Сашка учится в том же университете, что и я, а в пятницу на занятиях я его просто-напросто не заметила, поскольку одна наглая личность умудрилась меня украсть прямо в собственном багажнике. Его напульсники, прикрывающие пластырь, я до сих пор носила.
Так я узнала, что для парня предпочтительнее обдуманность и медлительность во всем, когда как его друзья-товарищи более активны, эксцентричны, не любят сидеть на месте и ничего не делать. В еде у него определенных предпочтений не было, но домашняя еда привлекает куда больше заказной. Одежду носит просторную, спокойных тонов, привлекать к себе внимание не любит и не хочет, неоднократно заметил, что на сцене у него совершенно иной образ, поэтому в реальной жизни узнать довольно проблематично. Что касается всего остального — жуткий собственник.
— Если ты моя девушка, значит моя и только моя, я ни с кем не собираюсь тобой делиться. Если вдруг возникнут сложности, я имею в виду, если к тебе кто-то начнёт приставать или совершать что-то подобное, я должен и имею полное право знать и вмешаться.
Иначе говоря, «не обижайся, если я кому-нибудь из-за тебя начищу морду по причине своей глубокой ревности, я же тебя предупреждал».
— Ты мне сразу понравилась, так что… если уйдёшь от меня — я тебя прибью. Если изменишь — я тебя прибью. Будешь заглядываться на других — прибью! А в остальном обещаю быть ласковым и нежным, любить тебя безумно, холить и лелеять.
Сразу вспомнилось: «Обещал любить, холить и лелеять — бормотала она, закапывая труп». Мдя-а-а… Это явно не тот случай. А ведь так всё хорошо начиналось! Мне никто не угрожал, к примеру.
Подавшись чуть вперед, я решила вспомнить, что я всё же женщина, с самой настоящей женской логикой и такими же собственническими замашками. Ему можно, а мне нельзя?
— Ты мне сразу понравился, так что… Уйдёшь от меня — найду и закопаю. Изменишь — загрызу. Будешь заглядываться на других — глазки повыковыриваю.
Главное, очаровательно всё время улыбаться, глядя, как мрачнеет и вытягивается по мере тобой произносимого лицо парня. Он, между прочим, первый начал. А я не люблю, когда мне угрожают. Скажи он просто и без пафоса «верность и честность в отношениях», я бы согласилась и мы так и делали бы, но в данной ситуации промолчать я просто не могла.
— Карина-а, — начал было Саня.
— Сашенька-а, — повторила я столь же многозначительно, с нотками раздражения.
На том и порешали, что лучше нам со всем согласиться и больше к этому вопросу не возвращаться. Решали, к слову, хозяева кафе и их посетители, укрываясь кто где от разлетающейся в стороны посуды. Ну, да, небольшой «семейный скандал». Посуда, как и положено, не выжила. Ущерб возместили, перед всеми извинились и быстренько свалили, пока нас ещё в чём не обвинили.
Уже по вечернему парку мы гуляли за ручку, и лично я искренне поражалась, как мы могли провести здесь практически весь день.
Мы пошли в открывающиеся ближе к ночи аттракционы, где я выиграла для Сашки чем-то удивленную лисичку ярко рыжего цвета, отгадав пять загадок у высокого жуткого клоуна. Он был ещё и очень грустным, потому что его боялось большинство посетителей, и никто к нему не подходил. С молчаливого одобрения Сашки я решилась ему, в смысле клоуну, помочь с этой проблемой. Наш бой на саблях, сделанных им же из воздушных шариков, публика забудет ещё не скоро. Я мужественно держалась, левой рукой схватившись за раненное правое плечо, а мужчина в конце, заколотый мною, театральным жестом схватился за сердце и с душераздирающим хрипом опал на колени. Битва была выиграна, публика заинтересована, клоун благодарен.
Затем мы пошли в тир, где Сашка установил рекорд в меткости и добыл мне…енота. Енота! Не настоящего, правда, но и такой меня весьма порадовал. Вот и ходили мы довольные и уставшие, держась за руки и обнимая лису и енота. А ещё взрослые люди!
— Она теперь со мной спать будет, — решил Сашка, с улыбкой разглядывая свой сувенир, — назову её Врединой.
Я обиделась. И сильно! Даже выразительно отвернулась в сторону, руку тоже забрать пыталась, только не получилось. Да и настроение не то, чтобы долго обижаться.
Потом мы напали на магазинчик с кучей разнообразных сладостей, Сашка накупил целый бумажный пакет, ещё и сам всё оплатил, а мои деньги брать отказался наотрез. Мы гуляли, наблюдали за радостными людьми тут и там, набивали себе желудки и старательно толстели, обнимались с игрушками, и всё у нас было хорошо и просто-таки замечательно, пока где-то в толпе взгляд не выхватил знакомое лицо, а сердце болезненно не сжалось.
И с чего бы телу так реагировать? Я ещё долго стояла и рассматривала людей, но найти то знакомое лицо так и не смогла. Уже начала верить, что мне просто показалось, но сердце твердило об обратном.
Совсем рядом радостно зазвенел мобильник. Повернув голову, я проследила за тем, как Саша вытаскивает сотовый из кармана джинс и, глянув на имя звонившего, хмуро отвечает:
— Слушаю. Нет. С девушкой. Да, своей. Что случилось? — замолчав ненадолго, вслушиваясь в речь говорящего на том конце провода, парень чуть отодвинул трубку от лица и виновато у меня поинтересовался, — Ты не против съездить со мной? Нужно помочь одному другу…
— Конечно, — с готовностью кивнула я.
— Едем, — тут же отчитался Саша и сбросил вызов, быстро и решительно уволакивая меня к стоянке.
Уже покидая парк, я позволила себе обернуться… Зря. Сердце вновь сжалось, отдавая в грудь сильным уколом. Сознание, невесело усмехнувшись, обрадовало известием, что мне не показалось, и там, в толпе, действительно стоял и не сводил с меня взгляда Денис.
* * *
Денис.
Шумно, сотни разноцветных огней горят и мигают со всех сторон, музыка играет, люди плавают в толпе… Словом — кошмар, а не парк развлечений.
И как меня вообще сюда занести могло? А очень просто.
Всё началось утром, когда без предупреждения заявилась мама. Просидев у меня добрую половину дня, она в конце концов уехала, забрав с собой Вику и половину её нового плющевого войска. Только я собирался отдохнуть, как в дверь повторно позвонили. На пороге стояла Ритка, радостно улыбаясь и держа в руках книгу сказок.
— А Вика уехала, — сказал я ей виновато.
Лицо девушки тут же погрустнело, побледнело как будто и потеряло всю радость. А я себя таким виноватым почувствовал, что не привел мелкую с Ритой попрощаться, что и ляпнул не подумав:
— Пойдём вечером в парк развлечений? Говорят, там очень весело.
Естественно, Ритка согласилась. Вечером, как и договорились, пошли гулять. Мы и в комнате страха побывали, совершенно не страшней, и на карусели покатались, и на колесе обозрения уже были, и на так называемом «миксере» тоже. Рита веселилась, смеялась, наслаждалась происходящим. Мне тоже было весело и спокойно, радостно было наблюдать за восторженным выражением на красивом лице.
А потом всё поменялось, будто меня схватили за ноги и стащили с небес на землю. Крики и шум перестали радовать слух, огоньки потеряли свои цвета, даже стоящая где-то там в очереди Рита, пока я пошел за мороженым, больше не имела значения. Я видел только её: Карину. Карину Зайцеву, ещё позавчера смотревшую со мной мультики у меня дома, ту самую девушку, из-за которой я подрался с собственным студентом. Её… с другим. Парня я узнать не мог, хотя точно знал, что где-то однажды видел. Мельком, поэтому не обратил внимания, но видел.
И я стоял, окруженный толпой, не в состоянии отвести взгляд и перестать смотреть на то, как она смеётся, с любовью глядит на игрушку у себя в руках и с хитринкой и заинтересованностью на своего спутника.
Дурак! Какой же дурак! Мог бы и сразу догадаться, что у неё парень есть, прежде чем устраивать всё то, что умудрился устроить. И, ради всего святого, надо было трижды думать, прежде чем позволять себе проявление каких-либо чувств по отношению к этой девушке!
Совершенно неожиданно повернув голову, Кара вдруг увидела меня. Я торопливо отступил, теряясь среди людей и надеясь, что она меня не узнала. Странное дело, но в тот момент я хотел этого больше всего на свете.
Выждав несколько минут для верности, я вновь выглянул и застал только две удаляющиеся спины, одна из которых, словно почувствовав мой взгляд, резко обернулась.
Теперь сомнений не было — она меня узнала.
Глава 7
* * *
Карина
Полтора часа. Мы ехали уже полтора часа! По ночной автостраде, оставив где-то далеко позади город, разрезая светом фар тихую темноту. Остроты ощущений, если не брать в расчет меня, парня и леса вокруг, добавляло и ещё кое-что…
— Саня, пусти меня за руль! — взволнованно потребовала я сразу после того, как дорогое авто вильнуло по полосе.
Засыпающий парень после этого широко распахнул глаза, позабыв о всякой сонливости и теперь не отводя взгляда от дороги. Но на долго его не хватит, я это отлично видела. Перспектива оказаться где-нибудь в канаве в перевернутом авто посреди шоссе глубокой ночью меня как-то несильно прельщала.
— Ладно, — вынужден был сдаться Александр спустя несколько минут уговоров и разумных доводов с моей стороны.
Сбросив скорость, он скатился на обочину, устало откинувшись на спинку сидения. Из машины я выскочила первой, мгновенно продрогнув от неожиданного холода. Ещё днём было тепло, практически жарко, я так в футболке и проходила, а сейчас, когда небо украсила завораживающая россыпь звёзд, даже пар изо рта вырывался. Неосознанным движением обхватив собственные плечи, я торопливо направилась в обход машины, чтобы уже у водительского места чуть ли не пинками выпихнуть Сашку на улицу.
— Ух! — подпрыгнул он, прочувствовав все прелести осени. Я торопливо и без лишних слов запрыгнула на водительское сидение, машинально потянувшись к ремню безопасности. Почти сразу хлопнула пассажирская дверь, и Сашка повторил мою процедуру с пристегиванием, попутно приговаривая, — Там скоро заправка должна быть, свернём на неё.
Я покорно кивнула, скользнув взглядом по индикатору уровня топлива.
— Ты разве спать не хочешь? — сладко зевнул Саша в кулак, когда мы стронулись и стрелка спидометра поползла вверх. Гнать я не собиралась, по ночному шоссе семьдесят-восемьдесят километров в час самое то. Саня, кстати, с такой же скоростью передвигался.
— Не хочу, — покачала я головой, приноравливаясь к немного непривычному автомобилю. У меня механика, а у него оказался автомат… Но это ничего, мне не привыкать, Егор-то тоже автомат предпочитает. Вот они, мужики — лень за рычажок подёргать, да педальку понажимать.
— Ты же ещё недавно жаловалась на хронический недосып, — припомнил Сашка, сам моей же болезнью сейчас страдая.
Мужик он оказался гордый, да ещё и, похоже, пугливый. Как иначе объяснить, что он не спит, а внимательно наблюдает за каждым моим движением и напрягается каждый раз, когда навстречу что-то едет?
— После полуночи спать уже не так хочется, — криво улыбнулась я, не упоминая, что у меня на это дело уже привычка выработалась.
Электронные часы на радио установке светящимися зелёными циферками показывали 1.43.
До заправки мы добрались минут десять спустя. Там Сашка выскочил из машины, схватив небрежно кинутую на полочку под радио установкой карту, и велел мне не выходить и не морозить конечности. Вернулся он, когда бак был уже полон, неся в руках две больших стаканчика с кофе.
— Вылезай, — непримиримо потребовал он, сам открыв водительскую дверь.
— Да я в норме, — запротестовала я и получила невозмутимый ответ:
— Когда увижу тебя целой и невредимой, мирно спящей в кровати, а не на автомобильном сидении, вот тогда соглашусь, что ты в норме, а сейчас — брысь с моего места!
Дальше мы проехали ещё минут двадцать. Саня за рулём, выдув оба стакана кофе. Сначала он выпил только свой, второй я предусмотрительно не трогала, потом подсунув парню. Благодарно мне улыбнувшись, он выдул и его. Зато спать больше не хотел.
Автомобиль того самого друга, которого мы поехали выручать из какой-то там беды, обнаружился по чистой случайности. В темноте в свете наших фар мелькнул номер, который Саня тут же узнал и съехал на обочину перед машиной, оставив зажигание включенным. Повернувшись ко мне, он собирался что-то сказать, но почему-то передумал, просто молча вручив мне свою теплую толстовку с заднего сидения.
— Аварийку включи, — громко посоветовала я выбравшемуся на улицу неизвестному мне парню. Тот удивленно моргнул, а затем наконец понял, что в темноте его черная машина стоит с краю дороги без единого обозначения.
Коротко кивнув, плохо видимый парень полез обратно, а уже через мгновение заморгали красным задние фары.
Вот так-то лучше, а то собьет кто-нибудь, что потом делать?
— Карина, это Арсений, я тебе о нём рассказывал, помнишь? — если это тот клавишник из их группы, то да, помню, — Сень, это Карина, моя девушка. Прошу любить и жаловать, иначе нос сломаю.
— Понял, не дурак, — кивнул парень, странно покосившись на своё авто.
— Рассказывай, не дурак, — велел повеселевший от кофеина Александр.
— Да чего рассказывать, — скривился Арсений, оказавшийся парнем спортивного телосложения с русыми волосами модного зачесона, — ехали, яму словили, прокатились ещё немного, потом заглохли и больше ни разу не завелись.
Весьма познавательно. И если я зацепилась за множественное число в его речи, сделав вывод, что ехал он не один, то Саша смотрел сразу в корень дела.
— Датчик какой-нибудь отвалился.
Кто бы мне сказал, что последует за этой фразой…
Минут двадцать ещё Арсений проторчал в телефоне, куда ещё давно скачал подробный путеводитель по собственному авто и теперь пытался вместе с Сашей обнаружить, какой же именно датчик отвалился. Представьте себе моё недовольство, когда спустя обозначенный срок мой парень невозмутимо обрадовал нас сокрушенным:
— Не датчик.
Ещё минут десять парни спорили, что же такого могло произойти с бедным автомобилем. Саша утверждал, что это шланг подачи топлива, Арсений решительно отказывался в это верить, аргументируя свою веру легко и просто:
— Я не знаю, как это чинить, и не хочу заниматься этим ночью посреди автострады!
В общем, в итоге клавишник уже не мог защищаться даже схемой на телефоне, потому что Саня в качестве доказательства использовал отвертку. Её он, кстати, достал у себя из багажника, потому что у Сени столь полезной вещички не оказалось.
— Заводи, — приказал парень мне, потому что Арсений отказывался его слушать.
Покорно забравшись в чужое авто, я приметила на заднем сидении спящую девушку. Какая-то отдаленная часть сознания победно заметила, что моё наблюдение оказалось верным. Дальше было уже не до этого.
— Щёлкает? — высунувшись на улицу, безразлично поинтересовалась я у стоящего возле багажника Сани.
Безразлично, потому что время неумолимо ползло вперед, принявшись склонять меня к мысли, что сон сейчас жизненно необходим. Млин, а мне же завтра… уже сегодня ещё и в универ надо. А там Дэня…
— Не щёлкает, — недовольно и раздраженно опроверг мои ожидания Александр, предпочтя не заметить вытянувшегося лица Арсения, переводящего удивленный взгляд с меня на парня и обратно.
— Разбираем? — предположил клавишник, держа в замерших руках смартфон.
— Разбираем, — недовольно и несколько зловеще подтвердил Сашка.
Разобрали, да… Ещё с полчаса потратили. А уж как этот процесс протекал — словами не передать.
— Отвертку, — скомандовал Саня.
— У меня нет, — виновато пожал плечами Сеня.
— Сейчас, — отозвалась прельстившаяся сном я и потопала к авто своего парня, отчаянно зевая на каждом шагу.
— Плоскогубцы, — новое требование от уже конкретно разозлившегося Саньки.
— Нет у меня, — вновь Сеня, скромненько стоя в сторонке.
— Сейчас, — тяжело вздохнула я, в очередной раз отправляясь на поиски в машину парня.
Дальше — ничем не лучше.
— У тебя вообще хоть что-нибудь есть?! — не вытерпел Сашка, резко выпрямляясь и лишь чудом не зацепив головой крышку багажника.