- Нет, вам нужно будет просто положить артефакт на алтарь храма стихий. – Потом стеснительно добавил, оглянувшись на остальных: – Один храм сохранился. Просто вход туда теперь через башню ветров, а сам храм замурован глубоко в скале. Госпожа возложит дары на алтарь, и забрать их оттуда сможет только тот, кому они предназначены судьбой.
Повисла некоторая пауза. Предназначение судьбы никто оспаривать не стремился. Но наг возмутился другим:
- Хорошо, а как будут жить королевства без магии дара? Ладно короткоживущие, у них, если навести порядок, наследственных магов предостаточно. А что будет с долгоживущими расами? Они погибнут!
Себастьяна я здесь понимала. Пусть это и не выглядит достоинством для прекрасного принца. Но он боялся. Не за себя. За свой народ, учеников. Не знаю, кто ему ещё дорог в этом мире. Возраст учит нас бояться. Особенно когда появляются дети. Причём даже сильней, когда эти дети уже взрослые и идут по миру без твоей помощи.
Все мои мужчины оживились. Это ведь их мир. И он им не безразличен. Большинству, по крайне мере. Себастьяну ответил Натаниэль:
- Вы преувеличиваете, декан. Эльфы точно не вымрут. Да, придётся кое-что поменять, но королевство не потеряет ни богатства, ни авторитета. Я вам гарантирую. Феям должны почти все, так что они тоже найдут выход. Дроу?
Натаниэль повернулся к Рогарду. Тот сначала смерил эльфа суровым взглядом, потом всё-таки ответил:
- Во времена свой правления моя мать запретить использовать магию посохов в городах, только в войсках. И хотя Келда приходить в город со своими людьми и расставлять их в магическая охрана, думаю легко возвращать назад. Дроу уметь жить и без божественный дар.
125. Четвёртый муж
Мужчины ещё что-то там обсуждали, спорили. Я пила кофе маленькими глотками и наслаждалась, просто наблюдая за ними.
- То есть ты, получается, богиня, лисичка?
Это ко мне подсел Адик. Я улыбнулась ему:
- Нет. Ну или по крайней мере никогда не считала себя богиней и не чувствовала в себе ничего божественного.
Он приосанился, хитро приподняв бровь:
- Значит, я могу представить тебя отцу как свою невесту?
Я всё-таки рассмеялась. Потом обняла его и спросила с улыбкой:
- Адик, ты серьёзно хочешь быть мне мужем? Моим четвёртым мужем?!
Как полагается по всем законам жанра, эта моя фраза попала в паузу основного диалога мужчин, и её услышали все. Адик недоверчиво посмотрел на остальных:
- А почему четвёртым?
Я пожала плечами:
- Ну, потому что я - не созданный для сей задачи волшебный дух, а живая женщина, вызванная из другого мира. И я не вчера родилась, и так получилось, что за свою жизнь трижды нарекала мужчину своим мужем.
Теперь нас внимательно слушали все, и с вопросом подоспел Рогард:
- Трижды? И от чего эти трое умерли?
Очень в стиле дроу, как я понимаю.
- Почему умерли? Живы все трое. Все при мне. Рогард, даже в вашем мире обычаи народов разных королевств отличаются. Представляешь, как они отличаются у народов разных миров?!
В комнате повисло молчание. Но, видно, вопрос интересовал многих:
- А твои мужья, они кто? Кто они в твоём мире?
Это был патриархально настроенный фей. Ведь положение женщины в его понимании измеряется мужчиной. Ну, или мужчинами, раз уж их много. Только вот попробуй переведи ещё на их понимание то, чем мои мужья занимаются.
- Мой первый муж чинит огромных големов, копающих руду. – Карьерную технику нестандартную он обслуживает, как инженер от завода-производителя. - Второй управляет молниями на большом алхимическом производстве. Там делают очень лёгкое стекло, которое к тому же не бьётся. – Ну, тут всё просто, инженер-электрик на производстве пластика. - А третий – доктор. Он исцеляет людей, которым пробили голову. – Нейрохирург. - А сама я в своём мире м… маг времени. Я создаю заклинания, позволяющие везде успевать для тех, кто со временем не в ладах. Ну, или наоборот, приятно схлопнуть какое-то количество времени в дороге, когда не хочется ждать. Только у нас совсем иная магия и работают с ней по-другому. – Ну а как я им иначе опишу создание мобильных приложений? – В остальном, в моём мире нет титулов, а если есть, они не очень много значат. Ребёнок получает общее образование, а потом сам выбирает, кем он хочет быть. Конечно, имеют значение деньги, но не фатально. Просто кому-то проще, кому-то сложней, но тоже достижимо. Мой старший сын ещё учится. Сейчас он проходит практику и создаёт м… заклинание, которое будет угадывать желания людей. – В той конторе, куда он устроился на практику, нейросеть пишут. Дифференцированное предложение новинок пользователям, кажется, для литературного портала. Как это назвать кроме как угадать желания? - Второй пока не выбрал. Учится в школе, гуляет с девочками и играет музыку. Сколько-то там тысяч подпи… поклонников в нашей мгновенной сети распространения информации со своей музыкой имеет.
Пауза в комнате, казалось, углубилась. Ну да, мой мир невероятный, фантастичный и захватывающий для этих мужчин. То, что для меня обыденность, для них великая магия. Собственно, мы и сами, те кто живёт в этом мире и не потерял любопытства, каждый день находим что-то новое. Изобретаем новую маленькую магию.
- А дочери у тебя есть? - решил спуститься с небес на землю Рогард.
- Да. Два почти взрослых сына и дочь-школьница. Она ещё совсем девочка. Любит фотографировать. Это наш магический способ создавать картины из того, что видим. У неё очень завораживающе получается.
Все семь шикарных мужчин смотрели на меня каждый со своими эмоциями. И прочитать эти эмоции можно было разве что у Адика – он был в замешательстве и явно не желал быть четвёртым мужем. Ну, ещё у оборотней – брат с сестрой оба смотрели на меня с каким-то обожествляющим обожанием.
Остальные… Мой рассказ явно впечатлил их и заставил о чём-то задуматься.
Собственно, я тоже задумалась. О том, что соскучилась не только по близким мне людям, но и по моему миру. Фэнтези оно восхитительно. Но так же, как отпуск в бунгало на маленьком тропическом острове. Отдохнуть недельку после многолюдного скоростного города, севера, шума – божественно. Прожить хотя бы год с комарами-пауками-тараканами, без нормальной кухни, без гречки и картошки, без личного общения с людьми, болтающими на твоём языке, без хорошего интернета... Зато возвращаясь, начинаешь больше любить дом. По крайне мере после моих поездок по миру я всегда больше восхищалась Москвой. Красивейшим городом невероятно холодной страны. Главное, путешествовать так, чтоб успеть соскучиться по дому.
126. Ненависть
Кофе был давно уже выпит. Мои принцы продолжали спорить о сложностях существования без ненаследственной магии. За исключением разве что Адика, который втихаря перемигивался с Мирославой, все они были так или иначе посвящены в дела своих королевств. И это было правильно: прекрасный принц из сказки – это будущий король. Разве что мне не нравились эмоции фея.
Лилиан тоже был очень глубоко посвящён во внутренние дела фей, но только не радел за свою страну, а наоборот. И я даже понимала его чувства. Обстоятельства вырастили в нём ненависть к своей расе и семье. Только ненависть – это всегда путь к разрушению. Если мы хотим построить, да неважно что, ненависть будет только помехой.
Поэтому, когда лекарша Присцилла строго потребовала от Гольфика соблюдать прописанный режим и вернуться в палату, я пошла с ним.
- Вас что-то тревожит, госпожа?
- Да. Я беспокоюсь за фей. Они совершили огромную глупость, воспитав своим врагом одного из самых умных своих сыновей. Причём, если сложить всё, что я знаю тут о феях, сына, идеально унаследовавшего их главные семейные черты характера. Аналитический ум, дисциплинированность, невероятную силу воли и упрямство. Боюсь, как бы эта глупость не стала для них фатальной, – я вздохнула, задумавшись. – А ещё, даже без этого, беспокоюсь, что с Лилианом станет, когда я уйду. Мне же его Фиона в собственность, получается, отдала. А если хозяйка пропала, то как? Можно его как-нибудь освободить? А ещё лучше, поставить в ситуацию, чтоб он был вынужден защищать фей. Хотя бы часть из них. Если бы ваша магия могла что-то сделать, я бы с удовольствием потратила на это вторую часть своей награды.
Гольфик почесал бороду:
- Думаю, можно что-нибудь придумать. Есть варианты. Да, я найду решение.
Присцилла уложила Гольфика спать. Да и он реально был сильно перенервничавший и совсем уставший. Так что я пожелала ему отдохнуть и вернулась в столовую.
К моему возвращению народу здесь прибавилось. Явились Ингрид и Маргарет, неизвестно как прихваченная первой, на мой взгляд, в качестве пропуска для всех дверей Магтауна. Впрочем, генерал в момент моего прихода спорила с нагом о каких-то внутренних малопонятных мне вопросах взаимодействия народов. А глава вампирского посольства скучала, слушая их спор.
Генрих ловко прятался за тётей. Все, кто имели отношение к политике, были увлечены спором, и только Адик мило шептался с Мирославой. Надеюсь, я не обидела его своим рассказом о мужьях и ему действительно просто нравится эта девочка. Они милая пара.
Вторгаться в идиллию я не стала. Зачем? Да и, честно говоря, уже невероятно устала от этого дня.
Поэтому, тихонько выскользнув из столовой, покрутила головой и обнаружила восхитительное место: широкий балкон с видом на крохотный сад и великолепные горы.
127. Натаниэль (эльф)
Он узнал её сразу. Ещё до возгласа крохотного мага и до реакции всех остальных. Этот горящий взгляд! И она действительно была красива. Невероятно красива какой-то экзотичной, совсем не похожей на виданную им ранее , красотой. И всё это усиливалось её, казалось, королевской уверенностью в себе и своих решениях. А ещё улыбками:
- Я хочу крови, Себастьян. Но пойдёт и кофе.
Не он один в этой комнате так и не понял, была ли это шутка? Но очень надеялся, что за этой усталой улыбкой пряталась именно она.
- Натаниэль, составите нам компанию?
Это… звучало так, будто он был в этом кругу не случайно. Будто… он и должен был быть среди них, и она нисколько не удивлена его появлением. Получается… божественный дар эльфов… он именно в нём?
Госпожа Любовь Велела Платить… Не только Натаниэль сейчас вспомнил ещё одну сказку… или не сказку. Песню, которую так любили менестрели. О том, как один король однажды обманул любовь и она вернулась, заставив его заплатить за предательство… разрушив его мир. Имела ли эта история под собой какое-то пророчество? Или просто предостережение? Или была самой обычной сказкой с совсем иным смыслом? В любом случае разумно было испугаться, встретив такого возможного гонца апокалипсиса твоего мира. И первую минуту почти все мужчины в комнате так и сделали. Но потом…
Рогард Матнорский – бессменный глава охраны недавно почившей кайзеры дроу. Невероятно преданный своей матери и очень опасный тип. Он рассматривал госпожу в моменты, когда она на него не смотрела. И злился. Не на апокалипсис, в этом Натаниэль был уверен. Дроу злился на то, что госпожа не смотрела на него в ответ. Она невероятна!
Лилиан. Носить имя рода этот фей права не имел, и вообще был рабом. Но это нисколько не мешало ему быть крайне осведомлённой во всём фигурой. Натаниэль терялся в догадках, что этот фей делает здесь. На вестницу апокалипсиса Лилиан смотрел с восхищением и надеждой. Впрочем, это было объяснимо. Если кто и ненавидит этот мир, то это он.
Генрих Крылмышский – очень перспективный кронпринц вампиров. Он первым подал госпоже «Любовь Велела Платить» руку и предложил освежиться после сложной дороги. В его глазах… Вампир был перспективным политиком и читался сложно. Но Натаниэль был уверен: это была забота. Да. Забота мужчины о женщине.
За столом госпожа сделала глоток крепкого кофе, на минуту зажмурилась и с самой открытой улыбкой произнесла:
- Я специалист из иного мира. Собираю по королевствам божественный дар. Хочу остановить войну.
128. Возраста любви
Вид был великолепный. Горы, небо и никого. Очень подходило к моему состоянию. Выдохнуть после всего произошедшего, подумать. А ещё было стойкое чувство, что моя сказка заканчивается. Магию осталось отобрать только у эльфа. И он уже сам ко мне пришёл и, кажется, настроен вполне себе «Миру – мир». А значит, может, уже завтра я буду дома.
И с одной стороны, я ужасно соскучилась по своей семье и своему миру. С другой, оставалась какая-то недосказанность. Чем должно заканчиваться фэнтези про попаданку? Свадьбой! «И жили они долго и счастливо…»
Со мной так не получится. Бросать свою семью и свой мир я не хочу. Это в двадцать можно махнуть рукой и рвануть неведомо куда без оглядки. Ага… а потом лет через десять задуматься, кто же там присматривает за твоими стариками. Нет, я уже сбежать никак не могла. Да и не хотела. И, наверное, потому вишенки на этом торте, в смысле свадьбы, не будет. Получила секс-марафон? Распишись и возвращайся домой.
В чём-то это было печально. Логично, но всё равно печально. Где-то в глубине душа хотела любви. Какой? Это, наверное, самый сложный вопрос.
Мы меняемся. В двадцать меня привлекали рост, голос, плечи. Сейчас тоже привлекают, но тогда они были главным. Чуть позже мне хотелось семьи. Я вышла на путь взрослого человека. Нужно было завоёвывать свои рубежи, обживаться домом, карьерой, опытом, поднимать детей. Мне нужен был соратник в этой битве. Упорный, серьёзный, основательный.
Шесть лет назад, когда бизнес встал на ноги и сыновья вышли из возраста «у мамы на руках», мне срочно понадобилось почувствовать себя женщиной рядом с мужчиной. Чтоб в его глазах пылала страсть. Яркая, взрослая, очевидная любому со стороны и истинная для меня самой. И чтоб моя собственная душа горела. Это был возраст, когда уходят желания и это пугает. Кажется, что жизнь ускользает вместе с ними.
Сейчас? Что я хочу сейчас? Какой любви? Сейчас мне всё равно, как оно будет выглядеть со стороны. Я уже перешагнула этот этап. И, наверное, меня даже отпугнёт основательность и серьёзность – переела. А рост и плечи? Хорошо, но не главное. Во что бы я сейчас могла влюбиться? В лёгкость! Смелая увлечённая натура с позитивным мышлением, без стереотипов. Да, если к такому ещё чуточку рост-плечи и ложечку страсти в глазах – не устою.
- Почему мир так меняется рядом с вами, госпожа Любовь?
Я обернулась. Рядом со мной на перила балкона облокотился Натаниэль. Запястья его до сих пор были связаны, но казалось, это нисколько не мешало эльфу. Впрочем, как и развалившийся метрах в тридцати от нас на краю крыши большой серый кот. Миродарушка? Забавно.
129. О сказках
Эльф не требовал немедленного ответа, спокойно рассматривая горы вдали. Помните, я говорила, что у мужчин семнадцать от двадцати двух частенько отличаются уверенностью, манерой держаться? Сейчас Натаниэль вполне тянул лет на двадцать семь в своей уверенности. Впрочем, на мой внимательно изучающий взгляд он всё-таки смутился. И это чертовски провоцировало. Что мне там Гольфик говорил про эльфов? Ухаживания? Комплименты, серенады… Если он будет продолжать вот так смущаться, я могу войти в раж. Тем более парень действительно красив, явно умён и обладает завидным самообладанием. Смущать его – увлекательное занятие!
- А вы бы хотели, чтоб мир оставался прежним? Да ладно, Натаниэль! Вы слишком умны, чтоб не замечать плачевности сложившейся ситуации. И слишком благородны, чтоб не искать выхода.
Да! Насчёт двадцати семи я погорячилась. С таким растерянным взглядом даже двадцать три с натяжкой будет. Неужели ему никогда не говорили комплиментов? Или я первая, кто попал в цель? В то, что он действительно ценит в себе? Да ладно!
Впрочем, парень быстро взял себя в руки. Жутко сексуально прикусил губу, задумавшись. Невероятно мило улыбнулся и, как контрольный в голову, добавил:
- Хотел извиниться за своих сородичей. Говорят, за последние сутки они дважды пытались вас убить? Просто им страшно. Эльфы – долгоживущая раса и слишком долго прожили в нынешнем укладе мира, чтоб легко согласиться его сменить. Я не оправдываю, просто объясняю природу этих нападок.
Он вновь повернулся, рассматривая горы, демонстрируя мне идеальный профиль. Ладно, признаю! Мне всегда нравились эльфы. И не мне одной. Эльфы в любом фэнтези – это такая квинтэссенция мужской красоты, не путать с ультрабрутальностью. Королевская самоуверенность, идеальность, сдержанность, недоступность.