Но мы терпели, потому что тайна важнее. - Это случилось, когда мне исполнилось восемнадцать лет. - По безупречному лицу шпиона пробежала ночная тень. - Я влюбился.
Не повезло, потому что я влюбился в девушку - самое капризное существо.
Если бы я влюбился в парня, как поступили многие мои друзья, то у меня было бы меньше хлопот и разочарования.
Моя избранница Ванесса не отвечала мне взаимностью.
Я был шокирован, я выпадал в осадок.
До отказа Ванессы я был уверен, что девушки - милые, безотказные, и всегда рады прийти на помощь влюбленному парню.
Ванесса издевалась надо мной, проявляла больше холода, чем морозильная установка.
"Я надеюсь, что ты не солжешь, Филантроп, - Ванесса уверенным голосом наставляла меня. - Не станешь яростно преследовать и приставать ко мне.
Я не твоего поля ягодка.
Переключись на парней, Филантроп, если хочешь любить и быть любимым".
Золотистая кожа Ванессы натянулась на скулах, глаза налились звездами.
"Ванесса, я вычитал в энциклопедии, что в год, когда ты родилась, количество девочек в три раза превосходило количество рождённых мальчиков, - я пытался достучаться до разума девушки.
Только позже я узнал от мудреца, что разум девушки находится в кошельке мужчины. - Девушек развелось очень много, особенно в метрополиях, поэтому я был уверен, что ты обрадуешься, когда я обратил на тебя внимание.
Друзья рассказывали, что девушки собираются в стаи, рыскают, смеются над кроткими мирными парнями, которые не успевают спастись бегством.
Встретят ученого - замуж возьмут, спортсмена заметят - набросят на него и не отпустят, пока все соки не выжмут.
День ото дня становятся девушки все свирепее и безжалостнее.
Все парни разбежались по Галактикам, но и там в нашей мирной жухрайской Империи нет спасения от девушек.
Девушки находят женихов повсюду.
Звезды сотрясаются от звона свадебных колоколов.
Понял я, что страдаете вы очень, и что грозит вам нервное истощение, поэтому выбрал лучшую из вас - тебя, чтобы осчастливить собой.
Но ты, к величайшему моему удивлению, не только за мной не бегаешь и не рыдаешь от восторга, но и прогоняешь меня.
Может быть, ты не девушка, а - вурдалак?"
"Ты настаиваешь на своей идее, что я вурдалак?" - Ванесса нехорошо усмехнулась.
Вернее - усмехается она красиво, но не хорошо, потому что зловеще для меня.
"Я знаю, что нетолерантно навязываться к девушке, если она не хочет, но я... я возненавидел тебя, Ванесса, за то, что ты играешь моей любовью".
"Твоей любовью я не играю, - Ванесса засмеялась. - Неприлично, когда парень хочет девушке вывалить из штанов свою любовью".
"Ванесса, ради своей матери выходи за меня замуж", - я бросил последний аргумент.
"Я понимаю, что грозит мне с тобой, если ты победишь меня, - Ванесса присела на чучело совы. - Я буду не только защищаться, но и изгоню тебя из своего сердца".
Ванесса ушла, а я узнал от частного детектива, что она собрала с подружками совет - как быть со мной и мне подобными ухажерами.
Одна смелая танцовщица Офелия заявила:
"Я девушка слабая; мне ли против парней идти?"
"Слабая говоришь? - не согласилась Ванесса. - Если мы все вместе перестанем гоняться за парнями и теребить их мужскую честь, то вскоре избавимся от ига парней".
"Наши ноги крепкие, - заявили чемпионки империи по бегу. - Мы пересилим себя и станем не гоняться за парнями, а будем от них убегать".
"И мы больше не будем навязываться парням, - зажужжали оперные дивы. - Мы девушки слабые, зато голос у нас мощный".
Так все девушки решили устроить нам бойкот.
Лишь одна Офелия держала руку на сердце.
Сердечко ее бедненькое стучало от страха в сто раз быстрее, чем от радости.
Когда девушки поклялись на крови не бегать за парнями, Офелия погладила себя по головке и пробормотала:
"Нет у меня ни золота, ни богатых родственников, ни хорошей высокооплачиваемой работы.
Но у меня есть красивые танцевальные ноги.
Они спасут меня от всех бед, и с их помощью я удачно выйду замуж.
Пусть другие девушки гонят парней в шею, а я буду парней к себе приглашать".
Моя Ванесса услышала бормотание Офелии и предложила ей:
"Нет у тебя ни денег, ни богатых покровителей, ничего нет.
Но танцуешь ты профессиональнее, чем многие из нас.
Ты можешь танцами прельщать парней, а мы будем проходить мимо и с презрением на них фырчать".
"Не желаю я быть бесплатным блюдом, - Офелия огрызнулась. - Я хочу жить сама по себе - ни вашим, ни нашим".
Сказала Офелия и сбежала в дальние Галактики, спряталась на лесозаготовках.
В это время началось противостояние парней и девушек.
Три дня и три ночи парни недоумевали, почему девушки перестали ими интересоваться, и отчего не пристают.
Империя наполнилась воплями, взаимными оскорблениями и пощечинами.
Вой и рыдания звучали на всех частотах.
А Офелия лежала на бревне, как бревно, и задумчиво смотрела в небо.
Три дня и три ночи парни и девушки изводили себя.
Многие девушки попали в психушку, но еще больше парней тронулись умом.
На третью ночь девушки победили.
Парни разбежались по отдаленным провинциям нашей великой жухрайской Империи.
Лишь один олигарх попал в парк, где Ванесса прогуливалась под зонтиком.
Меня Ванесса за парня не считала.
Я кружил около ее, доказывал, что без меня она погибнет, и брак со мной - самое лучшее, что ее ждет в жизни.
"Я могу поверить тебе, Филантроп, - Ванесса смотрела сквозь меня. - Однако, я лучше умру без парней, чем приму твое предложение стать твоей женой.
Подумай, Филантроп, девушка - величайшее творение Вселенной, а вы, парни - ничтожные к нам придатки.
Вы нужны нам только для продолжения жухрайского рода".
"Неужели, я настолько нехорош?" - я потерял последнюю надежду, сел на пенек и зарыдал.
"Ты не просто нехорош, ты наивный и чудовищный, Филантроп", - Ванесса оборвала нить между нами.
Зато сразу же завязала другую нить - с прогуливающимся олигархом.
Через неделю она вышла за него замуж.
На ее свадьбе подружкой невесты была Офелия.
"Не обижайся на меня, Ванесса, если я тебя чем-то удивила", - Офелия на свадьбе больше уделяла внимания Ванессе, чем пирогу с козлятиной.
"Почему я должна удивляться, если ты моя подруга?" - Ванесса спросила сердито.
"Потому что на лесоповале я нашла себе столько женихов, когда была ни с вами, ни с парнями, что этих женихов мне хватит на несколько жизней".
"У тебя много женихов, а у меня всего лишь один муж олигарх?" - Ванесса вознегодовала.
"Но ты же сама боролась и предлагала игнорировать парней", - Офелия вскочила на стол и начала задорно танцевать.
Меня на свадьбу не пригласили, поэтому я сидел на раскидистом баобабе и страдал.
Я видел все, и все чувствовал тонкой ранимой душой.
Я понял, что с девушками меня по жизни будут ждать большие трудности.
Так и происходило, пока я не встретил вас, конфедератки.
- Мы наткнулись на тебя, когда ты сидел в клетке, шпион, а не ты нас встретил, - Бонни надула губки.
- Мы заменяем тебе твоих жухрайских девушек? - по моему сердцу пробежала волна.
Навстречу ей от низа живота поднималась другая буря.
Мы преданы своему Императору, поэтому любить жухрая - выше наших сил, это предательство Империи.
Любить ужасного диверсанта невозможно, но можно же любоваться его нетленной красотой.
- Филантроп, шпион, ты жалок, - слова вылетели из меня нечаянно.
Я презирала шпиона за то, что он жухрай, но могла бы презирать молча.
А, когда произносила вслух презрение, то получалось как бы я оправдываюсь. - Дай еще молока. - Я попыталась командовать шпионом.
- Вам моего молочка, девочки, или молока козы? - наглый шпион рассмеялся нам в лицо.
Но ради молока козы приходилось терпеть.
- Молока козы, - Бонни топнула ножкой.
- Но вы выдули два кувшина, - Филантроп пальчиком постучал по животику Бонни. - Куда в вас влезает?
Вы - черные дыры Вселенной?
- Сам ты черная дыра, - я надула губки. - Шпион, надои молока.
- Молоко очень вкусно с фруктами, - шпион не стал возражать и доил очередную козу. - Или с ягодами.
Малина, черника, земляника плавают в сладком молоке.
- Этого не бывает, - я и Бонни переглянулись. - Молоко с ягодами и сахаром - лакомство Императора.
- У вас есть возможность превзойти вашего императора, хотя бы в лакомствах, - Шпион с полным кувшином молока направился к ближайшей уцелевшей хижине.
Я и Бонни бежали за диверсантом, как две маленькие козочки за козой.
В хижине на земле валялись три дикаря.
Они вяло шевелились, как рыбы на горячем песке.
- Кто сыт и пьян, тот пьян и сыт, - шпион переступал через тела.