— А у меня стойкое убеждение, что эту ночь мы с вами провели вместе.
— Странно, почему тогда я вас не заметила? Конечно, у меня просторные покои и большая кровать, но не настолько, чтобы не рассмотреть в ней еще одного человека, — парировала Гвинет.
Энгель растерялся. Он надеялся, что девушка вспылит, начнет торопливо доказывать, горячась и крича, задергается. Но она, кроме вполне объяснимого румянца, ничем не выдала своего волнения, отвечала спокойно и, даже, слегка насмешливо.
— Мы поужинали, потом мне стало нехорошо, вы проводили меня до дверей покоев, где мы расстались. Второй раз я увидела вас уже утром, когда вы весьма бесцеремонно ворвались в мою спальню.
— Вы уверены?
— Разумеется. У меня большое горе, а еще я беременна, но это не означает, что я страдаю провалами памяти, — уверенно ответила Гвинет. — Почему вы задаете такие странные вопросы и утверждаете, что этой ночью мы были вместе?
Барон смешался.
— Прошу меня простить, видимо, я принял сон за явь, поэтому и явился выяснить — было или не было, — пробормотал он и перевел разговор. — Когда вы намерены показаться магам?
— Я сообщу.
— Но Гвинет! Нам необходимо подтверждение беременности, неужели, вы этого не понимаете? Его Величество потребует это первым делом!
Девушка на секунду задумалась, потом предложила:
— Я не хочу видеть никого — ни целителей, ни магов, ни Его Величество. Но, ради вашего — Гвинет выделила голосом — спокойствия, вы можете пригласить хоть всех целителей и магов Империи. Не сегодня, а, скажем, на следующей неделе, в третий день. После обеда.
— Ладно, не сегодня, — согласился барон, — но почему не завтра?
— Могу я пожелать немного тишины и покоя? Придут чужие мужчины, будут смотреть, может быть, даже трогать, — графиня передернулась. — К третьему дню следующей недели я постараюсь смириться и настроиться на осмотр.
— Хорошо, — не стал настаивать Энгель.
— Надеюсь, вы сегодня же напишете Его Величеству?
— Раз визит мага и целителя мы назначаем на следующую неделю, то, полагаю, я должен дождаться его результата, чтобы не посылать императору двух сообщений.
— Вы экономите на вестниках? — насмешливо спросила девушка.
— На времени Его Величества. Миледи, позволю себе откланяться! — барон встал и покинул комнату.
И не увидел, с каким вымученным видом посмотрела на него графиня. Всё её самообладание, вся выдержка и уверенность в себе стекли за долю секунды, стоило мужчине повернуться спиной.
Гвинет стоило большого труда держать лицо и не выдать ни голосом, ни жестом того ужаса, который она испытывала. Никогда она не разговаривала так с мужчинами! Да что там, до сих пор единственными мужчинами, кто с ней разговаривал, были отец, Елиазар, Михаэль, целитель и дознаватель, расследовавший гибель первого брата и исчезновение второго. Слуг она не считала, но с ними же не беседуешь. Весь ее опыт общения до визита кузена сводился к «глаза в пол и молчим». А тут она сама на него вешалась, а потом… о, Единый…
Девушка прижала ладони к загоревшимся щекам.
Если бы знать, что её отчаянная попытка принесла плоды! Гвинет вспомнила о флакончике с каплями для гарантированного зачатия — наверное, их надо выбросить? С другой стороны, что в их наличии предосудительного? Она — замужняя, даже дважды замужняя женщина, хотела ребенка, вот и всё. Тем более что капли ей дал мэтр Цилен, семейный целитель графов Гроув.
— Миледи, позвольте предложить вам вот это зелье, — примерно через неделю после брачного ритуала предложил целитель. — Один глоток перед ночью любви, и вы обязательно понесете.
— Зачем оно мне? — равнодушно спросила девушка.
— Графству нужен наследник. Я сожалею, что вы потеряли дитя, которое зачали от графа Елиазара, понимаю, что вам трудно смириться с этим и с новым браком тоже. Вижу, что ни вы, ни граф Михаэль не испытываете друг к другу вожделения, поэтому Его Сиятельству я дал эликсир, облегчающий исполнение супружеского долга, а вам вручаю зелье, облегчающее зачатие. Один глоток, миледи, и лет на пять вы будете избавлены от внимания мужа.
И Гвинет взяла флакончик. Целитель говорил правду — ребенок решил бы большинство проблем, но не сейчас, не так скоро. Может быть, через полгода?
Вынырнув из воспоминаний, девушка решила поговорить с мэтром. До сих пор она его избегала, но теперь ей терять нечего. Или эта ночь принесла плоды, или нет.
Дождавшись, когда барон уедет на прогулку, девушка отправила камеристку за целителем.
Старичок появился через половину оборота.
— Миледи, я спешил, как мог! Вы неважно себя чувствуете? Давайте, я вас осмотрю!
— Постойте, мэтр, у меня вопрос. Когда я была беременна от Его Сиятельства Елиазара, вы первый узнали, что я понесла, еще никаких признаков не было. Как вы это поняли?
— Миледи, я способен рассмотреть сгусток энергии новой жизни на ауре женщины, иначе, какой же я целитель!
— И с какого дня он появляется?
— С первого часа зачатия.
— Мэтр Цилен, вы можете посмотреть мою ауру? Прямо сейчас?
— Могу, конечно, — целитель отошел на несколько шагов назад и замер.
— Миледи, какая чудесная новость! Вы, всё-таки, воспользовались моим зельем, я так рад за всех нас! Вы — беременны!
Гвинет, казалось, не дышавшая до этого, резко вдохнула и выдохнула — Единый, спасибо!
— Вам надо пить укрепляющие отвары, никаких волнений и огорчений. Много гулять, смотреть на красивые виды, слушать чарующее пение! — целитель воодушевился. — Подумать только, у нас будет наследник! Какое счастье!
— Мэтр Цилен, могу я попросить вас об услуге?
— Всё, что хотите, Ваше Сиятельство!
— Барон Энгель меня нервирует, но, как оказалось, он не может уехать, пока не приедет опекун. Не могли бы вы объяснить ему, что я в интересном положении, и если он не хочет спровоцировать выкидыш, то нам лучше встречаться как можно реже. В идеале — вообще, не встречаться. Дело в том, что я говорила Его Милости, о ребёнке, я поняла это раньше, чем решила позвать вас, но он мне не верит. Настаивает на осмотре, собирается устроить из этого целое представление. На следующей неделе, в третий день, он пригласит несколько целителей и магов, чужие мужчины будут на меня смотреть. Может быть, даже трогать, — девушка заплакала. — А мне хочется только покоя и благополучно доносить.
— Я понял, — серьезно кивнул старичок. — Я все выскажу барону, можете не переживать, вас он больше не побеспокоит. Мы сегодня же перевезём ваши вещи на женскую половину, поставим у дверей верных слуг — ни одна муха не пролетит. Сожалею, что не смог спасти вашего первенца, ведь именно поэтому вы целых две недели боялись доверить мне новость о малыше. Буду жить у ваших дверей, но этот ребенок обязательно родится!
Гвинет слабо улыбнулась.
— А как же свидетельство магов и целителей, что этот ребенок — наследник Гроув? Барон на этом очень настаивал.
— Единый, а чей же он еще может быть? — всплеснул руками целитель. — Мы все свидетели — вы из покоев за эти дни почти не выходили и никого не принимали. Потом, я отчетливо вижу в сгустке на вашей ауре сине-зеленые нотки — это свидетельствует, что ваш сын — будущий маг-водник. Всем известно, что в роду Гроув все водники, нет ни малейших сомнений, что малыш принадлежит к этому роду. А про сроки я и так скажу — две недели, может быть, на два-три дня больше.
— Вы определили это по отпечатку на ауре? — изумилась Гвинет.
— Чтобы сказать точнее, надо провести обследование, но то, что малышу две недели я и так отлично вижу — по потокам в сгустке.
Гвинет вскочила, потом без сил опустилась назад на стул, лихорадочно вспоминая, когда она была с мужем.
Единый, Михаэль приходил к ней как раз за день до того, как исчез. Получается, она уже была беременна, и ночная авантюра оказалась лишней.
Голова закружилась, и девушка потеряла сознание.
— Покой, только покой!
— Это я виноват…
— Прекратите бубнить и покиньте покои госпожи!
— Все вещи перенесли, покои полностью готовы!
— Ждём, когда миледи очнется.
— Может быть, я возьму миледи на руки и просто отнесу, куда скажете?
— Вы с ума сошли, хватать чужую женщину!
— Кто увидит? Потом, вы сами говорили, что ей нужен покой, и если она очнется, всё равно самой ходить нежелательно. Быстро отнесу, и всё.
— Барон, вы толкаете меня на преступление! Что скажет граф?
— Граф будет благодарен, что мы не бросили его жену, а помогли ей. В конце концов, я его брат, можно сказать, брат самой миледи! Такому родственнику можно прикасаться к беременной женщине, если той требуется помощь?
— Ну… Тогда… Хорошо. Осторожно поднимите миледи вместе с одеялом и несите. Роз, показывай дорогу!
Сознание плавало, не желая окончательно прорезаться, разговор сначала воспринимался, как надоедливый шум. Но постепенно, смысл начинал доходить, и Гвинет навострила уши.
Так, так, похоже, это целитель и Энгель, а еще камеристка и служанки.
Барон явно расстроен — в чем это он себя виноватит? Неужели, вспомнил, что вытворял с ней ночью?
Память услужливо подбросила картинки, а тело немедленно отозвалось ноющей болью в натруженных мышцах и дискомфортом в промежности. Чурбан неотёсанный! Елиазар никогда не спешил и, прежде чем соединиться, долго ласкал и целовал жену, да и Михаэль старался, чтобы соитие проходило для неё наименее болезненно. А этот набросился и ну вертеть!
Единый, и она всё это время уже была беременна! Но целитель сказал бы, если ребенку угрожает опасность, так что, её инициатива, кажется, прошла без последствий.
Очень хотелось потянуться, а еще — почесать нос, но девушка продолжала лежать, изображая обморочную.
Мужчины еще некоторое время перепирались, а потом она почувствовала, как под её тело подоткнули одеяло, и сильные руки подхватили девушку вместе с ним.
Мир закачался, Гвинет еще крепче стиснула веки, прижавшись щекой к твердой мужской груди.
— Идите ровнее, барон, не раскачивайте миледи! — прошипел целитель. — Беременных и так тошнит по любому поводу, не надо это искусственно провоцировать.
Девушка почувствовала, что её крепче прижали, колебания выровнялись и стали почти незаметны.
Изображать бессознательную было всё сложнее, тем более что нос по-прежнему чесался. Воспользовавшись переходом по ступенькам, сопровождающимся движением вниз, Гвинет пару раз дернула головой по камзолу кузена. Мало, конечно, зуд полностью не прошёл, но стало легче терпеть.
Наконец, её доставили по назначению — девушка почувствовала, что её бережно опустили на что-то восхитительно мягкое.
— Всё, барон, можете идти.
Гвинет почувствовала, что ей поправляют подушку, потом, опять подтыкают одеяло.
— Не отходите от миледи ни на минуту!
— Да, мэтр.
— Сразу, как она очнется, позовите меня! Я буду на мужской половине.
— Конечно, мэтр.
Шаги, стук двери.
Графиня открыла глаза.
Высокий потолок с лепниной, расписные стены.
— Миледи, вы пришли в себя! — к девушке бросилась Стани. — Все так испугались! Вам что-нибудь нужно? Я сейчас же позову целителя!
— Ничего не надо. Хотя, нет — мне необходимо новое платье, на этом лиф совершенно не держится. Его порвали, да?
— Да, миледи. Когда вы потеряли сознание, мэтр разрезал шнуровку, чтобы облегчить вам дыхание. Может быть, лучше помочь вам переодеться в сорочку? Целитель сказал, что вам нужен покой!
— Я хорошо себя чувствую и не намерена лежать в постели. Принеси платье и скажи, чтобы приготовили чай с мятой.
С сомнением посмотрев на графиню, Стани не стала спорить и поспешила выполнить указания, по пути передав дежурившей за дверями служаке, что госпожа очнулась.
Кто она такая, чтобы ослушаться графиню? Вот придет мэтр, пусть сам разбирается с миледи, а она портить отношения с хозяйкой не собирается!
Мэтр Цилен почти дошёл до поворота коридора, как навстречу ему выскочил барон.
— Мэтр, вы не могли бы осмотреть и меня?
— Да, безусловно. Вас беспокоит что-то конкретное или, в общем?
— В общем. Михаэль пропал, я с ног сбился, но следы ведут в никуда. Миледи беременна, она постоянно плачет, плохо ест, и, камеристка рассказывала, плохо спит. Моя обязанность, на данный момент, единственного мужчины рода, оберегать её, но мы не очень ладим. Из-за всего этого я сам нервничаю и плохо сплю, а мне требуется крепкое здоровье.
— Я понял. Будет лучше, если вы снимете сапоги, камзол, ослабите шейный платок и приляжете.
Энгель коротко кивнул и предложил:
— Может быть, мы пройдем в мои покои? Я не хотел бы давать слугам повод для сплетен.
— Ведите, — согласился Цилен и спросил. — Почему вы сказали, что виноваты в обмороке графини?
— Я был несдержан с ней, — пояснил барон. — Мне не следовало так себя вести. Не удивительно, что она расстроилась и потеряла сознание.
— Могу я узнать, о чем была беседа?
— Да, конечно. К моему стыду, я настаивал на консилиуме из целителей и магов, не поверив в беременность графини. Вернее, я верил, но хотел официального подтверждения.
— Понятно. Да, такой разговор, вполне, мог спровоцировать обморок. Поэтому она и меня позвала, чтобы я подтвердил её положение, — пробормотал Цилен. — Впредь постарайтесь не огорчать Ее Сиятельство, а когда Его Величество назначит опекуна, сразу уезжайте.
— Приложу все усилия. Вот и мои комнаты, проходите.
Через половину оборота оба мужчины сидели за столом и с задумчивым видом потягивали горячий отвар.
— Со мной что-то серьезное? — не выдержал барон. — Вы молчите, я начинаю нервничать.
— Нет, вы в полном порядке, — медленно проговорил целитель. — Причина вашей бессонницы не имеет отношения к нервам, она, скажем так, вполне естественна.
— Какая причина?
— Ну, как вам сказать… Если вы ложитесь в постель с женщиной, трудно ожидать беспробудного сна.
— В постель с женщиной? — барон похолодел. — Что вы этим хотите сказать?