Морщась на каждом движении, я стянула с себя два из трёх надетых на мне свитеров, сняла цепочку, вытащила блокнот и фото из третьего свитера, и отдала всё это Амалии.
— Можешь, пожалуйста, сложить это у меня в комнате, а потом повесить парочку полотенец и покрывал на полотенцесушилку?
Они кивнула и вышла. Убедившись, что Зуилас всё ещё в отключке, я разделась до нижнего белья, затем нашла пластырь и спирт, и начала обрабатывать порезы и раны. Справившись с этим, я пошла в комнату, где нашла чистую одежду. Я как раз заканчивала одеваться, когда в комнату постучала Амалия.
— Ты одета? Отлично. Расскажешь, что произошло?
Поморщившись, я пересказала ей все события этого вечера.
— Другой демон украл все документы? — спросила она, шагая за мной в ванную.
— Не просто другой демон, — я уселась на край ванны и проверила дыхание Зуиласа. — Это был демон Клода.
— Наверное, он хотел вернуть эти документы хозяину. А самого Клода ты видела?
— Нет, только демона. Не знаю, какой контракт заключил с ним Клод, но его демон обладает большей свободой действий, чем должен бы. — Нервничая, я начала аккуратно стирать кровь с лица Зуиласа. — Есть большая вероятность, что теперь и Клод, и вампиры знают, где прячется дядя Джэк.
— А мы ничего не знаем, — расстроенно констатировала она. — Но я так и не поняла, а вампиры то тут причём?
— Кровь демонов. Эти вампиры пьют кровь демонов, и она делает их такими же быстрыми и сильными, как демоны. Они сказали, что их «лорд» пообещал им ещё больше демонической крови.
— Откуда они вообще её взяли? Ну, кроме Зуиласа. — Она посмотрела на него и вздохнула. — Должна признаться, мне его жаль.
Мне же было не просто жаль. Я чувствовала себя ужасно виноватой.
Она оставила меня нянчиться с моим демоном и ушла к себе. Я внимательно осмотрела Зуиласа. После всего одного укуса я довольно быстро пришла в себя. Но кто знает, как укус вампира действует на демона? Впрочем, это и неважно. Сейчас меня беспокоила его потеря крови. Он должен как можно скорее прийти в себя и излечиться с помощью магии. До тех пор он будет очень слабым.
Чувство вины росло в геометрической прогрессии. Я убрала волосы с его лица, а затем принялась их распутывать. Я уже было решила сходить за расчёской, как вдруг он пошевелился. Его глаза слегка приоткрылись, и в их глубине появился малиновый свет.
— Привет, — тихо прошептала я.
— Sahvē, - ответил он. Его голос был грубее, чем обычно.
- Извини за холодную воду, я даже не задумалась, что…
Сделав болезненный вдох, он принял сидячее положение. Теперь вода доходила ему до середины туловища. Он отвернул голову от потока воды — и от меня:
— Я тебе не сказал.
— Не сказал мне что?
— Что если я очень слаб, то холодная вода может убить меня.
Я в ужасе уставилась на него. Как близки мы с Амалией были к тому, чтобы случайно убить его?
— Ты должен был меня предупредить!
— И зачем мне рассказывать тебе о лёгком способе моего уничтожения?
Внутри снова вспыхнули эмоции, но на этот раз это был не ужас. Сжав челюсть, я протянула к нему руку, и, не обращая внимания на то, что под водой начали промокать рукава, схватила его за подбородок.
— Зуилас Валир, ты zh'ūltis!
Он зарычал и вырвался из моей хватки.
— Я тебе не враг, — зло сказала я ему. — Мы партнёры. Мы помогаем друг другу. И хоть я не могу драться, как ты, но я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя. Также, как и ты защищаешь меня.
Его гнев улетучился, и он слегка нахмурился:
— Так что перестань быть упрямым идиотом! Говори мне важные вещи! Например, как тебя случайно не убить!
Он зарычал.
Я повернулась к нему спиной — из ушей буквально шёл пар, вот так сильно я была зла на него. Мне нужна эта злость. Пока я злюсь, я не обращаю внимания на то, что мне больно от его недоверия. Неужели он и правда считает, что я готова убить его при первом удачном случае?
— Drādah, — промямлил он.
Я проигнорировала его, накручивая себя всё больше.
— Drādah, — это было сказано громче. В голосе слышалось раздражение. Так ему и надо. Пусть раздражается. Будет знать, как думать, что я могу…
Его мокрая рука обхватила меня за талию и втянула в ванну. Я вскрикнула, но он успел придержать мою голову и не дал мне удариться о плитку. Я очутилась у него на коленях, отчаянно надеясь, что не залилась румянцем. Хотя надеяться бесполезно — я чувствовала, что покраснела, как рак.
— Зуилас! Что ты творишь? Ты…
Но когда я посмотрела ему в глаза, то забыла, что хотела сказать. Он смотрел на меня так, будто я была математической задачей, которую он никак не мог решить.
— Что ты сделаешь, drādah, когда найдёшь гримуар?
— В смысле? — Я не могла отвести от него взгляд. Наши лица были так близки друг к другу. — Я переведу его и узнаю, есть ли в нём информация о том, как отправить тебя домой.
— А если её не будет?
— Ну тогда я продолжу искать, пока не найду способ вернуть тебя в твоё измерение.
Он продолжал смотреть на меня. Казалось, что его взгляд способен прочитать самые недра моей души.
— Если я умру, то тебе не придётся ничего искать.
У меня отвисла челюсть:
— Если…
— Ты же сама сказала, что пока я не появился, тебе не нужна была защита. Если я умру, то ты перестанешь быть в опасности. Перестанешь нуждаться в защите. Если я умру, ты будешь свободна от этого бремени.
— Я не…
— Ты хочешь, чтобы я умер. — Его рука закрыла мне рот, обрывая мой неминуемый протест. — Так я думал. Но потом меня укусили, и я не мог пошевелиться. Ты могла бы сбежать. Ты могла меня бросить.
Я потянула его за руку, закрывавшую мой рот:
— Я бы никогда тебя не бросила. Ты же меня не бросил, когда меня укусил вампир.
— Я пообещал тебя защищать. Ты таких обещаний не делала. Ты…
— Ну тогда я прямо сейчас тебе пообещаю. Я не настолько сильна, как ты, поэтому от меня особо помощи никакой, но… Зуилас, я обещаю несмотря ни на что защищать тебя, как сумею, до тех пор, пока ты не вернёшься домой.
Он опустил голову:
— Нет, drādah. Ты не можешь давать таких обещаний.
— Почему это не могу?
— Я не смогу защищать тебя, если ты будешь защищать меня. — Он придвинулся ближе — наши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. — Будь умнее, drādah. Скажи лучше: Зуилас, я обещаю быть твоим союзником.
— Твоим союзником? — озадаченно спросила я.
— Союзник помогает и не причинит вреда, но в то же время союзник не…, - он замолчал, подыскивая нужное слово. — Союзник не совершает глупых поступков, из-за которых может умереть.
Я рассмеялась:
— То есть ты хочешь сказать, что союзник не жертвует собой. Ну хорошо. Зуилас, я обещаю быть твоим союзником.
Он медленно моргнул:
— Хмм.
— Что такое?
— У меня никогда не было союзника. Ни один демон не станет союзником моего Дома.
— А что насчёт демонов из твоего Дома?
— Guh. Они поклялись мне в верности, но они бесполезны. Ещё более бесполезны, чем ты.
— Ну спасибо на добром слове. Вообще-то любой демон, даже самый слабый, будет вдвое полезнее меня.
— Нет, — уверенно заявил он. — Они zh'ūltis и nailēris.
— На-и-лир-ис?
- Их легко испугать, — перевёл он. — Они — трусы, я правильно подобрал слово?
— А разве ты не так меня раньше называл?
— Я называл тебя nailis. Слабой. Я не называл тебя nailēris.
Он не считал меня трусом? Значит из нас двоих только он так думал.
— Но я же zh'ūltis, — напомнила я ему. — Ты мне об этом сто раз говорил.
— Хмм. — Он слегка наклонил голову. — Ну только иногда, drādah.
Я слегка улыбнулась:
— Зуилас, ты себя хорошо чувствуешь? Ты только что сказал мне, что я лишь иногда бываю глупой, и что я более полезна, чем многие демоны. Не припомню, чтобы ты мне когда-то ещё говорил столько приятных вещей за раз.
Его хвост нервно ударил по воде.
— У могу сказать и парочку оскорблений, если ты так хочешь.
— Я тоже могу. Можем начать с того, как ты думал, что я могу убить тебя.
— Все хотят убить меня, drādah.
Улыбка тут же сползла с моего лица, а внутри живота разлилось неприятное ощущение. Решив игнорировать это ощущение, я слегка шлёпнула его по плечу:
— Я не все, упрямый ты демон! Я твой подрядчик.
Он фыркнул.
Громко загудела сушилка, прерывая этот неловкий момент. Мои щёки зарделись, и я начала выкарабкиваться из ванны — и с его колен. Одежда, которую я натянула всего лишь 10 минут назад, снова промокла, так что мне опять нужно переодеваться. Я оставила Зуиласа греться в ванной и пошла в спальню.
Пока я переодевалась вода в ванной комнате перестала шуметь, и буквально через пару минут в спальню вошёл мокрый демон. Он немного пошатывался, но, по крайне мере, стоял на ногах.
— Жди здесь, — велела я ему. — Я сейчас приду.
Я вернулась с охапкой тёплых полотенец. Он стоял у кровати. Капли воды стекали по его лицу, на котором явно читалось истощение. Я набросила полотенце ему на голову, а второе — на плечи. Затем, став на цыпочки, начала аккуратно вытирать ему волосы, стараясь не зацепить рожки.
— Если хочешь улечься на мою кровать, — прервала я его жалобы, — то должен просохнуть.
Он что-то тихо пробурчал, а затем начал снимать доспехи. Залившись румянцем, я ушла в ванную за нагретым покрывалом. Это было тёплое, шерстяное покрывало, которым я укрывалась в особенно холодные зимние ночи. Когда я вернулась в комнату, Зуилас уже занял кровать — распластался на животе, сложив руки под голову. Из плюсов можно отметить то, что он был сравнительно сухим. Из минусов — он был снова обнажен по пояс.
Он вообще может хотя бы пару часов не раздеваться?
Я накрыла его тёплым покрывалом:
— Ты собираешься исцелить себя?
— Позже, — пробурчал он. — Это сложное vīsh, а я… какое это слово, когда земля под ногами как будто движется, но на самом деле не движется?
— Ты имеешь в виду головокружение?
— Да. У меня сильно головокружение.
Я беспомощно взмахнула руками:
— А те вампиры буквально влюбились в твою кровь, не так ли?
— Ах, ну конечно же. — Он взглянул на меня одним глазком. — Человеческая кровь на вкус просто ужасна.
Несмотря на усталость и боль, я разразилась смехом. Спина болела жутко: я даже не могла выпрямиться, и мне очень хотелось прилечь. Я посмотрела на демона, лежащего на моей кровати, и, слегка пододвинув его, улеглась рядом с ним. Правда, решила не забираться под покрывало.
Он молча наблюдал за моими действиями. Я взяла подушку и подняла её повыше, затем устроилась поудобнее и наконец расслабилась. Боль в спине немного поутихла. Пришло время разобраться с тем, что я так упорно игнорировала. Рука потянулась к тумбочке, на которой лежала цепочка с инферно, фото с выпускного и блокнотный листок, который я забрала из логова вампиров.
Душевная боль начала разгораться с новой силой, но я решила не обращать на неё внимание. Трясущимися руками я развернула листок и начала читать.
Дорогая Робин.
Привет, мой маленький птенчик. Если ты читаешь это, значит, я больше не могу тебе ничего сказать. Это также значит, что я не успела поделиться с тобой важными вещами и знаниями. Но самую важную вещь я всё-таки тебе сказала. Я говорила тебе это каждый день:
Я люблю тебя, малышка. Мы с отцом так сильно любим тебя, и мы гордимся тобой!
Остальное…остальное сказать не так-то просто. Эти вещи неприятно слышать. Мне так много нужно тебе рассказать, и даже сейчас, когда я пишу тебе это письмо, я знаю, что я должна их рассказать тебе — лицом к лицу. Но как любящая мать может сказать своей дочери, что её жизнь и её мечты должны измениться? Если я могу снять это бремя с твоих плеч хотя бы на один день, то как же мне этого не сделать?
Мы скрыли от тебя так много, Робин, но только из желания защитить тебя!
Наверное, придётся начать с самого начала. С гримуара Атанас. Я уже показывала тебе его, но так и не рассказала, чем именно он является. Для всего магического мира это древний миф, почти забытый. Но для нашей семьи это наше прошлое, настоящее и будущее. Это наше наследие и бремя — бремя, которое, если ты сейчас читаешь это письмо, теперь придётся нести тебе. И из-за моей недальновидности ты абсолютно не готова нести это бремя.
Это всё моя вина, и я очень сожалею об этом. Я должна была подготовить тебя. Я должна была приветствовать твою любовь к магии и Аркане, а не отталкивать тебя от магической силы. Я считала, что если ты отвернёшься от магии, то в твоих руках гримуар будет в большей безопасности, чем он когда-либо был в моих.
Я так ошибалась! Вместо того, чтобы оставить тебя в безопасности, я оставляю тебя полностью неподготовленной.
Но, Робин, я же знаю, что ты сильная. Я знаю, что ты умная и способная. Птенчик, ты готова к этому. Твоё любознательное сердце приведёт тебя туда, куда нужно. Ты сможешь отыскать ответы, которые я так и не смогла найти.
Я написала так много, но всё ещё не объяснила, что такое этот гримуар и что он скрывает. Это самая опасная книга из всех существующих на Земле. Поэтому мы скрываем её ото всех. Тем, кто жаждет власти, почти удалось стереть с лица земли всю нашу семью. Только благодаря побегу в Америку и смене имени твоей прапрабабушке удалось покончить с кровавой расправой над семьёй Атанас.
Видишь ли, Робин, наша семья не просто маги Арканы. Мы — призыватели демонов. Мы целое поколение призывателей демонов. И мы не просто самые лучшие призыватели. Мы были первыми…
Я уставилась на последнее слово. Её почерк заполнил обе стороны листа — быстрый и такой знакомый — но последнее предложение было оборванным, незаконченным. Должно быть, была и вторая страница письма, а может даже несколько. Но все они, скорее всего, утеряны: сгорели, либо разорваны.
В глазах начало двоиться. Мы были первыми… Первыми кем?
В горле образовался ком, и я чувствовала, что сейчас расплачусь, а потому попыталась взять себя в руки. За мной наблюдал Зуилас, и я не хотела рыдать прямо перед ним. Он как-то раз уже назвал меня глупой из-за того, что я плакала от горя. Мне не хотелось слышать это оскорбление ещё раз. Поэтому я грубо вытерла глаза рукавом кофты и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов.
Успокоившись, я почувствовала на себе его тяжёлый, оценивающий взгляд:
— О чём там говорится?
Тихий вопрос застал меня врасплох. Я посмотрела в его полуприкрытые глаза, а затем перевела взгляд на письмо. Решившись, я прочитала его вслух. И хоть голос дрожал, но я всё-таки сумела дочитать его до конца и не разрыдаться.
— Больше ничего нет. Остальное письмо, наверное, сгорело.
— А что случилось с теми бумагами?
— Другой демон. Демон Клода забрал их. Ты же знал, что он был там, да? Об этом ты пытался мне сказать?
— Я почувствовал его vīsh. Я мог бы почувствовать его раньше, но я не обращал особого внимания.
— В случившемся нет твоей вины. Мы бы всё равно не смогли сбежать. А что он за демон?
— Dh’irath. Второй Дом. Он очень могущественный.
— Ты его знаешь?
— Нет, но Dh’irath всегда были могущественными. Победить его будет также сложно, как и Тахеша.
Отчаяние и сомнения начали просачиваться в мои мысли. Сможем ли мы отыскать дядю прежде, чем это сделают вампиры или Клод? Верну ли я гримуар? Может я и смогу отправить Зуиласа домой без помощи гримуара, но какие ещё страшные секреты он хранит?
— Что ж, Клод и его демон получили важные документы, которые до этого были у вампиров. Всё остальное было уничтожено. У нас же нет ничего.
— Но мы ничего и не потеряли, drādah.
Я задумалась над его словами. Вообще-то он прав, пусть нам не удалось ничего приобрести, но, по крайне мере, мы ничего и не потеряли. А ведь всё могло быть и хуже.