Парковка опустела, студенты разошлись. Среди оставшегося транспорта остались те немногочисленные машины, принадлежащие преподавательскому составу. Тогда-то и вышла она. Миниатюрная женская фигура узнавалась по огненно-рыжим локонам, будто горящим сейчас в лучах солнца. Шла Карина Зайцева неспешно, будто заторможено, осторожно переставляя ноги и внимательно глядя вниз. Направление её легко угадывалось, а когда фигура подошла и с трудом забралась внутрь огромного внедорожника, Вова лишь хмыкнул.
— Молодец, — с уважением похвалил он Дениса, зная о том, что тот догадался об отсутствии транспортного средства Карины. Её привез Саша, обратно бедняжке пришлось бы добираться на автобусе, а тут Денис свою машину в личное пользование отдал. Забавные у них отношения получаются…хорошо бы ещё, чтобы получились.
Взревел мотор, но машина, вместо того, чтобы стартануть с места, неторопливо и уверенно тронулась вперед, вскоре покинув парковку университета.
— Не наделай глупостей, Дэн, очень тебя прошу.
* * *
Денис
Какие там глупости? Так, ерунда… Кости срастутся, раны затянутся, машину себе новую купит.
И это я не про себя.
Всё началось неожиданно, будто по дуновению дурманящего ветра. Увидев свою Карину в объятиях этого Nзапрещено цензуройN, я почти не злился. Я был в бешенстве! Хотелось плюнуть на всё, подбежать и разбить ему морду прямо там, на месте, на глазах у стольких людей. Потому что она моя! Моя! А ничем своим я делиться не привык.
Успокоиться удалось лишь на очень короткий промежуток времени, а затем бушующий в крови огонь потребовал решительных и кардинальных действий. За какой срок можно собрать на сына влиятельного человека такой компромат, что ему впору лечь и умереть на месте? Тридцать минут, если у тебя есть не только желание уничтожить, но ещё и с десяток хороших связей, у которых в свою очередь имеется в арсенале примерно такое же количество уже их связей. По истечению указанного срока я уже был счастливым обладателем двух совершенно идентичных папочек с очень-очень занятным содержанием. Попади эти бумажки не в те руки… страшно представить, что было бы с Корниловым. Я знал об этом, он знал об этом, поэтому ничего удивительного что, когда я вломился в его офис, швырнул папку перед ним на стол и спокойно расположился в кресле, последовал закономерный вопрос:
— Что вам нужно?
Дмитрий Васильевич оказался весьма понимающим мужчиной. Мне было достаточно озвучить одно-единственное интересующее меня условие, как он тут же клятвенно заверил, что его сын больше и на километр не приблизится к моей Карине. Здорово, когда тебя понимают!
И вот, выхожу я из высокого серого здания, оборудованного под дорогие офисы, довольный собой, своей задумкой, движимый желанием поскорее увидеть и обнять свою невозможную Кару, держа в голове мысль обязательно обзвонить и отблагодарить всех задействованных в этой афере, я… получил по башке.
Удар был неожиданным, хотя где-то глубоко внутри и присутствовало понимание того, что без подобного было не обойтись. Угадайте, кто разгневанно дернул меня в укрытый от главной улицы проулок? Правильно, это же Александр! Тратить время на ненужные разговоры он не стал, перейдя к более решительным действиям.
— Эй, — легко блокировал я первый его удар — ожесточенный и неконтролируемый, — успокойся, Саша.
— Да пошёл ты! — выплюнул он это себе под ноги, отряхнул футболку и вновь бросился на меня.
Никогда не испытывал теплых чувств к избиению малолеток. И совершенно неважно, что у нас разница в возрасте всего в два года.
— Ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь? О себе не думаешь, так об отце подумай.
— Он-то обо мне никогда не думает, так почему я не могу ответить ему тем же?
Ох, как всё весело.
— Сань…
— Просто заткнись и дерись!
Ладно, раз уж тебе от этого легче станет. От очередного удара ушел без труда, следующего избежал лишь чудом, резким замах, быстрый удар. Ожидалось, что парень в лучшем случае упадет или хотя бы дезориентируется в пространстве, однако это, похоже, лишь больше разожгло его гнев. Череда молниеносных ударов, я блокировал все, но пропустил последний. Боль обожгла скулу.
— Одумайся, идиот!
Драка не приносила уже былого азарта. Помню, ещё сосем недавно я был только рад кому-нибудь морду начистить, откровенно кайфовал от этого, а сейчас… грязно, мерзко, неприятно, противно. Голову не туманило адреналином, сознание оставалось ясным, движения уверенными, точными и продуманными.
— Она — моя! Слышал? Эта грязная шлюха будет моей!
Ну, собственно, что было дальше, описывать я считаю негуманным и неэстетичным. Скажу, что этому моральному уроду было ужасно больно, кости срастаться будут долго, машину придется покупать новую и переводиться в другой университет. Об этом я позабочусь лично.
* * *
Карина
— А-ах! — испуганно приложила я ладонь ко рту, стоя на пороге между кухней и коридором, с ужасом взирая на Дэню.
На красивом лице совершенно безобразным образом расцвела пара синяков, кровь, не пойми чья вообще, заляпала рубашку…
— А-ах, — повторила я, только уже зловещее. Обрадовавшийся было при виде меня Денис заметно струхнул, когда мои глаза, глядящие прямо в его, нехорошо прищурились, — ты!
На этом промывка мозгов временно приостанавливалась. Подскочив, зацепила парня за руку и сильно, но осторожно, боясь что-нибудь ему повредить, дернула на себя, полностью затаскивая в квартиру. Дверь была с грохотом захлопнута.
— Ты! Ты!!! У тебя совесть есть?! Ты чего вообще устроил? Что ЭТО?!
И всё это сопровождалось ничуть не аккуратными пинками некоторых математиков в сторону гостиной. Торопливо разувшись, что было не очень удобно, потому что я не собиралась тратить драгоценного времени на какую-то там обувь, когда он тут кровью истекает, Денис всё-таки вынужден был капитулировать по направлению дивана.
— Аптечка где?!
То ли мой вид его настолько напугал, то ли голова варить перестала, но Дэн махнул рукой в неопределенном направлении и помог мне:
— Там.
Где это «там» было, я так и не поняла. Пришлось перерывать весь дом, одновременно с этим не забывая разгневанно орать на одного не в меру заботливого индивида.
— Идиот! Придурок! Куда тебя понесло вообще? Ты больной?! Нет, точно больной. По тебе психушка плачет! Псих! Треугольник тупоугольный, вот ты кто! Интеграл логарифмованный! Косинус двухсот семидесяти! И не потому, что ноль, а потому что слово «охриневший» с «о» начинается! Ты!.. Ай! — это мне что-то с верхней полки на голову упало, — Ненормальный! Неуравновешенный!
— Это я парня прямо на университетской парковке битой избил? — донеслось насмешливо-ленивой с другой комнаты.
— Ты меня ещё в чём-то обвинять будешь?! — заорала я в ответ, найдя, наконец, нужную коробку.
При виде самодельной и единственной в роде коробочки с тибетками губы сами собой растянулись в улыбке. И, не будь она столь уникальной, я бы с радостью разбила её о непутевую голову Дениса, а так… не буду. Жалко.
— Дорогая, ты такая красивая, когда злишься, — с доброй улыбкой встретил меня Дэн, покорно восседающий на диване.
— Заткнись, придурок, я с тобой не разговариваю, — угрюмо буркнула я в ответ, устраиваясь рядом.
— А я тебя люблю.
Я от неожиданности растеряла все слова, просто не зная, что ответить. Просто открывала и закрывала рот, широко распахнутыми от удивления глазами глядя на совершенно серьезного Дэню. Лицо его оставляло желать лучшего, и, хоть я подсознательно и догадываюсь, что придурку Саше досталось куда сильнее, сердце всё равно болезненно сжималось, стоило подумать о той боли, которую Денис вынужден был терпеть… ради меня. Эта мысль одновременно грела и разрывала на куски душу. Ради меня дрался один только Егор, и то мне его потом отбивать от хулиганов пришлось. Это было очень давно, ещё в детстве. А с тех пор… я старалась не вляпываться в неприятности, а если так случалось, со мной всегда был мой рюкзак, который ни на одной таможне не пропустят. А чтоб вот так?..
— Дэнь, — растроганно выдохнула я.
Мысли как-то неожиданно разлетелись в разные стороны. Что сказать? Что сделать? А-а-а!..
— Тш-ш, — шепнул он успокаивающе и притянул меня к себе, чтобы, не взирая на боль, прижать к своей груди, осторожно поглаживая по волосам.
Это были самые трогательные секунды в моей жизни. Я себе даже пообещала как-нибудь попозже обязательно поплакать на эту тему. От счастья и страха всё потерять. А сейчас пришлось мягко, но настойчиво отстраниться. Это далось очень трудно, мне — отодвинуться, Денису — отпустить. Сознание настойчиво требовало меня начать уже оказывать первую медицинскую помощь пострадавшему.
Ну, я и начала. Даже успела разложить содержимое коробочки на диване, достать антибактериальную мазь и смочить ею кусочек ваты.
— Зачем ты это сделал? — первой нарушила я молчание, которое начало напрягать.
Придвинувшись к Денису поближе, осторожно подняла руку и аккуратно приложила вату к красной царапине на скуле. Представила, что у них там произошло. Содрогнулась.
— Ты такая забавная, — улыбнулся и одновременно чуть-чуть скривился Дэня, глядя прямо мне в глаза сверху вниз.
Я же его взгляда старательно избегала, сосредоточившись на ранах.
— А ты на вопрос не ответил, — улыбнулась я в ответ.
— Потому что он перешёл границу, — просто ответил Дэня.
И вдруг поднял руку и невесомо провел по моей щеке. У меня внутри весь мир перевернулся от этого прикосновения.
— Какую границу? — не поняла я, прикусив губу, чтобы не растеряться и не оторваться от действительно важного занятия.
— Дозволенного, — всё также спокойно, тихо, завораживающе произнес парень.
— Ай! — дернулась я, когда он резко повернул голову и укусил меня за палец! Меня! За палец! Укусил! — Молодец, как большой мальчик.
Укоризненно покачав головой, не смогла я сдержать улыбку. Дэня на моё замечание тихонько рассмеялся. Удивительное чувство, когда от одного только его смеха у меня сердце петь начинает. Удивительное, да… и странное. Пугающее. Ненормальное.
— Не думай больше о нём, пожалуйста, — глядя на то, как я вновь смачиваю ватку, всё также негромко попросил математик, — Кариночка, это больше не проблема, не о чем волноваться.
— Что ты сделал? — напряженно посмотрела я на него.
Как по щелчку вспомнилось моё первое впечатление об этом индивиде. Я его психом посчитала, который меня в лес везет. Первое впечатление, говорят, самое правдивое…
— Ты чего так побледнела? — нахмурился Дэня, который, похоже, совсем не о том подумал, — Связи, малышка, вот что в нашем мире может решить крупные проблемы. У меня есть связи, а это значит, что у меня нет проблем.
Удивительные вещи узнаешь с возрастом. Правда в словах Дениса, разумеется, присутствовала, причем довольно большая её часть. Но всё же:
— Так что ты сделал? — уже расслабленнее не унималась я, протягивая руку к его лицу.
— Обрисовал его отцу предстоящие перспективы, если его сын не оставит тебя в покое.
— Он понял? — удивилась я и сильно.
— Нет. Пришлось объяснять лично.
Пару минут мы молчали. Я пыталась обдумать полученную информацию, старательно обрабатывая раны Дениса, которые, когда смылась кровь, оказались не такими уж и серьезными. Пара синяков, несколько ссадин и на этом всё, что меня невероятно радовало.
— Так, — нервно улыбнулась я, когда математик категорически отказался от пластыря, — раздевайся.
— Да без проблем, — через чур легко согласился Денис, поднялся и принялся ловко и быстро расстегивать пуговицы на рубашке.
Зря. Ой, как зря он это сделал. Я на красивые мужские телеса вообще неадекватной становлюсь, а тут плиты мышц человека, который мне к тому же сильно нравится… Отчего-то дышать трудно стало. Ох, как тут жарко!
— Я, — попыталась я убедить саму себя отвернуться и не глазеть так нагло… вообще не глазеть. Тело слушаться отказалось.
— Недостаточно? — провокационно уточнил он, пакостливо улыбаясь.
И медленно потянулся к ремню на брюках. Но расстегивать его пока не стал. Вместо этого, подойдя очень медленно, будто дразня, Дениска всё также неторопливо наклонился совсем близко ко мне, чтобы поцеловать… Вначале медленно, едва ощутимо, заостряя чувства, а затем вдруг страстно, горячо, крепко!..
* * *
— Карина… Эй, малышка, ну ты чего? Ну Карина? Я же просто поцеловал, эй, слышишь! Раньше ты на поцелуи так не реагировала.
— Раньше ты меня в таком виде не целовал, — парировала я, не спеша открывать глаза.
Денис тяжело и горестно вздохнул, что позволило мне понять, что нахожусь я у него на руках. М-м, а рубашки не-е-ет…
— Карин?
— А? — ничего не могла поделать я со своими растянувшимися в улыбке губами. Глаза продолжала держать закрытыми. Из вредности.
— Это что такое было?
— А что было?
— Ты в обморок упала, когда я тебя поцеловал.
Ибо нефиг так целовать! Я не жалуюсь, вы не подумайте, просто… Не готово мое слабенькое сердечко оказалось к такому моральному потрясению.
— Да? — сильно удивилась я.
— Карин, — в голосе проскользнул легкий укор, — посмотри на меня.
Подумав, открыла глаза и снизу вверх взглянула в удивительно красивые мужские глаза. А мы, как оказалось, успели в спальню перебраться. Света здесь было куда меньше, горели только два ночника над кроватью, на которой сидел Денис, удерживая на руках меня.
— Как у тебя… интимненько, — хмыкнула я, не предпринимая попыток подняться.
Мне было хорошо. Дэне, раз он сидел расслабленно, тоже.
— Может быть ещё интимнее, — проникновенно шепнул он, опалив горячим дыханием моё лицо.
— Правда? — прикусив нижнюю губу, не смогла я отвести взгляда от его глаз.
Вместо тысячи слов был всего один поцелуй. Не успела я опомниться, как кожу приятно похолодила мягкая простынь под спиной.
* * *
Почти два месяца спустя.
— Ну ты дурак, — звонко рассмеялась я, пряча улыбку за бокалом чего-то красного и алкоголь содержащего.
— А чего я-то? — весьма праведно возмутился Егор, вскидывая руки.
Отвечать ему никто не стал. Варя, сидящая рядом, глядела в духе «продолжай-продолжай, мне просто интересно, насколько ты идиот». Дэня тоже был занят, он одновременно гладил мою руку под столом, пытался не смеяться в голос и второй рукой держал свою порцию странного месива личного Вариного приготовления под названием «Заячья уха». Напиток этот был придуман всего пару минут назад, в тот самый момент, когда они с Егором принялись в очередной раз ругаться из-за всякой ерунды. Взбесившись, милая блондиночка замешала в общую тару все виды алкоголя, которые обнаружились у Дениса в нижнем шкафу, торжественно провозгласив сие чудо именем своего горячо любимого парня.
Не смотря на то, что эти двое долгое время не знали, как друг к другу подобраться, их отношения развивались стремительно. В первый вечер они друг друга чуть не убили. Во вторую ночь практически не спали, мирясь. В третий день Варя собрала вещи и переехала в наш, а теперь уже их дом, потому что в тот же день я переехала к Дэне. В четвертый ещё не распакованные вещи она заталкивала в такси, уезжая от «этого идиота пристукнутого». В пятую ночь они опять мирились. В шестую тоже. Откуда я это знаю? А всё очень просто. Когда эти двое ссорились, Варя считала своим долгом позвонить мне и в красках расписать, какой у меня брат придурок. В те же вечера, когда не было звонков… не сложно догадаться.
— А кто, я? — прищурилась Варенька, принимаясь многозначительно перестукивать ногтями о столешницу.
— Ты же сама сказала!..
— Я сказала оригинальный костюм, который можно надеть для похода за конфетами в день ужасов. А ты что припер?!
А он припер панду.
— Это кугуруми! Популярная пещь, между прочим, — поучительно заметил Егорка, с превосходством глядя на девушку.
Та в долгу не осталась. Для начала пнула парня по ноге.
— Это пижама! — заорала она, забыв про выпивку, — Я не собираюсь носиться по улицам в пижаме!