Поселили нас там на верхнем восьмом этаже в двухместном и двух же комнатном номере так называемого «улучшенного» типа — в первой комнате диванчики с низким столиком, гостей можно принимать, ну а во второй, как и полагается, кровать с прикроватным столиком и цветным телевизором в углу. И огромная лоджия с шезлонгами с видом на море, sea view, как сейчас это модно называть. Ванная комната без изысков, но не грязная, и на том спасибо. Не, в Кемере в пяти звездах и олл инклюзив конечно и получше номера встречаются, но меня лично все устроило. Не говоря уж об Анюте — она обследовала наше жилье примерно полчаса, включив режим «горящие глаза» в положение «турбо», после чего заявила, что всю жизнь здесь готова прожить, на что я усмехнулся, но разубеждать ее не стал.
Я первым делом проверил свою мобилку — ну надо же, четыре палки в углу светятся, работает наша программа-то по продвижению сотовой связи в регионы. Сделал пробный звонок Анюте, все ОК. Ну теперь и оформляться пора, дорогая. Спустились на ресепшн, там девушка южного цветущего вида выдала нам медицинские книжки, с ними, сказала, на второй этаж в 207 кабинет к дежурному врачу, процедуры вам распишет, а это вот пропуска в столовую, она у нас на первом этаже в левом крыле, сейчас как раз обед начинается, можете со столовой и начать знакомство с нашим лечебным заведением.
— А еще что у вас полезного имеется? — поинтересовался я.
— На первом же этаже, но в правом крыле клуб, он же кинолекционный зал, там по вечерам кино-концерты-танцы, расписание вон на том стенде висит…
— Танцы это хорошо, а еще?
— Второй этаж — бильярд, круглосуточное кафе с закусками и напитками, библиотека, на заднем дворе два теннисных корта, но туда записываться надо, листочек тоже на стенде висит, и еще плавательный бассейн на 25 метров, это как выйдете из нашего корпуса, сразу направо. На пляже бесплатные лежаки, и еще можно покататься на банане и на дельтаплане, но это уже за деньги.
— Всю жизнь мечтала прокатиться на дельтаплане, — тут же заявила Анюта.
— Мечты иногда сбываются, Аня, — ответил ей я, — Министерство обороны СССР. Хороший кстати слоган для рекламы, запиши куда-нибудь.
И мы пошли в столовую — миловидная официанточка определила нас за столик в самом углу с прекрасным видом на море и пальмы, соседями у нас оказались пожилая пара, коротко стриженный крепкий на вид мужчина, ну не меньше полкана, на мой взгляд, и его супруга, вполне даже ничего сохранившаяся для своих… ну 55 лет, не меньше. Назвались они Игорь-Игоревичем и Полиной (тут я вздрогнул) Андреевной, итить-колотить… Полина Андреевна долго вглядывалась в лицо Анюты, потом спросила, не артистка ли она из недавнего нашумевшего фильма, Аня покраснела и отпираться не стала, ну а дальше сами понимаете, что последовало — весь оставшийся обед мы поочередно рассказывали про Джека Николсона и Джеки Чана, да как оно вообще там в кино дело обстоит.
Обед кстати был не вот прямо как Праге, но очень даже съедобный — на первый день, сказала официантка, выбора у вас не будет, жрите… ой ешьте, что принесли, а на завтра можете вот отметить в меню один из трех вариантов на все четыре принятия пищи, тут еще и полдник был в программе. Сразу и отметили, чо… не переставая отвечать на вопросы супружеской пары относительно кинематографических дел. Еле-еле отвязались от них по окончании обеда, буквально бегом убежали в медчасть.
А в медчасти врач долго смотрел в нашу медицинскую карту, мучительно придумывая, от каких болезней нас лечить, если их нету ни одной, я ему помог:
— Есть такая поговорка у разработчиков электронной техники «Если устройство работает, не лезь в него с улучшениями»…
— И что дальше? — непонимающе спросила докторша.
— А дальше то, что раз мой с Анютой организмы пока работают, ничего экстраординарного выдумывать не надо — сероводородные ванны, душ Шарко, грязелечебница, ароматерапия, если она у вас есть конечно.
Врачиха подтвердила, что да, есть такая и еще спросила про массаж, добавить в список или как? Мы с Аней переглянулись и я выразил общее мнение, что ладно, добавляем — посмотрим, как у вас тут массажисты работаем, может сами научимся чему новому… врачиха заполнила нам расписание процедур на неделю, ну тут мы и откланялись.
— На пляж, дорогая? — спросил я у Ани.
— Так точно, дорогой, — ответила она и мы захватили полотенца из номера и двинулись на берег.
Пляж был практически пуст, море тихим и ласковым, солнце горячим, а вода мокрой — все, короче, было настолько замечательно, что лучше и придумать сложно. Вечером, когда мы лежали в номере под прохладными простынями (кондиционеров на тот момент в СССР практически не было, но и без них все было неплохо), Аня негромко сказала, что это походу был самый лучший день в ее жизни… не считая свадьбы конечно… и я не нашелся, что ей ответить… если б я знал, что случится завтра, то наверно нашелся бы, а так только прижал ее к себе и мы так и уснули под неумолкаемый рокот прибоя…
На следующее утро
Под утро не спалось, так что лежал, глядя в огромное окно и вспоминал что там происходило за прошедшие полгода, в экономике в основном. А происходила в ней, друзья мои, некая трансформация, которую я например рискнул бы обозвать даже словом «модернизация» — началось все с нашего славного города Горького, где моими молитвами прошли таки три основных экономических указа (кооперация-плавающие цены-акционирование) плюс старт ИЖС на всех свободных участках земли в и на окраинах города. Больше всего хлопот, как ни странно, вызвало акционирование — памятуя о прошлой перестроечной вакханалии с выборами директоров, я предусмотрительно встроил в этот указ пунктик о том, что контрольный пакет акций всегда остается за государством и решающее слово в назначении директоров играет именно оно, государство… ну в данном конкретном горьковском случае не совсем государство, а комитет по приватизации и акционированию, КПА значит, при обкоме, где начальником поставили Станислава свет Игоревича. Так что безответственным балаболам, говорящим то, что нравится алкашам, дорога в директора была перекрыта напрочь, и то ладно… ну там других забот хватало, попробуй вот пойди и акционируй ГАЗ например, где числятся по списочному составу 106 тыс гавриков… А кооперативы как грибы начали расти, да, в основном кафе-закусочные да ремонтные мастерские, причем в категории «кафе», опять же с ненавязчивой моей подачи, лидировали специализации «пиццерии» и «суши-бары», нуачо, народу нововведения понравились, места в них почти всегда все заняты были, так что даже предварительную запись кое-где ввели. Народные хитрости с перекачкой денег из унылого безнала в полновесный советский нал я тоже наглухо перекрыл на законодательном уровне, запрет на эти дела в указах был полный и безоговорочный. Так что молодежные центры НТТМ не появились как класс… борзые комсомольские лидеры пусть пока продолжают свою идеологическую работу, верно?
Теперь про индивидуальное строительство — первым пунктом областного постановления по этому делу снимались все ограничения на размеры и этажность дач и садовых домиков у населения, стройте, дорогие мои, как и сколько сможете. Чем население не замедлило воспользоваться — лесопилки, кирпичные и цементные заводы и заводики получили разрешение отпускать часть своей продукции на рынок по свободным ценам, рынок и начал забирать у них эту часть, все большую и большую, с концами. Чтобы заводики не борзели и не заламывали цены на расходящуюся, как горячие пирожки, продукцию, за ними, за ценами этими, приглядывал все тот же комитет по акционированию — ежемесячно устанавливался потолок, через который вверх перепрыгнуть было нельзя… ну можно конечно, но под угрозой сдачи партбилета директором и всей руководящей верхушкой нарушителя, а этого пока сильно боялись. А чуть далее и участки вблизи города начали раздавать народу под застройку… ну не совсем раздавать, за деньги конечно, но за очень и очень умеренные, шесть соток за 200 р шли, двенадцать за 350, по-моему вполне по-божески, а областному бюджету лишняя копейка тоже ведь не помешает. Так что уже через пару месяцев после оглашения указа все городские окраины превратились в гигантскую стройку, дико возрос спрос на рабочих строительных специальностей, значит что? Правильно, как грибы выросли строительные кооперативы, конкурирующие между собой за клиента, цены на свои услуги у них таким образом установились вполне посильные для большинства.
Глядя на некоторые позитивные сдвиги в нашей области, областной ВВП например за полгода взмыл ввысь на 10,5 %, федеральное руководство начало делать некие телодвижения с тем, чтобы масштабировать удачный опыт для начала… ну в рамках Волго-Вятского региона. Лично меня, ну и Игоревича конечно, вызывали по этому поводу на Старую площадь не меньше пяти раз, я аж озверел под конец. Но проект общесоюзного указа насчет социализма 2.0 мы кажется пробили, в конце месяца должен подписаться в верхах.
В части гласности мы тоже немного отличились — не, никакой свистопляски вокруг сталинско-бериевского режима у нас не возникло в принципе, за этим строго следил комитет по культуре и искусствам, а вот конкурс красоты у нас таки прошел, в конце июня по окончании летней сессии в политехе, да. Называлось все это конечно совсем даже и не конкурсом красоты, а совсем даже и «А ну-ка девушки» с приставкой естественно «2.0», но по сути всем было всё ясно. Ажиотаж вокруг этого мероприятия был чудовищный, несколько тысяч заявок рассмотрели (да, Анюта номер 1 и Инна из Москвы подтянулись, а свою нынешнюю Анюту я волевым решением не пустил туда, нечего, сказал, целому заму по пиару соревноваться незнамо с кем, из-за чего мы даже не разговаривали целую неделю), билеты даже на предварительные состязания перепродавали по десятикратному ценнику, чего уж про финал говорить, подтянулись оба наших союзных ТВ-канала и куча газет… даже и зарубежные журналисты были, я по крайней мере лично подписывал аккредитации шести европейским изданиям и одному американскому. Кто же победил, спросите вы? Нет, не Аня, и не Инна, вы ее все равно не знаете, девочка со второго курса и даже не из политеха, а из универа, по имени Катя. Тут же получила контракт на должность ведущей новой молодежной программы ЦТ плюс кучу предложений сняться на обложки журналов и в кино, на эпизоды конечно и в роли самой себя, но тем не менее.
Но это я отвлекся, а у нас в программе следующее значит утро, да. Началось же следующее это утро, друзья мои… нет, не с восхода, день был пасмурный, небо все в облаках… и не с пения птичек, куда-то они все попрятались, твари… а со звенящей тишины, не помню уж, когда я в последний раз в таком тихом месте был, постоянно же что-то тарахтит или бухает. А тут тихо было так, что аж в ушах звенело. Вышел во вторую нашу комнату, автоматически включил телевизор, а там значит идет балет «Лебединое озеро», да, с Васильевым и Максимовой… переключил на вторую программу — он же, с Максимовой и Васильевым. Спустился на ресепшн, пусто там, никого нет…
Прошелся к столовой, потом на второй этаж, где кабинеты врачей были — и там никого, ни единой живой души. Проверил свой мобильник, тот сказал, что сети нет и не предвидится. Поднял трубку местного телефона на месте горничной (ее тоже не было) — глухое молчание. В этот момент у меня где-то в глубине души, очень глубоко, проснулся внутренний голос… даже два голоса сразу, один басом говорил, другой баритоном.
— Слышь, Сергуня, — уверенно начал тот, который бас, — мы тут посоветовались с коллегой, и есть такое мнение, что тебе пора валить из этого места.
— Детали будут, — осторожно поинтересовался я, — или просто надо валить без пояснений?
— Видишь ли, Сережа… — вступил баритон, — «Лебединое озеро» по всем каналам это не очень хороший симптом, не помнишь что ли, как ГКЧП начиналось?
— Ну допустим помню, — ответил я баритону, — но чтоб второй раз бомба в ту же самую воронку попала, это ж не бывает, сам поди знаешь…
— Бомба-то может и не попадает, но пули в одну и ту же десятку регулярно сыплются, сам же стрелял на стрельбище, поди знаешь… — опять вернулся в тему бас.
— Стрелял, как же, — усмехнулся я, — только из АКМа хрен там в десятку попадешь хотя бы раз, так что этот твой пример мимо.
— Хорошо, — покладисто согласился бас, — попробуем с другого конца зайти — часовая стрелка в твоих наручных часах неутомимо попадает на одно и то же место два раза в день… а минутная ежечасно… а секундная так раз в минуту…
— Стоп, — сказал я ему, видя, что останавливаться он не собирается, — нет у меня на часах секундной стрелке, не знаешь что ли? Но в целом убедил, беру слова про бомбу и воронку назад. Еще какие-нибудь подробности будут?
— Ну натурально приведу, — ответил баритон, — в Гаграх все госучреждения заняты непонятными людьми с оружием, а по дороге от Гагр в этот твой санаторий в эту вот минуту движется мотоколонна из… из четырех БТРов, при этом старший по этой колонне сейчас размышляет, где заградительные посты расставить, так что я бы на твоем месте из этой мышеловки сбежал бы, пока она не захлопнулась…
— А в Москве сейчас что? — быстро поинтересовался я.
— Ну ты захотел, так далеко даже я не могу заглянуть — включи приемник, может голоса что расскажут… но я бы на твоем месте не терял времени на голоса, а брал бы руки в ноги и мотал отсюда со своей Анютой, ага.
Убедил, подумал я, прежде чем выключить из розетки надоевшие голоса… сам же недавно про шизу очень долго рассуждал, а сам туда же… хотя с другой стороны взгляд с иной точки зрения бывает очень полезен, так что не надо. Быстро вернулся на свой 8 этаж, пешком, ну их, приключения с лифтами, зависнешь между этажами на полдня пожалуй, и разбудил Анюту. Она спросонья хлопала глазами целую минуту, прежде чем въехала в суть, но далее, надо отдать ей должное, вскочила, умылась и собралась за какие-то три минуты, это по-моему абсолютный мировой рекорд для прекрасной половины человечества.
И тут у меня в кармане зазвенел мобильник, вот так раз, сети же нет, что же это звонит-то, подумал я, нажимая на ВКЛ.
— Привет, Сергуня, — сказала трубка голосом Игоревича.
— О, здорово, Игоревич, может ты расскажешь, что у нас за дела в стране творятся, а то я весь в непонятках…
— Потом как-нибудь, не до этого, — скороговоркой ответил он, — через… через 15–20 минут на площадке за теннисными кортами… знаешь, где это?
— Да уж разберусь как-нибудь…
— Так вот там вертолет приземлится, он специально послан за тобой и твоей Анютой, понятно?
— Вполне… а дальше что?
— Вертолет импортный и пилот там тоже не наш будет, ты не пугайся, так надо… по-английски-то ты вроде умеешь понимать? Ну значит поймете друг друга… а дальше он отвезет вас в надежное место, я тебя потом найду. Давай, действуй, — на этом Игоревич повесил трубку.
— Все слышала? — спросил я у Ани.
— Ну я же не глухая пока…
— Где эта площадка, знаешь?
— Видела из окна коридора, когда мы вчера домой возвращались… рядом совсем.
— Ну так бери руки в ноги… наоборот то есть, и погнали, а то…
— Стой-стой, — вдруг спокойно сказала мне Аня, — 15 минут у нас есть, давай-ка разберемся.
— В чем?
— Что-то не нравится мне все это, вертолет не наш, пилот тоже, лететь надо срочно и незнамо куда… ты вроде как-то намекал, что у тебя внутренний голос какой-то есть, шибко умный и проницательный, вот и спросил бы у него совета.
А Анюта ведь дело толкует, подумал я, потом сел на кресло и попытался вызвать свой внутренний голос… ну хотя бы один из двух, которые с утра мне весь мозг выели… безрезультатно, попрятались они оба неизвестно куда.
— Не, что-то не выходит у меня с голосами, давай ты вместо них будешь, — сказал я Анечке.
— Думаешь откажусь? — с вызовом спросила она, — давай, задавай мне вопросы, можно самые идиотские.
— Что тебе не понравилось в моем разговоре с Игоревичем, еще раз расскажи, в деталях…
— Легко. Во-первых сам этот звонок не понравился, в 6 утра через всю страну. И потом — неизвестно, что вообще в мире случилось, почему и зачем нам куда-то надо бежать из этого замечательного санатория… мне например никогда и нигде так хорошо не было, как здесь.
— Кстати насчет мира, давай голоса что ли прослушаем, — согласился с ней я, — пока их еще не заглушили.
И включил ВЭФ, не знаю почему, но я его сунул в чемодан, когда мы сюда собирались. Голоса значит сообщили следующее…