Парламентарии, более часа слушавшие речь министра в абсолютной тишине и напряженном внимании, разразились бурными аплодисментами. Аплодировали даже вечные оппоненты любым военным программам, как, например, Ллойд Джордж. Конечно, абсолютно всех убедить Грею не удалось. Рамсей Макдональд, выступая от недавно образованной партии лейбористов, требовал дезавуировать ультиматум, извиниться перед кайзером и вернуться к нейтралитету. Но большинство понимало, что «эти требования чем-то напоминают предложение прокрутить котлеты назад через мясорубку, чтобы опять получить кусок целого мяса» написал в ставшей популярной статье о заседании палаты общин в газете «Сан» собственный корреспондент Джошуа Браун. Поэтому итоги голосования были предсказуемы.
Мир окончательно рухнул в пропасть войны…
Атлантический океан. Сентябрь 1909 г.
Носы кораблей размеренно резали набегающие волны. Вокруг идущих строем фронта крейсеров сейчас было пустынно, словно они плыли не по одному из привычных торговых маршрутов, а вновь где-то в северных водах. Пришлось Крейсерской эскадре зайти в Романов-на-Мурмане, пока политики в Европе решали — будет война и если случится, то кто с кем будет воевать. И только получив сигнал «Дым, дым, дым», крейсера рванули сюда, на юг, в «мягкое подбрюшье» Британской империи. Империи, метрополия которой зависела от поставок всего необходимого по морю. Поставок, которые и должны были прервать два отряда крейсеров. Первый возглавил сам Небогатов, а второй неожиданно получил под свое начало Бухвостов. Контр-адмирал взял себе «Адмирала Лазарева», «Россию» и «Аскольд», а Бухвостову достались — его родной «Нахимов» и новейший «Дмитрий Донской». Учитывая наличие в отряде транспорта снабжения «Вятка», Николай Михайлович планировал пройтись по Атлантике тысяч на семь миль, как минимум.
И вот теперь, когда все уже настроились на погони и трофеи, как назло, не было видно ни одного самого захудалого суденышка на горизонте. Из-за чего даже возник спор между капитан-лейтенантом графом Игнатьевым и лейтенантом Храповицким. Первый считал, что торговцев распугала вышедший немного ранее отряд Небогатова, а второй — что не надо было без досмотра отпускать встретившуюся два дня назад непонятную шхуну под американским флагом. И что эта подозрительная шхуна и сообщила каким-то образом о встретившихся ей русских крейсерах. Спор мог бы продолжаться долго, если бы его не прервали колокола громкого боя и свистки боцманов. Наблюдатели обнаружили впереди дым, а как высинилось немногим позднее и с «Дмитрия Донского» пришла радиограмма — он тоже обнаружил и сейчас пытался остановить пароход под норвежским флагом.
— Ну-с, господа, поздравляю с началом нашего рейда. И как мне кажется — успешным, — заметил, опустив бинокль, Бухвостов. — Флаг на этом трампе несомненно английский. Надеюсь и груз оправдает наши расходы.
Заметив приближающийся крейсер под андреевским флагом, английский пароход попытался прибавить ход. Натужно дымя, судно с названием «Виктория» пыталось свернуть куда-то на юг, но резко сбавило ход, когда с борта догнавшего его линейного крейсера гулко выстрелила противоминная стодвадцатимиллиметровка. Выросший прямо поперек курса водяной столб от разрыва пудового с четвертью снаряда, как видно неплохо прочистил мозги команде и те безоговорочно легли в дрейф. Отправленная под командой штабс-капитана Янковского десантная партия морских пехотинцев высадилась борт парохода без помех. Зато встретивший их у мостика капитан, даже не представившись обрушил на штабс-капитана бурный поток своего негодования. — Это пиратство! Чистой воды произвол! — постоянно повторял он, указывая на морских пехотинцев, которые выгоняли всех свободных матросов на палубу.
— Штабс-капитан Янковский. Не горячитесь, капитан, в чем именно вы усматриваете нарушение международного права?
— Вы, вы… Вы что — издеваетесь??! Вы без всякого повода нас остановили, открыли огонь по кораблю, идущему под коммерческим британским флагом. Да вы понимаете, что если сейчас подойдет корабль Роял Нейви то он сметет вас с поверхности моря за нападение на корабли торгового флота его величества Эдуарда Седьмого!
— Что-то никакого корабля и даже самого маленького катера под вашим военно-морским флагом я не вижу. К тому же уведомляю вас, извините мистер, не знаю, как вас зовут, капитан, что Британия объявила России войну. И поэтому мы действуем строго по международному праву. Если на борту вашего корабля нет военной контрабанды, то вы спокойно продолжите свое плавание. А пока, капитан, прошу предъявить коносаменты на груз моему заместителю, прапорщику Авраменко. — Янковский говорил спокойно, усмехаясь, но положив руку на кобуру с револьвером. Покосившись на внушительную кобуру «Русского Смит-Вессона», капитан невольно поежился и как-то сдулся, словно проткнутое ножом тесто.
— Да, сэр. Понимаю, сэр. Капитан Дженкинс, Том Дженкинс, сэр. К вашим услугам. Документы сейчас доставят на мостик, сэр. С вашего разрешения, прикажу это сделать моему супер-карго, сэр, — и, повернувшись к стоящим под охраной пехотинцев морякам, приказал одному из них, долговязому рыжему англичанину в куртке спуститься в каюту и принести документы на груз.
Еще через полчаса, капитан, расстроенный до предела, молча занял место в шлюпке, спущенной на воду для команды «Виктории». И столь же молча смотрел, как несколько взрывов заложенных в трюме подрывных патронов отправили его судно в гости к Нептуну. Груз, который везла «Виктория», рельсы, детали станков и пулеметные стволы под английский патрон, был признан военной контрабандой. Поэтому команда англичан переселилась на «Вятку», а судно пошло на дно с грузом (надо заметить, что часть стволов все же перегрузили на ту же «Вятку», ибо запас карман не тянет). Так что, несмотря на то, что заработать на трофее не удалось, особого разочарования на борту «Нахимова» эта встреча не вызвала.
«Донской» оказался более удачлив и его трофей, не мудрствуя лукаво, отправили в ближайший американский порт с призовой командой на борту. Там конфискованное русскими судно уже ждал русский консул и покупатель — сразу с началом войны русские вышли на представителя Моргана в «Международной торговой морской компании» и предложили ему скупать трофеи с дисконтом. На что американцы, основным конкурентом которых были английские судовладельцы, согласились, пусть и не сразу и потребовав довольно солидные скидки со средней цены на пароход.
Этот бизнес, к взаимной радости и русских моряков, и консулов, и даже владельцев американского треста, оказался довольно прибыльным. За первый же месяц патрулирования русские сумели продать своим партнерам десяток вполне приличных пароходов и почти дюжину парусников. Все были довольны, кроме британцев. К сожалению, их представитель в тресте, некий Джозеф Брюс Исмей, сумел надавить на некие чувствительные пружины как у владельцев компании, атк и в американском правительстве. Поэтому, наприемр, захваченный «Адмиралом Нахимовым» приз — британский пароход «Аппам» с грузом стоимостью в два миллиона фунтов стерлингов был арестован властями в американском порту. Русские претендовали на «Аппам» как на свою законную добычу, и американцы вроде бы не возражали. Однако через год с лишним, вашингтонский верховный суд (руководствуясь неозвученными соображениями) всё-таки вернул пароход британским владельцам.
Но пока русские крейсера резвились на британских коммуникациях. Испуганные их действиями англичане не отпустили из метрополии два легких линейных крейсера «Острейлиа» и «Нью-Зиленд», которые должны были отправится на Тихий океан. Добавив их к своим крейсерам «Инвинсибл» и «Инфлексибл», они отправили получившиеся две быстроходные эскадры, усиленные двадцатитрехузловыми броненосными крейсерами «Уорриор», «Дифенс», «Шэнон» и «Минотавр» на поиски русских рейдеров. Командовали эскадрами адмиралы Стэрди и Крэдок.
Кроме того, англичане планировали ввести для перевозок в Атлантике систему конвоев, организовав охранение судов броненосцами и крейсерами Роял Нейви. Однако этому воспротивились британские же судовладельцы, доказывающие, что эта мера приведет к большим убыткам ввиду простоя судов во время формирования конвоев. К тому же они надеялись, что поисковые действия эскадр увенчаются успехом и русских рейдеров уничтожат до того, как они смогут полностью прервать сообщение метрополии с заморскими территориями.
Из газет:
«Из Калифорнии в Петербург на автомобиле. (По телефону из Петербурга). Вчера прибыли в Петербург на моторе трое молодых американских путешественников — гг. Пэдж, Бэлдэм и Фелпс, — задавшихся целью ознакомиться с Европой при помощи автомобиля. «Мы едем из своего родного города Сан-Франциско, столицы Калифорнии, — сообщили американцы подробности о своем путешествии. В марте мы оттуда отправились в путь: не останавливаясь проехали на нашем моторе с запада на восток Северной Америки, затем в Нью-Йорк. В Нью-Йорке сели на пароход и уже в апреле прибыли в Неаполь. Наша поездка, — добавили туристы, — не носит какого-либо исключительно спортивного характера. Мы едем со скоростью, какой нам вздумается, и останавливаемся там, где нам понравится». Осмотрев Северную Италию и Швейцарию, проехав на машине по знаменитому Симплонскому перевалу, путешественники очутились во Франции, где в Париже остановились на более продолжительный срок. Затем, посетив на пути Мюнхен, Берлин, Кенгисберг, за Эйдткуненом американцы вступили в пределы России. Через Ковно и Двинск они направились в Петербург. … Из Петербурга американские путешественники направляются в Москву, затем в Варшаву, дальше в Германии, Бельгию, на проходе в Англию и Шотландию, оттуда снова через Атлантический океан и поперек Америки — в родные края»
«Московскiя вѣдомости» 14.06.1909 г.
«Оскальпированный конюх. 32-летний Лаврентий Розанов, служащий конюхом …, принес воды и стал поить лошадь. Неожиданно обозлившаяся лошадь схватила его зубами за голову, вырвала из головы часть кожи с волосами и повредила висок. На крики оскальпированного конюха сбежались другие и спасли его от смерти…»
«Московскiя вѣдомости» 01.07.1909 г.
«ПАРИЖ, 18(31)/VII. Очевидец событий в Барцелоне передает о событиях происшедших там во вторник и среду, следующее: в предместье Сен-Мартин, населенном рабочими, отряд жандармов налетел на проволочные заграждения. Все жандармы попадали с лошадей и были перебиты революционерами.
В ночь на среду было сожжено 15 монастырей, и до рассвета революционеры сражались на баррикадах. Зарево пожаров, точно прожекторами, освещало место сражения. Во многих случаях войска отказывались стрелять в народ. …»
«Петербургскiя вѣдомости» 18.07.1909 г.
«Вчера, 18-го Июля, первый день мобилизации Петербурга и Петербургской губернии прошел на редкость спокойно. Серьезное и, вместе с тем, преисполненное долгом настроение толпы чувствовалось на каждом шагу, на любой улице. Все прониклись одной мыслью: «Так нужно! Родина в опасности!»»
«Петербургскiя вѣдомости» 19.07.1909 г.
«Американская печать о войне. «Evening Post» говорит, что всеобщая европейская война вызовет падение торгово-промышленной и финансовой гегемонии Европы. Ту же мысль выражает «Sun», указывая притом на новые перспективы, которые открываются неред Северной Америкой. «Кризис европейских финансов и европейской торговли, — замечает газета, — очистит дорогу всем тем нациям, силы которых не будут ослаблены войной. После гражданской войны в Соединенных Штатах господство американцев в судоходстве было потеряно, а благодаря европейской войне оно может вновь возродиться. Возрождению его поможет также приближающееся открытие Панамского канала и реорганизация банковой системы страны. Соединенные Штаты могут и в других отношениях выиграть от европейской войны. Между прочим представляется блестящий случай освободить страну от задолженности Европе, владеющей большим количеством американских ценных бумаг», — заканчивает газета, намекая, очевидно, на возможность скупить американские бумаги на европейских биржах по дешевой цене…»
«Московскiя вѣдомости» 31.08.1909 г.
[1] Отредактированная запись от 23 июля 1914 г. (старого стиля). Последнее предложение изменено полностью.
[2] Граничары — пограничные иррегулярные войска Австрии, основное население т. наз. «военной границы» империи. По национальности — хорваты, либо сербы.
[3] Использован текст из книги «Первое августа 1914 г.» Н. Яковлева
[4] Ричард Холдейн, первый виконт Холдейн — государственный секретарь Британской Империи по военным вопросам (военный министр) в 1905–1912 годах в нашей и альтернативной реальностях. Провел серьезные реформы армии и фактически подготовил ее к Первой Мировой войне
[5] Лихновский — германский посол в Великобритании, Грей — министр иностранных дел Британской империи
[6] Английский, — Воскликнув: «Сейте смерть!», спускайте псов войны — Шекспир
[7] «Противоминный калибр» Германского флота — 88 мм пушки для борьбы с миноносцами.
[8] Использованы материалы книги «1 августа 1914 г.» Н.Яковлева.
[9] Вильгельм фон Шен — посол Германии во Франции (с 1910 г. в нашей реальности, с 1909 г в этом мире). Пишон, Стефан — министр иностранных дел Франции в кабинете Клемансо с 1906 г. (в нашей реальности в июле 1909 г Клемансо сменил Бриан, оставивший Пишона на посту. В данной реальности кабинет Клемансо ввиду военной опасности не меняется)
[10] Подобные суда, имитирующие линкоры-дредноуты, немцы использовали в нашей реальности в Первую Мировую войну.
[11] СГО существовал в нашей реальности с 1905 по 1909 г. и был призван координировать деятельность военного и военного-морского министерств, а также согласовывать ее с внешнеполитическим курсом. В нашей реальности его возглавляли великий князь Николай Николаевич (младший), а после него — председатель адмирал И.М. Диков
Эпилог
Александр прошелся по кабинету туда и обратно, развернулся к сидящему за столом Николаю и спросил.
— Хотел тебя спросить, но этот приступ ипохондрии совсем сбил меня с мысли. Так что ты решил по записке Петра?[1]
— По воздушному флоту? За свои воздушные рейдеры беспокоишься? — весело ответил Николай, решив, что его собеседник перестал хандрить. — Полагаю, что твои цепеллины при твоем ведомстве и останутся, а вот купленные у французов управляемые аэростаты надо будет инженерному управлению передать. По малому объему далеко летать они не могут и на море будут совершенно бесполезны, а на суше могут для разведки в тылу войск противника использоваться. Что до аэропланов Райта и Сантос-Дюмона… тебе они нужны?[2]
— Эти летающие игрушки? Чем они могут над морем заниматься, кроме эффектного падения в воду? Они слишком хрупки, ненадежны и не могут садиться на воду. Посему, полагаю, для флота они бесполезны и уж их то можно смело передавать Петру. Пусть играется. По крайней мере, если сей механизм над сушей сломается, ему будет куда присесть и у летуна возможность спастись будет. Могу также предложить для разведки и связи использовать, над сушей и таких машин хватит, — усмехнулся Александр Михайлович.
— Тогда так и порешим, а завтра приказом Главного Командования и утвердим. Значит тебе все семь цепеллинов, а Петру — два французских дирижабля и пять аэропланов. Согласен?
— Ты как всегда, убедителен и прав, — согласился великий князь. — Только… как бы это сказать… Серж[3] не обидится? Он вроде хотел себе в артиллерию аэропланы приспособить. Для разведки замаскированных батарей неприятеля и корректировки огня по дальним целям.
— Ничего, договорится с Петром. Или пусть организовывает свои воздушные части при артиллерии, — ответил Николай.
— Вот тут-то я тебя и покритикую, — ответил Александр. — Сии аппараты требуют хорошо подготовленной обслуги и снабжения только им предназначенными деталями. Так что твое решение приведет к распылению наших невеликих сил и подготовленных ресурсов… Аэропланов же артиллеристам понадобится много, не меньше, я думаю одного на бригаду. Глядя на них и инженерные части и связисты дополнительных поставок потребуют… А вот запасов для такого расширения у нас мало. Пусть лучше Петр всем заведует — он местничеством не страдает и зря расходовать ни деньги, ни материалы, которых вечная нехватка, не станет.