— Не надо плакать, все же обошлось, — протягивает руку и смахивает с моих щек скатившиеся слезы. Я напрягаюсь, Никита тоже застывает, смотрит в глаза темным взглядом. Сложно объяснить, что сейчас между нами происходит, но что-то есть. Что-то такое, чему я не могу подобрать название. Интерес? Возможно. Не знаю и знать не хочу, я не готова к новым чувствам. Сейчас, когда угроза потери миновала, приняла для себя четкое решение, мне никто не нужен рядом, кроме моего малыша. Я буду внимательно теперь прислушиваться к тому, что мне говорят и принимать решения на пользу ребенку. Никита не входит в мои планы на жизнь.
— Никит, — в палату заходит Иван Петрович, показательно отворачивается, давя улыбку. Никита одергивает руку от моей щеки, как от огня, сжимает кулак.
— Звони, если что, — сдержанно улыбается, встает. Мы смотрим друг другу в глаза. Первая не выдерживаю я, смотрю на терпеливо ждущего Ивана Петровича.
— Никита, я пропустил тебя в виде исключения и слезных обещаний, но сейчас должен приехать главный, и полетит моя головушка за нарушение правил.
— Я услышал. Ань, поправляйся, береги себя и ребенка.
— Спасибо. До свидания.
— Ник, пошли, ничего с твоей принцессой не случится пока ты будешь лазить по горам да лесам. Будем за ней внимательно присматривать, наблюдать. Даю честное пионерское слово, сам лично отвезу девушку к твоей матери, — я краснею, Иван Петрович подмигивает, Никита уже стоит ко мне спиной, поэтому я не вижу его реакцию.
Что же он сказал своего другу? Что я его девушка? Что ребенок от него? Уверена, что не случайно оказалась в одноместной палате, что не просто так ко мне повышенное внимание со стороны персонала. Медсестра очень часто заглядывала ко мне, интересовалась самочувствием и что я бы хотела. С одной стороны, мне приятна забота со стороны, всем хочется чувствовать себя кому-то нужными. С другой стороны, это ни к чему, мы чужие друг другу, он не обязан за меня просить и хлопотать. Об этом я с ним поговорю, когда он вернется из командировки, я уже буду дома.
12 глава Никита
Никита
— Ник, постой, — меня догоняет Ванька на выходе. Я нетерпеливо жду друга, перебирая в руках ключи от машины. Останавливается передо мной, прищуривает глаза.
— Ты так и не объяснил, что происходит, кто эта девушка.
— Меньше знаешь, крепче спишь, Ваня.
— Ты же знаешь, что я от тебя не отстану, еще Сашку в подмогу позову. Не томи, расскажи, как это ты умудрился вести показательную монашескую жизнь и втихаря заделать ребенка малолетке, — хмурюсь и тяжело смотрю на веселого друга, двигая в разные стороны челюстью.
— Все не так, как выглядит со стороны. Я к этой девушке вообще не имею никакого отношения.
— То есть ребенок не твой? — недоверчиво смотрит на меня.
— Не мой. Извини, Вань, времени в обрез, нужно еще собраться в командировку. Как вернусь, обязательно посидим, — хлопаю друга по предплечью, торопливо сбегаю с крыльца, иду в сторону парковки. Я понимаю интерес Вани, вчера мне тоже некогда было объяснять, что происходит. Пока ждал его, позвонил шеф и потребовал немедленного присутствия на работе. В итоге откровенного разговора не состоялось. Вечером позвонил, полюбопытствовал состоянием Ани и попросил нелегально провести меня в ее палату. У меня было очень много вопросов к девушке, да и к матери тоже. Вот матери я сегодня как раз и задам вопросы, на которые мне Аня так и не ответила. Ее халатное отношение к себе и к своему положению никак не укладывалось в голове.
К кафе я подъезжаю ближе к обеду. Не самое удачное время, но другого не было. На работе вновь решили возложить на меня все полномочия руководителя, взвалили на меня часть бумажной работы, которая раздражает. Именно поэтому я не соглашаюсь на предложенную должность в офисе.
В обеденный перерыв народу в кафе хватает, в основном мужчины. Направляюсь к кассе, за которой сидит грузная женщина с недовольным выражением лица.
— Добрый день, подскажите, где я могу найти Рашита?
— По какому вопросу? — окидывает меня придирчивым взглядом, поджимает накрашенные розовой помадой губы.
— По личному.
— По личному подходите после шести.
— После шести я уже приду с налоговой и сэс. Думаю, что им будет интересно пообщаться с начальством этого заведения, — очаровательно улыбаюсь, сохраняя жесткость в глазах. Женщина впечатляется, потому что сразу же покидает свое теплое место и уходит куда-то вглубь. Не проходит и трех минут, возвращается кассирша с пожилым мужчиной.
— Добрый день, чем могу быть полезен?
— Добрый, у вас работала Романова.
— Да, работала, вы верно отметили. Вчера имела наглость не явиться на работу, я ее уволил.
— Вот так просто? С явным нарушением трудового кодекса?
— Она не оформлена… — прикусывает язык, я вскидываю брови вверх. Вообще замечательно. Девочка надрывается, ставит под угрозу жизнь не родившегося ребенка, ради чего? Очень хочется отчитать эту Аню за ее дурь в голове. Интересно, мать знала?
— Девушка сейчас в больнице. Просила забрать свою заработную плату за отработанный месяц, — мужчина открывает рот, я прищуриваю глаза, тут же закрывает. Она сюда не вернется. Конечно, если ей плевать на жизнь малыша, то ради бога. Только знаю, что это не так. Вчерашняя паника в глазах подсказала мне, что девочка хочет сохранить этого ребенка.
— Вы ее муж?
— Она сказала, что позвонит Зинаиде Петровне и предупредит, — игнорирую вопрос. За сутки меня уже и в папаши записали, и в мужья.
— Зина! — от этого ора аж уши закладывает.
— Чего ты орешь, Рашит, — откуда-то сбоку появляется тучная женщина в некогда белом халате, с колпаком на голове.
— Романова тебе звонила?
— Ага, сказала, что хахаль приедет за бабосиками. Приехал? — с любопытством смотрит на меня. Рашит с недовольством вытаскивает из внутреннего пиджака портмоне. Я с удивлением и некоторой брезгливостью смотрю, как отсчитывают деньги. Мне их даже в руки не хочется брать. Убивает не только это, но и то, что тут все делается не по закону, еще легко отдают чужую зарплату незнакомому человеку. Я до последнего не верил, что у меня потребуют какие-то документы, дадут ведомость, ну хоть что-то, что укажет на серьезность этого заведения.
— Вот, — протягивает мне купюры, я на автомате беру и пересчитываю. Десять тысяч. Серьезно? Поднимаю глаза, видимо в моих глазах не только недоумение, но что-то еще такое, что заставляет этого жмота еще отсчитать пять тысяч.
— Больше она не заслужила. По-хорошему ее надо оштрафовать за вчерашний прогул.
— По-хорошему сюда надо направить нужные организации для проверки, — складываю деньги пополам, прячу их в задний карман джинсов. — Больше она сюда не вернется.
— Э…. — я не дослушиваю мужика, отворачиваюсь и ухожу. Таких зарплат я сто лет не видел, я лично десять тысяч получал, когда был еще студентом. То ли на кухне действительно так мало платят, то ли просто решили на девчонке сэкономить. Раздраженный, злой приезжаю к матери.
— Никита, ты был у Ани? Как она там? Что врачи говорят? — обрушивает на меня шквал вопросов мать, едва только я перешагиваю через порог.
— И тебе здравствуй, мама, — недовольно сверлю мать глазами, снимая ботинки. Вытаскиваю деньги, протягиваю ей. Берет и вопросительно смотрит на меня.
— Это зарплата Ани в том кафе. Ты знала, где и в каких условиях она работала?
— Я знала где, но не уточняла, в каких словиях.
— Мам, ладно она, молодая провинциалка без мозгов в голове, но ты, куда смотрела? — не замечаю, как у меня повышает голос.
— А чего ты на меня так орешь, словно Аня твоя девушка и ребенок твой, — прищуривает глаза, мне не нравится эта хитринка, стискиваю зубы. Прохожу мимо матери, на кухне наливаю в стакан воды. И правда, чего это я тут ору, словно меня все происходящее касается.
— Тебе она нравится? — спрашивает в лоб, точнее в спину мне. Я оборачиваюсь, прислоняюсь к подоконнику.
— Нет. Просто жалко дурочку. Уверен, ты знаешь всю историю ее недолгой жизни. Рассказывай.
— Она приехала в Москву к своему уже бывшему молодому человеку, когда узнала, что ждет ребенка. Он отказался принимать участие.
— Понятно. Почему она не уехала обратно к себе домой? У нее родители есть? Или сирота? — у меня в голове такая каша, что до конца не могу вспомнить, что сам лично знаю, о чем догадался.
— У нее отец стал инвалидом, сама помогает матери. Ей дома будут не рады с ребенком на руках.
— И ты решила ее приютить?
— Я ее прекрасно понимаю, в свое время у меня была похожая ситуация.
— Не сгущай краски. Отец все же был рядом.
— Три раза «ха-ха-ха». Какой рядом? Он приходил, как гость, никогда у него не было ни денег, ни желания иметь ребенка. Спасибо Богу, что сын вырос не его копей. Мне помогла Агафья Михайловна. Именно она меня успокоила, настроила на то, что я смогу родить и сама воспитать достойно ребенка. Ее слова оказались пророческими, ты тому доказательство.
— Меня воспитал отчим, а не ты, если быть откровенными до конца, мама.
— Вот и ты воспитаешь достойно Аниного малыша, — ловко вставляет в наш разговор ошеломительное предложение, от которого у меня брови ползут на лоб, а челюсть чуть ли до пола падает.
— Ты серьезно? Ты думаешь, что говоришь?
— Я все продумала. Аня молодая, ей нужна поддержка. Я вижу, что вы нравитесь друг другу, а где симпатия, там и любовь рядом.
— Мам, ты в роли свахи себя решила попробовать? Пробуй свои навыки на ком-то другом, а не на мне. Надеюсь, когда я вернусь из командировки, эта чушь вылетит из твоей головы. Что касается Ани, я ничем помочь не могу. Жениться и воспитывать ребенка — не входит в топ моих планов на пять лет точно, мне бы наладить отношения с имеющим уже сыном.
— Никита…
— На работу в то кафе ей лучше не возвращаться, иначе не вижу смысла было сохранять беременность. Устраивай ее на другое место, уверен, ты уже по этому поводу подсуетилась. Можешь подбить клинья к сыну свой Лидочки, он вроде до сих пор не женат, а мамочка уже мечтает о внуках. Вот и сведите этих голубков. На этом у меня все, завтра утром я улетаю на Дальний Восток, вернусь через месяц. Деньги на карту переведу, думаю тебе и Анечке на жизнь хватит, — мама оскорбленно задирает подбородок, я понимаю, что перегнул в конце палку, но мать вывела из себя. Залпом выпиваю воду, ставлю стакан на поднос, подхожу к матери, сжимаю ее плечи.
— Мам, я знаю, что у тебя очень доброе сердце, понимаю, что хочешь помочь девушке, но не надо меня в это впутывать. Поеду домой, мне завтра улетать, — целую в щеку, мать показательно еще обижается.
— Береги себя. — все же произносит мне, поспешно чмокая в небритую щеку.
13 глава Аня
Аня
Месяц спустя
Смотрю на время, еще десять минут и можно закрывать кассу. Я согласилась на предложение Полины Сергеевны по поводу работы. После выписки из больницы страх потерять малыша руководил мной во всех вопросах. Я строго выполняла все предписания врача, я сразу же согласилась по поводу того, что возвращаться в кафе мне нет смысла, скрепя сердце согласилась работать в билетной кассе одного театра.
Раз в неделю после работы я захожу в торговый центр. Меня большего всего интересуют детские отделы. Я уже считаю дни до первых шевелений. В интернете прочитала, что при первой беременности у некоторых они могут возникнуть в шестнадцать недель. По ощущениям на одном мамском форуме писали, что это похоже, словно внутри тебя плавает рыбка. Вот и жду, когда моя персональная рыбка даст о себе знать, каждый день перед сном задираю футболку, глажу себя по еще плоскому животу.
— Аня, можешь идти домой, я все тут закрою, — появляется Юлия Михайловна. Она всегда за мной закрывает кассу, считает деньги.
— Спасибо. Приятных вам выходных.
— И тебе.
Сегодня именно тот самый день, когда я иду в магазин любоваться крошечными вещами. Мне нравится рассматривать одежду для детей. Все такое красивое, на любой вкус и цвет. Очень много одежды, как у взрослых. Я уже представляю, как дочка или сынок будет со мной одеты в одном стиле. Понимаю, пока рано об этом думать, но иногда очень хочется поторопить события.
Иногда задумываюсь о том, как все сложится после рождения малыша. Тревожные мысли о будущем меня ни на минуту не покидают. Папе подтвердили инвалидность, назначили по ней пенсию. Мама хоть и старается держаться, разговаривает бодрым голосом, но я порой улавливаю в них нотки отчаянья. Я до сих пор ей не рассказала о своей беременности и не имею понятия, когда скажу. Возможно, когда уже буду малютку держать на руках. Добавлять маме еще беспокойства своими проблемами — неправильно. Она недавно недовольно заметила, что слишком мало прислала ей денег, в сезон я могла бы и побольше финансово поддержать. Пришлось наврать, что нам задержали зарплату, пообещала в следующем месяце пришлю больше. Дальше придется прикрыться тем, что работы нет.
— Аня? — меня кто-то окликает, растерянно смотрю по сторонам. Странно, никого из знакомых не думала встретить в детском отделе. Тут меня охватывает паника и желание уйти, но сдерживаю себя, выдавливаю улыбку.
— Привет. Не ожидала тебя здесь увидеть, — нервно заправляю волосы за ухо, выдерживая пристальный осмотр некогда любимых глаз. Сердце и сейчас екает.
— Я тоже не ожидал тебя увидеть в Москве, думал ты уехала сразу.
— Как видишь, осталась в столице, нашла работу, жилье и вполне хорошо живу, — встречается глазами. Я все жду, когда он спросит о ребенке, но вместо вопроса, очаровательно улыбается. Эта улыбка когда-то покорила меня с первой минуты знакомства, я и сейчас чувствую, как учащается сердцебиение, как волнительно сбивается дыхание.
— Ты торопишься? — от его притягательного взгляда мое «да» превращается в дым, я не замечаю, как отрицательно мотаю головой, с надеждой смотря в родное лицо. Скоро этими чертами я буду любоваться каждый день, у меня обязательно будет мини-копия Димы.
— Отлично, приглашаю посидеть в кафе, выпить чаю, — вот он берет меня под локоть и уверенно ведет из магазина. Я не сопротивляюсь, послушно иду рядом с ним, пытаясь заглушить наивное трепыхание своего сердца о том, что возможно случится чудо.
Мы приходим в кафе расположенное на верхнем этаже торгового центра. Дима делает заказа за нас двоих. Я чувствую некую неловкость рядом с ним, без понятия, о чем нам с ним разговаривать.
— Честно, удивлен. Ты всегда говорила, что Москва тебя не притягивает, какие бы тут не были заработки.
— После того, как мы расстались, мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что делать дальше.
— Где сейчас работаешь? — Дима действительно заинтересованно на меня смотрит, как тогда летом, когда мне казалось, что ему важно все мои слова.
— Я работают в билетной кассе. Продаю билеты на спектакли.
— Я так понимаю, квартиру снимаешь.
— Комнату. Я живу с хозяйкой, чудесный человек.
— Тебе повезло. Обычно в столице стремятся кого-то обманут, требуют оплату за жилье за полгода наперед.
— Нет, меня миновала такая участь. А ты?
— Я? — удивляется, смеется. Некоторое время молчим, так как официант приносит две чашки чая. — Я жду со дня на день повышение. И меня отправляю работать в Китай.
— Китай? — эхом повторяю.
— Да. Фирма вышла на международный рынок, несколько человек отправляют в открывшийся филиал.
— Поздравляю. Думаю, ты это заслужил, — чашка в руке трясется. Чего скрывать, где-то в глубине души верила, что случится вот эта встреча, Дима внезапно прозреет, попросит прощения за сказанные слова и скажет, что ему нужна и я, и наш ребенок. А сейчас… сейчас получается, что Дима уедет в далекий Китай, не узнает о рождении малыша и похоже не желает и знать, раз еще не спросил меня о нем.
— Спасибо. Я действительно очень много работал в этом направлении. Конечно, попасть в число счастливчиков мне еще помогла женитьба, мой тесть руководитель нового отдела.