Вздрогнула. Если родителей я не боялась, то привода в кабинет ректора — да. Потому что… Да устал он от меня и моих косяков постоянных, вот буквально месяц назад заявил, что если я опять куда-то вляпаюсь, то могу сразу свои документы из академии забирать.
— Да, милый, приготовлю тебе завтрак. — Согласно кивнула, показывая, что все поняла и с моей стороны мыслей о побеге не будет.
Я провожала взглядом молчаливого Вольдемара и думала о трех вещах.
Первое, почему я его не знаю. Судя по его силе, он должен быть знаменитым Стражем. Судя по его внешности, отбоя от женщин быть не должно, как со светлой, так и с темной стороны. Но…я о нем ничегошеньки не слышала.
Вот о Ставре, о Клависе, да о Морте — слухи такие ходят, что земля ходуном. Особенно взять последнего, самая неприступная крепость этот Морте. В маске ходит, страх на всех наводит, если уж он взялся за дело, то тут будь уверен — слукавить и схитрить не выйдет.
И в постель просто так не влезешь.
А Вольдемар… Вот кто он? И почему у меня при взгляде на него, ноги-то подкашиваются? Что я, мужиков красивых не видела? Да мы практику с инкубами отрабатываем, там такие экземпляры иной раз в пару ставят, что гормоны из трусов выпрыгивают…
Второе, что он такого придумал, чтобы я не сбежала? Слишком уж спокойно ушел в ванную, хотя должен знать, что темные отличаются хитростью, а совсем не покладистостью.
Собственно, ответ на этот вопрос я нашла сразу, как в окно выглянула.
Псы света в количестве пяти штук патрулировали заснеженную улочку. Тут не то, что во двор не выходи, тут и порталом шиш воспользуешься, потому что догонят и так укусят, что лечиться месяцами буду, если вообще жива останусь.
Ну и третий, скажем так, самый насущный вопрос, что ему на завтрак готовить, если в холодильнике мышь повесилась, а в магазин мне не выйти? Не в его ж вещь-мешок лезть?
Думай, Лина, думай.
Кажется, там на полке холодильника пачка молока была… и где-то я видела овсянку…
Часть 2
Вольдемар
Капли холодного душа остужали горячую голову.
Впрочем, этого явно было недостаточно.
Шутка ли, привет из прошлого. Болезненного, тяжелого… Из разряда того, что нельзя исправить или забыть.
Моя Мэйлина… как же эта суккуба на тебя похожа!
Как же сильно она похожа!
Я сжал кулаки, а потом усилил напор воды.
Такие совпадения не случайны.
Что если сбылись слова, которые Мэйлина шептала мне перед смертью? Что если, она и правда возродилась для меня?
Я знал, что это возможно. Знал, потому что Мэйлина была светлой, они и не на такое способны. А потому надеялся и ждал, долгих двадцать пять лет. И искал, видимо, не там.
Но в суккубе? Как такое вообще могло случиться?
Сильный удар заставил трубы надсадно загудеть. Боль в руке на мгновение привела мысли в порядок.
Если эта девочка действительно новое воплощение Мэйлины…
Имею ли я право возвращать ее память, раз она ничего не помнит? История хранит такие случаи, они единичны, обычно новое воплощение хранит память души о прошлой жизни. Воспоминания прорываются к ним с детского возраста.
А она меня не вспомнила. И вряд ли узнает кого-то из того времени, когда мы готовились к свадьбе.
— Черт! Морт, возьми себя в руки! — Я вновь долбанул по стене, на этот раз не промазав.
Я даже имени этой соплячки не знаю, а уже планы настроил, увидев в ней ту, что умерла на моих руках, так и не став моей женой.
Но и отпустить ее сейчас… Я не смогу. Впервые мне плевать на законы и наказания. То, что девчонка оказалась в квартире и две недели осаждала неприступную крепость в лице моего племянничка — наказуемо. Он не призывал ее, это сугубо личная инициатива, которая карается. Однако…
Девушка явно неправильная нечисть. Что-то мне подсказывает, что и платой она берет совсем не души. К тому же, я привык доверять своей интуиции, она пришла в мою квартиру, гонимая эмоциями. И тут явно замешано нечто важное, нечто ценное. Может, душа смертного?
Когда я выходил из ванной, был твердо уверен в том, что данный экземпляр должны были показать совету. Ей нет места в Академии Нечисти, такие как она, должны учиться в Академии Стражей. В ней слишком развито чувство справедливости, и она контролируют свою силу. Впрочем, насколько девушка ее контролирует, я узнаю после того, как загадаю желание. И если мои подозрения подтвердятся, суккуба сменит учебное заведение немедленно. Пока ее окончательно не испортили и не развратили.
— Вот, — отрапортовала девчонка и выдвинула для меня стул. — Садитесь, дяденька Страж. И прекратите хмуриться.
Я скривился от ее обращения, а в следующий момент накинул ей второй банный халат, который зачем-то прихватил с собой из ванной. Не могу я видеть ее полуголой, так и хочется…
— Ой, а как вы узнали, что я замерзла? — удивленно улыбнулась суккуба и запахнула полы халата. — Как хорошо-то…
— Да уж, загадка века, — хмыкнул я, — на тебе три клочка, которые сложно назвать одеждой.
— Да что вы, это я еще прилично одета, — отмахнулась девушка и поставила передо мной дымящуюся кружку с кофе. — Оно, конечно, не густо, но вот кашей и кофе, я вполне могу вас обеспечить.
Кашей…
— Овсянка? — я брезгливо поморщился. Было время, когда я эту овсянку, на завтрак, обед и ужин ел. Это очень далекое время, которое лично у меня нет ни малейшего желания повторять. И откуда у меня вообще в доме овсянка взялась? Авксентий, зараза!
— Хватит кривиться, — резко бросила девушка. — Нравится, не нравится. Но это все, что есть. Пшено потом сам себе приготовишь.
— Что ты сказала?
— Я говорю, что потом себе приготовите то, что хочется, а сейчас, учитывая псов света, я могла приготовить только овсянку и кофе.
— Нет, про пшено, откуда ты знаешь, что я люблю именно эту кашу?
— Я такого не говорила, — округлила глаза девчонка. — Вам послышалась. Впрочем, оно с голодухи и не такое примерещиться. Вы, дяденька Страж, жуйте кашку. Она жуть какая полезная. Честно-честно.
— Имя!
— Вольдемар, — вздрогнув заявила она.
— Не мое, твоё.
— Эйлина…
— Мэйлина…— потрясенно выдохнул. Все-таки это она!
— Нет-нет, меня зовут Эйлина. Эй-ли-на, — проговорила по слогам. — Но я предпочитаю просто Лина. А то… имя дурацкое. Так и хочется крикнуть: — Эй, Лина!
Чтобы не выдать своего волнения, сунул в рот ложку с кашей.
Не знаю почему Лина меня не помнит. Может, не так сильно любила, как думала?
Горечь разлилась по телу, если все так, то… А к чертям! Она была обещана мне Небом и душой!
Помнит, не помнит, вспомнит или нет, но…
— Рассказывай.
— Что рассказывать? — невинно уточнила она.
— Как ты дошла до жизни такой, — я неопределённо кивнул, имея ввиду вымытую до блеска кухню и прочие комнаты.
***
Эйлина Зейран
— Как ты дошла до жизни такой, — непонятно чему кивнул мужчина.
Я как бы не привыкла жаловаться. Я вообще не жалуюсь. Оно, конечно, выгодно иногда. Например, написать доноску на особо бессовестных бесовок, или выклянчить для себя лучшие условия практики, надавив на жалость. Но… сейчас со мной что-то странное творилось.
Вольдемар этот не страдает слуховой галлюцинацией, ибо я точно про эту пшенку сказала, но откуда у меня такие познания? Нет, вот если бы мы его в академии на лекциях проходили, как того же Ставра, я б точно могла сказать, что вот он любит стейк и ребрышки барбекю. А этот, Страж…сильный, но неизвестный. Собственно, никто из Стражей, о которых мне хоть что-то известно, про пшено ни слова не говорил и замечен за поеданием оного тоже не был.
В общем, есть о чем задуматься. Я и так как странно реагирую на этого мужчину. Ну помимо сексуального подтекста. К примеру, вот сейчас, после его слов, мне вдруг захотелось забраться на его колени, взъерошить копну черных волос и положить свою голову на его плечо, а затем начать жаловаться.
Да я никогда в жизни не жаловалась! Еще и таким способом, который почему-то кажется знакомым. Словно я у него всю жизнь на коленях просидела и вечно ныла о несправедливости бытия.
Бред!
И как он меня там назвал?
Мэйлина? Красиво, между прочим, куда лучше Эйлины.
Кариса и ее прихлебатели первый год в академии вечно меня подкалывали, постоянно крича: Эй, Лина!
Словно я официантка в захудалом придорожном кафе.
Бесило это! Так бесило, что иной раз хотелось подойти и ка-а-ак дать подзатыльника, чтоб все мысли из головы выветрились.
Но…я не привыкла жаловаться. А потому задавила сиюминутное желание на корню и мило улыбнулась.
— Я умею проигрывать и признавать поражение. Я хоть и молодая нечисть, но далеко не дура. Пытаться выбить из вас желание равнозначно тому, чтобы очнуться в пасти псов света. А посему, давайте, в канун Нового Года, сделаем друг другу подарок? Вы забудете о том, что я сюда вломилась, а я буду молчать о том, что видела?
— Вот если бы еще и Авксентий молчал, — хмыкнул Вольдемар и в один глоток допил кофе, — может быть, я бы и согласился.
Да, косяк с моей стороны позабыть о таком свидетеле.
— Дяденька Страж, я ж это, порядочная нечисть. Ну мало ли чего ангелку перед большим праздником привиделось. Его слово против вашего?
И снова улыбаюсь. Он так-то племянник, не думаю, что рот открывать будет. Дядя вряд ли его по головке за такое погладит.
— А что, если у меня есть желание? — вдруг заявил Страж и уставился на меня.
Да так уставился, что у меня вдруг все поплыло перед глазами, в груди что-то защемило и так жарко стало, что я полы халата распахнула.
— Я не об этом, — хмуро уточнил он, глядя на открывающийся вид.
— Мне просто жарко, — огрызнулась я. — Я хоть и суккуба, но…
— Порядочная. Я это уже слышал.
— Вы сейчас серьезно? — надежда она такая, дохнет последней. И то в том случае, если ее арматурой добивают. — У вас правда есть желание, которое я могу исполнить посредством контракта?
— Есть, — кивнул он. — Ночь в моей постели.
И я сглотнула. Не то, чтобы я боялась близости с мужчиной. Совсем нет. Ну посудите сами. Во-первых, место, где я росла не отличается благочестивостью и стойкой моралью. Во-вторых, моя истинная сущность и натура. Я суккуба! Видеть разврат с детских лет — в моем случае, нормально. Подпитываемся мы этим. Точнее той колоссальной энергией, что выбрасывается при соитии двух, опьяненных страстью, существ. Заметьте, я говорю о страсти и совершенно молчу о любви.
А ведь именно ее мне-то и хотелось. Вот почему я никогда не заходила до конца. То есть, все эти предварительные ласки, поцелуи — они входили в нашу практику с инкубами и прочей нечистью. Но вот проникновения — я никогда не допускала.
Звучит ужасно, но как есть.
И теперь, у меня есть выбор — согласиться на ночь с этим невероятно красивым мужиком, хотя, положа руку на сердце, могу сказать, что видела и красивее, или уйти восвояси и проиграть спор.
Нечисть внутри меня ликовала. Разум в голове протестовал, а сердце, а сердце вдруг ухнуло в пятки, да там и осталось. Потому что, потому что перед глазами вдруг встала такая жаркая сцена со мной и ним в главных ролях, что я покраснела!
Я! Покраснела! Позор на мою голову!
— Ты спишь в моей постели, я плачу тебе по контракту. — Тем временем напирал Вольдемар. — Ну что ты краснеешь, детка. Или никогда с мужчинами не спала?
— У нас если мужчина просто спит с красивой женщиной, то он — импотент. — Огрызнулась я.
— Так ты секса боишься? — лукаво усмехнулся Страж и медленно поднялся из-за стола.
Теперь полы халата распахнул он. — Или я тебе не нравлюсь?
— Не поняла, это кто тут кого соблазнять должен? Прекратите!
И не понятно кому я кричала о прекратите, сама вот с жадностью уставилась на его тело. Рельефные мышцы, вереница кубиков на животе, гладкая, немного блестящая кожа.
Я опять сглотнула и поймала себя на мысли, что мне просто не терпится к нему прикоснуться.
«Блин, Линка, соглашайся» — ворчал внутренний голос. — «Какой экземпляр! Какая перспектива! Да никто не сможет похвастать, что его девственности Страж лишил! Ты — первая будешь! Мама станет тобой гордиться!»
Вопреки воплю внутреннего голоса, я такой перспективе не обрадовалась. Ну его, гонки эти, кто кому и чего больше должен или смог. Я сама по себе и умница, и красавица, и нечисть замечательная.
— Твое решение? — поторопил меня Вольдемар.
— Загадай желание, милый! — обольстительная улыбка, хриплый, чарующий голос и кодовая фраза, с которой перед нами в воздухе проявляется свиток. Тот самый контракт, по которому я должна исполнить одно желание хозяина квартиры на улице Первомайской.
Теперь точно ошибки нет, раз он светится, желая записать все, что произнесет мужчина.
***
Я нервничала. Очень сильно нервничала и залпом глушила уже третий бокал шампанского. Торжественная часть бала давно завершилась и начался лютый беспредел, ну это как я его называю. Хотя, по большому счету, ничего крамольного не происходит.
Веселятся студенты, преподаватели подпирают стены или общаются с приглашенными родителями.
А звезда вечера, то бишь я, внаглую накачивается алкоголем и отгоняет от себя всех желающих выразить свой восторг. Плохо мне!
Но, обо всем по порядку.
Все началось с той самой, невероятно странной ночи в постели Вольдемара.
Его желание звучало невинно. Он не требовал секса — лишь наличия меня в его кровати, а заодно объятьях ночью.
Мало того, озвучив свои требования, ой простите, желание, он собрался и ушел. Правда, через полчаса вернулся с большими пакетами еды и пока я все это дело распихивала по полкам, да в холодильник, опять ушел.
И на этот раз уже вернулся лишь к вечеру. И, судя по всему, кто-то ему качественно настроение испортил.
Но…я ведь дала слово, и вообще поспорила. Плюс, я же нечисть! Кто же отказывается от такой легкой сделки? Да еще с самим Стражем?!
Мне вообще давно было пора уяснить, что в моем случае — просто и легко не бывает. Ну легли мы спать. Ну посопел он мне на ушко, а учитывая то, что я две недели практически не спала плюс сегодня был невероятно волнительный и переживательный день, отрубилась моментально.
Даже гормоны не бушевали и выпрыгивать из трусов не спешили.
А вот потом….
Мало того, что одна ночью плавно перетекла в день и следующую ночь. Так мне еще снились кошмары, из которых я не спешила выныривать. Вольдемар, как не старался, разбудить меня не мог. Это, конечно же по его словам. Но отчего-то им верилось.
Я еще глупая, когда плату-то с него брала, опять думала, что легко отделалась. Потому что не помнила, что мне снилось. Даже энергии забрала у него меньше, чем планировала и хотела.
Да, я нечисть, и должна кусочки души щипать, но…
Я забираю энергию… Обычно много энергии, так как я еще не полноценная суккуба, а потому брать энергию иным, правильным в моем случае способом, пока не могу. Только отщипнуть. Но, чаще всего, я перебарщиваю.
Так и в тот раз вышло, поцелуй едва завершился, а Страж как подкошенный на перину рухнул.
И по-хорошему, мне бы с ним посидеть, помочь в чувство прийти, да мама со мной связалась! До бала три дня, а дочь не пойми где и с кем шляется!
И все бы ничего, но в этом году они с папой решили в Академию на бал прибыть. Обычно не приходили. Ну кто в здравом уме, станет хвастать дочерью, которая, мягко скажем, не получилась так, как им того хотелось?
В общем, бросила я Вольдемара. Хотя, по сути, мы друг другу больше ничего и не должны были. Он мне желание, я ему исполнение, в итоге контракт выполнен и все счастливы.
Как я домой летела! На крыльях, не иначе!
Ну как на крыльях, когда за тобой пять больших и лохматых псов мчатся…Ты не просто летать, ты силой мысли перемещаться научишься! Вот зуб даю и даже хвост! Правда, у меня его нет, не вырос почему-то, но…не будем о грустном.
Утёрла я нос Карисе! Ух как утерла! И ее подхалимкам!
Я такая радостная домой-то вернулась, а с первой же ночью попала в свои личные пытки. На этот раз я запомнила каждый образ, что отпечатался в моей голове.