— Ну и чего ты ломалась, а? Принцессу из себя изображала.
Ева напряглась, метнула на Макса затравленный взгляд. Отодвинулась и сделала попытку встать с кровати, но мужчина ей не позволил:
— Куда собралась?
— Я в душ…
— Зачем? Мы еще не закончили. Лежи.
*****
Утром, приняв душ в ванной комнате своей спальни, Ева запахнула шелковый халат, довольно длинный, ниже колена, и изучила свое отражение. Из зеркала смотрела кукла с чудесной фарфорово-белой кожей, но вот под голубыми глазами залегли тени из-за бессонной ночи и переживаний. Ева все еще не могла поверить, что так низко пала, фактически превратилась в шлюху, хоть и безумно дорогую…
Косметику накладывать не стала, успеет накраситься перед работой. От Максима у нее секретов не осталось. Учитывая, что он с ней делал ночью, не так уж и страшно появиться перед ним бледной, не накрашенной.
Ева спустилась на первый этаж. По дому уже разливался аромат кофе, а Макс в одних трусах-боксерах колдовал на огромной кухне. Он что-то мурлыкал себе под нос и жарил толстые американские панкейки на специальной сковороде с шестью ячейками.
— Доброе утро, крошка, — улыбнулся он. Вид у него был настолько довольный, что хотелось немедленно ударить его по голове чем-то тяжелым.
— Привет, — скованно ответила Ева.
Мужчина окинул ее особым взглядом — так смотрят на собственность, которую уже присвоили.
— А чего такая замаскированная? Халат до пола. Могла бы вообще не одеваться, — Макс потоптался босыми ногами по полу. — С твоей-то фигуркой!
Ева метнула на него испуганный взгляд. А если сейчас он прикажет ходить дома голышом? Да запросто. Только этого хватало, не нужно ей такого счастья! А возразить она не сможет, услышит в ответ: до свидания, вали отсюда, договор аннулирован.
Сама Ева тоже украдкой посматривала на молодого мужчину.
Что и говорить, выглядел он отлично — явно не пренебрегал тренажерами и штангой. Крепкий парень в самом расцвете сил с великолепной фигурой. Ева, как человек с художественным образованием, сразу подумала, что в качестве модели Макс был бы очень хорош. Стоял бы голый на подиуме, позируя, а художник вычерчивал бы карандашом на бумаге тугие сплетения мышц, четкие контуры силуэта… Да, он хорош, ничего не скажешь. Зверь, хищник — сильный, молодой, наглый…
Татуировка с шеи спускалась на одно плечо и грудь и шевелились вместе с мышцами. Мускулы перекатывались под гладкой кожей. В одежде Макс выглядел не так шикарно, потому что, очевидно, никогда не парился из-за качества вещей и не гонялся за брендами. Сколько раз его уже видела Ева, и он всегда был одет не так, как соответствовало бы его материальному уровню.
— Выглядишь чудесно. Ты очень красивая. Как спалось?
— Как спалось?! — искренне изумилась добыча. — Да разве мы спали?!
Макс самодовольно ухмыльнулся.
За ночь энергичный хозяин попользовался гостьей еще несколько раз. Он не успокаивался и не давал ей передохнуть, неутомимо брал ее снова и снова, выматывая и опустошая.
Этот парень явно не упускал ни одного шанса, предоставленного судьбой. Ева начинала понимать, как ему удалось на пустом месте поднять большое предприятие. Макс был настойчивым, даже нахрапистым, он просто шел и забирал то, что считал своим. Уже становилось ясно, что ни одного дня из оговоренных трех недель он не пропустит. Будет отрываться на полную катушку.
Ева осторожно пристроилась на высоком барном табурете, обтянутом мягкой кожей. Все мышцы ныли, а между ног саднило, но все же эта тягучая боль была скорее приятной, чем раздражающей.
Утром Максим снова разбудил Еву сексом. Она еще не открыла глаза, а уже почувствовала, как он настойчиво вторгается в нее сзади, придерживая ее бедро для более глубокого проникновения. Одновременно он ласково целовал ее в шею и спину, зарывался носом в волосы, обжигая затылок дыханием, нежно покусывал плечо. Конечно, все это было очень приятно, но… как долго Ева сможет продержаться в таком режиме?
Может, парень налопается вкусного и угомонится? Или вовсе умотает в командировку. Скатертью дорога! Еве нужно дождаться первого дня осени, тогда срок сделки истечет, и он ее отпустит. Отсчет пошел. Одну ночь она уже отработала.
«Как проститутка», — снова вздохнула Ева, испытывая к себе отвращение.
— Какой тебе сделать? — Макс показал несколько коробок с капсулами для кофе.
Ева выбрала капучино и не удержалась от грустной улыбки — представила, как бы возмутились все ее итальянские друзья, а особенно синьор Ринальди: как можно пить капучино на завтрак!
И друзья, и маэстро Ринальди остались в прошлой жизни. Тогда Ева еще считала себя порядочной девушкой, а не той, которую можно купить за деньги.
Она сделала глоток из чашки, поставленной перед ней Максом. Напиток обжигал, он был вкусным. А еще ей понравился сервиз и обстановка, даже если бы захотела, придраться было не к чему. Видимо, дизайнер, «разоривший» Макса, продумал все до мелочей. Сам Шведов вряд ли обзавелся бы сервизом из тонкого фарфора. Купил бы керамических кружек с дурацкими надписями, типа Босс здесь Я!
— Кофе норм?
— Спасибо, кофе прекрасный.
— Фиговый, что ли? — насторожился парень.
— Почему?! Я же поблагодарила.
— Ну, ты так сказала… через губу… Высокомерно.
— Максим… Это капсульный кофе. В любом случае его качество от тебя не зависит.
— Вдруг это не та марка, которую ты предпочитаешь.
— Максим… У меня дома точно такой же кофе.
— Правда? — обрадовался гостеприимный хозяин.
— Да! Успокойся.
— Я спокоен, — тут же поджал губы Макс. — Это ты какая-то… Сидишь, как аршин проглотила.
— Просто мне трудно сидеть! — прошипела Ева. — Ты же всю ночь меня… меня…
— Пялил? Трахал? — подсказал мужчина, улыбаясь. Его взгляд сразу же затуманился, воспоминания прошедшей ночи еще не отпускали. — А я тебя предупреждал — легко не будет. Но ты все равно выбрала такой вариант.
Произнеся речь, Макс поставил перед жертвой тарелку с панкейками.
— Давай, лопай, худышка. Силы тебе пригодятся. Есть варенье и взбитые сливки, — сообщил он, доставая из холодильника стеклянную банку и флакон сливок. На своей тарелке он тут же смастерил воздушную белую шапку с завитушкой, а сбоку щедро навалил клубничного варенья.
А Ева испуганно замотала головой. Она хотела сказать, что никогда не ест на завтрак ничего подобного. Ни варенье, ни оладьи, а уж тем более химические сливки не входили в ее рацион. Но ведь Макс старался. Безусловно, привитые манеры не позволяли Еве воротить нос от блюда, приготовленного для нее.
— Варенье, кстати, матушка варила! — нахмурился Макс. — Даже не попробуешь?
— Только немного… — смирилась Ева. Она уже уяснила, что со Шведовым спорить бесполезно, остается только подчиняться.
Вчера вечером она испытала огромное облегчение, когда поняла, что ее ждет обычный секс без извращений. Той тайной комнаты для БДСМ-игр, которую она нафантазировала, в коттедже Максима явно не было, это не его тема. Когда она вдруг вскрикнула, он сразу отпрянул. Ева заметила, как он испугался, что причинил ей боль. Таким образом, значительная часть ее страхов испарилась.
И, конечно, Ева не могла себе не признаться, что секс был отличным. Она и забыла, как это бывает. Вздохнула, вспомнила своего парня, с которым давно рассталась, Джейкоба. Они с Мишель познакомились с двумя молодыми джентльменами, когда летали в Лондон на закрытую вечеринку, устроенную дочкой российского олигарха.
Роман подруги перерос в помолвку, а Евины отношения себя исчерпали. Сейчас она сравнила Джейкоба с Максом. Если думать о манерах и образованности, наглый русский и близко не стоял с церемонным, утонченным англичанином. Однако и секс с Джейкобом был таким же — аккуратным и безвкусным.
А Максим долбился в нее с животной страстью, его напор ошарашивал. Сначала Ева была потрясена, потом улетела в небо. Теперь она смотрела на своего тюремщика уже другими глазами, исчезли страх, отвращение и ненависть.
Как ненавидеть мужчину, сумевшего доставить тебе такое наслаждение?
— Что, нравлюсь? — усмехнулся Макс. Он перехватил Евин взгляд, направленный на его пресс и похлопал себя по животу. Там были сплошь рельефные кубики.
Девушка смутилась и опустила глаза.
— Вижу, что нравлюсь. Почему не доела? Ну-ка быстро. И иди собирайся, мы уезжаем.
Приказы, командный тон… Ева с тоской подумала о том, что еще на прошлой неделе она была свободна, а сейчас угодила в темницу. Но что ей делать, она должна рассчитаться с кредитором, потому что, приняв наследство, взяла на себя обязательства и по всем долгам отца. Правда, она ничего о них не знала.
«Папа, милый… Как же ты меня подставил», — с горечью подумала Ева.
Она с трудом впихнула в себя последний кусок панкейка.
— Максим, но мне не нужно так рано на работу, — тихо возразила она. — Я обычно приезжаю в галерею к десяти.
Макс задумался.
— Я думал, поедем в город вместе, закину тебя по дороге. А вечером заберу.
— Заберешь… Но как же! Ты, наверное, никогда не заканчиваешь в шесть.
— Нет.
— Тогда как? И потом, я в течение дня не сижу на месте, езжу по городу, встречаюсь с людьми. Мне нужна моя машина, — Ева жалобно посмотрела на мужчину.
— То есть, ты предлагаешь ехать порознь? — заскучал Макс. Вероятно, ему не хотелось расставаться с игрушкой так быстро.
Ева напряженно ждала, что он решит. Он мог диктовать любые условия, все сейчас зависело от его доброй воли или каприза. Но Еве не улыбалось ехать в город за два часа до начала рабочего дня, потом разъезжать по встречам на такси, а вечером ждать, когда ее заберут. Она привыкла к независимости, которую дарит собственный автомобиль.
— Оладьи-то понравились? — вспомнил вдруг Макс.
— Да! — горячо закивала Ева. — Спасибо за завтрак. Варенье тоже очень вкусное, передай своей маме, что мне очень понравилось!
— Правда? Обязательно передам. Какая ты…
— Какая?
— Воспитанная, вежливая, — в очередной раз ухмыльнулся Макс. — Вся такая… королевских кровей. Принцесса.
— Это плохо?
— Не знаю… Ты же давилась и оладьями, и вареньем, я видел. А сама благодаришь. Это неискренне!
— Почему?! Ты хотел накормить меня завтраком, ты позаботился обо мне. Я это оценила. Мне было приятно.
— А-а… Ясно.
— И варенье действительно вкусное, я не обманываю, ягодка к ягодке, твоя мама — виртуоз. Просто мне хватило бы чайной ложки, а ты полбанки вывалил.
— Кхм… — Макс почесал челюсть.
— Таким образом, ты совершенно зря упрекаешь меня в неискренности!
— А ты за словом в карман не лезешь! И все так убедительно у тебя получается, — хмыкнул парень.
Ева уже почти ответила, что трудно не быть убедительной, учитывая, какое количество курсов риторики ей пришлось посетить в европейских учебных заведениях, но в последний момент передумала.
— Максим, так что насчет машины? Ты не ответил.
— Ладно, я добрый сегодня, — сыто улыбнулся парень. — Отпускаю. Езжай одна.
— Спасибо, — обрадовалась Ева.
Макс обошел барную стойку и остановился около девушки. Положил тяжелые ладони ей на бедра, сжал.
— Так, ну насчет варенья я понял. А насчет секса что скажешь? Как тебе? Мм?
Несколько мгновений они буравили друг друга взглядом.
— Честно? — тихо спросила Ева.
— Конечно.
— Здесь мне бы тоже хватило чайной ложки. Или двух. Ладно, трех!
— То есть, я тебе не понравился? — вздохнул Макс.
Ева испытующе уставилась на него. Что это — жажда похвалы или искреннее беспокойство об ощущениях партнерши?
— Максим, а это имеет какое-то значение?
— Конечно.
— Ты купил меня на три недели, — с болью произнесла Ева. — Я твоя игрушка, наложница. Ты можешь распоряжаться мной, как угодно. Какая тебе разница, что я чувствую!
Макс на секунду скривился, затем недовольно бросил:
— Ладно, поеду на работу, а то опоздаю.
Глава 7
Еще одна ночь в доме Шведова, и Ева поняла, что мужчины, с которыми приходилось общаться по работе, делают стойку. Она постоянно ловила на себе внимательные мужские взгляды. На нее и раньше всегда обращали внимание, она была хорошенькой. Но теперь на нее смотрели по другой причине. Макс раз за разом доводил ее до высшей точки — там, где сверкает снежный пик безумного наслаждения. То ли они очень подходили друг другу, то ли Макс пытался ей что-то доказать, не важно. Главное, что секс был невероятным.
И вот результат — Ева сама не узнавала себя в зеркале, ее голубые глаза сияли пороком и удовлетворением. Она выглядела как самка, которую всласть оттрахали, до полного изнеможения.
Мужчины это чувствовали и волновались.
Но это только физиология. В голове у Евы постоянно сверлила мерзкая мысль, что она занимается сексом за деньги, что ее купили, как рабыню. На душе сразу становилось тоскливо. В конце концов, Ева решила вообще об этом не думать. Толку нервы себе портить.
Сегодня в галерею приехал владелец, Ярослав Дмитриевич, пятидесятилетний бизнесмен, плотный мужчина невысокого роста, довольно симпатичный, одетый с итальянским шиком. Даже в будни он щеголял шелковым платком и бриллиантовым запонками. На мизинце у него красовался массивный перстень с черным камнем, а уж его швейцарские часы стоили целое состояние.
Ярослав Дмитриевич тоже метнул на управляющую галереей пристальный взгляд.
— Вы как-то изменились, Ева Константиновна.
— Это новый макияж, — объяснила Ева.
— Нет, что-то другое… Как бы то ни было, выглядите великолепно.
— Спасибо. Вы посмотрите новую экспозицию?
— Конечно.
Они прошлись по залу.
— Вы в курсе, что ваша бывшая галерея снова выставлена на продажу? — поинтересовался владелец спустя некоторое время. Он уже осмотрел картины, а потом развернулся к Еве.
— Да? — расстроилась та. — Не знала.
Она сразу приуныла, настроение испортилось. Ей пришлось продать собственную галерею, так как не хватало денег на английский колледж для сестры. Каждый раз, когда она проезжала по улице мимо здания, у нее сжималось сердце. Еве ничего не нравилось, ни новая вывеска, ни то, как новый владелец рекламирует экспозиции и мероприятия.
Еще когда был жив отец и Ева вела безбедную жизнь, ее галерея была модным местом. Благотворительные вечера шли один за другим, великосветская тусовка охотно в них участвовала и делала взносы, а Ева потом перечисляла собранные средства в фонды для больных детей.
— Ну, не все способны заниматься собственным бизнесом, — объяснил Ярослав Дмитриевич почему галерея выставлена на продажу. — Нервно, хлопотно, столько забот! Вы, например, отказались от этой идеи.
— Да, я устала, — солгала Ева.
Она, конечно, не устала, просто сильно нуждалась в деньгах. Если бы была возможность, она ни за что не рассталась бы со своей любимой галереей.
— Интересно, купит ли кто? — задумался Ярослав Дмитриевич. — Времена сейчас нестабильные, у многих провал в бизнесе. Даже не знаю. Место хорошее, здание тоже. Возможно, переоборудуют под магазин.
Ева вздохнула. Как грустно!
— А что там с Павлом Николаевичем? На какой вы стадии? — вспомнил владелец. — Смотрите, не прошляпьте этого клиента, Ева Константиновна. Он намекнул, что готов потратить миллион на картины для загородного дома.
— Мы с ним общаемся.
— Общайтесь интенсивнее! — игриво сверкнул глазками владелец.
— Что вы имеете в виду? — насторожилась Ева.
— Вы очаровательная девушка, Ева Константиновна. Ни один мужчина не устоит против вашего обаяния, — с жаром сообщил босс и уставился в глаза девушки откровенным взглядом. — К тому же, я заметил, что Павел Николаевич питает к вам особую слабость.
— Ярослав Дмитриевич, — медленно произнесла Ева и гордо вскинула голову. — Безусловно, я инвестирую в этот проект необходимое количество женского обаяния. Но не больше, чем это допускают нормы приличия.
— Эмм… Я ничего такого не имел в виду! — сдал назад владелец и тут же загрустил. — Только не провороньте Павла Николаевича. Он выгодный клиент.