром будут результаты, мы с вами свяжемся. Через пять дней вы придете на просторное обследование, и мы снова проверим сердцебиение. Ульян, пожалуйста, подумайте о малышах. Вам нужен покой, отдых и свежий воздух…
— А как же работа?
— Никакой работы. Это слишком рискованно. Я выпишу больничный. Пожалуйста, отдыхайте.
— А почему так может быть, Карина Аркадьевна?
— Я допускаю несколько вариантов. Это может быть гипоксия, из-за этого у плода слабое сердцебиение. При многоплодной беременности питание у каждого плода индивидуальное и развитие может идти по-разному. У вас как раз двуяйцевая беременность, то есть на данном этапе одному из плодов просто не хватает кислорода.
Слушаю и пытаюсь уложить в голове новую для себя информацию.
— Сразу предупрежу. Любая многоплодная беременность — это огромная нагрузка на организм будущей матери, поэтому я назначу витамины, которые необходимо принимать для уменьшения различных рисков. Позже мы с вами решим, как будут проходить роды. Либо естественным путем, либо кесарево сечение.
— Карина Аркадьевна, — тело моментально окатывает жаркая волна, — я кое-что вспомнила, на чем мы не заостряли внимания.
— Слушаю.
Гинеколог внимательно всматривается в мое лицо. Делаю глубокий вдох.
— Я, когда ещё не знала, что беременна, принимала сильные успокоительные.
— Помните названия?
Напрягаю память и пытаюсь воссоздать закорючки лечащего врача, но, как назло, из головы вылетают все предписания и назначения.
— Помню только, что в противопоказаниях была беременность и кормление грудью. А так как я ещё не знала о своем положении, то и принимала спокойно.
— Нужно название выяснить…
— У меня остались все выписки дома. Я могу как-то с вами связаться и сказать все, что нужно?
Мне же важно убедиться, что все, что происходит сейчас, — это не последствия моего состояния, после того как нас выдворили из того помещения.
— Отлично, в любом случае я оставлю вам визитку. При любом тревожном признаке, при любом ненормальном состоянии связывайтесь, пожалуйста, со мной. Даже если вам кажется, что это мелочь и она не стоит внимания. У вас двойня, и вам нужно обращать внимание на все, на каждый спазм, на каждый укол, на любое отклонение от нормы. Вы понимаете меня, Ульяна?
— Понимаю…
От её слов не становится легче. Как я переживу предстоящие пять дней, вообще ума не приложу. Просто лягу и буду лежать, чтобы лишний раз не пересекаться с Яром и не вызывать в себе негативные эмоции.
— Карина Аркадьевна, скажите, а как так получилось, что была менструация? Это тоже какое-то отклонение, да?
Снова дергаюсь от очередной догадки. Врач задумчиво прикладывает ручку к губам.
— Вы знаете, такое бывает, тем более вы сказали, что принимали успокоительные. Значит, был стресс. Первый месяц у вас не было менструации, так? — киваю и продолжаю внимательно слушать, — ну вот и ответ. Женский организм весьма загадочный механизм. Из-за сильного стресса может нарушиться цикл, и это вполне в пределах нормы. Это случилось с вами. Но в первые месяцы беременности могут быть выделения. Возможно, их вы приняли за свои обычные критические дни.
— Поняла, спасибо.
— Ульяна, у вас остались ещё какие-то вопросы?
— Нет, все понятно.
На удивление эта женщина вызывает доверие и мне комфортно с ней. Это хороший признак.
— Вот все направления на анализы два часа же уже прошло с момента последнего приема пищи, отдадите в лабораторию на первый этаж. Нужно сдать, помимо крови, анализ мочи, чтобы мы смогли выяснить уровень белка. Это тоже немаловажный показатель. Вот все названия витаминов и препаратов, которые помогут вам справиться с беременностью и облегчат многие симптомы. У вас может быть и головокружение, и рвота, и тошнота. Это нормально, но берегите себя.
Киваю, забирая кучу бумажек. Мне отдельно дают перечень медикаментов, и я выходу в коридор. Смотрю по сторонам, но не вижу Ярослава. Уже мысленно начинаю радоваться, но от стены отделяется один из его амбалов.
Подпрыгиваю от неожиданности и хватаюсь за живот. Впервые. Начинаю прислушиваться, и с горечью осознаю, что ничего пока не изменилось.
— Ульяна Александровна, вам плохо?
Глава 9
Амбал с несвойственной его размерам прытью подскакивает ко мне и подхватывает под локоть. Только сейчас собираюсь с духом и поднимаю глаза на мужчину. Уж не знаю сама, кого ожидала увидеть, но передо мной стоит и обеспокоенно смотрит совсем юный мальчишка.
— Все хорошо, вы немного напугали своим внезапным появлением. Но уже все хорошо.
— Простите. Я не хотел. Просто увидел, как вы по сторонам озираетесь, и решил сам подойти.
— Ага, — делаю глубокий вдох, успокаивая неровно колотящееся сердце, — простите, как вас зовут?
— Петр, можно на «ты». А то мне неловко, кода выкают.
— Хорошо, — впервые искренне улыбаюсь и даже умудряюсь расслабиться, — Петр, а куда подевался Ярослав Петрович?
Парень начинает мяться и переступает с ноги на ногу. Боится посмотреть в глаза. Невольно окидываю его взглядом и задаюсь вопросом, что заставило его в таком молодом возрасте выбрать такую опасную профессию? Ведь защита других людей порой оборачивается смертью.
— Ульяна Александровна.
Оборачиваюсь на голос своего врача. Понятия не имею, что заставило её меня окликнуть.
— Да?
Делаю шаг к двери в кабинет. Карина Аркадьевна наклоняется почти вплотную:
— Забыла вас предупредить. Пожалуйста, избегайте пока половых контактов.
С трудом сохраняю на лице маску спокойствия. Хотя внутри зреет отчаянный протест. Нечего избегать, и с этим не возникнет никаких проблем.
— Без проблем. Спасибо, что предупредили.
Карина Аркадьевна ободряюще улыбается и снова скрывается в кабинете. А меня начинает душить смех. Немыслимо, ещё вчера я думала, что благополучно избавилась от призраков прошлого, а сегодня этот самый призрак диктует мне, что делать дальше, и я ношу его детей. Фыркаю и ловлю на себе удивленные взгляды других пациентов.
Нервно разглаживаю несуществующие складки на платье и возвращаюсь к Петру.
— Так где ваш начальник?
— Понимаете, Ульяна Александровна, Ярославу Петровичу пришлось срочно уехать.
Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено клокочущее сердце. Пора уже брать себя в руки и пытаться не трепать нервы зря. Ярослав уехал, значит, можно выкинуть его из головы. Если повезет, Петю удастся уговорить отвезти меня домой, а там уже что-то придумать и выпроводить парня.
— А когда он вернется?
Не то чтобы мне интересно, но я должна составить план и как-то действовать дальше.
— Боюсь, он не сможет вас сопровождать обратно. Мне дали задание отвезти вас к Ярославу Петровичу.
— Хорошо. Тогда жди меня тут, я пойду сдам все анализы и вернусь.
Удивленно выгибаю бровь, когда Петя отрицательно качает головой.
— Шеф сказал, чтобы я не спускал с вас глаз.
Шумно выпускаю весь воздух из легких. Мысли перескакивают с одного на другое. Не нахожу ничего лучше и выдаю:
— В туалете мне анализы собирать тоже под твоим чутким руководством?
Парень краснеет, а меня начинает грызть совесть. Он ведь не виноват, что Ярослав довел меня до такого состояния, что я на всех готова кидаться.
— Ладно, я шучу, Петь. Пошли уже. Устала сегодня.
Возле лаборатории молодой человек снова чуть ли не сливается со стеной. В светлом стерильном помещении сидят две молодые девушки и заполняют бланки, одни из них, заметив меня, встает и успокаивающе улыбается.
— Я по беременности, — протягиваю все листочки и сажусь на указанное кресло, — скажите, а это долго? А то столько бланков, что страшно становится.
— Нет, нет. Три пробирки с кровью, но все через один укол, не волнуйтесь. Нормально переносите вид крови?
Дергаю плечом, потому как забыла, когда впоследний раз сдавала все эти анализы. Процедура не вызывает никакого дискомфорта. Быстро совершаю остальные манипуляции и выхожу в коридор.
— Я готова. Только, Петь, у меня к тебе небольшая просьба.
— Слушаю вас.
— Ярослав Петрович же не давал распоряжения посадить меня под замок.