IV
Утро субботы выдалось ясным, но жарким и душным. После завтрака, когда сэр Эдрик подался в Челлонси, Эндрю Гордон удобно устроился в кресле в курительной комнате. Содержимое углового шкафа лежало на столе рядом с ним. Он закурил трубку и начал просматривать документы, пытаясь привести их в порядок. Но не проработал он четверть часа, как дверь резко распахнулась и вошел дворецкий, бледный, обеспокоенный.
- Я подумал, сэр, что в отсутствие сэра Эдрика мне лучше всего обратиться за советом к вам. Случилась ужасная вещь.
- Что именно?
- Около получаса назад в Хел Плентинг был найден труп. Это Джон Марш, старик, живший в деревне. Кажется, с ним случился припадок. Его хотели принести сюда, но я сказал, чтобы его отнесли в деревню, в его дом. За полицией и врачом я уже послал.
Прошло время, прежде чем Гордон нарушил молчание.
- Ужасно. Просто не знаю, что еще можно предпринять. Подождите; я думаю, что если полиция захочет осмотреть место, где было найдено тело, то сэр Эдрик оказал бы ей всяческое содействие.
- Да, сэр.
- И никого, кроме полицейских, туда пускать не следует.
- Да, сэр. Благодарю вас.
Слуга вышел.
Гордон поднялся и принялся расхаживать по комнате.
"Что за странное совпадение! - думал он. - Прошлым вечером вся эта история с Хел Плентинг казалась мне не заслуживающей внимания. И эта вторая смерть - может быть, всего лишь случайное совпадение. Разве нет?"
Он не мог найти ответа. Что произошло? Старик увидел нечто и умер от ужаса? Действительно ли сэр Эдрик слышал нечто странное, когда провел там ночь в одиночестве? Он снова попытался вернуться к разборке бумаг, но работа шла очень медленно. Снова и снова мысли его возвращались к Хел Плентинг. Сомнения терзали его, и это раздражало.
Девятнадцатый век, развитие науки, имеющееся естественное и рациональное объяснение случившемуся, - и все-таки он сомневался, и досадовал на себя за это сомнение.
После обеда он прогуливался по окрестностям и курил сигару. Далеко в западной части неба собирались темно-синие тучи. Воздух был неподвижен. В отдаленном углу сада горела большая куча сорняков, дым поднимался совершенно прямо. Плящущие языки наводили на мысли о танцующих духах огня. Упало несколько больших капель, затем обрушился короткий душ. Гордон взглянул на часы. Сэр Эдрик должен был вернуться через час; он хотел закончить работу до его возвращения, а потому вернулся в дом.
Он поднес к глазам документ, первым попавшийся ему под руку. Едва он сделал это, как из него выпал другой документ, сложенный, поменьше размером, написанный на пергаменте. Он начал читать его; чернила выцвели, пергамент пожелтел и во многих местах был покрыт пятнами. Судя по имевшейся на нем дате, это было признание третьего баронета. Баронет описывал ночь, когда он и доктор Дэннисон, с тяжелой ношей, прошли через парк и сад в северной стороне поместья, затем через поле к маленьким мрачным зарослям. Он писал, что дал обет Богу, и не сдержал своего слова. В последних словах значилось:
"Наказание Божие начинает вершиться, эти волки по ночам выходят на охоту за мною. Но это еще не самое худшее. То, что я отнес в Хел Плентинг, мертво. И все же оно вернется в Холл, и тогда род Ванкверестов закончится. Пользуясь случаем, я дописываю эти строки, ничего не утаивая и не скрывая, и пусть тот, кому доведется прочитать их, поступит так, как считает нужным".
Затем темной тушью была проведена линия; под ней имелась еще одна надпись, сделанная уже совсем другим почерком. Сделана она была пятнадцать лет спустя и содержала инициалы Р.Д.
"Оно не мертво. И не думая, чтобы оно когда-либо умерло".
Закончив чтение, Эндрю Гордон медленно оглядел комнату. Содержание подействовало на него угнетающе, и если бы он что-то увидел, то вряд ли удивился этому. Затем он постарался взять себя в руки. Первым вопросом, который он задал самому себе, был: "Видел ли Тэд этот документ?" Вряд ли. Если бы видел, то не стал бы говорить о легендах, связанных с Хел Плентинг, так пренебрежительно. Кроме того, он рассказал бы Гордону об этом документе, или же тщательным образом спрятал его, чтобы никто и никогда его не увидел. Он не позволил бы случаю так вольно с ним распорядиться.
"Тэд не должен его увидеть", решил Гордон. Вспомнив о куче горевших сорняков, он положил пергамент в карман и поспешил в сад. Вблизи никого не было. Он бросил документ на самую верхушку пирамиды и дождался, пока он полностью не обратился в пепел. Затем он вернулся в курительную комнату, ощущая необыкновенную легкость, словно с души его свалился огромный камень.
"Наверное, подумал Гордону, если бы Тэд, услышав сначала о найденном мертвом теле, а затем прочитав документ, мог бы запросто сойти с ума. То, что происходит рядом с нами, подчас может оказать на нас излишне сильное влияние".
Все же Гордон чувствовал смущение. Он старался держаться уверенно, он внушал себе, что может дать происшедшему вполне реальное объяснение, и все же нервничал. Он стал свидетелем странной цепи совпадений; упоминание в документе пророчества, которое стало общеизвестной легендой, тревожило его. Инициалы Р.Д. скорее всего принадлежали доктору Дэннисону. Что он имел в виду, делая приписку о немертвом? Имел ли он в виду, что нечто не было убито, что выжило, что оно обладает сверхъестественными способностями и живучестью, о чем не знал сэр Эдрик? Он вспомнил, что и сам говорил о необыкновенной живучести странных существ. Но если оно выжило и жило, то почему его никто не видел? Обладало ли оно невероятной выносливостью вдобавок к хитрости, человеческой или... более чем человеческой? Чем оно жило? Он вспомнил, что в пещерах имелась вода, возможно, и пища в количестве, чтобы обеспечить его потребности. Или же доктор Дэннисон имеет в виду, что существо давно умерло, но призрак его до сих пор преследует живущих? Как случилось, что доктор нашел признание сэра Эдрика и почему он провел эту линию? Пока он сидел, погруженный в размышления, громовой раскат в отдалении заставил его вздрогнуть. Мгновенный приступ панического ужаса вдруг нахлынул на него, - бежать, немедленно покинуть Манстейт и забрать Тэда с собой. Рей не сможет жить здесь. Одна половина его в панике стремилась бежать, вторая призывала одуматься и взять себя в руки.
В курительную комнату вошел сэр Эдрик, несколькими минутами ранее вернувшийся из Челлонси. Выглядел он усталым и подавленным. Первое, что он сказал:
- Можешь мне ничего не рассказывать - я имею в виду Джона Марша. Мне обо всем рассказали в деревне.
- Это ты? Ужасное происшествие, хотя, конечно...
- Остановись. Ни слова более. Все это, вне всякого сомнения, имеет разумное объяснение.
- Пока тебя не было, я просмотрел книги и счета. Большинство из них можно попросту уничтожить, но есть несколько, которые могут тебе понадобиться, я отложил их в сторону. К сожалению, ничего интересного мне не встретилось.
- Спасибо, я очень тебе благодарен.
- Да, и еще. У меня появились кое-какие идеи. Я тут рассматривал план дома и пришел к выводу, что ты прав. Необходимо кое-что перестроить, однако я опасаюсь, как бы эти изменения не слишком осовременили здание. Было неплохо узнать мнение Рэй по этому поводу.
- Это невозможно. Работы начнутся в понедельник, и мы просто не успеем узнать ее мнение. Кроме того, я в общих чертах представляю, что именно и как она хотела бы здесь изменить.
- Мы могли бы успеть на ночной экспресс в Челлонси и...
Сэр Эдрик сердито хлопнул ладонью по столу.
- О, Господи! Я не собираюсь подыскивать веской причины оправдания своей трусости и бежать отсюда сломя голову. Как ты думаешь, что сказали бы обо мне мои слуги, не говоря уже о жителях деревни, если бы я так поступил? Да, я трус, и я знаю это. Я ужасно напуган. Но я не собираюсь поступать так, как поступают трусы.
- Прежде всего, мой дорогой, успокойся. Если ты все время будешь поступать так, - я имею в виду, поступать с оглядкой на людское мнение, - твоя жизнь превратится в сущий ад. Кроме того, я не верю, что ты трус. Да и чего, собственно, тебе бояться?
Прежде чем ответить, сэр Эдрик прошелся из угла в угол и сел в кресло.
- Послушай, Эндрю, буду с тобой полностью откровенен. Я смеялся над легендой, мне казалось, что стоит провести ночь в Хел Плентинг, и пророчество рассеется как дым, я даже взял на себя труд придумать реалистическое объяснение. Но все это время в тайно верил в нее. Я думал избавиться от нее с помощью разума, но теперь мой разум отказывает мне. Я боюсь немертвого, скрывающегося в Хел Плентинг. Я слышал его в ту ночь. Джон Марш видел его прошлой ночью, - лицо его было искажено ужасом, - и я верю, что в один несчастный день оно явится сюда из Хел Плентинг.
- Да, - прервал его Гордон, - я знаю. Сейчас и я думаю так же. Но вчера вечером мы смеялись над ней, пройдет время, и мы снова будем смеяться над ней, и стыдиться того, что вели себя как пара суеверных старух. Мне кажется, наше восприятие зависит от погоды, - ведь сегодня сумрачно и в воздухе чувствуется гроза.
- Нет, - сказал сэр Эдрик, - я поверил в легенду, и эта вера останется со мною.
- И что же ты намереваешься делать?
- Убедиться. В понедельник начнутся работы, я взорву Хел Плентинг с помощью динамита. После этого нам не потребуется вера - мы будем знать. А сейчас окончим разговор на эту тему. Спустимся в бильярдную и сыграем пару партий. Я забуду обо всем до понедельника.
Депрессия сэра Эдрика, казалось, полностью прошла. Обед прошел шумно и весело - разные забавные истории, которые он рассказывал, вызвали всеобщий восторг.
* * *
Это случилось поздно ночью; ужасный шторм, бушевавший на улице, разбудил Гордона. Тщетно попытавшись заснуть, он встал, оделся и теперь сидел у окна, наблюдая непогоду за окном. Никогда прежде не видел он такой бури; казалось, небо вот-вот разорвется напополам огненными разрядами. Раздался стук в дверь, он обернулся. Вошел сэр Эдрик, также уже одетый. Он произнес озабоченным, приглушенным голосом.
- Я подумал, что ты тоже не сможешь уснуть. Не помнишь, запер ли я окно в столовой?
- Да, я прекрасно помню, что запер.
- Тогда пойдем.
Сэр Эдрик привел его в свою комнату, располагавшуюся прямо над столовой. Выглянув из растворенного окна, они могли видеть, что окно в столовую также распахнуто.
- Быть может, грабитель? - задумчиво произнес Гордон.
- Нет, - отозвался сэр Эдрик все так же тихо. - Это немертвый - он пришел за мной.
Он взял свечу и направился к лестнице; Гордон схватил заряженный револьвер, лежавший у кровати сэра Эдрика, и последовал за ним. Они побежали вниз по лестнице, словно промедление могло стоить им жизни. Сэр Эдрик подскочил к двери в столовую, приоткрыл ее и глянул внутрь. Затем повернулся к Гордону, застывшему позади него.
- Возвращайся к себе, - не терпящим возражения тоном произнес он.
- Нет, - сказал Гордон. - Почему? Что там?
Лицо сэра Эдрика стало страшным.
- Он там! Там! - выдохнул он.
- Я иду с тобой.
- Убирайся!
Резким движением сэр Эдрик оттолкнул Гордона, с быстротой молнии скользнул за дверь и запер ее изнутри.
Гордон прислушался и услышал твердый голос сэра Эдрика:
- Кто ты? Что тебе нужно?
Затем донеслось тяжелое, хриплое дыхание, низкий рык, крик ужаса и звуки борьбы.