После непродолжительных посиделок с дедом за чашкой кофе и рассказами о его славной поездке в Ниццу, Дар решил прогуляться, точнее, проехаться. Шататься по паркам он не любил, а вот поколесить по дорогам очень даже. В машине хорошо, защищен от чужих глаз, от пустого трепа, от мира в целом.
И вот, хамер неспешно едет по пустому проспекту. Пробки еще не успели собраться. Гонять Дар тоже не любил, считал уделом тестостероновых имбицилов. Мысли спокойно сменяли друг друга. Когда стоял на светофоре, заметил группу ребят в спортивной одежде у перехода, и сразу перед глазами возникла Саша. Интересно, он ей заплатил нормальную сумму, а она по-прежнему ходит в этих подростковых тряпках. Неужели сложно было прикупить чего-нибудь женственного? И фантазия немедленно нарисовала сюжет, где он стягивает с нее короткое черное платье, под которым кроме трусиков больше ничего. У девчонки потрясающая грудь, совсем небольшая, но стоит ее коснуться, как мозг отключается. И очень аккуратная вагина, все скрыто и чтобы увидеть, надо дотронуться, раскрыть. Пришлось даже к обочине прижаться, чтобы перевести дух.
Дар знал, когда Саша посещает школу, когда заканчивает. Может, стоит? Движок заурчал, и машина поехала уже по конкретному маршруту.
Через час хамер стоял на привычном месте напротив подъезда. Ждать пришлось долго, к тому же шанс встретить ее был крайне мал, вдруг отправится еще куда. Дар отогнул козырек, глянул на себя в зеркало. Идиот он что ли? И зачем приперся? Тогда же включил радио. А время перевалило за три часа дня. Выходит, он сегодня без завтрака и обеда. То Кравчик приехал с толку сбил, то он теперь здесь сидит, как полный кретин. И еще час сидения в машине.
Вдруг заметил боковым зрением фигуру. Девушка в джинсах и толстовке с ранцем за плечами спокойным шагом, направлялась к подъезду. Выглядела она уставшей. Но как только подошла к двери, обернулась. В итоге застыла в ожидании, а Дар не стал тянуть время, желудок уже и так узлом завязался. Он быстро вылез из авто.
— Привет, детка, — поравнялся с ней.
— Ты чего здесь забыл? — тут же нахмурилась. — Преследовать начал?
— Мимо ехал. Думаю, дай навещу свою музу, — и криво усмехнулся.
— И зачем? Вдохновение снизошло?
— Да нет. Хочу поговорить с тобой. О нашей дальнейшей работе. Но, само собой, не здесь. Приглашаю в ресторан.
— Что-то не хочется мне с тобой в ресторан.
— Тогда веди к себе домой, — развел руки в стороны.
— Мечтай больше. Ладно, ресторан…
Саша была без сил, сегодня их загоняли так, что из зала она выползала, чуть ли не на бровях. И есть-то не хотелось особо.
В машине села как всегда на заднее сидение, хотя Дар не раз предлагал сидеть спереди. Пока ехали, Саша даже задремала. И очнулась, когда хамер забрался на бордюр тротуара.
— Мы на месте, — обернулся Дар. — Рыбу любишь?
— Если она приготовлена и с гарниром, люблю.
— Чудесно.
Двое вошли в ресторан с каким-то замысловатым названием, Саша не стала вчитываться, все равно по таким заведениям не ходит. Пафос, цены драконовские, официанты с чаевыми выше, чем ее зарплата, эх, бывшая зарплата.
Столик выбрали рядом с большим красивым аквариумом, в котором плавали экзотические рыбки самых разных расцветок, даже карликовые акулы имелись. В помещении было прохладно, светло и тихо. Еще бы! В нынешнее-то кризисное время!
Официант подал стопку меню, отдельно основное, десертное, винная карта, чайная карта, кальянная карта… Жуть, одним словом.
— Выбирай. Рыба здесь вся достойная, — глянул на нее мельком Дар и уставился в меню.
Саша лениво прошлась по страницам, полюбовалась картинками, отчего вроде и аппетит появился. А ведь дома еще плов остался.
— Нашла что-нибудь интересное? — поинтересовался пятью минутами позже.
— Да, вот это, — ткнула в кусок белой рыбы под грибным соусом.
У них приняли заказ. И потекли минуты ожидания, Саша повернулась к аквариуму, рыбки плавали неторопливо, пузырьки воздуха из фильтра взвинчивались спиральками вверх, от такого умиротворяющего зрелища снова спать захотелось.
— Мне не нравится результат нашей работы, — нарушил тишину Дар.
— Н-да? Ну, неудивительно. Хорошо, что ты это понял.
— Тебе надо изменить отношение.
— Правда? — уставилась на него. — И как же? Резко захотеть перед тобой раздеваться? Раскладываться чуть ли не морской звездой? Я, конечно, догадываюсь, с какими натурщицами ты привык работать, но я, во-первых, не натурщица, а во-вторых, в гробу видела всю эту работу на тебя.
— Открою маленький секрет, — ее слова очень не понравились, разозлили, — я никогда и не работал с натурщицами. Ты мой первый и пока что горький опыт. Я абстракционист, а не портретист. Но времена такие… надо меняться, пробовать новое.
— И почему же не подобрать профессиональную музу? — усмехнулась. — Думаю, для тебя это вообще не проблема.
— Не проблема, верно, — облокотился на стол и подался к ней, — только вот есть один момент. Мне нужна ты, — затем добавил, — на картинах. Однако с более довольным выражением лица.
— Так подрисуй улыбку, — тоже подалась ему навстречу.
— Это будет не по-настоящему, а лжи на полотнах я не терплю. Да и потом, улыбка дело двадцатое, ее может вообще не быть. Дело во взгляде.
— Ты просил раздеться, я разделась. Просил расставить перед тобой ноги, я расставила. Но не проси чувствовать того, что я априори не могу к тебе чувствовать.
— Выходит, ты очень хреновая актриса, — завелся Дар. — Как же танцевать собираешься на большой сцене? Там надо играть.
— Танец лечит, когда я танцую, я отключаюсь от реальности. Но когда позирую для тебя, в общем… догадайся сам.
— Я понял, — ответил коротко и резко успокоился.
— И?
— И буду менять тактику.
— Лучше оставь меня в покое.
— Нет. На это не надейся.
Ели, молча. Как и ехали обратно. Дар высадил Сашу у подъезда и, не попрощавшись, покатил восвояси.
Глава 8
— Не дергайся, — пробормотал Дар с зажатой между зубами кистью.
— Уж извини, но у меня жутко нос чешется, — Саша сидела на полу, спиной к художнику, руки были связаны сзади, причем вместе с ногами. Волосы заплетены в небрежную косу, по всей длине которой тянулись цветы, кустовая орхидея бордового цвета.
— Почесать?
— Сама как-нибудь, — и наклонилась, чтобы потереться носом о коленку.
А Дар остановился и воззрился на нее. По телу вдруг тепло растеклось, захотелось подойти к девушке, обнять и все… больше ничего не делать.
Тут зазвонил ее телефон, лежал рядом на полу, мало ли какой важный вызов! Или, например, чтобы успеть набрать «911». Номер был неизвестен.
— Мне надо ответить, — Саня глянула на Дара.
— Да, блин… Мы работать сегодня вообще будем? — скривился, а на деле был рад подойти. — Давай сюда, — взял телефон и приложил ей к уху.
— Алло, — девушка сразу стушевалась. Он оказался слишком близко, в нос пахнуло легким парфюмом или это гель для душа? А еще краской. Его руки пахли маслом и растворителем. — Да, верно. Это я. Что? — широкая улыбка вдруг озарила лицо. — Конечно! Когда? Обязательно приеду. Все, — отстранилась от телефона.
— Что за новость такая радостная? — он сидел совсем рядом, смотрел точно удав на кролика.
— Меня приглашают на собеседование. В Урбанс. И если бы не твои дебильные веревки, я б прыгала от счастья.
— Я бы посмотрел, как ты прыгаешь. Голая.
— Пусть шлюхи для тебя прыгают, — огрызнулась, а улыбка тотчас сошла.
— Рот бы тебе помыть … с мылом…
Саша отвернулась. Надоел со своими подкатами. Дар же вернулся к холсту. Но запал что-то пропал, поэтому через полчаса уже все свернул.
— Продолжим послезавтра, — побросал кисти на стол, выключил музыку и подошел к Саше, чтобы развязать.
Скоро веревки остались на полу, цветы в волосах трогать не стал.
— Я в душ, потом отвезу тебя.
— Не надо, сама доеду.
— Не спорь. Времени уже много.
Пока он был в душе, Саша оделась и приступила к разминке, все-таки за два с половиной часа тело затекло. Начала, как водится, с растяжки, а заканчивала уже акробатикой, места в мастерской много, есть где развернуться. Поэтому подъемы с разгибом и перевороты проделала с легкостью, как и сальто назад. Девушка настолько увлеклась, что не заметила хозяина квартиры, а тот уже как минут десять стоял в дверях. Когда она исполнила стойку на руках и развела ноги в поперечном шпагате, Дар и вовсе вспотел, хоть обратно в душ иди.
— Браво, — произнес тихо, чтобы не испугать, но Саша все равно вздрогнула, и чуть было не свалилась.
— Совсем того? — уставилась на него злобным взглядом. — Так и шею свернуть можно.
— Прости, — Дар вошел в помещение и опустился на диван. — Можешь повторить?
— Нет, я уже закончила.
— Выходит, тебя поздравить можно, — снова насупился, руки скрестил на груди. — Добилась, чего хотела. Урбанс и все дела.
— Пока всего лишь собеседование.
— Тем не менее, молодец. Показала и доказала, что заслуживаешь большего.
— Сказал бы кто другой эти слова, я бы растеклась лужицей. А так, обойдусь.
— Не устала еще прыскать ядом?
— Дар, я тебя не понимаю, — она села в кресло, что стояло слева от мольберта. Теперь их разделяли метра три. — С какой радости я должна…
— Ладно, я понял тебя. Мне надо сказать нечто важное.
— Ты отпускаешь меня?
— Я улетаю в Индию, на месяц или два. Как пойдет.
Саша даже не заметила, как расплылась счастливой улыбкой:
— А ты можешь приятно удивлять.
— Правда? Тоже Индию любишь? Это хорошо, — и подался вперед.
— Не поняла…
— Ты со мной летишь, детка.
— Чего? С тобой? — аж побледнела. — В Индию? На месяц или два? Опять крыша потекла, да?
— Я ведь предупреждал в самом начале. Помнишь?
— У меня школа. Вот-вот могу в коллектив попасть, — в глазах блеснули слезы, ибо это уже ни в какие ворота. — Что же ты творишь, ублюдок?! — больше не стерпела.
— Эй, эй, потише на поворотах.
— Да пошел ты, выродок рублевский! — вскочила, принялась ходить взад вперед. — Кто тебе право дал так издеваться над другими?! Какой монстр вообще тебя породил?! — уже откровенно кричала. — За что?! Где я тебе дорогу перешла? — а слезы полились ручьем. — Всего-то доставила гребаные цветы!
И она остановилась, все… хватит… было бы перед кем бисер метать? Перед конченой, зажравшейся тварью?
— Александра, — Дар не ожидал такой реакции, думал, огрызнется пару раз, а тут целая истерика. Он поднялся, подошел к ней. — Я же обещал, как закончим, будет тебе Урбанс и остальные плюшки.
— Мне ничего не нужно от тебя! Ни денег, ни подачек! Считаешь, что все можно? Что ж, вперед. Начинай полевые действия. Достал!
Оттолкнула его, после схватила куртку и устремилась в сторону лестницы. Однако только вышла из мастерской, как Дар схватил ее за плечи, резко развернул к себе лицом и в следующую секунду прижал к стене.
— Пусти! — взвизгнула.
А он приблизился и поцеловал. Настолько быстро, дерзко, что Саша не успела губы сжать, в итоге его язык мигом оказался внутри. Целовал с такой страстью и напором, аж голова у девушки закружилась. Да он зверь просто! При этом вжал в стену, не сдвинуться. Руками держал ее за лицо. В какой-то момент Саша все-таки ухитрилась и прикусила негодяя за язык. Дар тут же отстранился, но не отпустил. Еще и смотрел таким взглядом… бешеным.
Терпеть это было невыносимо, девушка замахнулась, насколько позволяло положение и ударила урода по морде.
— По тебе зона плачет, мудак! — принялась выбиваться. — Пусти или сейчас же ментов вызову!
Дар отошел-таки, без слов. А Саша помчалась вниз. Через минуту раздался мощный хлопок дверью. Мужчина же прошел к лестнице, опустился на верхнюю ступеньку и прислонился плечом к перилам. В голове творилось черти что, во рту ощущался привкус крови. Надо срочно выпить. Да какой там, нажраться, чтобы вырубило.
Саша тем временем выбежала из подъезда и немедленно набрала Пашу:
— Привет! — постаралась придать голосу спокойствия, но вышло неважно. — Сможешь встретить у метро?
«— Что случилось?» — всполошился парень.
— День неудачный и голова болит жутко. Сможешь, Паш?
«— О чем разговор вообще!»
Хотелось оказаться дома как можно скорее, спрятаться. На автомате доехала до нужной станции, где ее уже ждал друг.
— Привет, — взял у нее ранец. — Эй? — и сразу посмотрел в красные от слез глаза. — Ну-ка… рассказывай.
— Не о чем рассказывать. Просто день сумасшедший. С работой опять мимо.
— Ладно, — не стал развивать тему. — Слушай? Поехали ко мне, а? Обстановку сменишь. А то все у тебя, мне уже неловко как-то.
— А знаешь, — печально улыбнулась, — поехали. Ужином угостишь?
— Она еще спрашивает.
Пока ехали, Саша лежала головой на его плече. Жаров ее все — друг, брат, защитник, помощник…
В квартиру вошли в десять вечера. Паша снял с девушки куртку, положил вместе с ранцем на банкетку.
— Ремонт сделал? — устало огляделась.
— Освежил слегка.
— Здорово, мне нравится. Можно мне в душ?
— Глупости не спрашивай. Все мое — твое. Иди скорей. А я ужином займусь.
Саня зашла в ванную. Полотенцесушитель был завешан носками с трусами, на стиральной машинке лежал ворох чистой, но не сложенной одежды. Прежде чем пойти в душ, Саша все сложила аккуратной стопкой, а носки разобрала по парам. Хоть нервы чуть-чуть успокоила.
Под душем провела минут тридцать. Как в тот раз, смывала с себя следы прикосновений этого ублюдка. Когда же вышла, почувствовала аромат жареной картошки с грибами. Вот это да!
— Пахнет офигенно, — прокралась в кухню и встала рядом с плитой. — Не пригорит? Убавить бы.
— Так, Сойка, кыш… у себя на кухне командуй, — взял ее за руку и усадил на диванчик. — Тут я царь и бог.
— Ой, царь-батюшка, не извольте гневаться, но картошку помешайте, — улыбнулась Саня и забралась на диван с ногами.
Скоро на столе исходили паром две тарелки, наполненные ароматной картошкой. Рядом стояли салатники с нарезанными огурцами и томатами черри. Пили на сей раз чай.
— Вкусно… нет… охренеть, как вкусно, — Саша съела все до крошки. — За это я просто обязана прибраться.
Девушка быстро собрала тарелки, составила в раковину и только хотела включить воду, как ощутила горячие руки у себя на талии.
— Не надо, Сань.
— Почему? — развернулась к нему.
Его близость смутила, но не испугала.
— Мне тут сказать кое-что нужно. Давно надо было.
Саша затаилась, закусила губу.
— Я люблю тебя.
— Любишь? — переспросила чуть слышно.
— Люблю, — после чего склонился и поцеловал.
А девушка ответила. С каждым его касанием в теле, словно маленькие бомбочки взрывались. Жаров подхватил свою Сойку и перенес в спальню, где поставил на кровать. Саня сама сняла с себя майку, а вот шорты стянул уже Паша, когда же запустил пальцы под резинку трусиков, аж выдохнул, притом громко. Возбуждение накатило. И чтобы дать ему времени прийти в себя, Саша переняла инициативу, помогла парню раздеться. На этом теле каждая мышца имела четкую идеальную форму, а от пупка шла светлая дорожка из волос и уходила дальше вниз. И вот, Жаров ощутил влажные поцелуи на груди, отчего напряжение вновь возросло.
— Иди сюда, — обнял ее за талию и уложил, после чего осторожно стянул последнее, что мешало насладиться красотой стройной фигуры. Интимной красотой.
Парень припал губами к горячему животу, поцелуи быстро переместились к внутренней части бедра. Когда же язык прошелся вдоль столь желанной развилки и остановился на клиторе, Саша выгнулась. А Паша ощутил ее вкус, влагу и поддался инстинкту. Ласки стали настойчивее, язык сменялся губами, даже легкими покусываниями. И как же не хотелось останавливаться, но тут Саша взяла его за руки и потянула к себе.
Последовал долгий поцелуй, за которым Жаров вошел в нее. Медленные неловкие движения скоро переросли в ритмичные, глубокие. Саша обхватила его ногами, прижалась всем телом. Паша не переставал целовать, а вкупе с его темпом возбуждение быстро достигло вершины. Саня оторвалась от губ и застонала. Понадобилось время, чтобы прийти в себя, а Жаров, воспользовавшись моментом, натянул презерватив и снова вошел в нее, но уже грубее. Девушка только и могла, что вздрагивать от такой скорости. А когда язык в очередной раз вторгся в ее рот, терпение Жарова подошло к концу. Паша прижал любимую Сойку к себе и резко замедлился, а с губ слетел глухой стон.