— Ты пришла удовлетворить мое любопытство? — Принц больше не притворялся. И такой, живой и чуть ехидный, он нравился Рэне еще больше, чем вежливый пай-мальчик. Последнего было просто жалко, а на жалости долго не вытянешь, а вот настоящий Ноэль вызывал интерес и внушал уважение. Что, впрочем, не уменьшало желания оттаскать его за уши, когда Рэна вспоминала все те глупости, которые умудрялся вытворять принц.
— Скорее, вернуть долг.
— Не любишь оставаться в долгу?
— В моем мире есть чудесная поговорка — долг платежом красен. — Скрывать было уже нечего, сейчас сам все увидит, да и Рэна больше не боялась говорить, что иномирянка.
— Какой интересный мир, благородный.
— Пока не узнаешь пару вариаций поговорок око за око, зуб за зуб. — Увидев недоумение на лице Ноэля, Рэна пояснила: — Верни другому все плохое, что он сделал тебе, в равном размере.
— Я же и говорю — благородный. Как по мне, если одно око забрали, то ты забери два, а лучше — жизнь. Так, знаешь ли, куда надежнее. — Ноэль сел на кровать и похлопал рядом. — Садись. Путешествовать по чужим воспоминаниям несколько сложнее. Я привык быть проводником, но с чужими воспоминаниями так не получится, вести придется тебе.
— Я всегда считала, что маги разума способны влезать в голову. И узнать не только мысли, но и прошлое — не проблема.
— Не проблема, когда нет разницы, что станет с человеком. Насильственное проникновение в память вполне может сжечь мозг. И это не метафора. Что ж, давай не будем о грустном. Честно, я впервые сталкиваюсь с человеком из другого мира. Как назывался твой мир? — Ноэль разом превратился из жестокого человека в любопытного подростка. И нельзя сказать, что такие резкие перемены не пугали. Встреть Рэна кого-то подобного в своем мире, то старалась держаться как можно дальше. Но здесь весь смысл был как-то извращен, поставлен на естественный отбор. Этот мир был более жесток, но в чем-то и более справедлив.
Рэна моргнула, отвлекшись от размышлений, и ответила:
— Земля, мой мир называется Земля.
Наверное, прозвучало слишком тоскливо, с надломом, потому как с Ноэля сразу слетела улыбка: изломалась, как бьются зеркала от сильного удара. Рэна не хотела так говорить, но стоило только задуматься над тем, что она потеряла, попав в этот чертов мир, внутри все покрывалось коркой льда, а отчаяние брало легкие в стальные тиски.
Глава 71
Лаборатория была огромной: стеллажей с колбами, пробирками и аппаратами разного вида было столько, что нынешняя комната для занятий алхимией, которую сделали с помощью магии, казалась лишь жалким подобием. Люди в белых халатах переговаривались, кто-то занимался приборами, кто-то еще чем. Но, несмотря на размеры помещения, атмосфера была приятной, практически уютно-семейной.
— Это твоя семья? — Ноэль осматривался с явным любопытством, подходил к силуэтам, которые были чуть размытыми: воспоминания еще не стабилизировались. Принца интересовало все, хотя потрогать воспоминания он не мог. Но его глаза были такими восторженными, что Рэна даже забыла о той ноющей боли в сердце, которую вызывало прошлое. Безвозвратно потерянное и ушедшее в никуда.
— Это моя работа, — Рэна рассмеялась. — Но да, можно сказать, что почти как семья. Вторая семья. У меня был очень дружный коллектив. Коллектив — это люди, с которыми постоянно пересекаешься на работе. Работали мы восемь часов, а иногда и больше, потому коллектив был очень важен.
— Тебе нравилась работа? Что ты там делала? — Ноэль ходил между столов, с нескрываемым любопытством рассматривал склянки и людей, которые становились все четче.
— Я была химиком. Смешивала одни вещества, чтобы получить другие. Сначала в маленьких масштабах, потом — в больших. Было здорово, — Рэна улыбнулась мечтательно и прикрыла глаза. Да, она так любила это место. Свою работу, свою жизнь.
— Химик, химик-алхимик, — словно пробуя на вкус новое слово, произнес Ноэль. — Эта работа похожа на твою алхимию. Только не пойму одного. Как в вашем мире работает магия? Вот та светленькая ничего не произносит, не делает пассы рукой, а у нее получаются разные вещества. Сначала вон красное было, сейчас взяла другие: и из прозрачного зелье стало белым.
Ноэль как раз наблюдал за работой девушки, которая сливала содержимое двух пробирок вместе, в результате чего в одной пробирке появились белые хлопья осадка.
— У нас не было магии. Только технология и прогресс. Эта наука — химия. И здесь не магические процессы, а химические. Ваши мечи же могут ржаветь? И вы не считаете ржавчину магией, верно? Вот это и есть химический процесс.
— Интересно. Значит, твоя химия все же не то же самое, что алхимия? Думаю, прийти в наш мир алхимиком стало твоей судьбой. — Ноэль смотрел внимательно, словно ожидая подтверждения своим словам. Но он его не получил.
— Я бы назвала такую судьбу проклятьем.
— Почему? Ты пришла в этот мир из мира, где не было ни грамма магии. Теперь ты можешь творить настоящие чудеса! Это ведь магия! — Ноэль не понимал. Он был человеком, который вырос среди магии и не знал, что и без нее жить можно вполне хорошо.
— Думаешь, магия так важна?
— А тебе важна твоя рука? Или нога? И ты сможешь так просто отказаться от своей алхимии? — Ноэль попал в точку.
Раньше, всего парой месяцев раньше... Она бы не размышляла ни секунды над ответом. Она отдала бы все, что у нее было, чтобы снова увидеть свой мир, вернуться в прошлую жизнь. Но сейчас... Предать алхимию? Знание, сущность — не так важно! То, что было ей опорой и поддержкой, помогло окончательно не сойти с ума. Да и не только алхимия. Принц, которого некому сдержать. Морай, который сам всегда поддержит и предложит утешительные объятия. Валент, который с удовольствием затеет спор или же проведет интересную дискуссию.
— Сейчас уже не смогу, — Рэна вздохнула. — Или смогу. Я не знаю. Просто не знаю.
— Возможно, у тебя там был возлюбленный?
— Нет, не было. Но у меня была семья. Друзья. Истинно близкие люди.
Ноэль нахмурился, а потом, словно что-то заметил, быстрым шагом двинулся вперед. Рэна прошла за Ноэлем. Высокий мужчина, и не скажешь, что уже давно и глубоко на пенсии, стоял над журналом и втолковывал ей — бывшей ей — что-то. Рэна помнила этот момент. Она всегда отлично справлялась с практическими заданиями, но вот что терпеть не могла — это всякую «мукулатуру», как она называла заполнение бумаг.
— Ты странная здесь. — Ноэль переводил взгляд с нынешней Рэны на прошлую. — Как будто не ты.
В белом халате, с высоким хвостом, в очках — проблемы со зрением были незначительными, но она тогда очень боялась напортачить, что-то не заметив вовремя — Рэна тогда действительно казалась другой. Улыбчивой, беззаботной и очень-очень юной.
Глава 72
— Ирина, тебе стоит быть внимательнее, когда заполняешь журналы. Я понимаю, что ты больше исследовательница, чем любительница книжной волокиты, но из-за такого отношения мы можем упустить важную информацию.
Рэна вздрогнула. Да. От прошлой жизни теперь не осталось ничего. Даже имени.
— Значит, тебя звали Ир-р-э-иной, — Ноэль произнес имя с таким невообразимым акцентом, что вмиг рассеял задумчивость и тоску. Пожалуй, так смешно еще ни один иностранец на памяти Рэны не коверкал ее русское имя. Бывшее имя.
— Точно. Но когда мы попали в этот мир, то пришлось взять другое имя.
— Мы?
— Да, мы. Двадцать один человек.
Принц нахмурился, но Рэна не собиралась отвечать на невысказанный вопрос. Прогуляться еще раз по своим воспоминаниям, увидеть коллег, друзей, родных — сейчас это было куда важнее. И, словно подчиняясь мыслям, перед Рэной развернулась другая картинка.
Они с братом украшали елку: огромную, под самый потолок. Последний Новый Год в том мире. Получалось, мягко говоря, не очень — ни Ирина, ни ее младший брат Алексей не обладали каким-то потрясающим художественным вкусом. Но красота была и не важна, только процесс.
— Мелкий, дай мне тот красный шар. Там пустующее место, надо бы прилепить чего. — Ира встала на цыпочки и подтянула к себе ветку, которую собиралась украсить.
— Только не расквась, хорошо? Этому шару больше, чем тебе, — фыркнули в ответ. — А тебе, между прочим, тоже немало.
— Ах ты! — Ирина отпустила елку и погналась за тут же попытавшимся улизнуть братом. — Мелочь пузатая! То, что ты ходил под стол на четвереньках, когда я уже в школе училась, еще не позволяет тебе упоминать мой возраст в таком ключе.
Леша благополучно оббежал огромный стол, оказавшись по другую сторону от Ирины. Если бы стол был не праздничным, не был частично накрыт, то Ира с удовольствием бы перемахнула через него, чтобы дернуть брата за уши. Он этого терпеть не мог. В принципе, как и она не любила упоминание ее возраста.
— Бла-бла-бла. Ты уже и дома говоришь всякими канцеляризмами. Оставь их на работе. Подумать только, «упоминать-в-таком-ключе», — почти пропел Леша. — Лучше притащи домой своего парня.
— Зачем это тебе? — Ирина подозрительно глянула на него. С него станет постебаться. Не зло, но чувствительно. Особенно, если Леша решит, что кандидат ее недостоин. Был прецедент, до сих пор помнит, как в детстве брат залил яйцом крутой дорогущий портфель ее первого парня. Ира тогда неделю дулась, а потом увидела этого парня, целующегося с другой девчонкой.
— Как зачем? Как порядочный брат я должен знать, кому морду бить, если тебя обижать будут.
— Слышишь, мелкий. Ты вспомни, сколько годков назад пришлось из-за тебя побить ребятню в школе, потому что тебя дразнили очкариком, а домой ты приплетался с синяками, — ответила Ира.
В детстве они часто ссорились, обзывались. Ребячились. Но это был их маленький мирок. Стоило кому-то грубо в него влезть, как они всегда объединялись против общего «врага».
И хотя Ира как старшая всегда старалась вести себя с большей ответственностью, оберегать, Леша не терял времени даром. Рос, сейчас вон заявил, что может набить ее обидчику морду.
Жаль только, что Рэна так и не увидела, как ее брат окончательно превратился в мужчину из подростка.
Глава 73
В комнату зашли родители. Мама уже была в своем любимом красном платье. И кто говорил, что блондинкам не идет красное? Ириной маме этот цвет полностью подходил! Вот прямо идеально. Сейчас еще папа костюм наденет — и будет просто загляденье. Но пока в руках у папы был салат и какая-то мудреная закуска к праздничному столу, а из праздничной одежды он успел надеть только брюки, до пиджака с галстуком не добрался, потому как мама явно успела приобщить к кухне и готовке.
Ира как-то неловко глянула на свою еще не парадную одежду, но плюнула: вот закончит с елкой, расставит все оставшееся на столе и пойдет переодеваться. Вон Леша до сих пор в своих стремных драных джинсах, где дырок больше, чем самой ткани. Нет уж, эту моду Ире никогда не понять.
— Так, а вы что, с елкой возитесь до сих пор? Заканчивайте быстрее, еда уже готова, скоро будем садиться отмечать, — сказала мама, хозяйским взглядом осматривая по-праздничному украшенную комнату.
Ира всегда отмечала Новый Год с семьей, не могла избавиться от этой привычки. Заменить на фешенебельный ресторан с чужими людьми маленькую гостиную в родительском доме? Да ни за что! И пусть стол-раскладушка остался еще с советских времен, о которых так любил вспоминать папа, а телевизор уже лет пятнадцать не менялся из принципа, елка по-прежнему становилась в железную бандуру, Ира обожала родительскую квартирку.
— Еще минут десять — и закончим, — пообещала Ира, подтягивая к себе коробку с дождиком и гирляндой.
Стоило только зашуршать дождиком, как явилась вездесущая игривая катастрофа. «Котострофа» — как еще любил в шутку говорить Леша. И, разумеется, этот мини-апокалипсис квартирного масштаба — годовалый котяра по кличке Лео — кинулся на дождик. Прямо через стол, благополучно расквасив бутылку шампанского.
— Ах ты засранец! — рявкнул папа, хватая полотенце, которым полчаса назад протирал бокалы (чтоб и пятнышка не было!), и замахиваясь.
Полотенце тут же ловко выдрали и шлепнули отца по заднице, предварительно прилично размахнувшись:
— Не смей бить моего кота!
— Он семейный! И совсем оборзел! Блин, вот и кому теперь за шампанским идти, а? — папа говорил так тоскливо, что Ире хотелось рассмеяться. Ему уже трижды пришлось бегать то за забытой луковицей, то за закончившимися яйцами, то за праздничным кормом для Лео.
— Я схожу. — Ира всучила Леше коробки и подхватила с кресла безразмерный теплый свитер: как раз налезет поверх второго. Морозы к Новому Году были знатные.
-Да ладно, я сбегаю, — тут же запростестовал Леша. — Там вон ветер такой, вдруг сдует тебя.
— Ты в своих дырках побежишь? Отморозить хочешь все, что можно? — ехидно спросила Ира, не отказывая себе в удовольствии стукнуть подхваченной сумочкой с деньгами по голой коленке.
— Я за задницу не беспокоюсь.
— Я бы на твоем месте за «передницу» побеспокоилась! И вообще, на улице вон минус тридцать, куда ты попрешься, а?!
— Блин, я бы быстрей переоделся и сбегал, чем с тобой спорил, — тоскливо пробормотал Леша, упрямо следуя за сестрой к выходу.
— Да ладно, пять минут туда и обратно.
— Но уже темно...
— Тут магазин за углом, да и предновогодняя ночь. Фонари разве что под скамейками не горят.
— Там нижнее освещение, — автоматически возразил Леша.
— Тем более. Все, не паникуй. — Ира уже нацепила шапку и хотела вылететь, как Леша схватил шарф и замотал наподобие снеговика.
— Закутывайся, а то отморозишь нос. Будешь ходить безносой, как Волан-Де-Морт. — Леша сделал страшное лицо, а потом высунул язык. Как дите. Сколько уже лет, а дурачиться никак не прекратит. Хотя рядом с ним и Ира позволяла себе забыть о серьезности и возрасте. Да и нереально вести себя по-взрослому, когда тебя дразнит такой шалопай.
— Ой-ей, — передразнила Ира и выскочила на лестничную площадку, а потом и из подъезда.
На улице было морозно. Не отвратительно холодно, не мерзко и слякотно, а очень приятно. Холодно, но два свитера и теплая куртка с каким-то мудреным синтетическим мехом действительно грела. Магазинчик, куда Ира шла, приветливо мигал гирляндами: украшали в их небольшом городке всегда на славу.
Мужчина возник перед Ирой так неожиданно, что он вскрикнула.
— Свер но врексу! — рявкнул мужик.
Ира досадливо покачала головой и начала медленно пятиться назад. Вот же повезло наткнуться не просто на пьянь, а на агрессивно настроенную пьянь. Ира попыталась сбежать от мужчины, но тот неожиданно вскинул руку. От этого, казалось бы, абсолютно безобидного действия, к горлу подкатила тошнота, а глаза закрылись сами собой.
Глава 74
Наверное, только еще пара девушек более или менее осознавали реальность. Что вокруг происходящее не сон, не рабство где-то в богом забытой стране, не воздействие наркотиков, а другой мир.
Очнуться на ледяном полу, чувствовать, как болит каждая косточка в теле, как разрывается голова- не самое приятное пробуждение. Мозг отказывался работать, и Ира в первое время могла только осматриваться. Картинка была престранная: достаточно большое помещение, чем-то напоминающее тюрьму, и много молодых женщин. Массовое похищение? Бордель? На органы?
Но потом Ира вспомнила странного мужчину, и ладони сразу неприятно похолодели. Все это напоминало магию. Но, как и каждый практичный человек, в магию не верила. Хотя первое подозрение уже мелькнуло. Гипноз? Но зачем? Вопросы роились в голове, мозг подкидывал все больше вариантов развития событий, причем один страшнее другого.
Практически все девушки лежали на полу: то ли спали, то ли были бес сознания. Ира хотела попробовать разбудить хоть кого-то, когда ее окликнули.
— Господи, ну хоть кто-то очухался. А то я уже думала, что все коньки отбросили.- Внешний вид говорившей абсолютно не вязался с ее речью. Шикарные рыжие волосы в идеальной прическе, длинное роскошное платье — тоже, видимо, похитили прямо с праздника. В сравнении с Ирой, которая сидела в пальто и двух свитерах, девушка казалась самим совершенством. Мерзнувшим и перепуганным совершенством.