Яд? Вряд ли. Я ещё ценна. «Королева» хоть и крыска, но не совсем дура. Понимает, что за лишение маман прибыли с ней сделают. Что тогда? Ну, в любом случае, ничего хорошего. Я прислушалась к ощущениям. Ни слабости, ни боли, ни первых признаков отравления. Жарко только.
Сразу вспомнился мэтр и его маленькие хитрости. Возбуждающие всех видов и мастей в заведении в ходу, это я знаю. Только зачем целенаправленно меня ими угощать? Ну, будет мне плохо, отлежусь в комнате. Лишь бы гадость сделать? Не похоже. «Королева» уверяет, что мэтр снова к ней благосклонен, что пошатнувшийся было трон снова крепко стоит. Она действовала по указанию Иоса, который давно ко мне лапы тянет, но пока не решался нарушить договорённости? Очень похоже. И дело наверняка не только, да и не столько в желании мэтра уломать ледышку, сколько в том, что господа за ночь со мной готовы заплатить много, баснословно много. Я же единственный и неповторимый Огонёк. А следовательно «уроки любви» никто не отменял.
Ёж твою!
Я поймала внимательный взгляд «королевы». Обойдёшься, дорогая. Притворилась, что пью. Девица ухмыльнулась и отвернулась, а я потянулась к эклеру, неловко, точнее очень ловко, махнула рукавом. Стакан опрокинулся, чай растёкся по скатерти. Чем травиться, лучше заплачу за испорченную тряпку штраф, не обеднею.
— Ой, простите, девочки!
«Королева» уставилась на лужу с искренней досадой.
— Простить за что? — подал голос Иос, появившийся в гостиной.
Как вовремя он. Точно, лапу приложил. Урод.
— Чай опрокинула, полный стакан, — пожаловалась я.
Почти полный. «Королева» видела, что два глотка я сделала, но уточнять такие нюансы было неуместно, и Иос понял меня по-своему, будто я вообще ни капли в рот не взяла. Бросив на «королеву» злой взгляд, он ушёл.
Я с облегчением выдохнула и тотчас поняла, что радоваться рано. Средство оказалось сильнодействующим. Крошечного глотка хватило: внизу живота начал разгораться пожар.
В комнату вернуться? А если «королева» Иоса позовёт? Девица косится на меня с явным подозрением. Уйти в комнату — самой себя в угол загнать. Нет уж. Лучше… В спа нельзя, сейчас там благородные дамы плещутся. Остаётся портниха.
— Огонёк?
Я поднялась.
— Девочки, с вами здорово, но мне надо на примерку.
К ведьме за успокоительным сходить? Говорят-то о ней, как о травнице, снабжающей птичек всяким разным. Можно, но сначала всё же к портнихе. Хоть на пять мину, чтобы на лжи не поймали, это мне ни к чему.
Я вышла в коридор. Тело уже не просто горело, а плавилось, дыхание сбивалось. Я кое-как дошла до второго поворота, когда в спину ударило:
— Ледышка?
Иос. Чёртов урод. Специально что ли догонял?
Обращение больше походило на мурлыканье. Или мне мерещится? Голос обволакивал, обещал.
Я обернулась.
Мэтр приближался неторопливо, на его губах расползалась неприятная улыбка. Меня внутренне передёрнуло. Во время занятий такого омерзения Иос не вызывал, но тогда он был по-деловому собран, а сейчас… У меня даже в голове прочистилось, когда он остановился в шаге от меня. Ни слова не говоря, мэтр протянул руку.
Я отстранилась. Мэтр лишь ухмыльнулся и вдруг навалился, прижав меня к стене. Жар пропал, словно рубильник выключили.
— Отпустите! — дёрнулась я.
— Ледышка, неужели ты совсем-совсем не хочешь? — Иос шептал куда-то в шею, обдавая кожу своим дыханием. — Целитель ведь сказал, что у тебя с мужчинами всё было и не один раз. Тебе понравится. Ну же.
Его ладони легли мне на бёдра, чуть надавили.
— Пусти.
От возбуждения не осталось и следа, только отвращение.
Мэтр внимательно всмотрелся в мои глаза, его взгляд больше не был похотливым. Холодный, изучающий, он пробрал до костей.
— Ледышка, — улыбнулся Иос.
Я ожидала худшего и готовилась ударить. К чёрту всё, но без боя не сдамся, хотя и понимаю, что шансов у меня нет. Просто потому что мэтр включит метку. Вот мы и вернулись к тому, с чего начали: мотылёк безнадёжно залип в паутине, и к нему подбирается паук.
Но Иос увидел то, что хотел и отступил.
— Нет, Огонёк?
— Нет.
— Значит, в другой раз. А он обязательно у нас будет, я обещаю. Ты, кстати, куда?
— На примерку.
Иос отступил, и вместе с ним отступили страх и омерзение. Я перевела дыхание — обошлось. Надолго ли?
Я снова почувствовала растекающийся по телу жар. Ёж налево! Я наивно понадеялась, что всё закончилось. Ладно, чёрт с ним, с жаром, лишь бы мэтр не понял, что я опоена.
— Я могу идти мэтр Иос? — нахмурилась я.
— Лети, птичка.
Я кивнула и поторопилась прочь. Возбуждение снова чуть отступило. Мэтр назвал меня птичкой, и это мне категорически не понравилось. Так он звал девочек, особой ценностью для заведения не отличавшихся. Ту же «королеву» Иос называл исключительно её прозвищем. До недавнего времени я тоже была либо Огоньком, либо Ледышкой. И вдруг птичка, как в самый первый день. Моё время вышло…
Краткий миг ясности, и я снова начала тонуть в сводящих с ума ощущениях. Мне нужно… До портнихи я дошла с трудом. Держалась на упрямстве. И мне помогал страх. Если меня увидят в подобном состоянии, если поймут, что я уже настолько плохо соображаю, что возразить толком не смогу…
— Огонёк, я закончила с твоим новым нарядом. Огонёк, ты в порядке?
— Д-да.
Уши будто ватой набиты, и язык заплетается.
Мотнув головой, разогнала туман. Наряд? Короткий бело-розовый расшитый бисером топ, Бело-розовая юбка с низким расшитым поясом. Но если на топе белая ткань плотная, то для пошива юбки портниха использовала прозрачную.
— Ну как?
— С каждым разом всё смелее и смелее, — улыбнулась я, глядя на своё отражение в зеркале.
— Рада, что нравится. А я почти закончила с «рыбкой».
Я только кивнула. Мини-юбку в Зазеркалье не поняли бы, равно как не поняли бы дамские брюки, но я вспомнила модель вечернего платья, у которого верхняя половина юбки облегающая, а сильное расширение идёт от колен. Благородная подобное в жизни не наденет, а вот девочкам лёгкого поведения «рыбка» подойдёт.
Портниха скрылась в мастерской. Возможно, она хотела показать мне наработки, но я отчётливо поняла, что больше не выдержу и вот-вот взвою. Ведьма, успокоительное… Я сбежала самым некрасивым образом, не прощаясь, выскочила в коридор, как была в примерочной, в откровенном танцевальном костюме. По местным меркам меня можно было назвать вообще голой. Плевать! Лишь бы ни на кого ненужного не наткнуться.
Вперёд, быстрее!. Я не остановилась даже тогда, когда поняла, что лестницы на третий этаж нет. Заблудилась? Наверное, я пропустила поворот. О том, что проще всего всего в этой ситуации повернуть назад, я не подумала. Просто не вспомнила. Дошла до конца коридора и попала в холл.
Жар плавил мозги.
Глава 14
Я окончательно потеряла связь с реальностью, только успела подумать, что вижу очень странный сон. Чем это могло быть, как не видением, навеянным пойлом? Вот мне кажется, что я иду, а в следующий миг я вижу мужчину, очень симпатичного, темноволосого, темноглазого. Его зрачки расширились как в прошлый раз, когда я танцевала. Кнез. Не Иоса же в своих фантазиях представлять.
Кнез… Почему бы и не повторить пару движений танца? Мне нравится, как он смотрит, не моргая, затаив дыхание, будто я центр его вселенной, его жизнь, его сбывшаяся мечта. «Волна», взгляд глаза в глаза. Нет, танцевать мне не хочется, хочется подойти, прижаться, ощутить под пальцами бархатную кожу. Или это всего лишь ткань? Всё равно хочется.
Я коснулась его лица, и мужчина отмер:
— Что ты творишь?! Я не…, - голос хриплый, низкий.
Договорить кнез не успел.
Есть что-то восхитительное в том, чтобы зажать не сопротивляющуюся жертву в углу, поцеловать. Я ведь понарошку, если по-настоящему захочет, оттолкнуть меня кнез сможет в любой момент. Но почему-то этого не делает. Зрачки чуть ли не всю радужку затопили, дышит часто.
— Я не…, - снова попытался возразить он.
Зря. Я окончательно перестала себя сдерживать. Зачем? Сон же.
Жарко, сладко.
Кажется, под рукой оказалась дверная ручка, и мы ввалились в какое-то помещение. Сон распался на яркие картинки словно мозаика на фрагменты. Диван, на который меня утягивает кнез. Отлетающий в сторону чёрный мундир с серебряным шитьём. Ладони кнеза на моей спине, стон. Я задыхалась от удовольствия и требовала ещё, ещё.
— Моя леди…
Я распалялась всё больше.
Это лучший сон в моей жизни.
Когда я выдохлась, видения начали выцветать, сменились успокаивающей темнотой.
Не знаю, сколько я спала. Разбудила меня тихая невнятная ругань. Я открыла глаза и ошарашенно уставилась на мужчину, на плече которого я вольготно устроилась.
Ёж твою. Это было взаправду! С ума сойти.
— Проснулась? — шипящий тон не предвещал мне ничего хорошего.
Кнез говорил, что продажных не выносит… Вот вляпалась.
— Проснулась, — кивнула я.
И признавать себя виноватой в случившемся отказываюсь: сам согласился и сам к дивану тащил. Я была в таком состоянии, что меня и пол коридора устраивал.
— Ты соображаешь, что ты сделала?
Странный он всё-таки. Тон злющий, а будить не стал, ждал, и сейчас с плеча не сталкивает.
— Что?
Где моя одежда?
— Что?! — взвился кнез, но голоса опять-таки не повысил.
Рука, которой он меня обнимал за поясницу, напряглась, но боли кнез не причинил.
— Ты меня…
— А свои мозги где были? — вздохнула я.
Кнез осёкся.
Я тоже осеклась. Разговариваю с ним, как разговаривала бы дома. А ведь я не дома.
— Та-ак, — протянул он.
Вроде бы не угрожал, ничего плохого не сказал, не сделал, но стало жутковато. Кнез мягко отодвинул меня, огляделся и начал одеваться. Я решила последовать его примеру. Юбка нашлась на спинке дивана, топик — на полу.
Убраться бы восвояси, но что-то мне подсказывает, что кнез не отпустит.
— То есть ты не понимаешь? — вернулся он к разговору, когда застегнул на мундире последнюю пуговицу.
Не-а.
— Я всего лишь предложила…
Активно так предложила, запрыгнула на него, как обезьянка на пальму. И вцепилась.
— То есть ты считаешь, что я мог отказаться? — обманчиво ласково спросил он и ехидно выплюнул. — После того, как ты внушила мне желание через соприкосновение аур?
Я что?!
А ведь не врёт. Я не соображала, мне хотелось, чтобы он чувствовал то же, что и я, могла учудить.
Сильные пальцы цепко ухватили меня за подбородок, вынуждая поднять голову.
— Случайно получилось.
Чёрт, сглупила с перепугу и от неожиданности. Отпираться надо было: не знаю, не понимаю, ничего не делала. А с другой стороны — толку? Убедить, что ничего не было я точно не смогу.
— Случайно? Верю, — он согласился подозрительно легко. Не к добру. Так и оказалось. — С точки зрения закона, нет никакой разницы, было ментальное воздействие случайным или преднамеренным. Приговор всегда один. Казнь, причём немедленная.
А?! Скажите, что мне послышалось.
Мне стало страшно. До этого я боялась, да, но надеялась на лучшее, искала, как вывернуться. Сейчас рассчитывать не на что. Видела я местную стражу. Ради нищенки проводить расследование никто не будет. А и проведут? Воздействие-то было. Но скорее всего, судье будет достаточно слов кнеза. Казнят. Разве что перед казнью выбьют, где научилась и на ком применяла.
На глаза навернулись слёзы.
— Вот это лишнее, не плачь.
Хватка ослабла.
Я кивнула, всхлипнула. Я так устала. Едва мне кажется, что я начала справляться, как земля в очередной раз уходит из-под ног. Судья не маман, с ним не договориться. Я держалась, сколько могла, но слёзы потекли против воли. Чтобы не раздражать кнеза, уткнулась в подол.
— Я же сказал, не плачь.
От упрёка стало только хуже.
— Послушай…, - неожиданно кнез не рассердился, а сел рядом, обнял, и заговорил вполне доброжелательно. — Есть в законе лазейка.
Вместо облегчения пришла усталость. Теперь ещё и брюнету буду должна. Мало мне маман и ведьмы. Радоваться бы, что получила отсрочку, но сил не было. Зато слёзы течь перестали. Я чуть повернула голову, показывая, что внимательно слушаю.
— Я ведь кнез и, поскольку преступление ты совершила против меня, я имею право судить тебя лично. Не по королевскому закону.
— И?
— Для начала ты идёшь со мной.
Кнез поднялся, быстро пошёл к окну, сорвал штору и протянул мне. Видимо, вместо плаща. Я послушно закуталась, сделала шаг к двери, вспомнила про метку и остановилась.
— Я… я не могу пойти с вами.
Кнез стремительно развернулся. Разозлила-таки.
Разделявшие нас метры мужчина преодолел в одно мгновение. Я сжалась. Воспоминания, как стальная рука сжимает мне горло, никуда не делись. Ударит? Отдаст под суд на казнь? Колесование, четвертование. Картинки представлялись одна хуже другой. Я замерла перед кнезом как кролик перед удавом. Кажется, я сейчас опять расплачусь. Я ведь хотела сказать совсем не то, что сказала!
Не ударил. Ухватил за локоть, крепко, но не больно.
— Не советую спорить, девочка.
Я судорожно вздохнула.
— Я… я не спорю.
— Неужели? — со едкой наигранной насмешкой поразился кнез и приказал. — Идём.
Локоть он не отпускал, я по инерции прошла пару шагов, когда он потянул меня в сторону двери. Опомнилась.
— Я не не хочу, а не могу, — фраза получилась не на много удачнее предыдущей. Надо собраться и нормально объяснить.
Кнез, к счастью, остановился, снова развернул меня лицом к себе.
— То есть?
— Метка. Если я выйду из здания, то меня скрутит от боли и парализует.
Кнез ослабил хватку.
— Ещё раз.
Да хоть миллион!
— Целитель вживил мне под кожу… Я не знаю, как правильно называется. Выглядит, как сплющенная белая горошина. По ней могут отследить, где я нахожусь, а, если я выйду из здания, метка сама заработает. Вытащите, пожалуйста, и я пойду с вами, куда скажете.
— Какой целитель? — нахмурился кнез.
Откуда я знаю?
— Здешний. Чтобы я не сбежала.
— Та-ак… Стоп. В каком смысле «сбежала»?
Вроде бы больше не злится. А что его так удивляет?
— В самом прямом. Меня на улице схватили и сюда приволокли. Я же не хотела тут работать, вот на привязь и посадили. И обещали за плохое поведение наказывать.
— Та-ак, — повторил кнез. — Разберусь. Где у тебя метка?
— Между лопаток.
Я с готовностью развернулась, отбросила штору и убрала со спины волосы. Кнез коснулся спины ладонью, чуть надавил кончиками пальцев, провёл сверху вниз, задержал руку точно над меткой. Нашёл, значит? И обязательно вытащит эту пакость. Я не обольщалась. Не знаю, что кнез потребует, но лучше он, чем маман с ведьмой. Надеюсь, у него есть при себе нож? Я уже приготовилась ощутить разрез, но кнез отстранился, подхватил с пола штору и набросил мне на плечи.
Что?!
— Вы не вытащите?
Я растерянно обернулась. Выглядел кнез донельзя мрачным. На мой вопрос отреагировал не сразу.
— Метку, к сожалению, нельзя просто вырезать, — пояснил он с отчётливой виноватой интонацией. — Слишком опасно. Нужен специальный блокиратор. Знаешь, я ведь подозревал, что Сирината Равьен не стесняется нарушать закон, но не предполагал, что всё настолько плохо. Мда…, - он потёр переносицу. — Жить хочешь?
— Очень.
— Если Равьен заподозрит, что ты для неё угроза, а из-за меня ты стала угрозой, она тебя убьёт. Для твоего же блага — мы сегодня не виделись. Поняла?
— Да.
Кнез смотрел недоверчиво.
— Но вы ведь заберёте меня отсюда, правда? — самой противно, как жалко звучит, но если кнез мне поможет, пусть не бесплатно… Понадеялась, что поводок обрубит, как же!
— Как только найду блокиратор. Даю слово.
Я кивнула.
Уходить не хотелось, а кнез не спешил меня прогонять. Наверное, напрасно я тешу себя иллюзиями, но рядом с ним я почувствовала себя в безопасности. Глупо.