Замятинский вращает глазами, взгляд останавливается на девушке. Ксения целится из пистолета прямо ему в голову, выражение лица такое, что Замятинский понимает — убьет с удовольствием по малейшему поводу. Он издает странный горловой крик, после которого унылое пение становится громче.
— Хорошо. Как скажете. Только отпустите волосы, у меня сильная мигрень, — как можно спокойнее произносит Замятинский.
Подул ветер, от реки хлынул поток влажного холода, туча заслонила солнце. Ксения зябко поежилась, шмыгнула носом.
— Давай побыстрее, ладно? — попросила она. — Мне здесь не нравится.
— Мне тоже, особенно этот вой, — кивнул Алексей. — Итак, Алексей Павлович, меня интересует, что произошло в кремле этой ночью. Куда подевался Дейч? Он мертв? Помнится, при встрече он утверждал, что его убить нельзя.
Карлик кривит лицо, обиженно сопит и даже пытается топнуть ножкой.
— Он мерзавец!
— Это многое объясняет, — соглашается Алексей. — Кроме одного — почему — или отчего — он умер?
— Он не умер, — буркнул карлик. — Он ушел.
Лицо Замятинского покрывается красными пятнами, глаза наполняются слезами, голос дрожит.
— Вы так расстроены… покойный правозащитник был вашим другом? Или, — Алексей сделал паузу и с улыбкой произнес, — причина в другом?
— Да, в другом!!! — сорвался на визг карлик. — Я так много сделал для него! Никого не жалел, и себя в том числе! А он, негодяй, бросил меня. Предпочел другого!
— Бросил, предпочел… — задумчиво повторил Алексей. — Странные подозрения появляются, однако!
— Ну, это, — осекся Замятинский. — Ты дурак, майор! Тупой солдафон и дурак! Я нормальный мужик с членом и мне нужна баба!
Карлик рычал и брызгал слюнями, даже глазами вращал для пущей убедительности. Но чего-то не хватало. Похоже на игру. Убедительную, которой веришь, как игре актера экстра класса, но все же это игра. Алексей оглядывается на Ксению.
— Положительные отзыва от тех, кому он дарил лямур, были?
— Типа того, — сквозь зубы цедит девушка, палец на спусковом крючке твердеет.
— И куда же ушел… э-э… изменщик?
— Не знаю! И этот твой — Борис, что ли? — с ним.
Алексей кивает, с сожалением оглядывается, словно Борис должен вот-вот появиться где-то рядом.
— Зря я не убил его тогда. Прямо руки чесались. Тьфу! — плюнул он.
— Конечно, зря, — уже спокойнее подтверждает карлик. — Борис, зная ваши планы, посоветовал организовать засаду в кремле. Вы там всех перебили?
— Только тех, что нашли, — пренебрежительно машет рукой Алексей. — Барахлишком обзавелись. И где он теперь?
— Я же сказал, не знаю! — восклицает карлик, заметив, как шевельнулся ствол пистолета. — Может, обратно в свой мир вернулся.
— Интересно, каким образом?
— Откуда мне знать? — плещет маленькими ручками Замятинский. — Он меня в известность не ставил.
Алексей задумывается. Взгляд скользит по развалинам, тянущимся в обе стороны, насколько хватало глаз. Ниже по течению, по правому берегу сиротливо тянется к небу остов трамплина, тычется заостренной верхушкой полуразрушенная мечеть. Дома вдоль берега разрушены почти до основания, утоплены плавучие пристани, из воды только мачты торчат. Кстати, воды заметно прибыло! Исчезли мелкие острова, волны плещутся у самого среза береговой линии. Видимо, плотину водохранилища все-таки взорвали. Здания на Стрелке уничтожены, чудом уцелела часть стен древнего православного храма, купол рухнул вниз и лежит на боку, позолоченный крест блестит слабо и потерянно. Среди сплошной зоны разрушения вздымает к небу покореженные железные сваи торговый центр. Там они все встретились. И там вход в метро.
— Там вход в метро, — вслух повторяет Алексей. — Если, конечно, его не засыпало при взрыве. По идее, не должно, взрывали дилетанты. Иначе не сохранились бы сваи. Подрывать надо было их, тогда бы все здание сложилось, как карточный домик.
Размышления вслух прерывает рев мотора. Алексей хватает автомат, приседает за бетонным валуном. Ксения тоже оглядывается, на миг выпуская из внимания карлика. Когда взглянула обратно, карлика след простыл. Мелькнул смазанный силуэт маленького человечка и пропал за толпой. Ксения вскинула пистолет, прицелилась и… выругалась. Слишком поздно стрелять, да и не попадешь на таком расстоянии из «короткого ствола». Убирает оружие в кобуру, в руках появляется автомат. Рев мотора усиливается, заглушает пение толпы и становится невыносимо громким, отражаясь от полуразрушенных стен больницы.
— Что за чума? — удивленно произносит Алексей, на лице появляется выражение сильнейшего изумления.
По шоссе вдоль берега, тяжело переваливаясь на обломках и кучах мусора, едет огромный, как танк, джип с открытым верхом. На грубо сваренной из водопроводных труб дуге закреплен пулемет очень внушительного вида, патронная лента свисает до пола, патроны как снаряды малого калибра. Пулеметчик сплошь в броне — руки, ноги, туловище укрыто железом. Стальные пластины топорщатся на плечах и локтевых сгибах, солнечный свет отражается от металлической груди. Шлем похож на рыцарский, ветер плещется кроваво-красными перьями, забрало из бронестекла скрывает лицо. Водитель и пассажир на переднем сидении одеты также вычурно и странно.
Джип останавливается шагах в десяти от толпы, рев мотора стихает. Стрелок проводит пулеметным стволом из стороны в сторону, водитель и пассажир выходят из машины. Броня блестит, перья колышутся, железные пятки с хрустом давят мелкие камешки.
— Мордуленций не видно! — разочарованно произносит пулеметчик.
— На жопы смотри, лицо не главное, — советует водитель.
Рука в латной перчатке поднимается, забрало из бронестекла сдвигается, на свет Божий появляется потное упитанное лицо.
— Ирокез… тьфу!… этот, Бацав! — восклицает Алексей. — Узнаешь, Ксюша?
— Опять эти извращенцы, — скривилась Ксения. — Они совсем чокнулись!
— При нынешних обстоятельствах это не мудрено, — пожимает плечами Алексей. — Но лучше они, чем такие зомби, как эти, — кивает он на толпу.
Славная троица «борцунов» за свободу Земли приближается к толпе. Алексей выпрямляется в полный рост, хочет окликнуть мальчишек. Из развалин раздался пронзительный свист и курлыканье, будто там сумасшедший аист проснулся. Толпа приходит в движение. Не прекращая заунывного пения, люди поднимают массивный стол, начинают спускаться к воде. Мужчины и женщины бредут, с трудом переставляя ноги, некоторые спотыкаются, падают на колени или ничком. Упавшие встают, ползут на четвереньках или просто перекатываются боком, крепко прижав руки к груди. Передние достигают кромки воды, идут дальше. Вода очень холодна, но люди словно не чувствуют обжигающей стужи, продолжают шагать или ползти все дальше и дальше.
— Топит, как крыс! — невольно вырывается у Алексея.
Он выскакивает из укрытия, хватает людей за руки, тянет назад, но они вырываются и продолжают идти к воде. Какой-то мужчина с такой силой отшвыривает Алексея, что он сам едва не сваливается в воду.
— Уходят, ядрена мать! Хватай, пока не поздно!!! — всполошено вопит Бацав и трое блистающих броней «рыцарей» кидаются в гущу толпы. Сгребают в охапку женщин, преимущественно молодых. Не обращая внимания на истерические вопли и сопротивление, утаскивают пленниц к джипу и пристегивают наручниками к поручням. Довольно скоро автомобиль оказывается оцеплен женщинами. Они кричат, дергают растрепанными головами и машут свободными руками. Словно фанатки какой-нибудь «звизды» бьются в истерике, ожидая появления придурковатого кумира. Тяжелый джип раскачивается и вздрагивает, пулеметная лента извивается змеей, пулемет задумчиво клюет стволом.
Женщины, что оказались не по вкусу борцунам в доспехах и мужчины беспрепятственно входили в воду, удерживая стол на вытянутых руках. Сведенные судорогой лица, спутанные волосы и безумно вытаращенные глаза — будто настоящие зомби, люди безостановочно идут все глубже и глубже. Волны захлестывают с головой, тела исчезают в воде и появляются вновь. Алексей встает с мокрого песка.
— Черт знает что! — выругался он. — Прут дурацкий стол в реку. А где этот козел? — спросил Ксению.
— Среди них, — кивает девушка. — Стрелять не могу, люди вокруг!
Алексей следит взглядом. Мокрый, как крыса в половодье, карлик взбирается на крышку стола. Маленькие ручки величаво задвигались, рот открывается. Две женщины забираются на стол по головам мужчин и закрывают телами карлика.
— Какого черта устраивать заплыв на столе? Башню снесло? Вроде не похоже. Или срочно понадобилось на левый берег? Зачем?
Размышления вслух прерывает топот, лязг железа и сопение.
— Майор, здорово! Как жисть!!! — раздается жизнерадостный вопль.
Алексей оглядывается — «ирокез» Бацав стоит широко расставив ноги, на стальных пластинах играют блики, шлем с алыми перьями на затылке, упитанные щеки лоснятся то ли от пота, то ли от подкожного сала.
— У тебя цветущий вид, — сдержанно произносит Алексей. — Жизнь удалась?
— А то! Глянь, какая броня. Из пушки не прошибешь! Титановая!
— Да ну! Где ж достал такую?
— Управление ФСБ гробанули! Такие доспехи ихний спецназ носил. Только маскировали под солдатский комбинезон. Мы тряпки содрали, — довольно улыбнулся Бацав.
— А шлем?
— Тоже оттуда. Зеленую краску растворителем счистили, отполировали… перья со страусов подергали, в зоопарке. И покрасили. Джип позычили.
Бацав говорит взахлеб, глотая окончания и не делая пауз. Чувствовалось, что он счастлив и горд. Еще бы, что может быть важнее миссии по защите Земли от пришлюков и пришлюх!
— Понятно. А этих для чего? Ну, в плен взяли, — спросил Алексей, кивая на бьющихся в истерике женщин вокруг джипа.
— Для научных опытов. Будем снимать заклятье, выводит из гипнотического дурмана и возвращать к нормальной жизни!
— Вон как! Благое дело. И каким образом?
— Любовью и лаской! — твердо отвечает Бацав. — Никакого насилия над личностью.
В это время Бузин и Бабалкин сноровисто ощупывали пленниц, понравившихся вязали по рукам и ногам, аккуратно складывали в просторный багажник и на заднее сиденье. Не прошедших предварительный осмотр отпускали на все четыре стороны. Обезумевшие женщины с криками бежали прочь и пропадали в развалинах.
— Готово, босс! — фальцетом крикнул Бабалкин. — Майор, Ксения — салют!
— И вам не хворать, мальчики! — ответил Алексей. — А любви хватит? — поинтересовался он.
— Мы хорошо кушаем!
— Логично, — согласился Алексей. — Что ж, удачи в нелегком труде. Есть дело.
— Какое?
— На той стороне не были? — мотнул головой Алексей на левый берег.
— Не-а. Нам работы и здесь хватает. Да и объезжать далеко.
— То есть?
— Выше по течению сохранился мост через Оку. Можно проехать. А тебе зачем туда? Федеральный банк мы уже ограбили и заняли под резиденцию! — с гордостью сообщил Бацав. — Сберкассы нам ни к чему.
— Вам нужны деньги? — удивился Алексей.
— Ну, так… по привычке. А вообще ерунда все, — махнул рукой Бацав.
Ветер колыхнул алые перья на шлеме, принес запах сырости и гари.
— Ну, так чё?
— Я хочу спуститься в метро. Думаю, что вход в здании торгового центра уцелел.
— Думаешь? — с сомнением спросил Бацав. — Он же взорван, отсюда видно.
— Взрывали дилетанты, здание почти цело. Но даже если тот вход засыпан, неподалеку есть другой.
— Ну-ну… и чего ты там забыл?
— Мне кажется, что все началось оттуда.
— Ага, там портал в параллельный мир, из которого к нам попали чудовища. Ты, значит, чудовищ перебьешь и портал закроешь, да?
— Ну, что-то вроде этого.
Бузин с Бабалкиным, которым надоело слушать визг и вопли связанных женщин, подходят ближе и слушают разговор. Ксения хмурится, подозрительно оглядывается и становится так, что бы в случае чего положить всю компанию извращенцев одной автоматной очередью. Бацав замечает тактическую хитрость Ксении, презрительно хмыкает и как бы невзначай проводит латной перчаткой по железной груди. Взгляд бежит по развалинам, на мгновение останавливается на джипе, качающимся от непрекращающихся попыток пленниц освободиться. В глазах появляется сомнение.
— И как ты собираешься это сделать? Одним… нет, двумя автоматами?
— У нас есть БМП. Боезапас пополнить надо, баки наполнить. Спустимся вниз. Броня есть броня, голыми руками эти уроды ничего не сделают.
— Ага, понятно. Ну, а от нас-то чего надо?
— Устроите шухер на входе.
— Это можно, — согласился Бацав. — Но я бы на твоем месте запасся патронам и гранатами по самое никуда.
— Логично, — согласился Алексей. — Только вот в красных казармах уже пусто.
— На проспекте Гагарина дислоцировалась бригада ВДВ, — сообщил Бузин. — Там можно много чего найти!
— Точно! А еще заглянем в управление ФСБ, там тоже интересные штучки есть. Эти костюмчики, — погладил себя по бронированной груди Бацав, — мы там достали!
— Неплохо, — оценил Алексей. — Надо будет и нам обзавестись такими.
Глава 8
БМП медленно едет по пологому берегу к воде, останавливается у кромки. Делать крюк до чудом уцелевшего моста через Оку по разрушенному городу не хотелось. Мальчишки укатили на джипе, доверху загруженным минами, гранатами и какими-то подозрительными контейнерами с желто-красными кругами. Алексей глушит мотор, тихо щелкает замок крышки люка.
— Ты куда? — удивленно спрашивает Ксения.
— Воздухом подышать. Пацаны часа два будут ковылять по развалинам, успеем на ту сторону, — ответил он.
— Ладно, — согласилась девушка.
Она тоже выбралась на броню и с удовольствием потянулась. Спина изогнулась так, что Алексей с шутливым испугом спросил:
— Не переломишься?
— Нет, не надейся. Но все может быть, если и дальше буду спать в железном гробу.
— Ты дрыхла на надувном матрасе!
— Который к утру наполовину сдулся. И замкнутое пространство действует мне на нервы!
— Ну, мне тоже не очень нравится жить в железе, но ничего не поделаешь, — вздохнул Алексей. — Спать на куче мусора под открытым небом еще хуже.
— Смотри! — воскликнула Ксения.
Алексей взглянул в указанном направлении. На другом берегу группа людей собралась возле развалин моста. Несколько человек бродят вдоль берега, словно ищут что-то на песке. Какой-то мужчина осторожно идет по торчащим из воды кускам бетона, поскальзывается и падает. Течение, быстрое и бурное в прогалах между глыбами, подхватывает и несет неудачника дальше. Мужчину то окунает с головой, то выбрасывает наверх почти до пояса. Он машет руками, но как-то вяло, словно нехотя. Течение ослабевает, вырвавшись из теснины на простор. Мужчина некоторое время сопротивляется воде, затем погружается и больше не появляется. Люди на берегу спокойно наблюдают за происходящим, никто даже не делает попыток спасти тонущего.
— На той стороне остались живые? — спросила Ксения.
— На этой тоже. Только вот встречаться с ними нет желания, — ответил Алексей. — И тебе не советую.
Он нырнул в люк, через секунду поднялся с биноклем в руках. Мощная армейская оптика приблизила левый берег почти вплотную, хорошо видны даже мелкие детали.
— Это не совсем люди. Вернее, не люди, а только оболочки, — произнес Алексей и протягивает бинокль Ксении.
Девушка подносит к глазам, руки дрогнули, спина сгорбилась.
— Ты прав, — сказала она, возвращая бинокль. — Я надеялась…
Существа на другом берегу были только похожи на людей. Достаточно взглянуть на них, что бы понять — ничего человеческого уже нет. Потухшие взгляды, бессмысленные выражения лиц, замедленные, словно механические движения — все говорило о том, что сознание отсутствует, его заменила простенькая программа удовлетворения телесных потребностей. А еще остались смутные воспоминания о прошлой жизни, обрывки мыслей и чувств.
— Откуда они взялись? — тихо спросила Ксения.
— Мне кажется, их просто выбросили за ненадобностью. Пришельцам они не нужны.
— Не понимаю. Как это — не нужны?