Лэрд мог убить и близких Йаго, но не тронул их, видимо, сделав скидку на возраст, когда это произошло, и на то, что это не был злой умысел. Теперь месть свершилась и я очень надеялась, что у всех нас начнется новая жизнь — да, другая, и кое-где с рубцами, но счастливая, потому что, да прозреют Святые львы, этих страданий хватит на несколько поколений вперед.
Кайл, утешая, поцеловал меня в висок и обнял крепче. Я опять стала слушать стук его сердца, считать удары, а потом поняла, что проваливаюсь в сон.
— Спи, моя Карамелька, — услышала шепот Кайла, пока он укладывал меня на кровать. — Завтра утром тебя ждет сладкий подарок.
Улыбнувшись, и несмотря на приближающиеся раскаты грома, я легкомысленно окунулась в сон, а когда проснулась, убедилась, что у Кайла слова никогда не расходятся с делом!
Наверное, я и проснулась не сама, а потому, что его рука очень старалась меня разбудить. Нежно, ласково, но настойчиво, он поглаживал меня между ног, заставляя выгибаться и сонно прижиматься к нему. И я даже не сразу поняла, что обнажена. Совсем! И что его от меня не прячет ни один лоскуток одежды!
Я лежала на боку, он удобно разместился сзади меня, и теперь коварно руководил моими движениями.
— Вот так, — шептал он, когда я подавалась ему навстречу, — видишь, насколько лучше ты меня чувствуешь без той кошмарной ночнушки. Вот так, моя девочка, раздвинь ножки, пригласи меня. Ох, какое шикарное приглашение… и я согласен… видишь, не заставляю тебя ждать, повторять дважды, все для тебя…
Сквозь ресницы я с облегчением увидела, что в комнате еще серо от раннего утра. Не знаю, как бы я смогла выдержать взгляд Кайла, когда он перевернул меня на спину и ввел большой палец, которым только что ласкал, мне в рот, заставив его облизать, как бы благодаря за то маленькое удовольствие, что он подарил. И уж совсем не представляю, как бы смогла так открыто наблюдать за тем, как медленно и плавно Кайл соскальзывает вниз, вдоль моего тела, раздвигает мои ноги пошире и, подарив голодный взгляд, меняет палец на горячий язык.
Он точно был мастером в этом деле, и я не хотела даже думать, на ком он тренировался. Он был моим... Моим мужем. Моим любовником. И я сумела признаться себе, что его принимает не только мое тело, но и душа. Я тянулась к нему. Мне хотелось быть с ним. И физическая близость — это всего лишь еще один шанс стать чуточку ближе друг другу. А я в последнее время совсем иначе отношусь к шансам, которые он дает.
Он маг. Он мужчина. И он знает, как для нас будет лучше…
Да, я не отрицала мысли, что буду противоречить ему, буду спорить — в другие моменты, когда-нибудь, не сейчас.
Сейчас я буквально плавилась в его руках, которые не бездействовали, как и язык. Я умирала. Я падала в темноту, откуда звал его голос. И я хваталась за его волосы, чтобы удержать, чтобы стало еще чуточку острее, сильнее и… ох…
Он сводил с ума не только движениями, но шепотом. Откуда он знал, какие слова откроют меня для него еще сильнее? Не знаю. Быть может, предсказывал — он ведь маг. Быть может, он просто тонко чувствовал меня, понимал. Но от его слов кружилась голова, а сердце стыдливо замирало и начинало биться быстрее.
— Сладкая моя… везде моя, — шептал он, иногда разбавляя движения языка поцелуями. — Как же я долго ждал, когда ты откроешься, когда захочешь, когда будешь стонать и царапать мне спину… Так долго… Два года я представлял, что когда-нибудь окажусь между твоих ног, и возьму тебя. Пальцы у нас уже были, теперь ты кончишь на моем языке, а потом…
Губы снова сменил язык и его плавные движения не оставляли мне выбора. Немного шершавый, влажный, язык Кайла неумолимо приближал меня к грани, за которой виделись темнота и свет. И мне не было страшно падать туда, потому что я знала, что меня позовут обратно, меня вернут, и потому что там было так сладко. И я позволила себе расслабиться и заглянуть в этот мир, позволила вырваться крику и остановиться сердцу, позволила взлететь от восторга душе.
— Я же говорил тебе… — встретил знакомый шепот, когда я снова смогла дышать и приоткрыла ресницы. — Я же говорил, что утро для тебя будет сладким, но это не весь подарок. Терпи. Слышишь, терпи, Карамелька, потому что сейчас, пока ты дрожишь после оргазма, я хочу тебя взять. Полностью. Я. Слышишь?
Его глаза лихорадочно сверкали, на лбу выступили капельки пота, брови сдвинулись, но несмотря на приказной тон и грозное обещание, он просто смотрел на меня. И все. Ничего не делая для того, чтобы выполнить эти угрозы. И тогда, улыбнувшись, я подняла ноги и обхватила его, неловко двинувшись вперед, подстрекая и приглашая.
— Ты, вероятно, хочешь, чтобы я рехнулся, — прошипел он, прикрыв глаза. — Хочешь, чтобы я не выдержал и взял тебя жестко? Не в первый раз!
Я снова сделала движение бедрами, вынуждая его перейти от слов к делу, и он сорвался.
— Терпи! — рыкнул на меня и, сверкнув глазами, сделал резкое движение бедрами, разрывая меня, клеймя меня и присваивая.
Еще одно болезненное движение, и Кайл остановился. Его правая ладонь опустилась чуть ниже моего живота и замерла там, а его губы принялись собирать с моих щек слезинки и уговаривать так, что больше напоминало приказ.
— Терпи, Карамелька. Сейчас я заберу твою боль, и мы продолжим. Я хочу так же влить в тебя своей силы, чтобы ты выдержала, потому что я не слезу с тебя, пока ты не потеряешь сознание. Терпи, Керрая. Я уже в тебе и не собираюсь уходить после первого раунда. Вот так, чувствуешь? Боли нет. Уже нет. Есть только я.
Он сделал резкое движение, и я изумленно ахнула, потому что боли действительно не было. Лишь непривычные ощущения — мужчина внутри меня. Непривычные, но к которым безумно хотелось привыкнуть.
— Как тебе? — резкие движения бедрами и быстрые слова Кайла составляли взрывоопасный коктейль. — По-моему, мы друг другу подошли идеально, хотя я могу еще глубже. Вот так, видишь? Я могу растянуть тебя еще больше. Для себя, моя Карамелька. И тебе ведь нравится, да? Это стоило того, чтобы беречь свою девственность?
Я бы ни за что не призналась в этом Кайлу. У него и без того было слишком довольное лицо, но да, это определенно стоило того, чтобы ждать. А уж когда после его резких движений внутри меня стал зарождаться маленький ураган, и я не могла больше даже стонать, а просто кружилась внутри этого урагана, я поняла, что это лучшее, что случалось со мной…
И только гораздо позже, когда мы оба рассыпались на осколки и потянулись друг к другу, собирая разрозненные кусочки, я уткнулась ему в плечо и шепнула:
— Спасибо…
— Я понимаю, что я молодец и постарался на славу, у тебя глаза женщины, которую я сумел удовлетворить, но все-таки, ты не могла бы внести в свое «спасибо» немного конкретики? — шутливо поинтересовался он. — За что именно ты мне благодарна? За мои пальцы, за мой язык или за все остальное, что всегда для тебя? Просто, чтобы я знал и использовал во втором раунде.
— Спасибо, — я развернулась так, чтобы видеть серые глаза, в которых спряталось счастье, — что не сдался и сумел добиться меня.
— Иди ко мне, — из глаз Кайла мгновенно исчезло веселье, оно просто растворилось в глубине его чувств. Он притянул меня к себе поближе, а когда я легла ему на руку, навис сверху. — Я всегда буду рядом, Керрая. Даже если ты примешь важное решение, я никуда не денусь. Ты — моя. Знаешь, говорят, что у лишенцев не может быть пары, но я знаю, что это не так. Она есть. Просто ее сложно узнать и еще сложнее заставить себя принять. Но она есть. Я знаю это совершенно точно, потому что ты — моя пара, Карамелька. Я чувствую это не только душой, но и кожей, каждой клеточкой своего тела. Ты — часть меня, и я хочу, чтобы мы всегда были вместе, чтобы мы были связаны древними узами. Я знаю, ты пока не чувствуешь ко мне того, что чувствую я, но если ты мне позволишь… ты не будешь жалеть. Я останусь таким же невыносимым, как ты считаешь меня. Не отпирайся, я знаю, что ты так думаешь. Но я буду хорошим мужем, Керрая. Просто дай этот шанс.
Это был настоящий шантаж. А я так падка в последнее время на шансы, и я так боялась упустить хоть один, связанный с Кайлом… Поэтому я поцеловала его в напряженные губы и доверчиво подставила шею…
Я ожидала боли и готовилась к ней, но вместо этого почувствовала то, от чего успела впасть в зависимость — язык Кайла. Он лизнул меня в шею, успокаивая, забирая даже малейшие отголоски страха и заставляя дрожать и жаждать, и просить о большем.
— Кайл… — выдохнула я, и он понял без лишних слов.
Его язык кружил по моей шее, а его руки, обхватив мои бедра, чуть приподняли, заставив прижаться. А в следующее мгновенье…
— Все для тебя, Карамелька, — услышала шепот Кайла, и ощутила одновременное проникновение и укус.
Я успела только зажмуриться от вспышки боли, как язык успокаивающе закружил на месте укуса, словно зализывая свою вину, а медленные движения Кайла вторили языку. Один ритм. Но две ласки.
Открыв глаза, я с удовольствием смотрела, как Кайл раскачивается на мне. Мне нравилось смотреть на его сверкающий взгляд. Мне нравилось смотреть, как с его лба капают крупные капельки пота, потому что ему хотелось сорваться на быстрый забег, ему хотелось овладеть жестко, но он считал, что для этого еще слишком рано. Я видела обещание в его серых глазах — мне не избежать быстрых скачек, и скорее всего, и в них он придет победителем, но я не останусь в накладе. Мне нравилось слышать звуки нашего соединения — вздохи, горячие выдохи, стоны, рокот в его груди и мои тихие всхлипы. Мне нравился его шепот, умоляющий довериться, не зажиматься, потому что нам еще столько предстоит пройти вместе, что лучше начинать забывать про стыд прямо сейчас. Ведь не откажусь же я исследовать языком его тело? Нет? Он так и думал, он был уверен, что эта идея меня заведет. Он может отдаться моему языку целиком, но покажет и наиболее эрогенные зоны — для тех моментов, когда мы захотим быстрого освобождения. У нас будет и быстро, и медленно, и только языком, и только губами. У нас будет по-разному, стоит мне лишь чуть-чуть отдохнуть.
Его слова заводили, и я уже не помнила себя от новых ощущений, и словно не я, а другая девушка царапала его спину, двигалась навстречу его движениям и просила не останавливаться. И словно не я, застонав, попросила не бросать меня, когда увидела вспышку.
Но это я, удовлетворенно выдохнула, услышав его львиный рев, когда он нашел свое освобождение, и я обняла его, поглаживая.
И это я, едва он перевернулся на спину, устроилась на его груди и призналась, посмотрев в окно, за которым давно встало яркое солнце:
— Это лучший подарок на день рождения.
И пораженно замерла, ощутив веселье, его веселье. Заглянула в глаза — так и есть, в них плясали чертики.
— Кайл? — изумилась я.
И получила молчаливый ответ: да, да, мне не показалось. Он не сказал ни слова, взгляд его не изменился, в том-то и дело, что я почувствовала его ответ! У меня и раньше все было хорошо с интуицией, но теперь она словно удвоилась!
— Это связь, Карамелька, — он успокаивающе погладил меня по щеке. — И с каждым днем она будет только усиливаться.
— Ты сможешь читать мои мысли?
— Я и до этого мог это делать, — на губах Кайла мелькнула усмешка. — Но теперь ты сможешь лучше меня понимать, глубже чувствовать, сильнее желать и со временем станешь просто нуждаться. Впереди у нас много времени, Карамелька: твоя жизнь существенно увеличилась. Видишь, как выгодно было выходить за меня замуж? И это я еще не упомянул о других возможностях и перспективах!
Я понимала, что он шутит, но так же я понимала, что в шутливой форме он сказал о серьезном. Но так как у меня возражений не было, я только кивнула. Заметила выдох Кайла и поняла еще кое-что — он ощущает меня гораздо сильнее, чем я. По крайней мере, пока.
А что будет дальше, посмотрим… Сейчас нужно было подумать о самом ближайшем будущем.
— На сколько ты пригласил гостей? — спросила у Кайла.
— На поздно вечером. Не переживай, ничего готовить не нужно.
— Как так?
— Я пригласил — я и организовал. По-моему, это честно.
— Согласна, если подарки все равно достанутся мне, — хихикнула я.
— Кстати, подарки. Иди сюда, — он выпрямил руку, и я положила на нее голову.
Другой рукой Кайл нарисовал какой-то зигзаг в воздухе, и я шокировано вскочила, когда услышала непонятное бормотание, шорох и увидела каких-то людей в нашей комнате. А потом присмотрелась и поняла, что на самом деле они не здесь, мне просто показывалась какая-то запись. И еще я поняла, что это не люди, а три оборотня, очень злых оборотня, а с ними не менее злые ежик и дикобраз!
Кайл пригласил вернуться к нему под бок, но лежать спокойно, наблюдая за их действиями, я не могла, потому что, наконец, сообразила, где они, и меня переполняли эмоции. Обхватив колени, я уселась поудобней и во все глаза смотрела, как ночью, пока все честные жители города спят, троица оборотней — Хельга, Этан и Кайл в компании двух домашних питомцев с колючками проникли в салон «Настоящая львица» и устроили там беспредел. Нет, ничего не ломали. Это было бы слишком просто. Но ловко заменили все баночки с кремами, шампунями и так далее на непонятные смеси — этим занялась Хельга. А Этан и Кайл в это время обошли все помещение и внимательно осмотрели его. После чего Этан указал на пару мест, Кайл поводил там руками, и вроде бы ничего не изменилось, но эти двое явно что-то задумали, у меня даже сомнений не было. А в белоснежном холле в это время отводили душу зверьки.
Они не могли и не желали мириться с тем, что пакость будет заметна не сразу. Они хотели пусть вот так, и кто-то посчитает мелко, но отомстить немедля. И вообще, разве не прелесть — белый холл, которым, наверняка, так гордятся в этом салоне, усыпать красной малинкой! Да они самое лучшее отдают! Какой контраст, а? Какое цветовое решение! Красное на белом — это же хит сезона!
А лучше все-таки эти цвета смешать. Они так легко смешиваются, если на малинке попрыгать. Вот так, ожесточенно, с усердием. Ничего для мести не жалко. Эх, раз, еще раз, и как жаль, что вам не в глаз!
Хельга, Этан и Кайл, сделав то, что планировали, спокойно наблюдали за тем, как бесились зверьки, а потом Кайл махнул рукой, и ошметки малины словно приклеились к белому полу, белым стенам и даже белому потолку. И я не сомневалась, что он сделал это без варианта смыть даже магически.
Зверьки так разошлись, что их было трудно заставить остановиться и вывести на улицу. Они угрожали обмалинить все здание и даже дома, где живут обидчицы, но Кайл вызвал для них тазик и магический ветерок, и зверьки улетели развеяться. А в это время Хельга вытащила из заплечной сумки кисть и какую-то банку, взобралась на плечи Этану и в названии салона размашисто добавила белым цветом всего две буквы.
Следующие кадры показывали уже утро, и я могла наблюдать, как проходящие мимо жители смотрят на обновленную вывеску и смеются. И как вытягиваются лица тех самых девушек, которые работали в салоне, когда туда пришли мы с Хельгой. Они попытались стереть противную надпись, даже белые платочки не пожалели, но у них ничего не вышло. Тогда они решили сначала зайти в салон, отдохнуть от шока, а уже потом поработать, но в салоне их ждал цветовой шедевр от ежика и дикобраза, да к тому же, не вовремя явилась хозяйка салона!
Девушки под ее крики пытались отодрать хоть одну малинку, но тщетно. А в это время по предварительной записи подошли две состоятельные клиентки, но, увидев вывеску, изумленно захлопали ресницами и даже ради тут же объявленных хозяйкой салона 50-ти процентных скидок, отказывались переступить порог.
— Не сходите с ума! — заявили они хозяйке салона, ткнув в вывеску. — Ни мы, ни наши подруги отныне не будут вашими клиентами! И вообще, ни одна уважающая себя женщина не зайдет теперь к вам! Потому что это не просто надпись, это магический знак, это метка! И никто не захочет тратить деньги в салоне с таким кричащим названием, как у вас — «НЕ настоящая львица!» Прощайте, милочки. В отличие от ваших несчастных клиенток, если такие у вас все же будут, мы настоящие львицы!