Глава 2 (фактически — предисловие 2 к книге 4)
Милый друг, иль ты не видишь,
Что всё видимое нами -
Только отблеск, только тени
От незримого очами?
((с) Владимир Соловьёв. 1892 год)
Для более полного понимания событий, которые происходят в этой главе, желательно освежить память и прочитать предисловие 1. (Начало второй книги. (прим. автора))
Предисловие 2.
Конец сентября 1977 года.
… Когда я взял в руки один из венков, то на секунду обернувшись увидел, как таксист быстро запрыгивает в свой автомобиль из которого мы только что, выгружали атрибуты для мрачного ритуала и дав «по газам» с юзом уезжает.
— Наверное спешит на вызов. По «мобиле» заказ скинули. У них там строго. Яндекс такси… — сказал я Юле и попросил подержать венок, потому как в горле резко пересохло и захотелось пить.
Порылся в сумке и достал стеклянную бутылку какого-то прокисшего виноградного сока. Удивился тому, что она была уже открыта, а это значит, что кто-то из неё уже пил. Откупорил пробку и прямо из горлышка выпил не менее половины.
Юля, что-то говорила, о том, что «хватит», «это не вода», «это вино», плакала и пыталась отнять у меня ёмкость объёмом 0,7 литра.
«Странная девушка. И опять плачет. По всей видимости у неё действительно с головой серьёзные проблемы, а тут ещё и похороны. Нда… Действительно чудная… Вон как в бутылку вцепилась… Но зато добрая и замечательная,» — подумал я и поцеловал её в губы.
От такой наглости она даже перестала пытаться вырвать тару из рук и распахнула свои огромные голубые глазищи в изумлении, чем я незамедлительно воспользовался и отбежал вместе с бутылкой.
Через мгновение прекрасная леди опомнилась и всё же вырвала пузырь у меня из рук.
— Юля. Прекрати хулиганить. Сейчас не до глупых споров и разногласий. Сейчас мы должны держаться друг друга! Сейчас мы должны быть друг за друга! В этот траурный день, — ораторствовал я, видя, что все, кто пришёл проводить нашего товарища в последний путь смотрят на меня с надеждой, — когда наш друг лежит там, — я показал на семиэтажное здание морга, — мы должны быть все вместе! В едином строю! Стоя плечом друг к другу! Должны сплотиться и с гордостью нести знамя, которое передал нам наш погибший боевой товарищ!
Сказав эту замечательную речь и ответив на пару непонятных вопросов фразой: «Сейчас не об этом!» я направил траурную процессию к дому скорби.
Народ немного пошумел и пошёл к главному входу.
Зайдя в вестибюль, я очень удивился тому, что для того, чтобы попасть в зал для прощания с усопшим, нужно воспользоваться лифтом. Это лёгкое удивление переросло в непонимание, когда лифт вместо того, чтобы поехать в низ, устремился на верх. А уж когда двери лифта открылись, моё недоумение переросло в дикое возмущение, от такого глупого решения оборудовать морг на пятом этаже больничного корпуса.
— Это какой дебил такое придумал, чтоб покойников на пятом этаже держать, — тихо спросил я у незнакомого кавказца, которому тоже что-то было нужно в морге.
— Тихо, тихо Саша. Успокойся. Скоро мама приедет, — ответил мне тот.
— Эх абрек… Знал бы ты какое у меня горе, не стал бы мне говорить «чи-чи-чи», не стал бы вспоминать маму…
— Тихо, тихо. Спокойно.
— Не проси «генацвале» меня успокоиться…. У меня друг умер! Понимаешь?! Друг умер… и виноват в этом я… Понимаешь?..
— «Чи-чи-чи» … присядь, присядь… посиди… Саша успокойся, — говорил тот.
— Нет… Мне плохо… Понимаешь?.. Эх ты… детя гор… нихрена ты не понимаешь… Я хочу к другу! Пустите меня! — тихонько сказал я, отстранившись от непонимающего абрека, Юли и ещё кого-то мужика.
— Где лежит мой друг?! — шёпотом спросил я пустоту.
Появилось несколько нервных врачей, которые направились в нашу сторону. Все взвинченные, рожи красные, чего-то кричат.
«И как вообще, с таким темпераментом можно быть врачом? Ясно же, что вот этот в очках народ презирает, а его лысый коллега с козлиной бородкой народ и вовсе ненавидит,» — подумал я, и увидев, как эти два коновала обернулись в нашу сторону и пристально смотрят на меня, добавил: — И нехрен сюда пялиться. На мне узоров нет.
«Что ж ты смотришь на меня, рожа «крокодилия», — пронёсся в голове стишок характеризующий эту сладкую парочку эскулапов. — Нет, ну ясно конечно, что работёнка у товарищей, ещё та… Ежедневно общаться с мёртвыми наверняка смогут не многие, однако… мёртвые мёртвыми, но нужно пытаться общаться и с живыми людьми тоже. Как говорил гражданин Морфиус в фильме «Матрица»: — Мы ещё живы!»
С врачами переговорил наш малознакомый абрек, и те немного посовещавшись всё же соизволили принять решение и показать нам тело усопшего.
«Я охреневаю от такой работы, — подумал я, поддерживая одной рукой Юлю, а другой рукой приставшего к нашей компании мужика кавказской национальности. — Это, что за хрень?.. Хотим покажем вам покойника, хотим нет?.. Что за произвол?.. Надо бы на них пожаловаться… К кому бы только обратится?.. Кто у меня из высокопоставленных членов политбюро знакомые?.. Нету таких… Хотя… Эрик… Тьфу ты… вот чёрт. Не грёбанный «анкл» Эрик, а в смысле эврик!.. Тьфу ты… То есть эврика!.. Армен!.. Помоги.»
— «Чи-чи-чи», — тут же зашептали с двух сторон.
— Не «чичикай» мне абрек. Я другу своему скажу. Армену!.. Он тут быстро всех построит и порядок наведёт! А то ишь, распустились… Устроили тут мелкий бизнес — буржуи недобитые… За деньги покойных отдавать собрались…
— Саша, Саша, никто никаких денег не берёт… ты что… Саша, — шептала мне моя бедная принцесса, чей жених сейчас лежал бездыханный в «вечном холоде» …
— Юля, — сказал я, а из глаз полились слёзы. — Как мы могли допустить такое?! Как же теперь мы будем жить без него?..
— Всё будет хороша Сашуля… Скоро мама приедет, — успокаивала меня психически нездоровая девушка с рыжими волосами.
В голове зазвучала музыка и запели голоса…
— Сиськи и драконы навсегда… а шубы и рыжухи холода… Джоффри — непоседа, извращенец всё по Фрейду… — громко подумал я, причём видимо через чур громко, потому как все обернулись, а с двух сторон опять «зачичикали» …
(Тут Главный Герой вспоминает некоторые слова из переделанной песни на заставку сериала «Игра престолов» https://www.youtube.com/watch?v=CSaq-fljdpE (прим. автора.))
«Ну да, не знают они тут этого сериала, вот и шипят как змеи со всех сторон,» — подумал я, оглядывая дверь в морг к которой подошли друзья и близкие покойного.
— Он тут? — поинтересовался я у стоящей рядом девушки показывая венком на дверь.
— Да. Сашенька, он тут, тут. Только ты не волнуйся. Сейчас его пригласят.
— Пригласят!.. Фи… мадам… Какой «фарс» мадам!.. И где вы только таких выражений успели нахвататься?! «Пригласят!» Что это?.. Вы, когда ни будь задумывались мадемуазель, как человека, который мёртв можно пригласить? Он по-вашему, что, зомби какой ни будь? Эх вы… мадам… — сказал я рыжей тётке с презрением, а затем обратился к скорбящим: — Друзья мои! В это скорбный час, мы … — начал я толкать очередную траурную речь зажигая спичками свечку и в этот момент дверь палаты открылась и оттуда вышел покойный друг Сева, который заулыбался, увидев меня и спросил:
— Привет Саш. Ты прилетел уже из Армении? Как добрался?
— Ну ни*** себе!! — заорал я испугавшись, после чего мгновенно потерял сознание.
Глава 3
6 сентября. 1977 год. Москва.
Утро.
— Алло, — сказал я в телефонную трубку. Звонок застал меня выходившего после душа, который я принял после утренней пробежки.
— Привет Саша. Это Армен тебя беспокоит, — произнесли на другом конце провода.
— Узнал Вас. Здравствуйте.
— Хотел поинтересоваться как у тебя дела? Песню для Роксаны придумал?
— Блин, Армен… — начал заводиться я, ибо запарил он уже меня каждый день талдычить об одном и том же.
В трубке засмеялись.
— Да ладно. Пошутил я. Просто спрашиваю: как дела? Всё хорошо? — весело поинтересовался собеседник.
— Всё просто замечательно. Спасибо за то, что договорились о экстерне.
— Да не за что. Мы своё дело знаем и делаем. Надеюсь, что и ты не подведёшь нас.
— Не подведу. И условия сделки выполню, — уверенным тоном сказал я.
— Хорошо, — ответил Армен. — Именно это я и хотел услышать. В общем, я вот ещё, что тебе звоню. Сегодня днём с претендентками на роли из МХАТа буду встречаться, так что ты побудь дома. Вполне возможно для разговора ты понадобишься, вдруг им сценарий нужно будет продемонстрировать с картинками, как ты тогда нам показывал… Ну а вечером у меня встреча с Вячеславом Михайловичем.
— Молотовым? — невинно поинтересовался я.
— С кем? Почему Молотовым? — удивились в трубке и наступила резкая тишина, а через секунду там рассмеялись. — Нет не с ним. Хотя и с тем бы тоже пообщаться было бы интересно. Но сейчас не с ним. С другим… Короче. Подъезжай к ресторану «Арбат» к семи вечера. Я выйду тебя встретить, дальше действуем по плану, по которому действовали в прошлый раз. Договорились?
— Да. Договориться-то договорились, но только вот … Армен. Ну неужели Вы такой представительный мужчина не сможете «уболтать» двух прелестных дам без моей помощи? Зачем Вам в таком деле я? Неужели для того, чтобы свечку держать?
Собеседник опять рассмеялся и поинтересовался:
— Не можешь что ль? Так и скажи. А то завёл «шарманку» …
— Да не то чтобы не могу… Могу, если нужно. Просто дел «за гланды». И если возможно эти переговоры провести без меня, то я буду очень Вам признателен.
— Ладно. Переговорим без тебя. Сам договорюсь, — обрадовал меня Армен, но затем спохватившись спросил: — Но вечером же ты будешь?
— Конечно. Обязательно буду. Ровно в семь, — обнадёжил я «подельника».
— Добро, — как мне показалось облегчённо ответил он. — Всё. Отбой.
— Удачи.
Что ж, как говорится процесс пошёл и обещания данные мне со стороны представителя администрации Ереванского горкома пока исполняются в точности.
А договор был такой: Я пишу несколько шлягеров для их певцов, а они мне за это, помогают сдать экстерном экзамены в школе, помочь снять фильм и клип, а также помочь поступить во ВГИК. Всё это дело мне должно было обойтись в пять супер мега хитов, с которыми их артисты должны будут попасть на конкурс «Песня 1977».
Я «написал» уже для них две песни и даже записал их на плёнку на репетиционной базе ДК завода ЗИЛ, где репетируют ребята из ВИА с которыми познакомился в этом времени. Одна песня, «Старшая сестра» Татьяны Булановой, которую собирались отдать неизвестной мне Роксане, а другая песня Михаила Боярского «Зеленоглазое такси», её по моему совету собирался спеть Фрунзик Мкртчян.
Ну а вскоре, мне предстояло «написать» ещё три шедевра и надо было бы подумать какие именно песни я «сочиню».
Нужно сказать, что такой бартер, я им песни они мне всевозможные «услуги», меня полностью устраивал, так как проблем с деньгами я не испытывал от слова «совсем».
Во-первых, благодаря ноутбуку и интернету, которые в этом времени на моё удивление работали посмотрел тираж в спортлото «5 из 36» и выиграл пять тысяч рублей.
Во-вторых, продал двум другим исполнителям две песни по пять тысяч рублей каждая. Узбекскому певцу Мансуру Ташкенбаеву ушла песня «Украдёт и позовёт», которую в «прошлом-будущем» пел Мурат Тхагалегов, а песня Айдара Мугу «Чёрные глаза» была без зазрения совести и даже без капли сожаления продана с «потрохами» Азербайджанскому исполнителю Амирхану Ибрагимову.
Ни и в-третьих, я ограбил грабителя, ограбившего банк Армении и забрал у него более миллиона рублей. Тут нужно сказать, что часть из них оказалась «палёная» потому как сто рублёвые купюры серии АИ были поданы в розыск, но и тех средств которые были «чистыми» мне хватило бы с лихвой на долгие годы. К тому же, ближе к ноябрю я собирался посетить Узбекскую ССР и поменять там часть «палёных» денег на трёхпроцентные облигации государственного займа. Почему именно там? Да потому, что у грабителей из предыдущей истории, это получилось сделать именно там, а посему я надеялся, что получиться и у меня.
* * *
Позавтракал, одел школьную форму, собрал кассеты в сумку и портфель и пошёл «окучивать» город.
Так как в школу мне ходить уже было не нужно, ввиду того, что по официальной версии я готовился к экзаменам, то поехал в Тимирязевский район Москвы в другие школы, где собирался приступить делать своё «чёрное дело» — распространять плёнки с записями «моих» песен.
1) Группа «Саша-Александр».
Композиции: «Белые розы», «Седая ночь», «Ну вот и всё», (их я позаимствовал у Ю. Шатунова и группы «Ласковый май»), «Москва» (О. Газманов)
Исполнитель: я.
2) Певица «Юля»
Композиции: «Юлия» (Ю. Савичева), «Старшая сестра» (Т. Буланова).
Исполнитель: ансамбль из ДК «ЗИЛ», поёт Юля.
3) ВИА «Импульс»
Композиции: «Белый пепел» (группа «Маршал»), «Третье сентября» (М. Шуфутинский)
Исполнитель: ансамбль из ДК «ЗИЛ», поёт Антон.
Все эти песни были в хаотичном порядке записаны по четыре-пять штук на кассету или катушку, а на лицевых сторонах носителей были отпечатаны наборной печатью трек листы с названиями песен.
Записи мне копировал на десяти магнитофонах один мой приятель в деревне, которая находилась недалеко от моей «фазенды», а помогал ему в этом нелёгком деле его мелкий племянник.
Вот эти плёнки я со вчерашнего утра и принялся распространять среди москвичей и гостей столицы. А плёнок тех было много…
Идя по безлюдным улицам города, я ощущал себя «белой вороной». Улицы же были пусты по вполне понятной причине — граждане в этом времени привыкли днём работать.
Дети в садике и школе, студенты в ПТУ и институтах, а взрослые на боевом посту в булочной, на автобазе или министерстве, поэтому во дворах встречаются, только спешащие по своим делам женщины в декретном отпуске и пенсионеры.
Конечно, где ни будь скрываются и «лодыри-лоботрясы», но государство в этом времени с такими ведёт беспощадную борьбу, которая в конечном итоге для неработающего «мыслителя» может обернуться судом по статье — тунеядство.
Тунеядство, если кто не вкурсе — длительное проживание совершеннолетнего трудоспособного лица на нетрудовые доходы с уклонением от общественно полезного труда. С ним боролись и за тунеядство государство наказывало оступившегося по статье 209 УК РСФСР исправительными работами или даже заключением.
По всей видимости логика властей была такова: раз ты не хочешь работать за среднюю или высокую зарплату на воле, то будешь работать за мизерную в тюрьме, ибо нарушать конституционное право каждого гражданина на труд запрещено законом и строго карается.
В 1982 году, когда страной будет рулить бывший председатель КГБ Ю.В. Андропов, борьба с тунеядством усилиться настолько, что милиция регулярно будет устраивать рейды по магазинам и кинотеатрам в рабочее время, где на всех застигнутых врасплох тружеников будут оформляться протоколы и будет сообщаться о прогуле по место работы.
Тем же кто не работал более четырёх месяцев будет присваиваться статус «БОРЗ» (без определённого рода занятий) и таким гражданам будут грозить исправительные работы на срок до четырёх лет или тюрьма.
* * *
Как правило стоя у учебного заведения, я ждал перемены. Услышав школьный звонок, быстро пробегался по школе, даря кассеты «на право и на лево», а затем быстро мчался в соседнюю школу, чтобы за эту же перемену успеть распространить плёнки и там.