Я планирую приготовить романтический ужин, зажечь свечи и сделать тест на беременность, который купила в аптеке рядом с больницей. Выхожу на своей остановке и бреду домой. Я улыбаюсь как дура, потому что счастье для меня наступило вот в этот день, двадцать первого августа, когда мне сказали, что я беременна.
Я поднимаюсь по лестнице с пакетами, достаю ключи, чтобы открыть двери, но они оказываются открытыми, и я опасаюсь, что забыла их закрыть. Настолько нервничала и переживала, что попросту выбежала из дому и не закрыла замок? Со страхом опускаю ручку и захожу в квартиру. На тумбочке для обуви стоят туфли Димы, а рядом с ними небрежно брошенные красные шпильки.
Я чувствую себя женщиной, попавшей в дешевый сериал, но веду себя именно так, сбрасываю лодочки на низком ходу и иду в спальню. В доме ни единого звука, но я иду в нашу комнату, потому что туфли у входа не принадлежат мне: я давно не ношу такие каблуки из-за неудобства.
Я приготовилась к тому, что увижу, но когда открываю дверь и застаю своего мужа, лежащим в постели с кислотной блондинкой, не могу издать ни слова. Прислоняюсь к косяку и смотрю на то как девушка скачет верхом на члене Димы. Я жду, когда они заметят меня и улыбаюсь, едва муж поворачивает голову в мою сторону, замирает, а затем сбрасывает с себя фигуристую блонди.
Я выхожу, закрываю за собой двери и иду на кухню. В голосе стоит оглушающий шум, а на лице играет дурацкая улыбка. Все, что происходит после как замедленная съемка. Обвинения, выпады в мою сторону, девка, ретирующаяся очень быстро вместе со своими кроваво-красными шпильками и муж, активно жестикулирующий и что-то объясняющий. Из всего, что я запомнила — ни секунды раскаяния в его лице: ехидная ухмылка, четкая уверенность в себе и смелость обвинять меня в том, что именно я виновата во всем.
Наконец, мне надоедает слушать его нотации, меня начинает раздражать его брюзжание и то, что он пытается сделать меня виноватой.
— Собирай свои манатки и выметайся из моей квартиры, — спокойно говорю я, глядя куда-то сквозь него.
— Что?
— Сперматоксикоз ослабил твой слух? Я сказала выметаться на хрен из моей квартиры, — я язвлю и, наконец, нахожу в себе силы посмотреть на него.
Покрасневшее и перекошенное от злости лицо, губы, сжатые в тонкую полоску и глаза, полные ненависти. Когда он успел так возненавидеть меня? Когда наша семья стала вот такой: муж, активно трахающийся с другой и жена, носящаяся с анализами и ЭКО.
— На что ты жить будешь, дура, — резко бросает он.
Я усмехаюсь, встаю со стула и иду в комнату. Достаю огромную сумку, которую мы купили на отдыхе в Египте, когда не смогли вывести все, что купили, и сбрасываю в нее все его вещи: рубашки, брюки, носки, швыряю сумку ему под ноги и указываю на дверь.
— Ты пожалеешь, — шипит мой уже бывший муж, хватает сумку и уходит.
Я знаю что в квартире осталось множество его вещей, знаю, что мне придется столкнуться с непростым разводом, с необходимостью искать деньги на жизнь, но я готова на это. Я готова на все, лишь бы не прощать мужчину, предавшего меня и мои мечты.
Глава 2
Я сижу в баре неподалеку от дома уже второй час и катастрофически не понимаю, что делаю здесь. Передо мной стакан с апельсиновым соком, поэтому бармен, который, кстати, куда-то запропастился, неодобряюще посматривал на меня, давая понять, что мне явно не стоит занимать место.
Уходить не спешу, потому что дома меня ждет одиночество, куча разбросанных вещей бывшего мужа и осознание того, что я теперь один на один со своими проблемами. Критически осматриваю свое отражение сквозь множество бутылок с виски, ромом, джином и другим алкоголем, и не узнаю себя. Это как будто другая я.
Дерзкая, привлекательная, стильная.
Курсы визажа, которые я проходила несколько лет назад, чтобы подзаработать, не прошли даром. Сейчас я нравлюсь своему отражению и в шутку думаю, что склеила бы привлекательного парня. Вон того, что сидит справа от меня: в белой рубашке, закатанной до локтей и потертых джинсах он выглядит как молоденький мальчик, хотя ему едва ли меньше чем мне.
А мне уже тридцать.
Звучит, как приговор, хотя Дима всегда говорил, что я молодая, привлекательная, стройная и сексуальная.
В жопу Диму!
Я хватаю со стойки свой сок и залпом выпиваю его. Алкоголь нельзя, но я представляю, что это стакан с мартини. Оглядываюсь в поисках бармена, но его нигде нет, а за стойкой собралась здоровская очередь. Где же он?
Я слезаю со стула и иду в туалет, проталкиваясь сквозь толпу. По пути обратно к бару решаю потанцевать и пару песен отрываюсь, хотя все же пытаюсь быть аккуратной. Зря я не позвонила Ирке или Светке. Или обоим сразу. Вот уж кто-кто, а они бы с радостью составили мне компанию и перемыли бы косточки Диме.
Направляюсь к бару и вижу, что толпа рассосалась, но на месте бармена совсем другой парень. Я бы даже сказала мужчина. Чем ближе подхожу к барной стойке, тем лучше мне удается рассмотреть его. Высокий, одетый в темно-синюю рубашку, оттеняющую его лицо. Подхожу еще ближе и замечаю запонки, сверкающие на манжетах, а также взгляд хозяина жизни.
Мне нечасто приходилось видеть таких мужчин, но я чертовски хорошо знаю этот взгляд: тягучий, опутывающий, привлекающий к себе и манящий. Девушкам хватает пары минут, чтобы пасть жертвами чар. Да что греха таить, я сама засматриваюсь и не сразу понимаю, что мужчина обращается ко мне. Обнажает ряд белоснежных зубов и улыбается, от чего на его щеках тут же проступает пара ямочек.
— Что будете заказывать?
— Я… — в моих словах больше вопроса, чем утверждения, и я, кажется, тупо улыбаюсь и не могу выдавить и слова.
— Ты, красавица, — спокойно говорит мужчина. — Коктейли, текилу, виски?
— Яблочный сок, — улыбаюсь я и, наконец, укладываю свою задницу на высокое сидение у бара.
Вижу, как брови нового бармена ползут вверх, а затем собираются на переносице. Видимо, обдумывает колкий ответ, но его отвлекают и он выполняет чужой заказ, а потом возвращается ко мне и ставит передо мной стакан с соком.
— Я пытаюсь понять, почему такая обворожительная девушка не пьет и не могу понять, — говорит он, — принимаешь антибиотики?
— Не люблю алкоголь, — отвечаю, выдавая в ответ самую ослепительную улыбку, на которую только способна.
Мужчина понимающе кивает, выполняет еще пару заказов и возвращается ко мне. Снова задает вопросы и утягивает в диалог, а мне чертовски приятно внимание такого представителя мужского пола, ведь у бара не одна я одинокая женщина. Сидят и другие, но он, по всей видимости, не обращает на них внимания.
— Одна здесь? — спрашивает между заказами.
— А что? Переживаешь за конкуренцию? — хохочу, хватаю бокал с соком и делаю глоток.
— Думаю, как бы увести тебя отсюда и прикидываю варианты.
— Твоя смена заканчивается после полуночи, а я уйду задолго до этого времени, — я пожимаю плечами и делаю равнодушный вид, хотя черт, если бы он попросил подождать, я бы так и сделала.
Он не просто привлекателен, он невероятен. Крепко сложен, подкачен до мышц, которые не скрывает даже рубашка. Наоборот, она только подчеркивает их рельефность и заставляет меня каждый раз закусывать губу, чтобы бороться с желанием содрать темно-синюю ткань и прикоснуться руками к обнаженному телу.
Пока я думаю, мужчина снимает запонки и небрежно бросает их в карман, закатывает рукава и принимается за выполнение новой волны заказов. Он работает, а я, открыв рот, смотрю на его руки. Вы видели когда-то руки богов? Нет? А я, кажется, видела.
Вот прямо сейчас смотрю на них. На светлую поросль волос и вены-жгуты, явно проступающие под кожей, и мне хочется застонать от желания. Я убеждаю себя, что это банальный всплеск гормонов, да еще и на фоне того, что случилось, но когда мужчина обрабатывает заказы и возвращается ко мне, чтобы наполнить бокал, мне приходится с силой свести ноги и побороть стон, который почти вырвался из моего рта.
Вот нельзя брать на работу таких барменов.
Нельзя.
Или повесить предупреждающую табличку: “Одиноким беременным женщинам со всплеском гормонов быть осторожными: очень горячо и опасно”.
— Повторить? — снова его тягучий голос с легкой хрипотцой.
Он как будто зовет меня к себе, соблазняет одними нотами без откровений и пошлостей.
Я только слабо киваю, а потом достаю из сумочки деньги и кидаю но стойку.
— Милая, у меня нет сдачи, — смеется он и возвращает мне купюру обратно, а я делаю взмах рукой и подзываю его ближе.
Он наклоняется, обдавая меня волной мускусных духов вперемешку с мятой и цитрусом, а я, к своему стыду, говорю то, что крутится в моих мыслях.
— Хочу тебя… на сдачу.
Глава 3
Я нервничаю. Сжимаю в руках край зеленого вечернего платья, которое покупала для особых случаев, а надела только после развода, и бросаю взгляд в сторону барной стойки, где сейчас происходит пересменка.
Я смотрю на то, как бармен, он же Мистер Совершенство, активно жестикулирует и что-то говорит пареньку, стоящему рядом. Вокруг стойки собралась приличная толпа, но их, кажется, это не волнует. Я вздрагиваю, когда между разговором мужчина, господи, я так и не узнала его имени, то и дело бросает взгляды в мою сторону, смотрит так, что я невольно поджимаю пальчики на ногах и начинаю комкать платье сильнее.
Как я вообще дала посадить себя на диван и сказала, что буду ждать?
А еще то признание… господи, что я делаю?
Решительно встаю с дивана, хватаю свою сумочку и огибаю столик, поглядывая в сторону выхода. Мне остается всего пара шагов, когда меня хватают крепкие мужские руки и разворачивают к себе, впечатывая в сильное мужское тело.
Я больно врезаюсь носом в его широкую грудь и вскрикиваю, потирая ушибленную часть лица.
— Эй, прости, — тихо говорит мужчина, убирает мои руки с лица и легонько целует меня в нос, а затем опускается к губам.
Я забываю куда шла и почему. Инстинктивно кладу руки ему на плечи и прижимаюсь ближе, а затем чувствую, как его горячие ладони тянут меня за талию и вжимают в стальной пресс.
Мистер Совершенство, кажется, идеален во всем. Даже целуется так, что хочется еще и еще, что ты желаешь большего и инстинктивно отвечаешь на движения его губ, впитываешь в себя вкус ранней вишни и закрываешь глаза от блаженства.
Внезапно все прекращается, мужчина разрывает поцелуй и смотрит на меня с усмешкой:
— Никогда не целовалась, что ли? — он снова улыбается, а я смотрю на эти чертовы ямочки, заглядываю в его зеленые глаза и тону. Утопаю в водовороте обуревающих меня чувст, когда разум отключается, а тело живет своей жизнью.
— Неа, — мотаю головой из стороны в сторону и понимаю, что действительно не целовалась.
Может быть когда-то, лет пятнадцать назад, когда еще была подростком, у меня и был парень, который целуется так круто, но последние восемь лет я жила с мужем, а он не любитель нежностей и “обмена бактериями”.
— Тебе сколько лет, красавица? — спрашивает мужчина и берет меня за руку, отпуская из объятий.
— У девушки неприлично спрашивать возраст, — перечу я и прячу глаза от стыда.
Что я делаю? Что творю, боже?
Вопросы так и пролетают в моей голове, но я все равно иду за мужчиной, который уверенно лавирует между столиками и танцующими парами. Он решительно двигается к лестнице, ведущей на второй этаж, помогает мне, когда я чуть не сваливаюсь с ног, потому что запуталась в движении и засмотрелась на его плечи, а после притягивает к себе и придерживает за талию.
Мы поднимаемся по лестнице и доходим до Вип-кабинок. У одной из них Мистер Совершенство останавливается и поворачивается ко мне.
— Я Мэт, — он протягивает мне руку, а я только сейчас понимаю, что успела поцеловаться с ним, восхититься его телом и даже сказать, что хочу его, но не узнала имени.
— Ника, — тяну руку в ответ и касаюсь его слегка шероховатой ладони.
— Ника, значит, — повторяет мои имя и чуть наклоняется ближе. — Хочу тебя, Ника, — выдает мне в лицо, после чего толкает дверь кабинки и увлекает меня за собой.
Глава 4
Мы оказываемся в просторном помещении с несколькими диванами и столом в центре. Здесь нет окон и единственное освещение — настенные лампочки, светящиеся синим и желтым цветами. На диване разбросаны подушки, на столе стоит пара бокалов, ведерко с шампанским и фрукты. Замечаю огромную плазму на стене, а еще кальян в углу.
— Мы можем здесь находиться? — выдавливаю из себя, примерно представляя стоимость банкета.
— Конечно, можем, — спокойно говорит Мэт и увлекает меня за собой на диван.
Он откупоривает шампанское и разливает игристый напиток по бокалам, а я оглядываюсь по сторонам и впитываю интимную обстановку кабинки. Я никогда не была в Випах и слышала о них только от Светки с Иркой, которые часто приходили сюда со своими мужчинами.
— Впервые в Випе? — спрашивает Мэт и протягивает мне бокал с шампанским.
— Я не пью, — отодвигаю от себя напиток и отщипываю виноградинку.
— Заказать сока?
— Боюсь, я не осилю даже глоточек, — отмахиваюсь и жую виноград, но останавливаюсь, когда замечаю, как Мэт смотрит на меня. Кажется, виноградинка встанет у меня поперек горла, потому что я попросту не могу продолжить ее жевать.
Мужчина будто заволакивает меня взглядом, пленяет и порабощает, заставляя подчиняться. С огромным трудом мне удается таки дожевать и “протолкнуть” в себя ягоду, а после я кладу руки на колени и пытаюсь совладать с дрожью во всем теле.
— Ты необычная, Ника, — делает комплимент мужчина, — красивая и обаятельная, но…
Он делает паузу, а я вскидываю голову и пытаюсь прочитать его мысли по внешнему виду. Увы, это невозможно, потому что мужчина, кажется, тщательно скрывает любые эмоции кроме желания, которое отчетливо читается в его глазах.
— Но-о-о, — повторяю я.
— Но все это кажется мне странным, — заканчивает он свою тираду.
— Да? И что же странного? — я закидываю ногу на ногу и ловлю его взгляд, оценивающий мои ножки.
Я стройная: с тонкой талией и третьим размером груди, с широкими бедрами и длинными ногами. Я люблю свою фигуру и буквально молюсь на нее, потому что даже Светка с Иркой часто сидят то на диетах, то на правильно питании, чтобы поддерживать тело в форме. Мне же хватает пары часов в зале несколько раз в неделю.
Я ловлю свое отражение в плазме на стене и улыбаюсь, понимая, что привлекаю мужчину так же, как и он меня. Да что там. Я и сама себе нравлюсь. Светлые волосы, нарощенные ресницы, макияж не вызывающий, но сделанный так, чтобы подчеркнуть скулы и глаза. А еще пухлые губы, без ботокса и силикона, натуральные. Не знаю что в голове у мужиков, которые говорят, что силиконовые губы-пельмени привлекают, но в спутницы жизни они выбирают тех, кто предпочитает натуральность.
— Ну так что? — я отвлекаю мужчину от неприкрытого рассматривания моих оголенных ножек, немного склоняю голову и пытаюсь заглянуть ему в лицо.
— Странно, что ты пошла со мной, — наконец, отвечает он. — Почему?
Его вопрос вводит меня в ступор, и я просто замолкаю. Пытаюсь найти вразумительный ответ, но на языке крутится только “у тебя охренительные руки” и “ты Мистер Совершенство”.
— Прости, но… это важно?
Я не люблю разговоры. Не умею говорить с едва знакомыми мужчинами о том, почему пошла следом в Вип-кабинку. Я полагала, что и так все понятно.
— Важно, — мужчина кивает и отпивает шампанского с бокала. Кривится и отставляет стакан подальше, а затем выдает: — Девушки не часто клеят барменов у стойки.
— О, ясно, — я встаю с дивана, беру сумочку и иду на выход, но мужчина снова останавливает меня, не дав даже открыть дверь.