- Проклятье! - ругнулся маг, увидев распластавшегося на полу царя. Не задав больше ни одного вопроса, он обнял меня вместе с сыном и перенес нас в спальню. В этот момент я больше всего переживала за Архана. Мальчик испугался, и сейчас ему как никогда нужна моя поддержка.
- Адель, я требую объяснений, - тоном военного офицера потребовал Пит, как только мы оказались в спальне. - Что вы натворили?!
- Не кричи на маму! - срывающимся в отчаяние голосом воскликнул Архан. Брови Пита медленно поползли вверх.
- Тише, Архан, - прошептала я, бросив предупреждающий взгляд на мужа. - Успокойся.
Не бойся, я рядом, все в порядке.
- Я просто хотел защитить маму, - сказал Архан, исподлобья глядя на Пита. Я физически ощутила, как после этих слов напряжение в комнате спало, и маг перестал распространять вокруг себя волны нетерпения.
- Иди-ка сюда, - пробормотал маг и, вопреки своим словам, сам сделал шаг навстречу нам. Крупная мужская ладонь легла на причесанную макушку ребенка. - Барьер пал,-констатировал Пит, буквально через секунду убрав руку от Архана.
- Как? - изумленно округлила глаза я. Все произошло очень быстро и неожиданно. Если барьера, сдерживающего магию Архана, больше нет, то это означает, что он вновь может превратиться в дракона? Нам вновь стоит опасаться нападений и покушений? - Сейчас?
- Да, - мрачно подтвердил Пит, спрятав ладони в карманы брюк. Взгляд, устремленный на сына, выражал суровую серьезность. Архан жался ко мне, ища поддержку и защиту именно во мне. Интересно, он сам понял, что совершил? Защитил меня, разбив тот кокон, в который была заключена его магия. Мощная и неизведанная, которой опасались даже высшие существа мира Пита. Интуиция подсказывала: теперь все изменится. - Я жду объяснений. Что произошло?
- Царь начал оскорблять маму, - сквозь зубы процедил Архан прежде, чем я успела открыть рот. - Я не смог сдержаться.
Мы с Питом переглянулись. Разве можно наказывать ребенка за такие поступки? Заступиться за маму - это естественное желание любого человека, подавлять его просто глупо. Отец Архана раздумывал над тем, как ему поступить. Наказать он его не может, но и поощрять насилие нельзя. Слова Пита меня искренне удивили.
- Ты правильно поступил, - вздохнул маг, смотря на сына с... уважением. - Никто не имеет права оскорблять нашу маму, - нежный взгляд в мою сторону. - Но впредь, сын, ты должен нести ответственность за свою силу. Сразу скажу: я не знаю, как будет развиваться ситуация с царем. Вполне возможно, ты убил его, - сказал он восьмилетнему мальчику, и мы с Арханом прижались друг к другу еще сильнее. - Понимаешь?
Архан растерянно кивнул.
- Ты должен научиться контролировать свои эмоции и свою магию. Если всплески гнева будут выражаться в таком импульсе, то вскоре люди отвернутся от тебя. Завтра же начну обучать тебя медитации. Она помогает взять контроль над силой. А теперь иди, отдохни, -неожиданно смягчился он. - Слуги принесут ужин тебе в спальню.
Архан поднял на меня жалостливый вопросительный взгляд, будто спрашивая, согласна ли я с его отцом. В ответ я уверенно кивнула и, притянув к себе своего мальчика, поцеловала его в лоб.
- Все обязательно будет хорошо, - шепотом пообещала ему. - Поспи.
Архан нехотя разжал руки, крепко сцепленные за моей спиной. Он ушел и, глядя ему вслед, мне безумно хотелось броситься за сыном, уложить его в постель, успокоить и увидеть, как он засыпает. Но нельзя. Интуиция и та разумная часть материнского сердца, которая еще жива во мне, ясно давала понять: ему нужно побыть одному. Сейчас не время для нежных порывов.
- Ты, правда, пустишь все на самотек? - я на каблуках развернулась к Питу. - Возможно ли, что Архану придется отвечать за этот всплеск силы.
- Отвечать ему в любом случае придется, - пожал плечами Пит. - Вопрос в том, перед кем.
- Ты подправишь царю память? - закатила глаза я, раздраженная от его виляний.
- Может, просто убьем его, да и дело с концом? - с теплой улыбкой предложил Пит, заискивающе заглядывая мне в глаза.
- Пит! - повысила голос я, с силой сжав кулаки. Он издевается?! - А где Ева? -спохватилась я, только сейчас заметив отсутствие дочери.
- Играет с куклой в своей комнате, - маг кивнул в сторону детской. - Благодаря новой игрушке она не замечает всего этого бедлама.
- Что будет с Арханом? - допытывалась я.
- Я не буду стирать ничью память, - заявил Пит тоном, не терпящим возражений, и с размаха опустился в кресло у окна. Пальцами обнял подлокотники, ноги вытянул, закинув одну на другую.
- Почему? - звенящим от негодования тоном спросила я. - Пит! Он же твой сын!
- Именно, - резко вскинул голову маг, обжигая меня синим льдом своих глаз. - Когда он был ребенком и не отвечал за себя, я вмешивался, я помогал. Но он растет. Ты же не думаешь, что мы всю жизнь будем скрывать его сущность? Пусть окружение привыкает к тому, что Архан владеет магией! Рано или поздно им придется это принять.
- Габриллион едва не ударил его, - я начала терять терпение. - Если он узнает, что Архан нанес ему вред...
- То впредь подумает десять раз прежде, чем оскорблять тебя в присутствии сына! - перебил Пит, метнув в меня жесткий взгляд. - Адель, хватит нянчиться с ним! Архан взрослеет, становится сильнее, и через несколько лет он станет мужчиной. А мужчина не должен при каждом случае прятаться за материнскую юбку.
- Ему всего восемь! - горячо возразила я, угрожающе шагнув вперед. Пит оценил этот жест, но лишь насмешливо усмехнулся. - Пусть взрослеет, но сейчас он ребенок, и я нужна ему!
- Не так сильно, как тебе хочется думать, - едко осадил меня Пит. - Не обманывай себя. Ты боишься отпустить сына во взрослую жизнь. Адель, будь мудрее. Архан способен сам разобраться с этой ситуацией, без твоей и моей помощи.
- Что там с Габриллионом? - вздохнула я, закатив глаза. - Он жив? - странно, но этот вопрос не затронул ни одну струну моей души. Даже мысль о том, что Архан случайно убил царя, вызывала во мне лишь беспокойство за сына. К Габриллиону я не испытывала даже намека на сочувствие. Лишь презрение.
- Жив, - подернул плечом Пит, отводя взгляд в окно. - Будь готова к тому, что вас с Арханом допросят. Я не намерен вмешиваться, - нажимом повторил он. - Сила моего сына не должна быть секретом. Когда люди увидят, что он - истинный потомок Драконов, за ним пойдут, к нему прислушаются. Детство закончилось. Архан взрослеет.
Мне пришлось смириться и довериться Питу, его решению и его опыту. Весь вечер я была на нервах, все думая о том, как переживает все это Архан. Что он сейчас чувствует? О чем думает? Несколько раз я порывалась навестить его, но Пит неизменно осаждал меня, приказывая оставить сына в покое.
- Адель, мой ангел, он спит, - вздохнул он, устав наблюдать за моими метаниями.
- А Ева?
- Ева увлечена куклой, - улыбнулся Пит. - Вот ей ты сейчас нужна. Уложи её спать и иди ко мне, - прозвучало с теплотой и нежной лаской.
Евангелина нашлась в своей спальне. Она усадила новую куклу за свой игрушечный столик и с важным видом подливала ей чай в крошечную кружку из чайного сервиза, который ей подарил Пит в прошлом году. Пусть предметы и были маленькими, но в изяществе и качестве исполнения им позавидовали бы даже самые богатые сервизы из царского дворца. Ева наливала чай своей новой подруге и, допив свой, опустошала и её кружку. Дочь не сразу заметила меня, и несколько минут я молча наблюдала за ней.
Уже сейчас, пока она совсем ребенок, в ней угадывается будущая красавица. Мягкие и прямые светлые волосы, которые она любит подкручивать, нежное личико, удивительной красоты глаза. Если Питу и Архану их синие радужки с бриллиантовым блеском лишь разбавляют красотой их мужественность и силу, то у дочери её удивительные глазки преумножают красоту и очарование. Еще лет десять, и она станет невестой, превратится в прекрасную девушку, и мне даже представить страшно, какой чарующей красотой будет обладать моя крошка. Мужчины падки на женскую прелесть. Остается надеяться, что Пит и Архан смогут оградит нашу девочку от ненужного внимания.
- Мама! - почувствовав мое присутствие, Ева обернулась. - Мамочка! - забыв про куклу и чаепитие, она бросилась с объятиями ко мне. - Почему ты такая грустная? - спросила дочь, всмотревшись в мое лицо. - Тебя кто-то обидел?
- Нет, моя радость, - солгала я, помотав головой. Ева раскусила мой обман, но никак не выдала свою догадку. Лишь хитро прищурила свои синие глазки. - Давай укладываться спать. Няни покормили тебя?
- Да, - кивнула Ева и, спрыгнув с моих рук, подхватила на руки свою куклу. - Пойдем, Анна, мама говорит, что нам нужно спать.
Я не стала возражать. Пусть спит с куклой, раз та ей так дорога. Моя малышку улеглась в свою постель, и в этот миг напомнила мне ангела. Невинная, сладкая, наивная и беззащитная. Мой цветок, мое сокровище, моя дочь. Как бы я ни пыталась убедить себя в том, что люблю своих детей одинаково, нужно признать, что я люблю их по-разному. Количество любви одинаково, но её характер различается, как различается любовь к разным цветам.
Мне нравится роза своей нежностью и красотой, я восхищаюсь её благородством. А вот орешник притягивает меня своим стремлением к жизни, несгибаемостью и силой, которую излучает это удивительное дерево. Помню, когда я была ребенком, отец приказал спилить орех в нашем саду. От некогда пышного и сильного дерева остался лишь низенький пень. Каково же было мое удивление, когда на следующий год из этого, как я думала, мертвого пня устремились к небу зеленые ветки. Орех вновь ожил. Не знаю, почему, но Архан ассоциируется у меня именно с этим удивительным деревом, а Ева - с нежной розой, хрупким цветком, который нужно беречь.
Глава 20
Этой ночью Пит остался со мной. Мы смогли уснуть лишь после трех часов ночи, поэтому встали намного позже обычного. Солнце заливало покои теплым светом, на улице щебетали птицы, когда эту благостную картину нарушил страшный рев.
Мы с Питом одновременно подскочили на постели. Страшный крик не прекращался, напоминая рев дикого животного. Поначалу я подумала, что на территорию дворца забежал зверь, но вскоре поняла, что визг принадлежит человеку. Ребенку. Вскоре бессвязные звуки начали объединяться в речь, но кричавший находился так далеко, что разобрать слова было невозможно.
- Мой господин, - будто пробка, выдернутая из бутылки, посреди комнаты выскочил охранный дух, - кричит Евангелина.
- Почему?! - вскричал Пит, округлив глаза. Он испугался. Впервые за долгие годы мой муж по-настоящему испугался. - Что произошло?! - его голос звенел от страха, смешанного с ненавистью. Он был готов разорвать любого, кто посмел обидеть его любимую дочь.
- Она обнаружила свою куклу с оторванной головой, - ни одна мышца не дрогнула на плоском бесполом лице.Анна
- О, боже, - обреченно выдохнула я. Она так полюбила новую игрушку, так трепетно относилась к ней, берегла, даже спала с ней в одной кровати. Сложно представить, какую боль испытала Ева, увидев подарок своего отца сломанным. Странно, но Пит моего сочувствия дочери не разделил. Гнев на его лице сменился недоумением.
- И из-за этого пустяка она так кричит? - с искренним непониманием спросил он, переведя в окно вопросительный взгляд. В голове мужчины не укладывалось то, как может девочка кричать из-за сломанной куклы.
- Она любила эту куклу, - с раздражением бросила я, вылезая из постели. Крик не прекращался. Дочь ревела как раненый зверь, и от каждого звука мое сердце сжималось и обливалось кровью.
- Я подарю ей новую! - воскликнул Пит, разводя руками. - Почему вы, женщины, все так усложняете? - вздохнул маг и начал натягивать штаны. - Я за куклой. Передай Еве, что папа запретил ей плакать, - добавил он с теплотой и исчез в портале, оставив мне на прощание лишь свой запах на постели.
Я встретила дочку уже в коридоре дворца. Её заплаканную, растерянную, вздрагивающую при каждом вздохе, несла на руках няня, утешая и поглаживая.
- Ма-а-а-а-а... Ма-а-а-а-а... - срывающимся от истерики и слез голосом протянула малышка, завидев меня. - Он. с-с-сломал...мою...ку-ку-куклу. - пыталась произнести Ева, когда я взяла её на руки и прижала к своей груди.
- Кто сломал куклу? - не поняла я, пытаясь оформить слова ребенка в смысловую конструкцию. - О чем ты, моя жемчужина?
- Ра-ра-рагнар. - выдавила из себя Ева, с трудом ловя ртом воздух. Впервые она пребывала в такой жуткой истерике. За все годы своей жизни моя дочь никогда не закатывала сцен и не позорила меня. Лишь сейчас она оказалась доведена до такого состояния, что не могла четко произнести ни одного слова. Видя её такой, мое сердце обливалось кровью. Неужели ей была так дорога эта кукла?
- Что - Рагнар? - шепнула, поцеловав дочь в щечку. - Принесите воды! - шикнула на нянек, которые стояли столбом.
- Ра-рагнар сломал мою ку-куклу, - через силу проговорила Ева. - Во-о-т, - неожиданно резво она повернулась к няньке, чтобы та показала мне некогда изящную игрушку, ныне висящую с оторванной головой. Клок золотистых волос куклы был выдернут, а голова варварским способом выкручена из шеи. Это явно не случайная поломка. Игрушку намеренно калечили, настойчиво и злобно отделяя голову от тела.
- Доченька, почему ты решила, что это Рагнар? - спросила я, когда Ева напилась воды и смогла говорить. - Ты видела, что это сделал он? - такое обвинение требует серьезных доказательств. Если бастард сломал любимую игрушку царевны - это скандал.
- Не-нет, - помотала головой Ева и начала нервно покусывать большой палец. Она всегда так делает, когда очень волнуется. Пит сказал, что таким образом малышка пытается успокоиться, ведь палец напоминает ей материнскую грудь, от которой она когда-то питалась.
- А почему ты решила, что это он? - нахмурилась я.
- Утром, когда я шла гулять вместе с Анной, - так она назвала свою куклу, - мне встретился Рагнар. Он поприветствовал меня и сказал, что у меня красивая кукла, - Ева вновь перешла на рев, озарив коридор протяжным плачем.
- Ну? И что потом? - допытывалась я, прижимая ребенка к груди.
- Он та-а-а-ак на неё посмотрел, - позабыв про слезы, дочь выпучила на меня глаза, стараясь передать ужас, страх и жестокость, которые она увидела во взгляде сына Серпенты.
- И все? - ахнула я. - Он просто посмотрел?
- Да, - всхлипнула Ева. - Он хотел её сломать, мама! Я знаю, что это сделал Рагнар! Я отошла на минутку, оставила Анну пить чай, а когда вернулась, она лежала на траве без головы, - у дочки не осталось сил лить слезы, и она просто вздрагивала в моих руках.
- Моя родная, - поцеловала её я, - нельзя обвинять человека лишь на основании того, что он странно посмотрел. Если не найдется свидетелей, которые подтвердят, что Рагнар совершил это, то ты не должна обвинять брата ни в чем. Не расстраивайся, папа подарит тебе новую куклу, точно такую же, как эта. Тебе нужно поспать, моя розочка, -развернувшись, мы направились в детскую.
- А папа точно принесет мне куколку? - всхлипнула малышка. Новость о том, что игрушку заменят, заметно утешила её.
- Даже не сомневайся, - подмигнула я ей, укладывая дочь на постель и садясь рядом. - Все будет хорошо, - пообещала я и запела колыбельную.
- Спи, моя радость, усни.
В доме погасли огни,
Птички затихли в саду,
Рыбки уснули в пруду,
Мышка за печкою спит,
Месяц в окошко глядит...
Глазки скорее сомкни,
Спи, моя радость, усни...
Евангелина закрыла синие глаза и забылась сладким детским сном, унесшим её в страну грез и мечтаний.
***
- Это правда, что Рагнар сломал куклу? - требовательно спросила я у няньки дочери, выйдя в прихожую своих покоев.
- Мы не видели, госпожа, - виновато опустила голову девушка. - Никому в голову не пришло охранять куклу. Мы отлучились, а когда вернулись, игрушка уже была сломана. Никто ничего не видел.
- Ясно, - я с напряжением выпустила воздух из легких. - Свободны.
Слуги покинули покои, и я начала нервно мерять комнату шагами. Кто мог сотворить такое с любимой игрушкой царевны? Какой бы подлец не осмелился на такое, но его поступок можно расценивать и как оскорбление, и как угрозу. Может ли вредителем быть Рагнар? Он еще ребенок, болезненный и слабый. У сына Серпенты всегда такой потухший и затравленный взгляд, что не верится, будто он может осмелиться на такое. Можно ли верить интуиции Евангелины? Даже если нет никаких доказательств, нельзя отмахиваться от слов ребенка. Её шестое чувство может оказаться очень сильный.