Я плеснул в стакан немного виски, поднял голову и увидел, что Вайпер идет ко мне.
— О, мой бог,— произнес я, оглядев его с головы до ног.
Он зачесал свои иссиня-черные волосы назад, собрал их в хвост и надел темный облегающий костюм. Но именно от того, как он носил костюм, у меня отвисла челюсть. Все пуговицы на белоснежной рубашке были застегнуты доверху и… черный галстук! — он повязал черный шелковый галстук! Я не мог оторваться, потому что гребаный галстук и все пуговицы застегнуты. Куда, черт возьми, делся мой мужчина? И кто этот горячий, но серьезный правильный парень? Вайпер поднял бровь, видя выражение моего лица.
— Я хочу произвести хорошее первое впечатление.
— Ты же в курсе, что они видели тебя обнаженным на обложке журнала, правда?
— Возможно, они сделают вид, что не видели, а мы притворимся, что так и должно быть. Я тут пытаюсь поразить их с первого взгляда.
— Ты не сможешь не поразить их, и неважно, что на тебе надето.
Вайпер послал мне самодовольную улыбку.
— Это твой способ сказать, что я выгляжу чертовски горячо?
— Вообще-то, — сказал я, обходя кухонный островок со стаканом в руке и подходя ближе, — ты выглядишь классно, но как строгий английский профессор.
— Что? — он искренне удивился, — я подумал, что ты так бы оделся на встречу с родителями. Английские профессора носят кардиганы и прочее дерьмо.
— Даже не думай покупать такой. На, выпей! — я протянул ему стакан и потянулся к галстуку. Развязав, я бросил его на пол и принялся расстегивать рубашку.
— Ты должен отвести меня вниз и познакомить с родителями, а не срывать одежду, — ухмыльнулся Вайпер, тая от удовольствия, но не делая ничего, чтобы меня остановить. — Знаю, ты считаешь костюм сексуальным.
— Сексуальный, возможно, но это не ты. Я пытаюсь найти своего парня под всей этой одеждой. — Я расстегнул пиджак и сделал шаг назад, восхищаясь видом. Лучше. Значительно лучше. — Я просто хочу, чтобы они познакомились с настоящим тобой, потому что настоящий ты — чертовски невероятный.
Взгляд Вайпера потеплел, и он залпом выпил свой напиток. Затем он потянулся ко мне, положил руку на шею и притянул для поцелуя, который на вкус был как огонь, виски и желание.
— М-м-м, — вырвалось у меня. — Вот он.
— Значит ли это, что я могу не следить за своим языком?
Я рассмеялся, отстранившись, и взял его за руку.
— Ты не волнуешься, что Шерил Олсен скажет на это? — спросил я, нажимая на кнопку лифта
— Черт, — растерянно протянул он, рассмешив меня еще больше.
— Мне нравится, что моя мама сводит тебя с ума.
— Она не сводит меня с ума, — сказал Вайпер, поправляя воротник пиджака. Мы вошли в лифт, и я многозначительно посмотрел на него. Он закатил глаза. — Может, я хочу впечатлить ее. Отвали.
Я улыбнулся, наблюдая за отражением Вайпера в блестящих золотых дверях, пока мы спускались на первый этаж. Я видел, как он, чтобы не суетиться от волнения, спрятал свободную руку в карман. Было чертовски мило, что он такого высокого мнения о моих предках — о моей маме, в частности — и поэтому он нервничал, так как никогда не показывал эту сторону себя. Я повернулся к нему лицом.
— Не волнуйся, ладно? Они полюбят тебя.
— Они подумают, что я развратил тебя, — пробормотал он, — вынудил присоединиться к рок-группе, петь грязные песни и приковал тебя к своей кровати.
— Ну… вообще-то все так и было. — Я улыбнулся, когда Вайпер открыл рот, словно собираясь протестовать. И тогда я наклонился и подарил ему быстрый поцелуй, уже когда двери лифта начали открываться, я сжал его руку со словами: «Шоу начинается».
Мы направились по частному коридору, ведущему в передний вестибюль, и как только прошли через дверь, Вайпер чуть сильнее сжал мою руку. Я проследил за его взглядом — на серебристом плюшевом диване сидели мама с папой, разговаривая с парой по соседству. Я перевел взгляд на Вайпера: хотя его лицо и выражало сосредоточенность и спокойствие, но хватка на моей руке говорила об обратном. Я слегка улыбнулся, сжал его пальцы и повел знакомиться.
Родители тоже приоделись по случаю: отец был в синем костюме в тонкую полоску, а мама — в шелковой блузке и кремовых широких брюках из шифона и на каблуках. Когда мы остановились перед ними, они посмотрели вверх и широко улыбнулись.
— Хейло, — произнесла мама, поднимаясь на ноги.
Но потом, видимо вспомнив, что находится посреди разговора с парой напротив, быстро извинилась, а затем уже обернулась и поздоровалась с нами. Она обняла меня, наклонилась для поцелуя, без сомнения оставив след от розовой помады, что была на ее губах, и после обратила свое внимание на мужчину рядом со мной. Того, чью руку я все еще держал в своей.
— Вайпер, как прекрасно, наконец, встретиться с тобой, — произнесла она с теплой улыбкой, проигнорировав протянутую руку Вайпера. Мама протянула к нему обе руки и обняла его. — Наш сын так много рассказывал о тебе, что я чувствую, будто уже давно знаю тебя.
Широко распахнутые глаза Вайпера встретились с моими. Его тело замерло от шока, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. После он нерешительно обнял мою маму в ответ. Я практически видел, о чем он думает: «Черт возьми, Шерил Олсен меня обнимает. Что, блин, я должен делать?»
Я сдержал смешок, пожав плечами, и повернулся к отцу.
— Сын, — произнес он, сжимая меня в медвежьих объятиях, которые я ему вернул с такой же силой. Теперь это выглядело своего рода соревнованием, кто кого обнимет сильнее.
— Пап, спасибо, что пришли.
— Мы бы не смогли пропустить. Кто знает, когда мы увидим тебя снова, — он похлопал меня по спине, и его зеленые глаза слабо замерцали.
Похоже, он хотел сказать что-то еще, но вместо этого посмотрел на Вайпера, который улыбался моей маме в ответ на что-то сказанное ей. Слишком тихо, чтобы я расслышал.
— Пап, я хотел бы познакомить тебя с Вайпером, — сказал я, указывая на моего парня. Парня. Это все еще звучало и ощущалось так странно. — Вайпер: мой отец!
— Рад познакомиться с вами, сэр! — бодро отчеканил Вайпер, пожимая ему руку.
А вот что я точно знал о своем отце — он предпочитал рукопожатиям объятия.
— Ты можешь звать меня Ларри, — сказал отец и дернул Вайпера вперед в свои крепкие объятия и похлопал того по спине. — Я тоже рад с тобой познакомиться.
Поверх плеча отца я видел, как удивленные глаза Вайпера распахнулись еще шире, словно он не мог понять, почему был так охотно принят моей семьей, когда, с его слов, он «развратил их сына». А я был уверен, что они полюбят его. Каждый раз при общении они задавали мне миллион вопросов о Вайпере, о наших делах, были ли люди добры и «милыми с нами». Они никогда не ставили под сомнение наши отношения, когда я рассказывал им о Вайпере и обо мне. И то, как они безусловно приняли нас — даже до знакомства с Вайпером — заставляло меня чувствовать еще большую благодарность к ним. Родителей не волновало, что Вайпер мужчина. Их волновало только мое счастье.
— Я голоден. А вы, ребят? — спросил отец, когда мы вошли в ресторан. — Я записал наши имена, как только мы приехали сюда, так что скоро столик должен быть готов.
Мы остановились перед хостес, и как только она заметила Вайпера, тут же протянула четыре меню.
— Добрый вечер, Вайпер, Хейло! Следуете за мной, ваш столик готов.
Отец удивленно поднял бровь, а я с улыбкой пожал плечами. Мы последовали за девушкой к постоянному столику Вайпера — кабинке в глубине ресторана, где освещение было более тусклое, а сам стол — уединенным. С тех пор, как мы были вместе, Вайпер всегда старался выбрать самый приватный столик, какой только смогут найти, чтобы никто не нарушал нашего уединения, хотя иногда нам и приходилось проходить через ресторан, как, например, сейчас.
Все взгляды в помещении следовали за Вайпером, который шел с такой уверенностью, что даже если наверняка не знать, кто он, то все равно чувствовалось, что он был кем-то. Затем взгляды перемещались на меня, и если посетители еще не сложили два и два, то при виде нас вместе, они понимали, кто есть кто, и кем мы приходимся друг для друга. Я не понял, узнали ли они меня как фронтмена группы или нет, но точно знали или предполагали кто такой Вайпер: наверняка видели музыкальные клипы, фотографии в «желтой прессе» и журналы. Невозможно было пропустить момент, когда озарение достигало их глаз.
— Спасибо, — поблагодарил Вайпер, когда мы заняли места. Мы с Вайпером расположились напротив моих родителей.
— Напитки как всегда? — спросила Вайпера хостес.
— Не сегодня. Я думаю, мы возьмем бутылку вина Ganevat ‘Marguerite’ Côtes du Jura 2012 года, если это, конечно, подходит для всех? — Вайпер вопросительно осмотрел каждого из нас, и я понял, что это был очень хороший выбор, судя по удивленным лицам родителей.
— Это было бы прекрасно, — сказала мама, тепло улыбаясь Вайперу, который благодарно сжал мою руку под столом. Возможно, я упомянул, а он запомнил склонность моих родителей к хорошему шардоне, когда мы планировали этот вечер. И хотя никто из нас не любил белое вино, я знал, как важно для Вайпера произвести хорошее впечатление на моих предков. Моему мужчине не нужно было стараться: пусть он и не догадывался, но они уже были готовы есть из его рук.
ГЛАВА 25
ВАЙПЕР
Я заказал сразу несколько закусок к вину, и официантка ушла выполнять наш заказ. Когда мы погрузились в изучение меню, Ларри произнес:
— Кажется, вы, парни, привлекли всеобщее внимание в этом ресторане.
— Мы часто приходим сюда, — сказал я, пытаясь приуменьшить любопытные взгляды, обращенные на нас с Хейло, когда мы вместе выходили на публику.
— Нет, не думаю, что поэтому. Скорее, они все задаются вопросом: могут ли они подойти и поговорить с вами, — Ларри улыбнулся. — Не нужно разыгрывать скромность. Мы знаем, какие вы суперзвезды.
— П-а-а-ап, — застонал Хейло.
— Что? Мы гордимся тобой, сынок.
— И я благодарен за это, но не могли бы вы не использовать слово «суперзвезда»? Это заставляет меня чувствовать себя придурком.
— О, милый, — Шерил потянулась через стол и накрыла руку Хейло своей. — Ты бы никогда не стал придурком.
Я усмехнулся, наблюдая за отношениями Хейло с родителями, разыгравшимися передо мной. Он всегда говорил, что они вчетвером, включая Имоджен, сплоченная команда, и их связь была осязаема.
— Так что, вы оба взволнованны предстоящим туром? — спросила Шерил. — Где первая остановка?
Хейло взглянул на меня.
— Атланта, — ответил я, кивнув официанту, подошедшему с бутылкой вина. Он откупорил ее и предложил Ларри продегустировать. — И да, это будет чем-то особенным. Хейло сведет всех с ума.
— Мы не можем дождаться, чтобы увидеть, как это будет, — Шерил сделала глоток шардоне, и мы с Хейло выпучили глаза от удивления.
— Вы не можете прийти на концерт, — выпалил Хейло.
— Почему нет?
— Потому что…— он покосился на меня, но, черт возьми, я не собирался рассказывать его родителям, что это будет неприличное шоу. Вместо этого я сделал большой глоток вина, и тогда Хейло закончил:
— Это не совсем в вашем стиле.
— Уверен, что в нашем, — сказал Ларри. — Мы слушали альбом…
— О, господи, — Хейло откинулся на спинку стула.
— Это фантастика. Мне нравится та песня… как ее, Шерил? В которой про луну и звезды?
— «Темный ангел», — ответила Шерил, — такая запоминающаяся. Мы слушали ее по пути сюда, верно Ларри?
Он кивнул.
— Да.
— Но не волнуйся, — продолжила она, — мы не слушали те, которые с пометкой «откровенное содержание».
Чтоб меня! Я никогда не думал, что родители Хейло — охренительная Шерил Олсен! — будут когда-либо слушать наши песни. Но, по крайней мере, она вроде не слушала песню, в которой я написал, как ее сын делает меня твердым.
Мне вдруг понадобилось что-то покрепче белого вина.
— Ну, мы будем исполнять и «откровенное содержание», так что, может, вы с папой пропустите этот тур?
Лицо Хейло приобрело великолепный оттенок красного, и мои пальцы зачесались от желания почувствовать тепло его кожи.
— Это глупо, — сказала Шерил, и Ларри одновременно с ней пробурчал:
— Мы пойдем независимо от того, нравится тебе это или нет.
Когда Хейло уронил свою голову на ладони, я сглотнул, не зная, что сказать. Родителям определенно не нужно было смотреть шоу, но они с таким ожиданием смотрели на меня, что я не выдержал и предложил:
— Мы можем достать вам пропуск на концерт в Нью-Йорке.
Хейло резко поднял голову.
— Что?
Кровь хлынула к моему лицу, и это было вовсе не от вина. Черт, что я только что предложил? Гребаные билеты?
Шерил торжествующе улыбнулась.
— Спасибо тебе, Вайпер. Хейло никогда не говорил нам, где он выступает, поэтому мы редко видим его выступления.
Иисусе, и их первым впечатлением будет Хейло, поющий о моих посиневших яйцах. Блядь.
К счастью, принесли закуски и после того, как мы заказали основные блюда, я пнул Хейло под столом, чтобы он сменил тему.
— Так, я бы хотел вам кое-что показать, — сказал он, доставая телефон из кармана. Он полистал, пока не нашел то, что искал, а затем положил телефон перед родителями.
Шерил распахнула рот.
— Это для вашего тура? — она посмотрела на Хейло. — Ты будешь играть на этом рояле?
— Это потрясающе, — Ларри поднял телефон, чтобы увеличить картинку и рассмотреть изображение поближе. — Смотри, Шерил, это Steinway & Sons, как твой.
— Только покрытый перьями, — сказала она. — Я немного завидую. Это совершенно потрясающе.
Хейло потянулся к моей руке под столом и сжал ее на моем бедре.
— Это подарок Вайпера. Он спроектировал его сам.
— Ты сам спроектировал это? — удивленно спросила Шерил и посмотрела на Хейло. — И ты после тура оставишь его себе?
Хейло засиял.
— Да и да.
— Но… ты не сможешь поставить его в своей квартире, — Ларри сморщил нос при слове « квартира», что означало — его чувства по поводу квартиры Хейло были такими же, как и мои. А именно: мы должны к чертям сжечь то место.
Хейло забрал свой телефон и убрал его в карман.
— Знаю. Я буду искать новую квартиру, когда завершится тур по США.
Ха! Я не думал о том, что Хейло хочет новую квартиру для себя, пока изо всех сил старался удержать его в своей постели каждую ночь. Но это имело смысл, если он хотел что-то собственное. Если квартира будет близко к моей, и он будет так же оставаться у меня каждую ночь. Полагаю, я не против. Наверное.
— Вайпер, какой милый подарок для Хейло, — восторженно произнесла Шерил.
Милый? Она только что произнесла мое имя и слово «милый» в одном предложении?
— Я впечатлен. Какой высоты эти крылья? — спросил Ларри.
— Около пяти метров. — Черт, я сделал бы их еще больше, если бы они влезли куда-нибудь, кроме стадиона.
Ларри издал низкий свист и Шерил сказала:
— Что ж, не могу дождаться, чтобы увидеть это лично. На вашем концерте.
Хейло снова застонал, его голова упала на мое плечо, а под столом я все еще сжимал его руку. Смешок, который вырвался из моего горла исчез, когда я поднял глаза и увидел, что Ларри и Шерил наблюдают за нами с одинаковыми улыбками на лицах. Тех, что сказали мне — они одобряют не только меня, но и наши отношения.
Больше всего сегодня вечером меня беспокоило то, что родители Хейло не смогут понять, как много он для меня значит. Видя, как они смотрят на нас — все мои переживания рассеялись, как дым.
ГЛАВА 26
ХЕЙЛО
Музыка пульсировала. Громкий тяжелый бит вибрировал сквозь все мое тело быстрее и быстрее, пока платформа, на которой я стоял, поднималась из-за сцены.
Момент настал — вот и началось первое шоу «Падшего ангела» тура «Искушение». Мое сердце билось так сильно, что почти заглушало звуки барабанов Слейда. Месяцы планирования и репетиций привели нас сюда, в забитый кричащими фанатами стадион. И в этот раз они выкрикивали мое имя, а не Трента.
Стойка с микрофоном находилась рядом со мной. Глубоко вздохнув, я задержал воздух, затем резко выдохнул, сбрасывая остатки напряжения. Последний час я провел, расхаживая за кулисами, пытаясь избавиться от тревоги, которая, казалось, пробирала меня до костей. Попытка отвлечься и посмотреть на «Грань звука» — группу у нас на разогреве — не сработала. Я оказался не способен сидеть спокойно, а волнение перло сквозь тревогу. Вайпер оставил попытки меня успокоить, оставив готовиться к сегодняшнему вечеру так, как было нужно мне. Его способ подготовки — выпивка и пикировки с парнями — мне не подходил. Это было слишком спокойно для того, что я чувствовал.