Чертов офис. Чертова комиссия. Чертово все!!!
Выматерился с досады. Зашипел, одергивая штанину, и пошел за стол. Сел, застыл в кресле, медленно поглаживая пальцами лоб. Них*** он не остыл, тело рвалось на волю, требовало продолжения, не уговаривалось оно доводами рассудка.
Подумал, надо дать ей немного успокоиться, а потом попросить кофе. И сразу повело снова. Улыбка наползла на губы от предвкушения. Танька, сладкая... Дожать.
- Вы позволите? - дверь отворилась, в кабинет вошел один из адвокатов его матери.
Приятные мысли, на которые он отвлекся, забыв на минуту, что у него тут, между прочим, идет война, были прерваны.
- Прошу, - проговорил Олег, подавляя раздражение.
Нехороший алчный блеск и удовлетворение в глазах в глазах адвоката говорили о том, что тот что-то накопал. Сейчас начнет рвать.
- Слушаю вас.
- Благодарю вас, Олег Феликсович, - мужчина прошел к столу и устроился напротив, положив перед собой папки скоросшивателей, из которых торчали яркие цветные стикеры. - Вот тут есть ряд вопросов. Вы не могли бы дать пояснение?
А дальше пошел вязкий, выматывающий разговор, и надо было контролировать каждое слово.
***
Из кабинета Таня вылетела, не чуя ног. А в приемной полно народу. Кошмарный момент, она замерла перед дверью затравленно оглядываясь. Но по счастью, никто не смотрел в ее сторону, все были заняты своими делами.
Кое-как справилась с собой и поковыляла на негнущихся ногах к секретарскому столу. Села, а сердце колотится как бешеное, трудно дышать. Тане казалось, все эти люди знают, чем она только что-то там занималась. Но это была мелочь, это можно было пережить!
Глаза стало щипать, накатывала истерика. Страх. Он узнал? Что он узнал??? Каким-то образом догадался, потому и спрашивает? Черт...
На воздух, ей надо на воздух, немного остыть!
Но сначала в туалет. Она уже поднималась из-за стола, когда один из проверяющих подошел к ней и только начал нудным неприятным голосом:
- Татьяна Аркадьевна, вы не могли бы...
У не было сил его выслушивать. Не сейчас!
- Извините, мне нужно выйти, - вымучила она ему подобие улыбки. - Одну минуту. Я сейчас вернусь.
И в туалет, стараясь не бежать. А у самой такое чувство, что под ногами горит земля. Зашла - и сразу к умывальникам, оперлась о столешницу, опустила голову. Дышать старалась медленно, глубоко.
Дышать. Успокоиться. Глаза закрыть и успокоиться. Проговорить про себя свой страх, чтобы проанализировать, понять...
Проговорить не получалось, в сознании вставала стена.
Наконец Таня немного выдохнула панику и взглянула на себя в зеркало. Глаза красные, какие-то безумные, испуганные. Покрасневшие губы искусаны, весь блеск съеден. Хороша...
Надо бы макияж подновить, но сумка осталась в приемной, а возвращаться туда, пока она не успокоиться и не приведет себя в человеческий вид, нельзя. Таня осторожно умылась, чтобы не мочить тушь, пригладила влажными руками волосы, собранные в узел на затылке.
Посмотрела на свои руки - дрожат. Руки дрожали. И все внутри дрожало.
Потому внезапно взял и нахлынул флешбэк, отбрасывая ее снова в тот дурман. Сладко потянуло и свело судорогой низ живота. Она вся сжалась и чуть не расплакалась от бессилия. Ничему жизнь не учит! Ничему! Она по-прежнему течет для него как сука. Стоит ему ее коснуться - и все. Все!
Стало противно самой себя, захотелось стянуть и выбросить влажные трусы вместе с колготками. Но нельзя! Как ей теперь сидеть в таком состоянии весь день, как работать?
Надо прийти в себя и все обдумать.
Таня постояла еще немного, потом вышла и решительно направилась к лифтам.
Вниз. Наружу, на холод. Это поможет привести голову в порядок.
***
Лифт привез Таню вниз, она прошла через вестибюль как была, замерла на миг перед большой стеклянной дверью и вышла на крыльцо.
Снега сегодня не было, просто пасмурно и ветерок такой пронизывающий и сырой. Ее мгновенно пробрало до костей. Хорошо. То, что сейчас нужно, чтобы взбодриться.
Встала под козырьком, глотая холодный воздух, и прикрыла глаза.
- Татьяна Аркадьевна...
Незнакомый голос сзади. Она чуть не подпрыгнула от неожиданности, не понимая, кто, а главное, когда успел к ней подкрасться, никого же не было рядом? Все это пронеслось в голове за доли секунды.
Таня обернулась, за ее спиной стоял тот самый мужчина из гипермаркета.
Глава 14
Значит, все-таки не казалось, ее действительно преследовали...
Внутри все похолодело, и теперь холод снаружи уже вовсе не ощущался.
- Здравствуйте, Татьяна Аркадьевна, - незнакомец поздоровался и подошел ближе.
Этого человека Таня видела второй раз, и почему-то он что тогда, что сейчас, показался ей отталкивающим и опасным, как будто от него шла какая-то давящая волна. Это заставило собраться.
Она сложила руки на груди, чтобы не дрожать от волнения, и сухо проговорила:
- Здравствуйте, я вас не знаю. Представьтесь, пожалуйста.
- Алексей Фомин, к вашим услугам.
Ничего не сказало ей это имя, сколько ни напрягала память, а вот жгучая внешность... Мужчина едва заметно покривил краешком губ и продолжил:
- Вам, очевидно, известно, кто такой Серов Роман?
Да, ей было это известно. В лицо младшего из братьев Серовых она его никогда не видела, но на фотографиях в их доме - не раз. Теперь стало понятно, кого этот человек ей напоминал. Заметив, в ее глазах понимание, человек удовлетворенно кивнул.
- Вспомнили, я рад.
Однако, ее стала откровенно доставать эта ситуация.
- Какое отношение это все имеет ко мне? - не выдержала Таня.
- Самое прямое.
Надо было сразу уходить, подумала она, понимая, что этот человек во что-то ее втягивает. Уходить решительно и сразу.
- Извините, у меня мало времени, мне пора идти.
Она хотела пройти мимо него, однако мужчина внезапно выставил руку и проговорил:
- Задержитесь. Вам это будет интересно.
Жесткое выражение лица и стальные нотки в голосе. Этот человек был опасен. Тане стало страшно, она мельком взглянула на двери офиса и замерла на месте.
- Хорошо, я слушаю. Но у меня мало времени.
- Я вас надолго не задержу, Татьяна Аркадьевна.
Ох, как ей это не нравилось!
- Роман Серов мой... - мужчина помедлил, выдерживая паузу. - Единокровный брат.
- Что? Как это возможно?
- Вы не знали? Неудивительно, Серовы это скрывают. Как и то, что они фактически обобрали его. Отреклись и вышвырнули из бизнеса.
- Я ему сочувствую. Но повторяю, какое я к этому имею отношение?
- Насколько мне известно, мы тоже пострадали от этой семьи, - продолжал давить тот. - И вы знаете, на что способны эти люди. Как они жестоки, алчны и беспринципны. Вы, как никто другой, должны понимать стремление Романа Серова восстановить справедливость.
Господи, как ей это все не нравилось...
- Допустим, что-то такое было или не было. Вам-то какое до этого всего дело?
- Очень близкое, в данный момент я представляю его интересы.
- Я не понимаю.
- Это очень просто. Когда Роман понял, что семья Серовых отказалась от него, он обратился за помощью ко мне. К семье родного отца, которого в свое время время Феликс Серов также подло обобрал и выбросил из бизнеса.
Картина в голове у Тани складываться. Очень нехорошая картина. Возможно, Роман нанял его для своих целей, но у этого человека был и свой личный мотив для мести.
- Мы пострадавшая сторона во всем этом, Татьяна Аркадьевна, и поддержать Романа Серова в наших с вами интересах. Вы так не считате?
Так и есть! Но больше всего Таню пугало, что этот Алексей Фомин слишком много знал о ней! Господи, как она надеялась, что ему известно не все...
- Вы работаете в фирме, принадлежащей семье Серовых. Нам известно, как вы там оказались. И нам известно, что у вас от Олега Серова есть сын.
ВСЕ. Гром грянул!
Таня задохнулась, не в силах победить приступ паники, а этот человек все говорил:
- Как вы думаете, если с вас взыскали стоимость вазы, случайно разбитой три года назад, они не взыщут за это?
Она отвернулась, не в состоянии была его слушать. Сердце колотилось как бешеное, от напряжения сдавило виски.
- Это беспринципные хищники, Татьяна Аркадьевна, - его негромкий голос раскаленным свинцом вливался в уши. - Если они узнают о ребенке, его у вас попросту отберут.
Ей бы сдержаться, все отрицать... Но с языка уже сорвалось:
- Они не докажут! Я не дам согласие на проведение теста ДНК!
- Докажут. И вас не спросят. Потому что у них возможности и ДЕНЬГИ, - холодно проговорил тот. - А вас, в лучшем случае, сначала поимеют, потому что Олег Серов обожает горничных и не пропустит ни одной, а потом все равно вышвырнут.
***
Этот человек только что безжалостно проехался по ее прошлому и озвучил все ее страхи. Выковырял с кровью, вытащил ей на глаза. Цинично и жестоко, чтобы вызвать шок.
Таня понимала, что он пытается ее продавить, шантажирует, но для чего, что ему нужно? Она отдышалась.
- Почему вы? Почему Роман Серов не участвует в этом открыто? Было бы логично обратиться за помощью к матери, если вы говорите...
- Потому что мать первая отреклась от него. Потому что ему нельзя заявлять о своем участии раньше времени. Важен фактор внезапности.
Какая паутина! Какая паутина, блиииин! И она в нее встряла.
А мужчина смотрел на нее и ждал, и Таня наконец заставила себя выдавить:
- Чего вы от меня хотите?
- Всего лишь сотрудничества.
- Какого сотрудничества?
- Ничего особенного. Вы же секретарь, заносите и выносите документы. Кое-что вынесете. А взамен я вам передам папку, занесете в директорский кабинет перед самым началом правления.
- Я не буду этого делать.
- Будете. Иначе можете попрощаться со своим сыном прямо сейчас.
Вот теперь стало СТРАШНО! Что делать??? Бежать в полицию? А что если уже бессмысленно?
Она заставила себя сглотнуть ужас и спросила:
- Откуда вы все это знаете?
- У нас, скажем так... свой человек в офисе.
Тане казалось, что это ее раздавит. Что она сейчас просто умрет на месте.
- Идите внутрь, Татьяна Аркадьевна, а то замерзнете. Идите и подумайте, даю вам два дня.
Последние слова этого человека, перед тем, как он ушел, она слышала как сквозь вату.
Я очень не советую вам делать глупости...
Такое ощущение, будто ее накрыло какой-то тяжелой пеленой, рук не поднять, головой не пошевелить. А под ней расседается земля, поглощает ее, засасывает.
Болезненная нить рвется в сердце, ищет выхода...
- Татьяна Аркадьевна! - взволнованный голос Дементьева. - Что вы тут делаете, простудитесь!
Откуда, как? В этот раз она точно шарахнулась и подпрыгнула.
- А я вас ищу, вы зачем в такой холод без пальто, в одних туфельках?
После всего того, что ей только что наговорили, Тане уже везде мерещились ужасы и двойное дно. Почему он появился здесь именно сейчас? Следил за ней? Тот, кто ее шантажировал, говорил, «свой человек в офисе»...
Надо было что-то внятное придумать, какое-то оправдание. Срочно.
Мозги включились мгновенно.
- Я... простите, у меня аллергия.
- Аллергия? - вскинул брови Максим Максимович.
- Да, - Таня даже умудрилась выдавить ему улыбку, правда в глаза смотреть не могла себя заставить. - Запах. У одного из проверяющих слишком резкий парфюм. Нечем дышать. Простите.
Он смотрел на нее странно, как будто что-то решал в уме, но очнулся быстро.
- Ну что ж вы сразу не сказали, Татьяна Аркадьевна, - и потянул внутрь, приговаривая: - Пойдемте в тепло, пойдемте. Может вам лекарство?
- Нет, спасибо, у меня все есть... Есть с собой. Спасибо.
Дальше вранье уже вылетало из нее само собой, легко как по накатанной.
А у Тани было такое чувство, что она летит куда-то в пропасть. Как остановиться? Обдумать? Как??? Ей надо было хоть надолго, побыть в одиночестве. Скрыться от всех со своей бедой, зализать раны. Хоть немного воздуха!
Дементьев усадил ее на диван в холле, сказал:
- Посидите тут немного, Татьяна Аркадьевна. Сейчас решим вашу проблему.
А сам быстро ушел по направлению к приемной.
Таня была ему благодарна за то, что он наконец-то ушел. Это была передышка.
***
Она наконец осталась одна.
Прервать хоть ненадолго это падение в пропасть, ощутить почву под ногами. Таня закрыла глаза, откинулась на диван, стараясь дышать медленно и глубоко. Но желанное успокоение не приходило, вместо этого в душе рождалось понимание, что она в тисках.
Потому что она не сможет сделать то, чего от нее хотят.
И не сделать тоже не сможет.
Выхода нет.
Застыла с этим чувством в оцепенении, не заметила, как рядом с ней снова появился Дементьев. Когда он ее позвал, резко дернулась, открыла глаза.
- Татьяна Аркадьевна, пойдемте. Я все устроил, проверяющих мы пересадили, приемную проветрили. Можете заходить, никто вас там без нужды не побеспокоит.
Она чуть не прослезилась.
- Спасибо, Максим Максимович, мне так неудобно, всех побеспокоила... - пробормотала она, вставая.
- Ну что вы, Танечка, какое беспокойство, - мужчина странно улыбнулся, провожая ее до приемной. - Вы же наш счастливый талисман.
Ага, талисман, с горечью подумала Таня. Засланный вражеский шпион она.
Приемная теперь действительно была пуста, и в воздухе свежо, явно видно, только что проветривали. С трудом доползла до своего стола и уселась, стиснув руки.
- Все в порядке, Татьяна Аркадьевна? - спросил ее Дементьев.
- Да, все в порядке, да, - выдавила ему улыбку. - Все хорошо, спасибо.
И полезла в сумку, якобы лекарство искать. Мужчина ушел, а у нее мысль в голове крутилась: кто этот «свой человек»? Неужели теперь всех подозревать?
Что теперь ей думать? Что этот милый, заботливый дядчечка, может быть, крот? А может, не он, а кто-то из этих милых дедушек и дядечек? А сама она кто? Кем ей теперь себя считать? До слез обидно и страшно было, просто до слез...
Таня застыла, подперев лоб ладонями. Затихла так. Все-таки, когда первое ошеломление улеглось, к ней вернулась способность соображать.
Ее только что шантажировали, взяли на испуг. А она была расстроена, на нервах, оказалась легкой добычей.
Два дня на размышление у нее. Два дня.
Замечательное решение, размышлять, после того, как все случилось. Но теперь уж что есть. Таня потерла переносицу, провела по лицу ладонью. Если бы так можно было стереть все эмоции!
Довольно трястись, думать надо.
Этот человек, он просто собирался использовать ее в своей игре. Грязно, как расходный материал. Таня еще когда говорила с ним, кожей ощущала это. Ему, им, глубоко безразлично, что с ней будет потом. А ее действия, если она выполнит то, чего от нее хотят, вообще-то, на статью тянут!
И если она сейчас примет условия шантажиста...
Даже если она их примет, и все пройдет четко, они провернут свое дело, Олега Серова свалят, раздербанят фирму, дорвутся, будут жрать, как хотят...
Это не спасет ее ни от гнева Серовых, ни от них самих, ее просто сольют в унитаз.
Можно сказать, ее уже слили. Никого не волнует, как выпутается потом какая-то маленькая секретарша. А ребенок - всего лишь козырь, который они разыграют еще не раз, Потому что это ребенок Олега Серова, а им нужно его прижать. Это бизнес.
Но это, мать их, ее ребенок! Ее сын, а не козырь в чьих-то корыстных играх!
Нельзя вестись на шантаж.
Но и угроза, что у нее могут отнять ребенка была реальной.
Ах, какое мучительное состояние полного бессилия! Она даже застучала кулаками по столу. Звук отрезвил.
Таня покосилась на дверь директорского кабинета, и под ребрами шевельнулся страх. Да такой осязаемый, Она даже кинулась дрожащими руками вытаскивать из ящика листок А4, заявление об уходе писать. Уйти - и с концами! Но потом остановила себя. Бесполезная мера, она это уже проходила. Нельзя, как страус, голову в песок.