Фабрегас смотрел на тренировках на Аспиликуэта, ожидая, когда тот накинется на него с побоями. Нет, он не был трусом и, уж конечно, не боялся рукоприкладства со стороны одноклубника, просто понимал, что ситуация, мягко говоря, некрасивая. И, если уж совсем по-честному, хороший удар в морду он заслужил. Но Сесар не обращал на Сеска никого внимания, а в один из дней он стал свидетелем интересного разговора в душе.
- Мы расстались, - вздохнул Сесар, обращаюсь к вратарю команды, а Фабрегас стал намыливаться усерднее, - кто-то третий объявился.
- Ну и фиг с ней, найдешь лучше, - подмигнул воротчик и сменил тему.
Фабрегас оценил Танину честность, значит не захотела Аспиликуэта обманывать, решила разойтись по-тихому, чтобы двусмысленных ситуаций между ними не возникало, ну это похвально. Выплевывая мыльную воду изо рта и тщательно намыливая подмышки, Сеск скривился. А ведь это означало, что он больше никогда не увидит Таню. От этой мысли, почему-то, испортилось настроение.
* * *
Сеск уважал благотворительность, считал своим долгом помогать больным детям. Он любил малышей, они его веселили. Это было ужасно несправедливо, что совсем еще крошки испытывали столько боли и трудностей, для него это ничего не стоило, а дети радовались. Он всегда соглашался на подобные вылазки в детские больницы, впрочем, как и другие игроки клуба.
Когда все собрались в холле, Сеск услышал подозрительно знакомый женский голос за спиной.
- Тебе помочь? - спросил Аспиликуэта. - Может быть я потащу?
- Нет, я в порядке.
Фабрегас даже споткнулся, уставившись на вертихвостку, он не мог в это поверить. Быстро же они сошлись по новой! Интересно, ей не стыдно? Как она планирует ему, Сеску, смотреть в глаза? Держаться за ручку с одним, зная, что рядом ее любовник. Конечно, любовник - это сильно сказано. Считается ли одноразовый перепихон в бассейне полноценной интрижкой? Для Тани видимо нет, потому что она даже не смотрела в сторону Фабрегаса. Вот столб, дверь, тумба у входа в госпиталь и Сеск, такой же элемент мебели, как все остальное. Выходит, Фабрегас ее совсем не впечатлил, раз она решила вернуться к Сесару.
Сеск усмехнулся, прогоняя дурную мысль и разглядывая очередное белое платье. А других цветов для этой девицы не существует? Как же его все раздражало, хорошее же было настроение. Впрочем, легкая ткань эротично обтягивала фигуру, сексуально подчеркивая каждый изгиб. Таню хотелось трогать, аж руки млели.
Бессовестная она все-таки, а что если Сесар узнает, о том, что между ними было? Он же расстроится. Красивая и бесстыжая девка с длинными блестящими волосами услышала звуки музыки и стала пританцовывать, развлекая публику. Нельзя просто стоять и ждать, пока за ними придут, чтобы проводить в палаты, надо обязательно устраивать цирк. Ее бедра плавно двигались в ритме популярной мелодии, она извивалась, соблазняя другого. Вроде бы ничего особенного, но Сеск не мог заставить себя отвернуться. Музыка оборвалась так же резко, как началась. Внутри закипела дикая злость, он не мог объяснить ее природу, ярость просто вспыхнула, разливаясь кипятком по телу.
Таня хихикнула, разглядывая подошедшего к ней малыша. Взглянула на Аспиликуэта, вернее, они посмотрели друг на друга полными любви глазами. И это, почему-то, взбесило Сеска еще больше.
- Мы собираемся на фильм про очередного супер-героя, кто с нами?- спросил Аспиликуэта.
- У тебя уже есть свой супер-герой! – повисла у него на шее Таня.
- Дааа, - улыбнулся Сесар, - Таня сегодня спасла котенка от гибели на дороге!
Сеск никак не мог понять причину своего раздражения. Ну какое ему дело до этой девушки? Надо признать, что секс с ней ему очень понравился, по какой-то странной причине они отлично подошли друг другу, причем мгновенно, как будто действовали по удачно разработанной схеме. Но схемы то никакой, конечно, не было, просто Сеску нравилось трогать там, где было приятно ей. Глупость какая-то. И все-таки она его очень злила.
- Ты кинулась за котом на проезжую часть? - не сдержался Фабрегас, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание.
Их взгляды встретились, накатила еще одна волна злости.
- Амиго Фабрегас всегда расчётлив и хладнокровен в своих действиях, - зыркнула на него Таня, а Сеск улыбнулся, оказывается он скучал поэтому.
- Выпью воды, а то что-то жарко, - Таня мотнула длинными волосами, наклоняясь к автомату с напитками. Когда бутылка оказалась в ее руках, она ловко открутила крышку и пригубила содержимое.
Сеск, стоявший напротив, ухмылялся, все еще купаясь в своем гневе.
- Жалко, что тут бассейна нет, можно было бы окунуться.
Таня поперхнулась, закашлявшись. А он поймал ее взгляд:
- Люблю водичку бассейна, там приятно.
- На самом деле, - не тени улыбки на лице Тани, - бывало и поприятнее.
- Не спорю, особенно когда много всего перепробуешь, - расплылся Фабрегас в ехидной улыбке.
- Ну лучше так, чем мечтать о чужом фонтане.
Все присутствующие замолчали, внимательно наблюдая за перепалкой Сеска и Тани.
Глава 9
Аспиликуэта сидел на поле, капаясь в телефоне. В отличии от своих одноклубников, он не считал себя суперзвездой и мог спокойно подождать ведущую челленджа, если она застряла в пробке. С кем не бывает. Он даже лавку не стал требовать, так и сел на траву, скрестив ноги.
Когда к нему подбежала раскрасневшаяся девчонка в белых кедах, его ослепило солнце. Сесар пытался что-то рассмотреть, прикрываясь рукой, но так и не смог ее увидеть. А потом небесное светило заслонили тучи, и Сесар расплылся в широкой улыбке.
- И откуда ты такая взялась? – только и смог он выдавить, заглядывая в самые прелестные глаза, которые он когда-либо видел.
Аспиликуэта смотрел на нее постоянно, пропуская мимо ушей вопросы и улыбаясь, как идиот. Задания выполнял абы как, проиграл ей по всем позициям. Девушка по имени Таня смущалась, хохоча над ним. Ну, что он мог поделать, если никогда не видел никого красивее.
Он позвал ее на свидание, как только оператор крикнул о том, что съемка окончена, не удосужившись спросить, есть ли у нее парень или даже муж. Но удивительно другое, веселая девчонка согласилась, и уже через час они жевали ужасно приготовленную картошку в соседней придорожной забегаловке. Таня смеялась, рассказывая ему историю любви бутылочки горчицы и кетчупа. А Аспиликуэта не сдержался и чмокнул ее, слизнув остатки томатной пасты с губ. Потом, правда, долго извинялся за свою наглость, Таня улыбнулась и потянула его за воротник обратно.
С тех пор они виделись почти каждый день. Сесар приезжал к ней после тренировок. Они много гуляли, болтали о всякой ерунде, ели мороженое и постоянно смеялись. Не стоит говорить о том, что Аспиликуэта влюбился в эту задорную девчонку почти сразу. Ему нравилось, что она могла забраться на очень высокий бордюр и идти, раскинув руки в стороны, как будто ей не больше пяти лет. Затащить Аспиликуэта на чудовищные американские горки, а потом, вцепившись в руку и уткнувшись носом в плечо, кричать о том, как ей страшно.
Он грел ее на набережной, обнимая за плечи и вдыхая сладкий аромат волос. А после Сесар целовал ее, в то время, как над Темзой садилось солнце.
Конечно, ему хотелось большего. Таня его завораживала, даже несмотря на то, что они почти не знали друг друга. Но он боялся спугнуть ее своим темпераментом, потому ждал подходящего момента.
Постепенно он стал ее брать с собой на все клубные мероприятия, хотелось все время быть рядом, ведь с Таней было так хорошо, легко, весело и уютно. А потом что-то случилось…
Тане было трудно говорить, она запиналась и совсем не была похожа на ту девчонку, которая ему так нравилась. Сердце Сесара остановилось, когда она сказала, что им больше не стоит встречаться, потому что она переспала с другим.
Это было даже больнее, чем торчащая из ноги кость. Он не смог ничего сказать, просто ушел и все. Сесар никогда не спрашивал ее о бывших, о том какие были у нее отношения до него. Он просто плыл по течению, думая, что у них все получится. В тот день он очень сильно напился и завалил первую встречную модель, благо желающих заполучить известного футболиста полным-полно. Утром следующего дня Сесар обнимал унитаз, не в силах оторвать головы от крышки. Его рвало то ли от количества выпитого спиртного, то ли от воспоминаний о том, как он вдалбливался в едва знакомую девицу с длинными ногами и обколотыми губами.
Вместе с Таней ушла частичка его сердца, ему очень не хватало их веселых и простых взаимоотношений. Каждый день, каждый прожатый час он помнил цвет ее глаз. Она была его солнцем, а теперь постоянно шел дождь.
Но ему посчастливилось встретить ее вновь. На вечер связанный с наушниками Таня пришла одна, и сердце Сесара забилось быстрей. С того момента, как они расстались он потерял счет дням, надеясь на то, что снова ее увидит. И вот Таня стояла в нескольких метрах от него. Наверное, он оказался слабаком, но он не мог на нее налюбоваться. В это мгновение жизнь приобрела новые краски. Слабость к Тане была похожа на кровоточащую рану, стало плевать, как именно это выглядело со стороны, главное закрыть эту прореху в душе.
Его волновало только одно, встречается она с тем парнем или нет. Свободна Таня или нет? Ему хотелось вернуть их отношения, Сесару было плевать на все остальное. По-видимому, он был жалок до чертиков, но в тот вечер, танцуя с Таней, он не мог вздохнуть, потому что его ноги слабели, а в груди бешено билось сердце от чувства небывалого счастья. Все чего ему хотелось - это держать ее в объятьях вечно. Он подвез ее до дома, открыл дверь, помог выйти, думая попрощаться, но Таня, заметно нервничая, протянула ему руку.
Сесар не мог сопротивляться. Он был не способен думать, все чего он желал – это быть рядом с этой девушкой. Таня сама сняла платье. От прилива чувств у Сесара затряслись руки. Они оба смеялись, когда неловко упали на кровать. Аспиликуэта долго и нежно целовал ее, стараясь быть ласковым, и честно говоря, он понятия не имел, как ей нравится, он просто старался доставить Тане как можно больше удовольствия. Под утро она заснула на его груди. С тех пор они по-настоящему были вместе.
Глава 10
Итак, он любил благотворительность до того дня, как очутился в одной компании с девицей по имени Таня и одноклубником Сесаром Аспиликуэта. Фабрегас тащился за ними по коридору, наблюдая за тем, как мило переплелись их пальцы рук. Сесар не выпускал свое сокровище ни на секунду, хватал ее за запястья, будто боялся, что бесстыжая девка сбежит. Сеска ужасно веселило то, что, если Таня убирала руку, выдавая сюрприз малышу или гладя по голове, Аспиликуэта тут же обнимал ее за талию. Неосознанно Фабрегас все время следил за ними. Он слышал, как Таня оправдывалась перед Сесаром, объясняя природу возникновения недавней перепалки в холле. Это было смешно.
В каждой палате они фотографировались, болтали с детьми, слушали истории появления печальных диагнозов. Сердце сжималось от того, что приходилось переживать этим маленьким детям. Он очень сочувствовал малышам, стараясь сфотографироваться с каждым. Они переходили из помещения в помещение, а Сеск развлекался тем, что, когда они останавливались в коридоре, ожидая, как бы случайно подходил к Тане вплотную, от чего девушке приходилось отстраняться, отодвигаясь от него, впечатываясь в дверь или стену, но при этом делать это так, чтобы Сесар не заметил. Маленькая игра забавляла раздраженного Фабрегаса. А когда уклониться было некуда, он прислонялся еще ближе, кожей ощущая, как она нервничает. Ее сладкий запах будоражил, Сеск бесился, но в тоже время жмурился от удовольствия.
Спустя какое-то время компания поднялась на этаж выше, где их пригласили посетить местное кафе, усадили за накрытые столы, угощая кофе и пирожными. Таня находилась к Сеску спиной, она перекинула волосы на плечо, оголяя шею. Сесар положил руку на спинку ее стула. Таня размяла замлевшие мышцы, провела рукой по телу, перекинула ногу на ногу.
Сеск не слышал о чем говорили за его столом, потому что внимательно следил за каждым ее движением. Словно заворожённый, он наблюдал за тем, как она выпрямила спину, поправила волосы, прикоснулась к белой чашке, откусила сладкий кусочек пирога, испачкав рот кокосовой стружкой, облизнулась, а затем рассмеялась над тем, что накрошила на стол, вытирая салфеткой губы.
И вдруг она обернулась, едва приметно, совсем чуть-чуть, так чтобы никто за столом не заметил, но Сеск смотрел на нее не отрываясь, потому их глаза встретились. От этого томного взгляда по телу пробежала горячая волна. Сеск даже дышать перестал. А пойманная с поличным Таня резко отвернулась.
Сеск опустил глаза, успокаивая участившиеся дыхание. Знаете, чтобы он сделал будь они в этом зале только вдвоем? Усадил бы Таню к себе на колени, целуя жадным грязным поцелуем. Он медленно раздевал бы ее, стягивая платье до пояса, оголяя так понравившуюся ему грудь, посасывая сладкие на вкус соски, издеваясь, вырывая стон за стоном, а потом задирая подол, бесстыже возбуждая, трогая, царапая воспаленную от желания кожу. На месте Аспиликуэта, он не таскал бы ее по всем этим мероприятиям, а не выпускал бы из кровати, трахая до умопомрачения.
Сеск уткнулся в чашку с белой пенкой, чтобы остыть, после чего еще раз взглянул на нее. У Тани был очень красивый профиль, он никогда не видел ее с такого ракурса, а сейчас не мог оторваться от очертания ее губ, аккуратного носика и длинных пушистых ресниц. Тело все помнило, оно предательски тянулось к чужой женщине. История повторялась. Наверное, он извращенец или дурак. Симптомы одурения и помешательства на лицо. Почему он снова желает чужую женщину? Может быть стоило обсудить это с психологом? Нет, этот позор даже психологу стыдно рассказывать.
- Фабрегас оглох! - услышал он громкий смех.
Сеск вздрогнул, качнув головой и улыбнувшись.
- Я тебя уже в десятый раз зову.
- Просто задумался.
- Я вижу, - усмехнулся защитник из Бразилии, переводя взгляд с Сеска на Таню, - пялиться на чужих телочек нехорошо. Постоянная баба тебе нужна, - похлопал он по плечу, вставая и забирая свою чашку.
- У меня все отлично, - огрызнулся Сеск.
- Да ладно, я шучу, покатим с нами в клуб?
- Не знаю, я подумаю.
Оставался всего один этаж, когда вся честная компания подымалась по лестнице. Сеск тайком любовался Таниными ногами, стараясь не делать это слишком откровенно. Она шла чуть выше и подол платья, то касался кожи, то отлетал в сторону, лаская бедра. Руки чесались от воспоминаний того, как он трогал эти ягодицы, сжимая в порыве страсти. Теперь его стал раздражать сам Аспиликуэта, он так на нее смотрел, что Сеску хотелось выколоть одноклубнику и коллеге по сборной глаза. Он мечтал, чтобы Сесар споткнулся, начал смотреть себе под ноги, а не на Таню, а еще отпустил ее руку и оставил в покое талию.
А потом что-то случилось. Сеск даже не понял, как это вышло. Вся компания прошла вперед. Невесть откуда взявшийся мальчишка лет четырех пробежал мимо них, разрывая пару Сесара и Тани. Одноклубника кто-то увлек за собой. Таня повернулась, схватив ребенка, который полез на лестничные перила. Она боялась, что он упадет, постоянно спрашивая, где его мама.
Сеск остановился вместе с ней, строго отчитывая малыша. И дверь, ведущая из лестничной клетки в коридор, захлопнулась. Видимо, все остальные прошли гораздо дальше, потому что в стекло стучал только Сесар.
Мальчишка побежал на этаж выше, Таня усадила его на ступеньки, не в силах уговорить спуститься, он достал машинку и стал играть. Девушка вернулась туда, где остался лишь Фабрегас и запертая дверь, за которой стоял Сесар.
- Я сейчас узнаю, как открыть эту чертову дверь.
Сеск смеялся, ехидно ухмыляясь, и когда Сесар исчез из виду, толкнул Таню на стену. Они оказались в замкнутом пространстве. Он не соображал, что делает, провел носом по ее шее, щеке, коснулся ее губ.