Как она там сказала? Не нужен он ей? Что же, Матвей проверил. Притянул её к себе, набрасываясь в поцелуе. Член, свободно прикрытый штанами, напрягся ещё больше, хотя… куда уж больше-то? И так еле пришёл сюда с каменным стояком.
Целовал, трогал её влажную плоть и понимал, что готов прямо сейчас распластать её на столе или на полу и отыметь: жёстко, властно и быстро. Помнил, как утром кончил вместе с ней и не понимал, как так. Почему она? Почему не та шлюха, которая кончила раз десять, пока он долбился в неё. Почему эта несмышлёная, двадцатилетняя девочка, не знающая доселе, что такое ласки и оргазм.
Усилием воли отошёл от неё, в надежде, что она сама подойдёт к нему, сама скажет, что хочет, ждал её решения, а когда увидел, что отошла дальше, всё понял ещё до того, как прозвучало её уверенное «Нет». Матвей отчаянно не понимал, почему она себя так ведёт. Хочет ведь его и это заметно, но отчаянно противиться и не отдаётся. Ходил по комнате и сам не понял, как включил ноутбук и камеру, установленную в её комнате.
Включил, только взглянул, как член снова налился кровью. Эта девчонка мастурбировала, быстро двигала рукой в трусиках и закатывала глаза от удовольствия. К хренам всё!
Матвей достал напрягшийся член, провёл по нему рукой, чувствуя себя ребёнком. Перед ним сидела девочка, до безумия желавшая его, а он сидел и в бешенном ритме двигал рукой по члену в надежде получить разрядку. Возможно, он поступал глупо, но хотел, чтобы она пришла к нему сама. Возможно??? ТОЧНО!!!
Он двигал рукой всё быстрее, а когда увидел, как Соня содрогнулась и приоткрыла рот в немом крике, и сам кончил на пол, содрогаясь в оргазме. Именно в этот момент понял, что не сможет её отпустить. Постарается стать… лучше? — да кого он обманывает. Не получится у него быть паем, но отпускать её не хотел. Испробует все способы, но оставит рядом. Пусть не любит его. Ему одного только желания будет достаточно. А ещё понял, почему она не подошла к нему. Это он циничный и безприниципиальный, нихера не чувствующий, а она… она другая: нежная и романтичная. Разве смогла бы она прыгнуть к нему в постель, зная, что ещё пять минут назад он драл шлюху? Он её, чёрт возьми, понимал. Впервые в жизни он понял и принял чужие чувства.
Глава 13
Матвея разбудили истошные крики, доносящиеся из соседней комнаты:
— Нет, отпустите меня… НЕЕЕЕТ! НЕЕЕЕТ! Урооодыыы!
Он быстро встал с кровати и вылетел из комнаты, входя к Соне. Она металась на кровати, лоб покрыт испариной, волосы запутались, и она всё так же кричала:
— Отпустииииитее меня! Сволочиииии! Ненавижу! Твааааарь!
У Матвея засосало под ложечкой. Подобные ночные пробуждения и истерики точно не говорили ни о чём хорошем.
— Соня, — он приблизился и взял её за плечо, слегка потряхивая, но никакой реакции не последовало. Она всё так же продолжила истерить.
Матвей сгрёб её в охапку, усадил спящую на колени и начал успокаивать. Ещё несколько минут она крутилась, а потом затихла, распахнула глаза и резко дёрнулась.
— Тихо, это я.
— Отпусти меня! — закричала Соня, и Матвей тут же выпустил её из охапки.
— Соня, тебе приснился кошмар и ты кричала.
— Мой единственный кошмар — это ты, — выплюнула ему прямо в лицо, отчего мужчина сжал кулаки.
— Успокойся, пожалуйста, — миролюбиво начал он.
— Проваливай отсюда нахрен, — зло зашипела Соня, а Матвей подумал, что сейчас она как никогда похожа на ведьму.
Он вздохнул, но поднялся с кровати и направился к двери, но не успел выйти, как услышал:
— Подожди…
Улыбнулся.
— Что такое?
— Можешь… остаться?
Брови Матвея поползли вверх от удивления.
— Мне немного страшно.
— Ладно. Ложись.
Соня подошла к кровати, забралась на неё, укрываясь одеялом. Матвей подошёл, намереваясь ложиться спать, но Соня тут же встрепенулась.
— Спи на полу.
— Ещё чего. Ты ничего не забыла, не? Это ты боишься, а не я. Так страшно одной в комнате — иди на пол, а я буду спать на кровати.
Признаваться, что ему будет приятно спасть с ней, у него в планах не было, поэтому пришлось придумать первую попавшуюся отмазку. Соня немного побухтела, но легла, укрылась и сделала что-то вроде небольшой стеночки из одеяла. Какая же она, всё-таки, наивная и маленькая. По сути, ещё ребёнок.
Матвей лёг, укрылся остатками ткани, которых, к слову, хватило ему только на одну ногу и половину туловища. Ну да ладно, вот она уснёт…
Ждать долго не пришлось. Не прошло и десяти минут, как послышалось Сонино сопение и размеренное дыхание. Матвей помедлил ещё несколько минут, после чего забрался под одеяло полностью и придвинул Соню плотно к себе, обвивая её талию рукой.
Девушка непроизвольно прижалась попкой к его члену, так что Матвею пришлось несколько раз вдыхать и выдыхать, чтобы немного успокоиться.
Рядом с ней он чувствовал себя спокойным, умиротворённым, будто именно здесь и было его место. После сегодняшних событий у него не было ни малейшего желания отпускать Соню, покупать е й квартиру хрен знает в каком городе и забывать о ней. Вряд ли он сможет. Эта девчонка впервые за пять лет смогла вытеснить ту, из-за которой он загнал себя в заточение, не встречался с женщинами, не заводил друзей, да он даже не жил. А с ней… С ней он чувствовал себя двадцатилетним, счастливым юнцом, которому море по колено.
Увы, в реальности море было далеко не по колено. В затылок дышал Влад, намереваясь отобрать её. В который раз Матвей думал о нём с отвращением. А ведь и раньше знал, что он не идеален, но мести захотелось только сейчас. Когда умерла Оля, он и не думал о том, чтобы отомстить, да он даже не винил Влада. Всё как-то больше жалел себя, а сейчас…
Ему захотелось защитить Соню. Возможно, таким образом он пытается предотвратить неизбежное, хотя… Соня гораздо сильнее Оли. Эта девчонка, несмотря на столь юный возраст и неопытность была гораздо сильнее морально и физически. Когда она кричала, у Матвея что-то щемило в груди, потому что понимал причину её криков, осознавал, насколько для неё всё было несладко, всё… не так.
* * *
Проснувшись, ощутила, что сплю не одна. Более того… мужская рука лежит у меня на животе, а в бедро упирается что-то твёрдое. Сама же я прижата к голому телу. Меня обуревала ярость. Нет, это надо же! Когда только успел? Уже хотела огреть его со всей дури хоть рукой, хоть ногой, но вспомнила, что было ночью. Кажется, он сказал, что я кричала, а я… боже… я попросила его остаться.
Но ведь мне и вправду было страшно. Не помнила, что мне снилось, но вспомнила тот леденящий ужас, который испытала, когда поняла, что он оставит меня одну.
— Уже проснулась? — услышала вкрадчивый, слегка хрипловатый голос.
— Да, — тихо ответила, не поворачиваясь. — Можешь… эмм… отпустить меня?
— А я держу?
Только тут осознала, что он, и вправду, не держал меня. Его рука покоилась на моей талии, но не удерживала, а просто обнимала. Идиотка озабоченная!
Уже намеревалась встать, но почувствовала, что он слегка напрягся, удерживая меня.
— Давай поговорим, — тихо шепнул мне на ухо.
— Сейчас? — он что, правда, собирается разговаривать вот так?
— Что в этом такого?
— Эм… — вздохнула, не зная, как ему объяснить своё торможение. — Прости, но…
— Я хочу тебя, — обдал горячим дыханием мою шею.
Резко вскочила с кровати, отошла на несколько шагов и повернулась.
— Ты обещал, что не тронешь меня, — укоризненно посмотрела на него.
— А я и не трогал, — мне кажется, или в его глазах пляшут чёртики? — Ты меня попросила остаться, я остался, ты спала спокойно. Ну да, я хочу тебя, но я ведь не трогал тебя и ничего не делал, разве нет?
Всё так. Крыть было нечем.
— Спасибо, что остался, но…
— Ухожу уже.
Матвей встал и, совершенно не стесняясь приличного бугра в трусах, прошёл мимо, как бы невзначай коснувшись рукой моего бедра. Как только он вышел, я смогла расслабиться. Лавиной на меня обрушилась не только вчерашняя истерика, но и стоны той шлюшки, ублажавшей его.
Почему-то я была уверена в том, что это была девушка лёгкого поведения. Возможно, мне хотелось так думать, но…
А что это, собственно, меняет? Ну, занимался он не с обычной девушкой, а с проституткой, мне что легче от этого? Наверное, в этот момент я поняла, что разделилась. Уже не понимала себя. Не осознавала, что чувствую: злость, радость, раздражение, ярость. Что?
С одной стороны я жутко злилась и в первую очередь на себя, потому что не должна была вчера ТАК реагировать. Нет, на шум, конечно, имела полное право возникать, но на сам процесс. Да мне плевать… должно было быть! Но, увы, не было. Где-то в глубине души скребли кошки хотя бы потому, что я не понимала этого человека. Сегодня он был таким… умиротворённым, спокойным…
Чёрт, да он даже выглядел лет на десять моложе, хотя… я даже не знала, сколько ему. Боже, я и, правда, идиотка!
Вчера он был злым, возбуждающим, настоящее торнадо, сметающее всё на своём пути. Таких сильных и уверенных в себе мужчин я раньше не встречала. Да я даже в отношения ни с кем не вступала, потому что могла с первого раза определить, что нужно тому или иному парню.
Вспомнила Лёшку из параллельного потока. Он напрямую подкатывал, кидал пошлые словечки, делал прямые намёки. Если честно, то всё было более чем понятно. Он хотел затащить меня в койку, пару раз отыметь и забыть не то, что о времени, проведённом вместе, но и о том, как меня зовут.
Тогда мне казалось это таким жутким и неправильным, а сейчас… это уже не было таким страшным. Наверное, после всего, что мне пришлось пережить, жутким уже не будет ничего.
Вспомнила сегодняшнюю ночь. А я-то, дура, наивно полагала, что это изнасилование и несколько дней рабства прошли мимо и не засели в подсознании. Я думала, что вполне неплохо справляюсь, живу дальше и даже спокойно дышу. Мне не приходилось практически ежесекундно вспоминать о произошедшем, вздрагивать от мужских прикосновений. Боже, да я даже не стала фригидной!
Всё, вроде бы, хорошо, вот только в подсознании всё-таки остались воспоминания о боли, отчаянии, страхе, которые я испытала в подвале. Увы, себя и окружающих было обмануть труднее. Легко откинуть насилие на второй, а то и третий план, занимаясь своими делами. Просто не думать о нём днём, когда ты в относительной безопасности.
Ночью же всё по-другому. Все страхи и опасности наваливаются с новой силой, ужасают и нервируют. Я поняла это только сейчас, когда почувствовала первый панический ночной ужас от пережитого. К счастью, сегодня рядом был Матвей, он успокоил, притянул к себе, убаюкал. Я спала спокойно, зная, что нахожусь в полной безопасности.
— Соня? — резко обернулась, только сейчас осознав, что всё ещё стою в той же позе, в которой находилась. — Всё нормально?
— Да, — машинально ответила вошедшему в комнату Матвею.
— Точно?
— Да, прости, просто… ночное происшествие меня чуть выбило из колеи.
— Соня, я… извини, — коротко выдавил Матвей, а я тупо уставилась на него в надежде, что мне просто послышалось. — Подобное больше не повториться.
Охренеть — только и смогла подумать я. Он сейчас что? Извинился за то, что трахал ту бабу? Извинился!? И это не глюки, не?
— Эм… ладно, — всё, что смогла проговорить я. — Ты что-то хотел?
— Да. В общем, мне нужно уехать на несколько часов. Когда приеду, я хотел бы пригласить тебя куда-то. В тихое кафе или ресторан. Пойдёшь?
Если бы моя челюсть отваливалась, то наверняка валялась бы уже у его ног, потому что то, что я слышала, никак не вязалось с этим высоким, мускулистым, уверенным в себе мужчиной, настоящим бандитом, если верить его рассказам и той перестрелке, в которую мне «посчастливилось» попасть. Он меня сейчас в ресторан позвал? А как же…?
— Ни о чём не переживай. Мы поедем в тихое место, пойдём в Вип-кабинку. Нас там не увидят и Влад не узнает. Я подумал, что тебе будет неплохо развеяться.
— Эммм… хорошо. Пойдём.
— Окей, — он уже собрался уходить, но остановился и напоследок произнёс: — Соня, давай без глупостей, ладно?
— Всё будет нормально, — с чистой совестью заверила я его.
В моих планах точно не было нового побега или забастовки. Я приняла это и смирилась, да и здесь, в конце концов, было не так ужасно. Да, я не могла жить так, как привыкла, но ведь это временно. Как только будут решены проблемы с Владом, я смогу спокойно жить дальше, смогу расслабиться и уйти от проблем.
Какой-то внутренний червячок сомнений дёрнулся, заставляя меня задуматься, а правильно ли я поступила, когда решила согласиться на поход в ресторан. Не проще ли было держаться от него подальше? Ну, жили бы под одной крышей, но ведь можно и не видеться. Я могла бы не выходить, а он… не приходить ко мне. Так было правильно. Я не должна была узнавать его лучше. Он не герой моего романа, не тот, кто мне нужен, а уже сейчас я чувствовала нечто, не поддающееся объяснению. И ладно, если бы это была обычная физиология, но ведь я, чёрт возьми, ревновала его этой ночью!
Глава 14
— Добрый день, Пётр Алексеевич, — Матвей уверенно шагнул в кабинет следователя Фадеева.
— О, Царёв… — удивлённо произнёс мужчина. — С чем пожаловал?
— Да есть тут одно дельце, — Матвей кинул многозначительный взгляд на помощника.
— Эй, Дымов, сходи-ка пройдись, даю тебе перерыв, — следователь намёк понял, так что паренёк уже спустя пять минут скрылся из виду. — Ну-с, с чем пришёл?
— Дело у меня есть… на Авдеева Владислава, — следователь присвиснул.
— Ого. И что за дело?
— Да вот… несколько лет назад было зверское убийство, — Матвей протянул мужчине бумаги. — Вот здесь вся документация с доказательствами его вины: рассказ свидетелей и…
— Ну и зачем ты принёс это мне? — собеседник как-то нехорошо посмотрел на Матвея.
— А так непонятно?
— Непонятно. Ты, помнится, работал на него? Был хорошей правой рукой, помогал во всём. Что такого случилось, что он тебе поперёк горла встал?
— У него моя мать.
— Аргумент. А причина?
— В девушке, которую он похитил?
— И? — следователь приподнял одну бровь.
— Это имеет значение?
— Послушай, Царёв. Ты приносишь мне бумаги в надежде на что? На то, что я дам делу ход, так? А говорить ты будешь? Сейчас один мой звонок и Авдеев заявится сюда, отстрелит тебе сначала правое, а потом левое яйцо и заставит их съесть. Я не прав? Выкладывай всё.
Матвей выложил. Всё, как есть, рассказал, потому что выхода особенного не было. Фадеев посидел несколько минут, подумал и ответил:
— Ты, правда, думаешь, что это что-то даст? У Авдеева огромный штаб адвокатов, юристов, специалистов. За него впряжется и начальник всей этой конторы и прокурор, понимаешь? Максимум, что он получит, да и то при репортёрской огласке — условный срок и страх окружающих. Всё. Огласки, как ты понимаешь, он не допустит. А знаешь, что потом? Мы пойдём под раздачу, а девчонка твоя — по рукам.
— И что теперь? Закрыть глаза?
Матвей заметил, как Фадеев устало потёр переносицу, снял очки, встал, направился к двери и повернул ключ. Подошёл к небольшому шкафчику, достал оттуда два стакана и бутылку виски. Налил Матвею и себе, глотая янтарную жидкость.
Посмотрел на него, будто раздумывая о чём-то. Матвею этот взгляд сразу не понравился, потому что понял — следопыт ничем не поможет и ничего не сделает. Не потому, что не хочет, а потому, что нихера это не даст. Сейчас и Матвей это понимал. При такой поддержке, максимум — это условка. И что она даст?
— Вот что, — он нарушил молчание, открыл сейф, расположенный в углу, достал оттуда папку и протянул Матвею. — Айдарова Заура знаешь?
— Бизнесмена, что ли?
— Ну, да.
— Знаю.
— Пятнадцать лет назад у него вырезали всю семью: жену и двое годовалых детей. Скандал тогда был невероятный. Виновных, конечно, нашли, но Заур не верил в то, что это они. Да, если честно, в это не верил никто. Двое парней, якобы под видом грабителей, проникли в дом, полный охраны, вырезали семью и взяли только наличку. Заметно пришли и ушли. Ты бы видел этих парней. Два сморчка, боящиеся своей тени. За душой ни гроша нет. В показаниях сбивались. Маскарад, одним словом. Заур тогда долго искал виновных, но ничего не нашёл. Тогда я ещё рядовым был и доступа такого к верхушке не имел. На моём месте, если помнишь, Петров сидел.