Ева сбежала, и мне в одиночку пришлось разбираться с моделью. Поговорив с ним немного, я просто наслал на него сон, и отправился на поиски своей напарницы.
Почти до утра я бродил по ее родному городу. Местечко было небольшое, но застраивалась так, что черт обе ноги сломит. Узкие короткие улицы складывались в хитрый лабиринт разбавленный садами, парками и площадями. Все на удивление однотипно и безлико. И как она жила здесь столько времени с ее-то жаждой нового?
В какой-то момент я уже подумывал сдаться и связаться с Канцелярией. Но потом решил попробовать почувствовать Еву через наруч. С третьей попытки я поймал-таки ориентир.
К тому времени, как я нашел ее, я вымок до нитки под беспощадным ливнем, взявшимся из ниоткуда. Она сидела на чердаке старого дома и наблюдала за дождем. Грустная, и как будто сжавшаяся в комок. Еще одна ее грань, не знакомая мне. Надеюсь за месяц, я изучу их все, и смогу читать ее, как открытую книгу.
— Ева? Я весь город обыскал, зачем ты спряталась? — Я действительно беспокоился за нее. И неожиданно осознал, что мое беспокойство не связанно с угрозами Верховных. Я искренне переживаю за эту девчонку…
А она оказалась не так проста, как кажется. Мне ужасно не хотелось ей врать, но и признаться в том, что я ничего не знал, я не мог. Надеюсь, она никогда не научится понимать, когда я вру — этот навык может стоить нам обоим душевного спокойствия.
2013. День 6. Ева.
С самого утра было ветрено и, исходя из жизненного опыта, я могла сказать, что сильной грозы не будет, но польет обязательно. Я ошиблась. Примерно через час после обеда небо стремительно стало затягиваться мрачными свинцовыми тучами. Интересно так затягиваться, с четырех сторон.
Я подняла взгляд на небо.
— Ну и что ты хмуришься? — Мысленно поинтересовалась я. Небеса недвусмысленно затянулись полностью, в последний раз моргнув просветом. Я поспешила укрыться в подъезде, чердак которого стал мне домом на прошлую ночь. И правильно сделала! Как только я забралась на самый верх, и поудобнее устроилась у окна, начался кошмар.
Нет. Сначала, как полагается, вспышка света и сопровождающий ее грохот, потом — пара капель, и мрак.
А точнее, ровная отвесная стена воды. Без просветов. Без изгибов. Поменять ее курс могли только препятствия в виде домов и людей, но и они проигрывали стихии.
Небо стало странного матово-серого цвета. Все одинаковое, без облаков или бликов. Просто купол над городом. Купол, из которого льется вода, наслаждаясь вседозволенностью.
К буйству стихии поспешил присоединиться град. Теперь к пению воды добавились равномерные удары мелких камешков о железо и бетон. Но мелодия не была бы полной без грома, и он не заставил себя ждать.
Странно, черт возьми, очень странно, но так красиво. Поражает сила стихии.
Не знаю, сколько я просидела, любуясь дождем. Да и неважно это было для меня. Стихия завораживала. Может по этому я не услышала шагов мокрого как курица и взъерошенного Иера.
Я оторвалась от созерцания дождя и посмотрела на него. Весь мокрый (вода стекала с него ручьями), потрепанный и, наверно, уставший меня искать. Но какой-то родной.
Прошлым вечером я постыдно сбежала и затерялась в миллионе мелких улочек нашего города. Это было совсем легко, и я позволила себе провести ночь в одиночестве, думая о своей человеческой жизни, о близких и друзьях, и о новом мире Ада и Рая.
— Я весь город обыскал, зачем ты спряталась? — Недоволен? Нет, похоже, он испугался за меня (или за себя), и скрывает это под напускным недовольством.
— Это был мой отец, — теперь-то я спокойна, как удав — было время привести себя в порядок.
— Я итак это знал, — какое признание, я удивлена. И мне стоит запомнить, что он очень хороший актер.
— Почему не сказал?
— Нельзя, — лаконичный ответ, не находите?
Он знал о том, куда мы отправляемся больше меня. Интересно почему? Просто потому, что черт по рождению?
— Ладно, забыли. Плевать я хотела на ваши проверки! — Я встала.
— С чего ты взяла, что это проверка? — Сделал вид, что удивился. Черти такие театралы.
— Да вам наверняка нужно было посмотреть на мою реакцию и на мое отношение к вашим черным делишкам. Ты же знал, что мы провалимся. Вопрос был только в том, как я себя поведу — попытаюсь ли поговорить с отцом.
— Я начинаю думать, что Верховная Семерка тебя недооценивает, — черт тоже встал. Другого ответа мне и не требовалось.
— Давай домой?
— Нет, чуть позже. Я думаю, нам стоит побыть здесь еще, — в его руках возникло два пледа. Один он развернул поближе к чердачному окну, а в другой укутал меня.
— Зачем? — Я присела, он опустился рядом.
— Раз уж ты оказалась дома, почему бы не побыть здесь? Заодно можешь рассказать мне о себе в той жизни. Что ты любила, чем жила? Это светлые воспоминания, и покидать это место стоит, думая о них.
В его словах была определенная логика, и я решила дать нам шанс на дружескую беседу.
— Спрашивай.
— Сколько тебе было, когда ты погибла? И как это произошло?
— Двадцать два. Я попала в аварию. Ты, правда, думаешь, что это светлое воспоминание?
— Нет, я просто иду в обратную сторону, — он улыбнулся, и теперь в его руках появились две огромные чашки кофе. — Чем ты занималась в то время?
— Училась, работала, — видя, что его интересуют подробности, я начала развернутый рассказ. — Хорошо, после школы я долго сомневалась в правильности выбора будущей профессии. Я металась между учителем начальных классов, литератором, историком и журналистом. Победила тяга к книгам. Так что я поступила на филологический факультет и вполне неплохо справлялась. В тот день я закрыла не самую простую сессию и собиралась, как следует отдохнуть в компании своих друзей.
— Я уверен, ты была общительной девушкой.
— Спорный вопрос, — я окунулась в воспоминания и невольно заулыбалась. — Я всегда любила посидеть с книгой. Но если выбиралась «в свет», то гуляла от души.
— Ты скучаешь по той жизни?
— Нет, мне интересно в этой. Несмотря на то, что я многого не понимаю.
— Поймешь, — он ободряюще улыбнулся. — Расскажи мне про Рай.
— А что про него рассказывать?
— Тебе там было некомфортно? Раз ты отправилась в наше огненное царство.
— Нет. Там здорово. И море всего интересно. Но я заскучала. Прямо чахла.
Какое-то время мы молчали. Я допила кофе и выжидательно смотрела на Иера.
— Как ангелы общаются с душами? — Судя по живому интересу в синих глазах, весь разговор затевался ради этого вопроса.
— Они держат дистанцию. Всегда помогут, поговорят, но подчеркнутая вежливость бесит до скрежета зубами.
— Мы с душами не общаемся вообще, — невпопад ответил Иер.
— У вас свои заморочки, — я вяло улыбнулась.
— Ты выглядишь усталой. Давай-ка собираться домой, — он встал и подал мне руку.
Сегодня. Снова день 5. Ева.
Вернулись мы в тоже место, откуда исчезли. Странно, Иер, помнится, входил через ворота.
— Это была всего лишь проверка. Она была смоделирована, не бери в голову — долго все это объяснять, — опередил искуситель все мои вопросы.
— Если не хочешь ничего мне объяснять, тогда будь добр — накорми меня, а я пока переоденусь.
После обеда Иер заявил, что идет к родственникам и, что мне с ним нельзя. Я, естественно, праведно возмутилась. Не помогло. Потом я надавила на жадность: платье-то куплено. Потом честно предупредила, что если меня оставить одну, я начну скучать и разнесу полдома. Но на все мои аргументы, я получила простой лаконичный ответ: «начальство велело оставить тебя дома».
Сей факт поставил меня в тупик.
— Твое начальство получило страшного врага в моем лице! Мою свободу нельзя ограничивать, — единственно, что я нашлась возразить.
Впрочем, и на это у Иера был ответ.
— Киска, это и твое начальство тоже.
— Я тебе не киска, а они — точно психи, — резюмировала я.
— Может ты и права, — хмыкнул он. — Все я ушел! — И не дав мне и рта раскрыть, он быстренько ретировался.
Я, как маленький ребенок в старом американском фильме, пошла пакостить.
Поднявшись в комнату Иера, я призадумалась. Двери тут две, соответственно и «сюрприза» можно сделать два. Только вот дверь ванной комнаты открывается так, что все будет видно. А впрочем… Есть идея!
Когда я была маленькой, любимой игрой нашего двора были шпионские воины с ловушками. Мы вешали какой-либо предмет высоко на дерево и ставили растяжку. Делали вылетающие предметы, при открывании калиток в парке. Иногда в ход шли ведра с водой, поставленные на двери. И, конечно, были ямы с окрашенной H2O. Этот опыт мне и пригодился.
С дверью в ванную я разобралась быстро. Теперь, открывая ее, любой получал тапкой по лбу (хорошо, что в доме искусителя есть и веревки, и крючки, и куча разного хлама). Где-то на задворках сознания крутилась мысль, что я занимаюсь ерундой, но даже после смерти я осталась большим ребенком.
На входе в спальню вас стопроцентно обольет водой из милого пластмассового ведра ярко-красного цвета. Собственно, так лукавому и надо! Не надо оставлять меня дома одну.
Я только-только все закончила, как в дверь постучали. Интересно, кто мог прийти к моему личному черту? Друг? Девушка? Сам он стучать не будет, как и его родня.
Примерно такие рассуждения кружились в моей голове, пока я спускалась к двери.
Я открыла. На пороге стоял мужчина моей мечты.
Признаюсь, в своих желаниях я банальна: парень был высокий, со спортивным подтянутым телом, угадывающимся даже под свободной черной рубашкой (одет он, кстати, по моде моего времени). Загорелый, судя по открытым рукам. Короткие волосы иссиня-черного цвета от челки до затылка поставлены веселыми топорщащимися колючками, виски выбриты, но не под ноль.
Лицо простое, слегка полноватое, я бы даже сказала — отчасти круглое, но грамотно украшенное узкой линией щетины. Глаза слегка узковатые, кажется такие же черные, как и волосы, губы не тонкие, но и не пухлые. Никаких акцентов: лицо симпатичное в своей простоте.
Вернемся к одежде. Все строго: рубашка с загнутыми рукавами и черные широкие джинсы с кучей карманов, ремешков и застежек. Не обошлось без легких кроссов и наруча на левом предплечье.
Парень усмехнулся, и я вышла из ступора.
— Кто вы и с чем пожаловали? — Раздраженно спросила я.
Мне действительно безумно нравился такой тип парней, но в данном случае что-то явно было не так. Осталось понять что.
— Мое имя — Асмодей, можно просто — Ас, — обворожительно улыбнулся один из Верховной Семерки.
— Демон, ответственный за распутство… — Протянула я, уже иначе рассматривая его. — Интересно. И чего же тебе надобно, старче?
— Я не демон, а черт, красавица. И чего может хотеть искуситель? — Подмигнул он.
— Искусать? — Я кисло улыбнулась. — Свободен.
И начала закрывать дверь.
— Ладно, девочка, остынь. Я пошутил.
— И?
— Я пришел поговорить с тобой.
— Ну, леший с тобой, проходи, — великодушно разрешила я, и, не оборачиваясь, пошла на кухню. Не думаю, что Асмодей заблудится в четырех стенах.
Первый искуситель Ада, молча, прошел за мной и уселся за стол. Я тоже не стала утруждать себя словоблудием. Так что чай и варенье перекочевали на стол в абсолютной тишине.
— Спасибо, солнышко, — вторая попытка диалога.
— Не за что, зайчик, — я ехидно улыбнулась. Попотеть придется, дорогой!
— На тебя совсем не действуют мои чары, — то ли спросил, то ли посетовал Верховный.
— Уж извини, что не оправдала ожидания. Зачем ты пришел?
— Поговорить о твоем первом путешествии в компании Иера, — Ас пригубил чай.
— О вашей проверке? Ты же понимаешь, что в ней не было ни логики, ни смысла? — Мой тон остался неизменным, но я здорово напряглась. Откуда мне знать, что можно ожидать от самых страшных демонов Ада.
— В чем-то ты права, конечно, но Семерку интересует, как ты поняла, что тебя проверяют, — Асмодей внимательно наблюдал за мной из-под слегка опущенных ресниц, делая вид, что его крайне занимает содержимое чашки, а не глупая душонка.
— Тебе правду сказать или соврать? — По-моему тут любая бы поняла, что ее проверяют, ну или скорее издеваются. А я, после того, как увидела отца, пребывала в такой прострации, что говорила с Иером, не думая вообще. Кто ж знал, что попаду пальцем в нужную тучу на небе?
— Правду! — Верховный удивленно на меня посмотрел. В Аду, похоже, не в ходу поговорки моей эпохи.
Правду, так правду. Я честно рассказала Асу, что понятия не имела ни о какой проверке. И изначально упомянула о ней на бум. Право слово — не тест, а глупость, но куда мне до гения Верховной Семерки. Кто же знал, что я окажусь права? А дальше стало понятно, что мы и должны все провалить, ведь формально я сейчас жива.