— Не понимаю, о чём ты, Ваня.
— Понимаешь! Прекра-а-а-асно понимаешь! Арс забрал некоторые документы на фирму и хранил их дома. Если ты выгребла их из сейфа, Трофимова, это воровство…
— Проверь, так ли это, Ваня. Если Арс тебе доверял, ты бы знал, как открыть сейф.
— Я всегда говорил, что тебе не место рядом с Арсом. Я не знаю, что ты задумала. Но я найду тебя и найду способ заставить тебя вернуть присвоенное! — пригрозил Ваня. — Я не подпущу тебя к Арсению ни на метр, чтобы ты не могла запудрить ему мозги.
Ваня отключился. Я вопросительно посмотрела на Богданова. Тот неопределённо покачал головой.
— Ты разозлила его.
— Я могу попытаться дозвониться до Арсения!
— Попробуй. Навряд ли Иван даст Арсению доступ к телефону, предварительно не позаботившись о том, чтобы ты не могла дозвониться до него.
Богданов оказался прав. Я не смогла дозвониться до Арсения.
— Что дальше?
— Теперь всё будет зависеть от того, насколько ценные бумаги ты забрала. И на что готов пойти Иван, чтобы отнять их у тебя.
55. Арсений
— Как ты?
Иван ободряюще улыбается мне, садясь на кресло.
— Хорошо.
Наверное, хорошо.
Я чувствую себя странно. Голова гудит и кажется до странного пустой.
— Не раскисай, поставим тебя на ноги — будешь бегать.
Врачи сказали, что при аварии повредился позвоночник. На мне специальный поддерживающий корсет. Я не останусь инвалидом, буду ходить. Но не сразу. Ощущения будут возвращаться понемногу. Сейчас я едва могу передвигать ногами. Но чувствительность очень низкая. Хлопая себя по бедру, я мало что ощущал. Чувствовал только резкие и сильные прикосновения.
Но ходить я всё-таки буду. Не сразу, но буду. Это лишь вопрос времени. Я не самый терпеливый, но, сука, упорный.
— Хорошо, — повторил я.
Не помнить, что с тобой было — это дерьмово. Ваня сказал, что я переходил дорогу в неположенном месте. Предпраздничная ночь. Меня сбила машина, вылетевшая из-за угла. Вернее, я и сам был виноват. Шутка только в том, что не помнил очень многого.
Зачем и куда я шёл?
Я только помню, что очень сильно торопился. Это было важно. Важнее всего. Успеть.
Ощущение полёта и желание исправить что-то. Дальше пустота. Это не чувства и не мысли, а какие-то оборванные клочки. Фрагменты. Я помню эмоции, но не помню конечного пункта назначения.
Даже глядя на брата, а он мне брат — я это знаю — чувствую, как что-то ускользает от меня. Мне не хватает памяти огромными кусками.
— Когда меня выпишут?
— Полежи ещё немного. Тебе уже сделали операцию, прогресс налицо. Но говорить о выписке ещё рано, — приободрил меня брат.
— Хорошо.
Я соглашаюсь. Говорю хорошо, но внутри ноющее ощущение, что мне чего-то не хватает даже до состояния «хорошо». И я бесконечно далёк от состояния «прекрасно».
Когда я пытаюсь вспоминать, у меня жутко начинает болеть голова. Потому что не получается найти что-то там, где пустота. А я не люблю быть пустым и бесполезным.
— Племяши хотят тебя увидеть. Помнишь их? — с надеждой спрашивает Иван.
— Да? Надо увидеть… — придаю голосу уверенности.
В голове что-то щёлкает, вспоминается. Но пока без лиц. Мне нужно их увидеть — станет легче, уверен.
— Сейчас позову. И с ним будет моя жена. Оксана.
Я киваю. В палате появляется брюнетка. Высокая и стройная.
— Привет, Окси.
Она удивлённо вздёргивает бровь.
— Боже, Арс! Ты меня так сто лет тому назад называл, — улыбается мне Оксана.
Но как-то неправильно улыбается. Она вроде жена моего брата по статусу, а мне улыбается так зазывно и ярко, что я слышу, как Ваня скрипит зубами от недовольства.
— А-а-а… — усмехаюсь я.
В голове звенит — с таким резким гулом и свистом меня оглушило воспоминаниями, что я раньше зажигал с женой брата на тусовках.
Видимо, очень давно.
Видимо, меня это не колышет.
Видимо, её до сих пор волнует.
Плевать.
Племянников я узнаю сразу. Димка. Наташка. Они как солнечные зайчики — такие же озорные, яркие и неуловимые. В палате сразу становится полно и шумно от детского гомона.
Оксана шикает на детей, чтобы они угомонились, но мне нравится слышать чистые и высокие детские голоса. Становится тепло на душе…
Наташка занимает место на постели.
— Тебя давно не было, дядя Сеня.
Я начинаю оглушительно смеяться. Дядя Сеня? Так глупо и по-детски звучит.
В голове эхом звучит женский смех. Ей тоже было смешно. Я замер, словно вот-вот был готов схватить важную мысль за хвост. Но она ускользнула.
— Да, я немного отдыхаю. Но скоро вернусь домой. Приедешь ко мне в гости?
— Да! А Димку не возьмём! — улыбается Наташка. — Он проект завалил по природоведению.
Димка показывает сестре кулак. Знаю, что племяши учатся в жутко модной и дорогой гимназии, в которой из них растят вундеркиндов.
— Он исправит. Верно?
— Да, — коротко кивает Димка, но взгляд исподлобья подсказывает, что в первую очередь он хочет наказать ябеду-сестру.
Я болтаю с детьми. С ними проще разговаривать — они не задают вопросов, на которых у меня нет ответов.
Ваня смотрит на часы.
— Оксан, пора!
Жена брата поторапливает детей. Они целуют меня на прощание, а потом Наташка спрашивает:
— А ты с нами погуляешь? Ты обещал!
— Обещал, — поддакивает Димка. — Вместе с Алёной.
По лицу брата проносится тень.
— Погуляю, — соглашаюсь я.
Алёна? Опять не хватает громадного куска памяти. Ноющего и болезненного. Сразу накатывается какая-то апатия и тоска.
Оксана уходит.
— Алёна… — пробую имя на вкус. Оно мне нравится. И кажется важным.
Смотрю на брата.
— Алёна.
Перевожу взгляд на руку, дотрагиваясь до безымянного пальца. Мне не хватает не только куска памяти об Алёне, но и кольца.
Да. Не хватает кольца, обручального кольца. Я выбирал кольца сам. Она только примеряла. Помню это хорошо.
— Я женат?
Брат встаёт, расхаживая по палате. Он расхаживал точно так же раньше. Только место было другое, а я мог двигаться целиком. Без труда. Но не мог покинуть пределы больницы. Странное место… Где я находился?
— Рано или поздно ты бы вспомнил, Арсений.
Ваня садится обратно в кресло.
— Да, ты женат. Но… — я напрягаюсь. — Тогда где моя жена? Ты и твоя жена, твои дети, ещё какие-то родственники… — машу рукой в сторону двери. — Тоже были здесь. А жены нет. Почему?
— Перед аварией у вас был не самый лёгкий период в отношениях, — говорит брат.
— Я снял кольцо именно поэтому?
— Она захотела развестись с тобой.
— Почему? Я был плохим мужем?
Ваня качает головой.
— Скорее, наоборот…
56. Арсений
— Не понял.
— Вы хотите развестись.
— Да, ты это уже говорил, — возражаю нетерпеливо. — Почему?
— Вы поторопились вступать в брак. Не все отношения заканчиваются созданием крепкой семьи, — объясняет брат.
— Как у тебя? Почему вдруг у меня не получится? — спрашиваю, начиная злиться.
Это происходит непроизвольно. Только что был спокоен, но после слов брата клапан терпения начинает вырываться со свистом.
— Арс, не смотри на меня так! Я-то тут при чём? — хмурится брат, переводя взгляд на циферблат часов. — Извини, тороплюсь. Много дел на фирме.
— И всё-таки. Я хочу увидеть свою жену. Я многого не помню. Вдруг это поможет?
Ваня встаёт и замирает.
— С этим могут возникнуть сложности. Она не желает тебя видеть и слышать.
— Чёрт побери, не думал, что я чудовище. То есть я, конечно, много не помню. Но чтоб настолько… Почему?
Брат стискивает плечо пальцами.
— Арс, не гони волну. Ты только вчера пришёл в себя. Полежи, отдохни. Мысли сами успокоятся и встанут в нужное место.
Ваня хлопает меня по плечу, собираясь уходить. Он торопится. Дела на фирме, которой мы занимаемся вместе. Надеюсь, с ней всё в порядке. Меня беспокоят другие мысли.
— Ваня…
Брат замирает.
— Я хочу увидеть жену. Её зовут Алёна. Хочу поговорить. Это важно. Сможешь устроить?
— Постараюсь, но ничего не буду обещать, — качает головой брат. — Слишком много потрясений для одного дня.
— Я в порядке.
— Верю. Ты сильный. Выкарабкаешься…
— Мне нужен мой телефон, — последнее требование.
— Завтра, Арс. Отдыхай. Врачи не рекомендуют утруждать себя.
Ваня покидает палату. Становится пусто и скучно. Телевизор издаёт раздражающие звуки. Они только мешают мне сосредоточиться и рассортировать мусор в моей голове. Почему-то уверен, что там много лишнего, а самого важного, наоборот, не хватает.
Минуты утекают в никуда. Я то проваливаюсь в лёгкую дрёму, то просыпаюсь. Мало что меняется после пробуждения.
Я продолжаю чувствовать себя неполноценным — и дело не во временном ограничении на передвижение из-за травмы позвоночника. Возможно, я слишком самоуверен, но точно знаю, что смогу ходить. Я чувствую себя ущербным из-за неполной картины мира в голове. Это начинает немного пугать.
На следующий день брат появляется лишь к вечеру. Он погружён в собственные мысли и думает о чём-то. Даже мне становится ясно, что у него проблемы.
— Что-то идёт не по плану, да?
Ваня вздрагивает, вскидывает на меня взгляд.
— Да. Не по плану. Твоя болезнь не по плану. И я пока не могу договориться с твоей женой.
— Хм… Может быть, мне стоит самому с ней поговорить? Позвони! — прошу я.
— Увы, не могу. Когда ты попал в аварию, она съехала и не оставила своих контактов. Я ищу её по знакомым…
— У неё мало знакомых, — вырывается у меня против воли, объясняю брату. — Я просто это знаю.
— Ошибаешься. Она очень общительная девушка, — говорит Ваня, загружает фотографии на своём телефоне. Показывает мне.
На фотографии я стою, обняв блондинку. Судя по фону, мы на вечеринке. На девушке яркое платье, броский макияж, волосы тщательно уложены и выбелены до невозможно кричащего цвета.
— Нет, — отталкиваю телефон.
— В смысле нет? — удивляется Ваня. — Это твоя жена.
— Нет, значит, нет. Ты с кем-то путаешь.
— На фото смотри. Я тебя путаю? Себя узнаёшь? — напирает Ваня.
— Да, но…
Я замолкаю. Не могу понять, в чём противоречие. На фотографии вроде бы моя жена и в то же время это словно не она.
— Мне нужно подумать, — сдаюсь я.
— Да, тебе лучше отдохнуть.
— Эй, — окликаю брата. — Ты забыл про мой телефон.
— Совсем вылетело из головы. Проблем навалилось… Скоро тебе его принесут.
— Найди мою жену, — требую я. — Фотографии мне ничего не говорят о том, почему мы разводимся.
— Хорошо.
Телефон приносят через некоторое время. Я листаю ленту сообщений, заглядываю во все мессенджеры. Не нахожу ничего, что намекало бы на тёплые отношения между мной и женой.
Ни сообщений, ни звонков. Звоню по номеру телефона, подписанному коротким словом «жена».
— Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети…
То же самое. Раз за разом.
После пары десятков неудачных попыток набираю номер брата.
— Вань? Проверь, пожалуйста, правильно ли записан номер жены в моём телефоне?
— Правильно, Арс. Телефон выключен. Поэтому я не могу до неё дозвониться, — ровным голосом замечает брат.
— Ты же знаешь, что это не единственный способ найти человека. Подключи нужных людей, — прошу я.
— Ты отдыхал хотя бы немного? — спрашивает брат.
— Мне кажется, что я слишком долго отдыхаю.
— Не утруждай себя, Арс, пожалуйста, — Иван добавляет просительных ноток в голос. — Я сделаю всё, чтобы найти твою жену.
— Я хочу с ней поговорить, — повторяю ещё раз.
— Знаю. Я бы тоже не отказался с ней поговорить, — замечает как бы мимоходом брат.
— Что-то случилось?
— Не хочу тебя расстраивать, — туманно отвечает брат.
— Бля, я хрен знает сколько провалялся в коме, не могу ходить и не помню очень многого. Думаешь, меня можно расстроить ещё больше? Валяй, говори!
— Твоя жена пропала. И вместе с ней пропали документы на недвижимость и ценности из сейфа.
— Что? — я привстаю на кровати, делая резкое движение. Оно отзывается глухой болью в спине. — Всё-таки она сбежала?
Эти слова сами вырываются изо рта. Я чувствую, что в них есть доля истины. Я как будто всегда боялся, что она ускользнёт. И именно это произошло.
— Да. Именно так. Но я найду её.
— Найди.
57. Арсений
Я не нахожу себе места. В моей голове местами пусто, но красной нитью пролегает мысль о том, что жена всегда хотела уйти от меня.
То ли это мой потайной страх, то ли действительность, с которой мне придётся мириться. Как будто я всегда ждал, что однажды именно так и произойдёт — и я ничего не смогу с этим поделать.
Но меня настораживают слова о том, что Алёна прихватила с собой важные документы. Я прикрываю глаза, вспоминая код от сейфа.
Доходит до смешного — я помню свои пальцы, набирающие код от сейфа. Но лицо жены ускользает от меня.
Мне кажется, что в жизни она отличается от той девушки, фото с которой демонстрировал мне брат.
Набираю номер брата.
— Ваня. С чего ты решил, что в сейфе пусто?
— Ольга, твоя управляющая сказала, что Алёна закрывала сейф в твоём кабинете. Кажется, там было пусто.
— Кажется или было пусто? Я хочу убедиться в этом. Сам.
— Арс, не тупи. Тебе рано подниматься!
— С чего бы? — спрашиваю я. — Мне давно сделали операцию и даже нацепили специальный корсет. По словам врача, он будет поддерживать меня в первое время. Потом я смогу обходиться без него.
— Да, но выходить с больницы ещё рано.
— Почему? — злюсь. — Я не хочу находиться здесь больше ни одного дня. Или я не в состоянии обеспечить себе наблюдение специалистов на дому?
Брат пытается спорить со мной. Но его попытки отстоять собственное мнение кажутся мне довольно вялыми. В конце концов, он даже вздыхает. Едва ли не с облегчением.
— Хорошо. Я заберу тебя. Но во всём остальном, будь добр, слушайся меня.
Врачи, разумеется, против. Приходится написать расписку, что я отказываюсь от медицинского наблюдения в больнице. Иван расписывается в качестве моего родственника, подтверждая, что ознакомлен со всеми рисками.
— Надеюсь, что всё пройдёт хорошо, — думаю про себя.
Не вслух.
Становится немного смешно при виде инвалидной коляски. Но по словам врачей, это моя единственная реальность, как минимум, на ближайший месяц. Потом уйдёт ещё несколько месяцев на то, чтобы осторожно увеличивать нагрузку на опорно-двигательный аппарат.
Брат пристраивается за спиной, толкая коляску.
— Уйди, — прошу. — Попробую сам.
Коляска удобная, насколько может быть удобной коляска для человека, временно лишённого возможности передвигаться самому. Возникает небольшая заминка при транспортировке, но Ваня быстро договаривается.
Брат развлекает меня болтовнёй всю дорогу, но я молчу в ответ. Внутри грохочет пульс. Поднимается жар и возникает ощущение, что я вот-вот то ли найду нечто важное, то ли упущу это навсегда.
До дома мы добираемся без проблем.
— Отдохнёшь? — предлагает брат.
— Нет. В кабинет.
Приходится немного передвинуть мебель, чтобы я смог дотянуться до сейфа. Распахнув его, понимаю, что Ваня не соврал — внутри пустота. Остались только деньги и некоторые ювелирные ценности. Но документов нет.
Откатываюсь назад, чувствуя, как захлёстывает душной волной.
— Если она алчная, почему не взяла деньги? — спрашиваю вслух.
— Не знаю. В кабинет зашла прислуга. Твоя жена схватила, что успела, — хмурится брат.
— Ты нашёл её?
— Напал на след.
— Хорошо. Чем быстрее ты её найдёшь, тем лучше. Я хочу с ней поговорить.
— Помочь добраться до спальни?
— Нет.
С какой-то тоской смотрю на лестницу, стараясь не загоняться мыслями о том, что раньше не задумываясь, пересекал её за считанные секунды, а сейчас вынужден ждать помощи даже в таком простом вопросе.