— Конечно. Моё любопытство подождёт, — император кивает с несколько удручённым видом. — Мия не стесняйтесь. Мой повар расстарался на славу.
Всё страньше и страньше. Я отчётливо чувствую его нетерпение. Что же такое он хочет спросить? И самое удивительное, что аура этого мужчины на меня больше не давит. Хотя тут скорее всего наша связь с Роком причиной.
— Спасибо, ваше величество, — улыбаюсь я благодарно. — Я действительно проголодалась.
— Арид, Мия. Я не шутил, — настойчиво поправляет он меня. — Вы связанная моего близкого друга. Нам доведётся часто видеться. И в неофициальной обстановке я предпочитаю именно такое обращение.
— Спасибо… Арид, — смущённо повторяю я. Скажи мне кто вчера, что я смогу вполне комфортно себя чувствовать в его присутствии точно бы не поверила.
Меня действительно на некоторое время оставляют в покое, позволяя утолить голод. А пока я молча наслаждаюсь изысканными блюдами, мужчины тоже обедают и тихо переговариваются о своих делах. К их разговору я прислушиваюсь лишь вполуха — мне ни о чём не говорят те имена и названия, которые они упоминают. Но когда речь заходит об ужесточении контроля порталов на Землю, я навостряю уши.
— Арид, ты ведь понимаешь, что это решение вызовет волну протеста среди свободных куардов? Особенно в свете твоих собственных намерений, — произносит спокойно Рок.
— Решение пока не принято, — морщится император. — Точнее не сформулировано до конца. Потому я и собираюсь вынести его на обсуждение следующего Совета.
— Ты прав. Тут надо всё хорошо продумать, — соглашается мой муж, задумчиво щурясь.
Значит, мой случай всё-таки сдвинет что-то в законах Занагара, касающихся преступлений на Земле? Хочется верить, что так. Там и своих уродов хватает.
— Мия, можете мне рассказать о вашей сестре? — с ходу в карьер спрашивает меня император, видимо заметив, что я уже больше их слушаю, чем ем.
— Что именно вы хотите знать? — настороженно интересуюсь я у мужчины.
— Кое-что мельком я видел в ваших воспоминаниях. У вас двоих есть ещё кто-то из семьи?
Глава 14
Вопрос застаёт меня врасплох. Почему он про семью спрашивает? Даже страшновато как-то предположения делать.
— У нас есть отец. Хоть мы с ним и не очень близки, — признаюсь тихо. — Ваше в… Арид, могу я спросить, почему вы этим интересуетесь? Моей сестре угрожает что-то из-за меня и того, что я попала в ваш мир?
— Нет, Мия. Вашей сестре ничего плохого не угрожает, по крайней мере с моей стороны, — абсолютно спокойно и уверенно говорит он, позволяя мне поначалу выдохнуть с облегчением.
— А не с вашей? — тут же выхватываю я суть последнего его уточнения.
— А вот это я и хочу выяснить для начала. Помимо того, что не помните ничего о мужчине, с которым провели ночь, вы рассказывали ей ещё что-то?
И смотрит так выжидательно. Вот ни капельки не равнодушно, хоть и делает вид.
— Что вы имеете в виду? — осторожно уточняю, хотя уже начинаю догадываться и сама.
— О других странностях, которые вы за собой заметили, ей говорили? О зове портала, например?
— Нет, — качаю я головой. — Я… боялась, что схожу с ума. И не хотела её этим пугать.
Невольно мне снова вспоминается тот страх, который я испытала за первые два месяца своей беременности. И то, как порой не была уверена в здравом ли рассудке. Пожалуй я потому с такой легкостью и ухватилась за объяснение про другой мир, лишь бы не считать себя безумной.
— Мия, — мою руку сжимает Рок. — Объясни, почему в своих воспоминаниях ты так боялась быть похожей на мать? И мне хотелось бы знать, как ты жила до встречи с Эскаером.
Закрываю глаза, пытаясь справиться с собой. И с застарелой горечью. Мне страшно не хочется об этом говорить, ни сейчас, ни когда-либо ещё, но Рок теперь мой муж и уж точно имеет право знать, с какой наследственностью ему жена досталась. Немного неловко, что он поднял эту тему при императоре. Но я чувствую, что увильнуть мне сейчас не дадут. Да и какая разница? Я могу молчать, а вот не думать и не вспоминать вряд ли. Значит, он всё равно узнает.
— Она в последние годы своей жизни была… сильно не в себе. И нам с Васей пришлось очень нелегко. Особенно Васе, — хрипло признаюсь я, тщательно подбирая слова. Муж всё равно увидит полную картину. — Мама… она всегда была сложным человеком. Слишком ранимая, слишком требовательная к окружающим. Отец ушёл от нас, когда мне было девять, а Васе семь. Мама оборвала с ним все связи, запретила нам с ним видеться и общаться и всю дальнейшую жизнь посвятила… своим страданиям. Она постоянно говорила, как она несчастна, как несправедлив к ней мир. О том, что её никто не понимает, что никто не может ей дать то, чего требует её ранимая душа. Переложила почти все домашние хлопоты на нас с сестрой, аргументируя это тем, что раз наш отец её бросил, то хотя бы мы должны стать её поддержкой и опорой. Мы и не возражали. Жалели её, помогали, чем могли. Где-то справлялись, где-то не очень. Заботились о себе сами.
Вздохнув, я опускаю взгляд на свои сцепленные руки. Чувствую на себе пристальные внимательные взгляды мужчин. И испытываю странное ощущение, будто своим рассказом подтверждаю что-то, что они и так предполагали.
— Маме же всегда чего-то не хватало. Она пыталась несколько раз завязать отношения с мужчинами, те быстро от неё сбегали, и каждый раз после них она ещё больше впадала в депрессию, становилась всё более странной. Словно они… иссушали её морально. Или не давали того, что ей было нужно. Не знаю. После очередного такого романа она и заболела. И наотрез отказалась лечиться. Что мы не делали, что не говорили, как не просили, всё оказалось тщетно. Мама просто зачахла у нас на глазах. И лишь, когда стало совсем всё плохо, согласилась лечь в больницу. Там и умерла. При этом она во время болезни говорила, а иногда и делала совершенно безумные вещи. Запугивала нас, чтобы мы никому не рассказывали, что дома творится. Нам с сестрой обеим до сих пор страшно вспоминать те два года, что предшествовали её смерти. Потому я и испугалась так сильно. Со мной творилось что-то странное и необъяснимое, и после пережитого… в общем ассоциации возникали не самые радужные.
— Сколько вам было, когда она умерла? — подчёркнуто ровным тоном интересуется император.
Рок же сосредоточенно молчит, даже не скрывая, что снова читает мои мысли и воспоминания, те, которые я раньше ему не показывала. Как он теперь будет ко мне относиться? Не откажется ли? Не обвинит, что я скрыла от него столь весомый недостаток своей наследственности?
— Шестнадцать и четырнадцать, — отодвинув новое болезненное опасение, отвечаю я на заданный вопрос. — Несовершеннолетние. Нам повезло, что отец быстро нашёлся и права опеки достались ему. Мы пожили с ним немного. Как-то отношения наладить толком и не получилось. У него к тому времени уже другая семья появилась, и нам с Васькой там были не очень рады. Так что, как только органы опеки перестали нами интересоваться, мы перебрались обратно в нашу квартиру. Отец не возражал.
— Он вас снова оставил? — цедит Арид, гневно сужая ледяные глаза. Куарды, сидящие рядом со мной мрачнеют ещё больше и меня окутывает удушающей аурой их эмоций.
С учётом того, как они тут к рождению и воспитанию детей относятся, я могу представить, как выглядит для них поступок нашего отца.
— Нет, — поспешно мотаю я головой. — Он, помогал нам во всём. Деньги давал, на жизнь, учёбу. Приходил, когда было нужно что-то. Просто позволил нам жить отдельно, как мы привыкли. Так всем было лучше.
Я до сих пор так считаю. Нам было в тягость жить с новой семьёй отца. К тому же мы с Васей привыкли самостоятельно заботиться друг о друге. Вдвоём всегда. И хотя бывало, конечно, что сорились. Бывало, что раздражались. Но всё равно держались вместе. А теперь разлучены, получается, что навсегда.
Стул Рока издаёт скрип, когда он резко наклоняется ко мне. А в следующий миг, я оказываюсь у него на руках. Опять.
— Глупая. Я получил в связанные бесценное сокровище, и буду последним глупцом, если откажусь от тебя, — ворчит он, прижимая мою голову к своему плечу.
— Но…
— Помолчи, Мия. И выслушай. Твоя мама сошла с ума не просто так.
— Что? — вскидываю я голову, но натыкаюсь на строгий взгляд мужа и захлопываю рот.
— Судя по тому, что ты рассказала и позволила мне увидеть, она была энергетически зависимой. Вы таких энергетическими вампирами называете, — вышибает из меня дух Рок новой информацией. — Она получала подпитку от вас с сестрой. И пыталась получать от мужчин, но быстро выматывала их, ничего не давая взамен, и те сбегали. А ей эта энергия была жизненно необходимой. Особенно мужская. Постоянная нужда в подпитке и свела вашу мать с ума и довела до болезни и смерти. Будь она более разумной и понимающей, что с ней происходит, искала бы более сильного партнёра, который мог бы её питать без ущерба для себя, а не цеплялась за задохликов энергетических.
Я только и могу, что ошарашенно хлопать глазами. Мама была энергетическим вампиром? Нет, у меня иногда мелькала такая её характеристика в голове, но как-то не всерьёз. Без реальной веры в это. Но вот Рок говорит с абсолютной твёрдой уверенностью. И я не знаю даже, как это воспринимать. В голове пока не укладывается. Хотя, если задуматься, то это многое, очень многое объясняет.
— Что вы с сестрой почувствовали, когда её не стало? Вам стало легче, ведь так? Вы стыдились этого, считали себя плохими дочерями, но вы почувствовали, как она прекратила тянуть из вас силы.
Это звучит ужасно, низко, некрасиво. Но он прав. Мы горевали по маме. Нам было очень больно и тяжело. А ещё стыдно за инстинктивное чувство… свалившейся с плеч непосильной ноши, каменной глыбой прижимавшей нас к земле.
— Я такая же? Как она? — спрашиваю тихо. Ведь что-то же нашёл во мне особенного Рок. Может поэтому я смогла принять его энергию?
— Нет, девочка. У таких, как твоя мать, дочери рождаются другими. Способными подпитываться от всего вокруг, от Вселенной, от своих и чужих эмоций, от созерцания прекрасного, от любимого дела, мужчины рядом. Вы как губка впитываете энергию и накапливаете её, обладая огромным внутренним резервом. Способны принимать и отдавать. Это заложено в вас с рождения, иначе с энергетически зависимой матерью не выжить. И именно это сделало тебя такой уникальной и способной стать парой куарду.
— А сыновья? — уже из чистого любопытства спрашиваю я. — Что если у таких женщин рождаются сыновья?
— А сыновья, если не приобретают способность энергетически закрываться, и если рядом нет сильного отца, становятся абсолютно зависимыми созданиями, которых и мужчинами язык не поворачивается назвать, — слышу в ответ от мужа.
Пару минут я сижу тихо, переваривая всё что услышала. Самое значимое для меня во всём этом то, что сумасшествие мне, кажется, не грозит. И Васе тоже.
— Ты думаешь, Вася такая же, как я? — наконец озвучиваю я закономерный вывод.
— Теперь я в этом абсолютно уверен. Точнее, мы уверены, — хмыкает Рок.
И тут-то я понимаю, что мои догадки насчёт интереса Арида к моей сестре не так уж и невероятны в свете всего вышесказанного.
— Почему это предположение тебя так пугает? — сразу же реагирует на мои мысли муж, тем самым подтверждая их.
— Я не… я… очень хочу для сестры счастья. И любви в браке, — сбивчиво признаюсь двум куардам.
Ну и пусть обижаются. Ваську в обиду не дам. С некоторым опасением поворачиваюсь к императору и наши взгляды встречаются. Он рассматривает меня слегка прищуренными глазами, задумчиво, и к моему облегчению совсем неоскорблённо.
— И вы считаете, что я не могу ей этого дать? — интересуется, склонив голову набок.
Вот карты и открыты. Значит, он действительно нацелился на мою сестру.
— А можете? — с вызовом спрашиваю в ответ. Ведь даже Рок, при всём его заботливом ко мне отношении, не скрывает, что я для него ценное приобретение. Очень нужная, выгодная, полезная, вкусная и потенциально плодовитая связанная. Полюбит ли он меня когда-нибудь, большой вопрос.
— Я не узнаю этого, пока не познакомлюсь с ней, — дёргает уголком губ император. — И вы не можете знать, откажет ли мне Василина. Особенно, когда узнает, что вы здесь.
Шах и мат. Я действительно не знаю, как поступит Васька. И имею ли я право решать за неё?
Мне безумно сложно представить свою младшую сестрёнку с ним. Она же девчонка совсем. Храбрая и ершистая, а внутри ранимая и чуткая, мечтающая о любви и заботливом мужчине рядом. А Арид… Да очень хорош собой, тут он Року ничуть не уступает, но даже по виду он намного старше её. Да, скорее всего может быть при желании заботливым и опекающим, но при этом ещё и задавит авторитетом… Он пугающий, жёсткий, до одури властный и расчётливый… куард. Вот только разве я могу быть уверена, что Ваську это оттолкнёт? Что она откажет ему? Что он ей не понравится? Разве могу я принимать такое решение за неё?
— Послушайте, Мия. Я не буду скрывать от вас, что перспектива получить в связанные вашу сестру кажется мне очень привлекательной, — спокойно продолжает Арид. Мягко, вкрадчиво, бархатно. Так, что хочется верить. — Она очень красивая девушка. Притягательная и манящая. И скорее всего сможет принять мою силу. Я собираюсь предложить ей пойти со мной в наш мир, чтобы она могла быть рядом с вами, а я мог ухаживать за ней. Так, как она того достойна.
— А что будет, если она откажется? — интересуюсь подозрительно, с замиранием сердца вглядываясь в его глаза, прислушиваясь к эмоциям. — Вы же не будете её принуждать?
— Мия, вы не понимаете, о чём говорите, — раздражённо хмурится он, сжимает сурово губы. Злится. — Слияние при таком потенциале, как у меня, или у вашего связанного для любой женщины, даже такой особенной, как вы с сестрой, безопасно только при условии её полного доверия. И добровольного согласия. Так, как было в вашем случае, — вынуждает он меня вспыхнуть откровенным намёком. — Мне не нужна выжженая безвольная игрушка, если я могу получить бесценное сокровище, супругу, способную разделить со мной жизнь и силу.
То, как он это говорит, то, каким решительным пламенем горят при этом его глаза, наталкивает меня на мысль, что получить такое сокровище Арид буквально жаждет. И ещё приходит понимание, что он попытается это сделать независимо от того, отвечу я на его вопросы, или нет. Уверена, найти без моей помощи Василину для него может и будет сложнее, но уж точно не невозможно. А когда он её найдёт, то уж не пожалеет усилий, чтобы добиться и доверия и согласия. Как сделал со мной Рок.
Я беспомощно смотрю на императора, пытаясь понять, что мне делать, как поступить, как защитить сестру. А самое главное — нужно ли её защищать?
— Маленькая, позволь ей самой решить, — мягко увещевает меня муж, поглаживая по спине.
Ага, конечно, пусти кота к сметане, пускай сметана сама разбирается.
— Здесь её никто не обидит. Разве тебе со мной плохо? — с усмешкой нарочито мурлычет Рок, касаясь губами уха. Вот не думала даже, что он так умеет. Ну разве возможно связно думать в таком положении? И трепыхаться бесполезно, не отпустит ведь.
— Есть ещё один момент, — мрачнея, добавляет Арид. — Насколько я понял, Василина ведь очень… решительная девушка, и будет искать пропавшую сестру. Я прав? — и продолжает после моего неохотного кивка. — Существует небольшая вероятность, что в своих поисках она привлечёт к себе ненужное внимание.
— Чьё? — холодею я.
– Помимо моих подданых на Земле бывают ещё и куарды из других стран Ильмондара, которые не подчиняются ни мне, ни законам империи Занагар. Я уж молчу об отщепенцах и преступниках. Я сегодня получил кое-какие сведения о деятельности представителей нашей расы на вашей родине и многое меня настораживает. Уверяю, Мия, для Василины будет тем лучше, чем быстрее я её найду, расскажу, что её сестра жива, здорова и находится в безопасности, и позабочусь, чтобы она не нашла проблем на свою красивую… головку — припечатывает император, окончательно разбивая в пух и прах все мои доводы и сомнения. От одной только мысли, что с Васей может случиться беда, сердце начинает сбоить, зажатое в ледяных тисках.