— Ступай через притвор, туда, — человек показал. — Молиться в соборе положено, а не на территории.
«О, боже, — глядя на его безусое лицо, подумал Талмат, —совсем детей в караулы загнали. Неужели реально внутри ордена отсутствует сила? Тогда не удивительно, что устранились от происходящего. И все же это большая ошибка — держать в подобной ситуации нейтралитет. Рано или поздно все равно придется высказаться первосвященнику. Кто-то же должен освятить коронацию нового императора.
— Я Талмат Высматривающий, — сказал без особой надменности. Не пугать прибыл, а такими словами не бросаются. Он же не наружу просится, а внутрь. Самозванца быстро призовут к ответу, и наказание будет крайне неприятным. — Позови старшего.
— Сержанта? — после длительного раздумья переспросил с опаской караульный.
— Разводящего! — уже раздраженно гаркнул прибывший. — Кого там по уставу требуется. Пусть доложит по инстанции о моем появлении. Быстрее!
Первосвященник
— Ну-с, — сказал неприятный старик, нехорошо зыркнув из-под кустистых бровей. — Что ты об этом думаешь?
— О чем? — осторожно переспросил Приск.
Будучи личным секретарем высшего чина в Храме, он имел доступ не только к самой важной информации. Фактически руководил остальными службами, но еще и самолично частенько принимал решения или подталкивал первосвященника в нужном направлении, давая подобранные в нужном ключе данные. Однако он не был всесилен. В религиозные дела не вмешивался, потому что его хозяин никогда не потерпел бы покушения на свои полномочия.
В принципе, такое положение их обоих устраивало. Довольно долго они жили прекрасно. А вот последние пару лет его начальник и в какой-то степени друг все чаще срывал свое настроение на секретаре. А оно не улучшалось, и впереди ожидало исключительно ухудшение. Приск в последнее время всерьез подумывал о возможности ускорить отбытие жреца к трону Солнца. Останавливало лишь опасение, и достаточно основательное — сможет ли он проконтролировать нового первосвященника. Точнее сказать, слишком многие всесильного секретаря не любили и могли воспользоваться возможностью и подгадить. Убирать требовалось слишком многих, и третьего присутствующего в том числе.
В этом смысле мятеж произошел будто по заказу. А на самом деле после резни аголинов в Карунасе и бегства фема Косты он этого ждал. И на определенный период катаклизмы его очень даже устраивали. Появился шанс под благовидным предлогом избавиться от множества людей. Правда, в данный момент все летело в Холод. На поле оказался не один игрок, а несколько, и его всерьез обставили. А это означает, что нужно быть вдвойнеосторожным.
— Что ты думаешь о буквально только что выслушанном рассказе Везунчика, — ядовито уточнил первосвященник.
— Император умер, — в некотором недоумении произнес Приск, — голову пронесли на пике специально. Ничего не поделаешь, да здравствует новый император. А вот кто он будет — зависит от нас.
— Это зависит от результатов сражения, — отчеканил Мальбег, командир оставшейся в столице храмовой охраны.
— Безусловно, — согласился секретарь. — Если бы Марван победил, беседовать было бы не о чем. Но птицы принесли известия, — он посмотрел на тысячника, и тот нехотя кивнул. Не один Приск имел собственную сеть осведомителей. Орден Солнца тоже не прочь своевременно получать свежие новости. — Храму сейчас полезнее избавиться от аголинов, чем воевать с Годрасами.
— Согласиться на их притязания?
— Ты думаешь, наш добрый визирь чем-то приятнее?
— Решать надо быстро, — пробормотал первосвященник. — Промедление смерти подобно.
— Судя по всему, там не ничья, — подхватил секретарь. — Акбар переломил ход сражения в свою пользу. Остались часть Легиона и Орден Солнца.
И очень удачно погибли два его высших командира. Интересно, использовал ли его человек подвернувшийся шанс, или все произошло без постороннего вмешательства? Скорее середина на половину. Двух прикончить — маловероятно. Да и вроде бы погибли они в бою. Не залечили им раны, как гораздо удобнее, имея купленного со всеми потрохами мага.
— Остальные, за редким исключением, дали драпа. Даже из его клана почти никого не осталось. Марван плюхнулся в самую грязную из возможных луж. И в Карунас после сегодняшних погромов его уже не пустят. Поддерживать проигравшего глупо.
— Может напротив мудро привлечь слабого? — опять зыркнул глазами верховный жрец.
— Годрасы дадут больше.
— Что? — возмутился тысячник. — Да что он могут предложить, помимо своего ставленника на троне?
— Уничтожение аголинов Косты, — мягко сказал Приск и с удовольствием отметил перекошенное лицо оппонента. — Теперь, когда того нет, и Марван разбит, еретики становятся опасными прежде всего для них самих.
— Нелояльная армия в тылу у командующего, — с удовольствием произнес первосвященник. — Думаешь, Джад примет такое предложение?
— Ему самому оно выгодно. Но, естественно, в обмен придется удавить Марвана и посадить на трон Ошидара, устроив свадьбу с кем-то из родственниц прежнего императора по женской линии.
— Они на это изначально и рассчитывали…
— Но им придется полной мерой заплатить за наше согласие.
— Еретики умрут! — с каким-то сладострастием в голосе провозгласил старик.
«Вряд ли все, — подумал Приск. — Уничтожать купечество — не самый удачный вариант. Но это уже мелочи. Главное— принципиальное соглашение. Армию Косты и прочих праведников под корень, двойное налогообложение на иноверцев снять. Сейчас это неуместно, и не надо возбуждать панические настроения. Кое-чем поступиться придется. Император думает не так, как фем. Это ведь уже его подданные и налоги».
— Это западные провинции, — возразил Мальбег. — Не станут Годрасы пилить сук, на котором сидят.
— Сейчас важно избавиться от прямой угрозы, — озвучил свое мнение Приск, — вооруженных аголинов — в могильную яму. Остальных, готовых трудиться, пока не трогать. Придет срок, — сказал он поспешно в ответ на готовый сорваться из уст первосвященника негодующий возглас, — со временем. Уничтожив аголинов, Годрасы сразу станут врагами всем их единоверцам. Но это уже не наши проблемы.
— Это дело ордена!
— Можно обсудить подробности соглашения позднее, — после паузы согласился секретарь. — Сейчас важнее основные положения.
— А Акбара куда?
— Пусть сначала наведет порядок в восточных провинциях. Тем более что неизвестно, не придется ли ловить Марвана.
— Это я решу, — пробурчал тысячник без особо энтузиазма.
— Естественно, — доброжелательно подтвердил Приск. — Охрана визиря состоит как раз из твоих людей.
Визирь думал, так лучше — получил защиту. Очень удачно вышло с Драгватом и тамошним избиением жрецов. Орден встал на сторону власти открыто. А вышло как раз наоборот. Таскает за собой палачей. Ничего не поделаешь, за все надо платить. За просчеты в первую очередь. Храм Солнца в основном волнуют собственные интересы, а не интересы светских вельмож.
Кстати, не мешало бы тщательно проверить подробности происходившего независимо от официальной информации. Не нравится мне такое совпадение как присутствие там Талмата именно в этот момент. Уж очень он скользкий. Скорее всего, ничего уже не выяснить толком, но такие излишне инициативные подчиненные опасны. Так или иначе, а местечко ему надо найти подальше. Храмов много, расследований тоже. Повышение — и отправить в дальние края навечно. Это гораздо проще поиска очередного исполнителя.
— Лекаря, — неожиданно сказал первосвященник, молча потиравший голову.
«Опять у него начинаются головные боли», — отметил для себя Приск.
— Простите? — вежливо переспросил он, уж очень неожиданно сменилась тема.
— Пусть отдадут, если хотят соглашения!
«Господин наш Солнце! — мысленно вскричал «верный» секретарь. — Что ж его заклинило на этой идее! Империя рушится, важнейшие вещи решаются. На носу очередная Война богов снемалой кровью и без гарантии победы, если Джад Годрас, ведомый честью фема, упрется и не сдаст союзников, а этот маразматик все о своем».
— Не думаю, — сказал он вслух с доброжелательным выражением лица, — что с этим ожидаются какие-то сложности. Он Ошидару не родственник и не друг. Только…
— Что?
— На подобного уровня переговорах такой пункт невольно насторожит. Будут искать подвох или требовать нечто взамен, пусть даже ремесленник три раза не сдался Годрасам. Раз просим — значит нужен и ценен. Может быть, слегка подождать и…
— У меня нет времени!
«А чтоб ты сдох! — подумал Приск с неподвижным лицом. — Столько столетий обходились, и вдруг приспичило прямо завтра».
— Мне надоело ждать! Я хочу до смерти увидеть результат!
«Надеюсь не успеешь. Вот же козел, всю комбинацию своими выходками ломает. Чтоб ты не дождался никакого заметного результата! Хотя… Если просто попросить об услуге, хотя бы для лечения маразматика… Это уж точно обойдется дешевле прямого условия, выставленного для достижения соглашения. А услуги… Пусть Ошидар считает, что я у него в долгу. Или первосвященник. Это уже мелочи. Жизнь не заканчивается завтра, пусть надеется на ответную услугу. Должника нередко берегут много трепетнееродича.
— Как прикажете, — низко кланяясь, произнес вслух.
А лекарь… В конце концов, он секретарь, а не высший жрец, и сроду не лез в теологические дебри, предоставив заниматься этим всем, кому положено. Пусть проверяют свои дикие теории. В экспедицию надо сунуть подходящего человека, и пускай хоть подземный ход через море роют. Для его целей происходящее не важно и не интересно. Боги, люди, души… Вот из кого бы собственноручно с большим удовольствием вынул душу, так это из сходящего с ума начальника. Нельзя пока. Прежде требуется наладить отношения с новым императором. Выборы — выборами, но утверждает первосвященника сидящий на троне. Как и егокоронует высший жрец Солнца. Друг без друга никуда. А вот в такой ситуации как сегодня можно слегка перетянуть одеяло на себя. И здесь уверенность Годрасов, что Храм —должник, даже полезна.
— И не задерживайте, — с угрозой приказал старик, — если Марван просто сбежит, бросив Легион, уже и наши предложения не станут котироваться. Победа и так окажется у них в кармане. Действуйте, время пошло!
Глава 3
ПРОРОЧЕСТВО
Легионеры
Они миновали кучу отрезанных рук и ног, над которыми, громко жужжа, вились довольные мухи; не сговариваясь, обошли по широкой дуге палатку, в которой продолжали трудиться военные лекари. Раздающиеся оттуда дикие крики боли и недовольный приказ: «Держите его, скоты!» — на приятный лад не настраивали.
Все вкруг было занято лежащими и сидящими людьми, нуждающимися в помощи. Кого-то приносили, кто-то добрался самостоятельно. Все с жуткими ранами. Слегка пострадавшие не станут заявляться к медицинскому сборному пункту. Перевязку сделать можно и самостоятельно, а тут, дожидаясь своей очереди, недолго и окочуриться. Пахло потом, кровью, гноем, дерьмом и чем-то медицинским, причем крайне неприятно. Феликс точно знал — это какая-то гадость для гигиены. Вонять лучше она от этого не стала. Старая, еще детская истина: лекарство на вкус всегда, без исключений, отвратительно. Правда, в обязательном порядке утверждается, что оно полезное, но не всегда поймешь, насколько это правильно.
После расспросов они вышли, куда требовалось. Легионеров оказалось немного, вторую «баталию» кавалерия мятежников размазала целиком. Они взяли серьезную цену за свои шкуры, но живых там почти не осталось. Зато и обнаружился Навсар достаточно просто. Правда, сразу опознать оказалось сложно. Вся голова замотана окровавленными бинтами, одни глаза видны. Не мудрено, если словил саблей по башке. Еще счастливо отделался, мозги остались на месте. Поверхностное ранение. Крови много, а в целом ничего ужасного. Шрам через все лицо? Так солдат. Пусть найдут хоть одного бойца без шрамов. Моргалки на месте, руки-ноги тоже. Повезло. Да и неизвестно, как это будет смотреться, когда заживет. Может и ничего ужасного.
Навсар сам их окликнул, а то бы долго еще разглядывали лежащих в несколько рядов легионеров. Нижняя часть лица оставалась открытой, и он слабо улыбнулся, приветствуя. Ничего так, определил Феликс. Крови наверняка потерял много, однако бодренький. Бледность — ерунда. Хорошее питание все решает. В последние дни они насмотрелись на умирающих. Иногда будто печать в глазах. Глянешь, и ясно — не жилец. Объяснить это невозможно. Смерть пришла, и человек будто не хочет с ней бороться. А Навсар не таков. Он будет жить.
— Болит? — спросил Тор сочувственно и получил согласный кивок, сопровождаемый шипением. Движение явно отозвалось на раненом не лучшим образом.
— Зато живой, — жизнерадостно воскликнул Куш. — А Баграй с Ахмадом того, в поле остались.
Феликс резко пихнул его в бок.
— А что? — возмутился Куш, — ну не повезло, я тут при чем?
— Я видел, — сказал Навсар. — Они рядом были. Свой долг выполнили честно. Мы дрались до конца.
Опираясь на костыль (одна нога в гипсе), невнятно ругающийся коренастый тип в драной, заляпанной грязью и кровью одежде пробрался между лежащими и, осторожно вытянув больную ногу, присел рядом. Поставил рядом с Навсаром котелок. Физиономия у него с левой стороны была расцвечена всеми цветами радуги, но преимущественно черно-фиолетовым. Жизнерадостно улыбнувшись побитой усатой рожей, тип доложил:
— Каша пшенная с мясом. Неплохо вас кормят.
Тор уставился на когда-то красиво выглядевший простой черный мундир с явными следами от ремней и черно-серебряный шарф, на конце которого отчетливо просматривалась монограмма «Г», и с подозрением спросил:
— Что здесь делает этот кирасир?
— Не видишь, — недовольно сказал Навсар, — меня кормит.
— Пленный что ли?
— Я не сдавался! — возмутился тот.
— Я помог ему выбраться из-под убитого коня, и мы, цепляясь друг за друга, добрались до лекаря, — пояснил Навсар. — Честным солдатам незачем рвать глотки противнику после боя. Он стоял за своих, согласно присяге, я за своих.
— Может, он тебе и дал по башке!
— Нет, — уверенно заявил Навсар, — того я хорошо запомнил. Его заметно передернуло. — И потом, будто мало я их вчера положил. Мы квиты. Если что — он мой, и руки прочь. Хе, — парень растерянно улыбнулся, — а как тебя зовут?
— Сержант Первого кирасирского полка Карас фем Горепа, — гордо отрекомендовался тот. — Хайдут Акбара Годраса, побывавший вместе с ним везде.
— Ишь ты — фем! — обрадовался Тор. — Выкуп проси!
— А правда, что вы на Великой реке огромные богатства награбили? — возбудился Куш.
— На самом деле я земан, — несколько смущено пояснил Карас, — однодворец. Потому и пошел к Акбару.И не пожалел, — в голосе снова прозвучала гордость. — Мы, хайдуты, всегда рядом были. Нас не проведешь. Обмануть можно постороннего, знающему с детства хорошими манерами и лестью выдать себя за правильного человека нельзя. Он прошел армейскую службу снизу до самого верха и прочувствовал всю жизнь военного. Деньги личные всегда тратил на своих подчиненных и вникал в их нужды. И при этом вне службы — старший брат, а в полковых порядках — безжалостный командир.
«А кроме того, — подумал Феликс, — написал «Устав пехоты», по которому мы в Легионе обучались, и «Устав кавалерии», на который наплевали все аристократы и генералы подряд. Настоящие фемы страшно умные и не нуждаются в подсказках. Даже кирасы для конницы — его задумка. Их используют многие, но делают вид, что сами догадались. Изобретатель железного шомпола и полевой артиллерии. Сам ставил опыты. Пожертвовал мощностью заряда и даже дальностью, зато получил конные батареи. Вот мы кровью от его умения и умылись. Шестерка лошадей может тянуть — это тебе не обычные орудия.
И побеждал он отнюдь не только силой. Замечательно умел договариваться с разными вождями. Стравливал и обещал помощь. А потом, хочешь, не хочешь, а войска у тебя в городе стоят гарнизоном. Акбар Годрас во главе армии противника — очень неприятная вещь. И ведь люди за ним пойдут, слушая такого сержанта Караса».