— Простите! Вы сказали, избранные? Но кем избранные и для чего?
— Избранные вами. А вот для чего, опять же знаете только вы, — последовал ответ.
— Не может быть! — запротестовала я и, поколебавшись, добавила: — Это всё Лиланд Бон виноват. Он открыл Землю и всем скопом продал её жителей семейству Вейсов, а нас предоставил им в качестве образцов товара.
Миссис Фьюстер лишь рассмеялась, услышав моё откровенное признание.
— Вас продали Вейсам? Вы это серьёзно?
Когда я кивнула, она смерила меня испытующим взглядом.
— Скажите, мир, в котором вы находились, был магическим или нет?
— Думаю, реальной магии на Земле нет, одни только сказки.
— В таком случае, этому дураку Лиланду Бону просто повезло. Такота-дота, невозможно что-либо забрать из мира, где нет магии. Единственно, кого он смог оттуда вытянуть — это вы.
— Нет, но я же здесь не одна, а с компанией…
— Это вы их перенесли на Фандору.
— Не может быть! — запротестовала я. — Мы даже не были знакомы на Земле!
На губах миссис Фьюстер промелькнула снисходительная улыбка.
— Нити настоящего связывают нас с прошлым и будущим. Значит, эти люди обязательно встретились бы вам, останься вы в том мире без магии, — пояснила она и снова с озадаченным видом оглядела моих спутников. — Странно. Обычно ваше племя выбирает себе четвёрку паладинов, а их всего трое.
— Одна девушка погибла, её убил мистер Вейс.
— Неужели? — удивилась миссис Фьюстер, и она глянула в зеркальце, которое возникло в её руке. — Вот оно что! — задумчиво протянула она.
Уверена, что зеркальце волшебное, но она не сказала, что именно увидела.
Вспомнив брюнетку, я ощутила больше досаду, чем раскаяние, хотя её гибель, если верить миссис Фьюстер, была на моей совести. Господи! Даже не представляю, каким образом я могла бы подружиться со стриженной дурищей! Я же терпеть не могу девиц её пошиба!.. И всё же, что ни говори, а она оказалась здесь из-за меня. Что ж, когда буду возвращать долг мистеру Вейсу, нужно будет сходить на её могилку… О, чёрт! А вдруг он скормил её дракону?
Ладно, умерла так умерла. Теперь уже ничего не поделаешь.
В общем-то, мне было наплевать на безымянную девицу, но когда я увидела её — причём совершенно отчётливо, будто она стоит передо мной — у меня защемило сердце. Тогда впервые в моей душе шевельнулась жалость к умершей, а вслед за тем пришло ощущение потери и… подтверждение того, что нам суждено было встретиться.
Не знаю, куда меня занесло, но это был чистой воды кошмар. В череде картин, прошедших перед глазами, поначалу мелькали нарядные магазины, пальмы, пляж и спокойная гладь моря. Это было днём, а ночью загремели взрывы. В ужасе я металась среди кричащих полуодетых людей, не зная, куда бежать. Солдаты расстреливали несчастных туристов как мишени в тире. Потом был вонючий кузов грузовика, многоголосый женский плач и стоянка на перевалочном пункте.
Когда двое охранников попытались изнасиловать меня, причём на глазах у всех, что было совсем уж унизительно, я пошла врукопашную. Дралась я как одержимая, пока один из насильников не взялся за оружие. Судя по зверской роже, жить мне оставалось считанные секунды, как вдруг одна из девушек неожиданно рванулась к охранникам и в два счёта прирезала обоих. Затем мы, держась за руки, бежали так, что сердце выскакивало из груди. Босые ноги вязли в песке, позади кто-то орал и матерился на английском, сухо трещали автоматные очереди, тонко визжали пули, заставляя нас пригибаться.
Спасение было уже близко. Впереди замаячили строения, где можно было укрыться, и тут случилось непоправимое. Раздался вопль, полный боли. «Ирка, беги!» — выкрикнула девушка. Она расцепила пальцы и упала. «Нет!!! — выкрикнула я и, бросившись к ней, взмолилась: — Кэт!.. Кэт, потерпи! Только не умирай! Я обязательно тебя спасу!» Кэт дёрнулась, захрипела и её глаза невидяще уставились на меня. Преисполненная ярости, я выпрямилась и развернулась к погоне. В следующий момент меня поглотил ослепительный свет…
Кэт погибла — и снова из-за меня. Она пришла в этот мир, чтобы быть мне защитой, и чем я ей отплатила? «Я приду на твою могилку, если тебя не съел дракон…»
К горлу подступил комок. «Прости!» Я схватила стакан и, не чувствуя вкуса питья, залпом опрокинула его в себя. «Катя… нет, она хотела, чтобы её звали Кэт, — я сглотнула слёзы. — Кэт, если это будет возможно, то я обязательно вернусь на Землю и разыщу твоих родных. Клянусь, они ни в чём не будут нуждаться!»
После обещания, данного погибшей, перед глазами полыхнул странный знак. Это был горящий золотым пламенем фигурный круг, перечёркнутый тёмно-красным крестом. На его поверхности, густо исписанной непонятными письменами, то и дело проскакивали язычки живого пламени. Когда одна четвертинка круга почернела, в моём сердце разверзлась тянущая пустота. Я судорожно вздохнула, подавив рвущееся наружу рыдание. Пусть осознание, что потерян близкий друг, пришло не сразу, но лучше поздно, чем никогда.
Миссис Фьюстер с сочувствием коснулась моего плеча и, попрощавшись, ушла. Похоже, она знает, что я увидела. Хотя не исключено, что это она дала мне возможность познакомиться с Кэт.
Я поставила стакан на кроватный столик и уже совсем другими глазами посмотрела на Алекса, Эдика и Дашку. Они — мои верные стражи. Паладины, как назвала их миссис Фьюстер. Я вздохнула. Да уж, при таких защитниках только успевай смотреть по сторонам, чтобы с ними самими чего-нибудь не случилось. Если у меня есть хоть какие-то способности в этом мире, то у них совсем ничего. Мои паладины беспомощны, как новорожденные котята, и Кэт тому подтверждение. Жаль, что я не могу оставить их в безопасном месте, пока ищу эти чертовы пятьсот золотых.
Что ж, тогда придётся удвоить осторожность и в темпе осваивать данную мне силу. С этой мыслью я взяла ложку и потянулась к тому, что выглядело как обычная овсянка. Лишь тогда до меня дошло, что руки перестали болеть и вместо этого онемели, будто они под наркозом. Правда, пальцы двигались нормально, хотя ничего не ощущали.
Пока я ела, троица по мере сил помогала мне; одну за другой мы опустошали миски, приносимые служанками. Алекс ел молча, Эдик и Дашка наперебой болтали о чудесах Расомского поместья — так назывались владения Фьюстеров, в чьём замке мы находились.
Когда я спросила, куда делся подарок феникса, Эдик состроил Алексу страшное лицо, но тот его не послушался и сказал, чтобы я поискала его у себя на ладонях.
Несмотря на протесты Эдика, я содрала повязки.
На обеих ладонях горело миниатюрное изображение пера феникса. Просто замечательно! Всегда презирала тех, кто разрисовывает себя, как дикари, и вот на тебе! Теперь сама как папуаска. Спасибо хоть за то, что моё огненное тату расположено на таком месте, где его никто не видит. Кстати, руки были в полном порядке, ни следа ожогов на коже. Вот что значит хороший лекарь!
После еды меня со страшной силой потянуло в сон. Поднос забрали и я, откинувшись на подушки, смежила веки и мгновенно уплыла в страну Морфея.
Что снилось, не помню, но на этот раз что-то хорошее; кажется, я летала.
На следующий день я была уже как огурчик: то есть полная сил и энергии, а не зелёная и в пупырышках, как злосчастный Алекс.
Стоило мне сползти с кровати, как примчались Эдик и Дашка и, не дав умыться, сразу же потащили в его комнату.
Да, зрелище было не для слабонервных! Страдалец лежал ничком и тихо постанывал. Услышав нас, он накрыл голову подушкой и, несмотря на все уговоры, ни за что не соглашался расстаться с перьевой шапкой-невидимкой.
Дела были плохи. По видимой части торса нашего красавчика змеились сине-зелёные бугристые наросты, которые медленно, но верно захватывали чистые участки кожи. Напасть, приключившаяся с Алексом, явно относилась к каким-то местным заразам. Случись такая болезнь на Земле, интернет раструбил бы об этом в мгновение ока.
Служанка, посланная за миссис Фьюстер, вместо неё привела Лотико. После приключения с пером феникса это была наша первая встреча.
Вот это да! Сюрприз из сюрпризов! Столкнись мы в каком-нибудь другом месте, я бы его ни за что не узнала.
На этот раз Лотико был в наряде, соответствующим его положению. Вдобавок, если судить по облачению, служанка нашла хозяина Расомского поместья в то время, когда он собрался куда-то ехать или, наоборот, только что приехал. На Лотико была приталенная куртка тёмно-серого цвета с нагрудником и накладками из белого металла. Стройные бёдра и длинные мускулистые ноги облегали кожаные брюки всё с тем же льдистым декором. Судя по расположению металлических накладок, они, как и нагрудник, выполняли защитную функцию. Довершали наряд Лотико высокие сапоги для верховой езды, перчатки, наборный пояс с кучей холодного оружия и длинный шерстяной плащ с капюшоном. Ко всему прочему, из-за его плеча торчала рукоять громадного меча. В общем, он выглядел как настоящий средневековый феодал и дворянин с головы до пят.
Вот только неузнаваемым делала Лотико не одежда, а кое-что другое.
В том виде, в котором он на этот раз предстал передо мной, никто не принял бы его ни за крестьянина, ни за подростка… ни за человека.
[1] Шекспир, 11 сонет
Глава 4
Любовь — опасная стезя.
Мы помним участь Фаэтона
И крыл Икара тщетный взмах:
Один на золотых конях
С крутого сброшен небосклона.
Другого солнце опалило
И свергло на морское дно [1].
Над лбом неожиданно повзрослевшего Лотико (он теперь смотрелся ровесником мне и Алексу) среди белых прядей волос, торчали изогнутые рожки — совсем небольшие, с острыми тёмными кончиками. Они не казались инородными и органично вписывались в его облик.
— Такота-дота! Рад видеть вас в добром здравии, — сказал он с лёгкой улыбкой.
У этого Лотико даже голос был другой. Бархатный, необычайно чувственный, он будоражил душу. В обладателя такого голоса можно было влюбиться не только не глядя, но даже не слушая, что именно он говорит.
Дашка, сражённая наповал, что-то потрясённо пискнула и я, чтобы не подвергать ребёнка соблазну, послала её найти для меня какую-нибудь одежду, на смену моей пижаме. Выпроводив упирающуюся девчонку и заодно Эдика, который с обалдевшим видом взирал на демоническую ипостась нашего гостеприимного хозяина, я велела им после поисков сидеть в моей комнате и не высовывать оттуда носа, пока я не приду. Естественно, ни один из зловредных паладинов не желал покидать место таких интересных событий; так что пришлось применить силу и вытолкать их за дверь.
— Спасибо, что приютили нас, — поблагодарила я Лотико, который терпеливо ожидал, пока я закончу препираться со своим детским садом.
— Пустяки! Это самое меньшее, что я мог сделать для такой гостьи, как вы, — на его лице появилось вопросительное выражение. — Служанка сказала, что вы нуждаетесь в моей помощи.
— О да! — я указала на нишу, где лежал Алекс. — Мой спутник покрывается какой-то зелёной дрянью. Не могли бы вы распорядиться и послать за доктором?
Мелодично позванивая шпорами, Лотико подошёл к Алексу и некоторое время смотрел на его спину, почти полностью захваченную зеленью, в которой просматривалась чешуйчатая структура.
— Такота-дота, если хотите, я пошлю за мистером Тофусом, но имейте в виду, лекарь здесь не поможет.
Я оживилась.
— Вы знаете, что с ним?
— Метаморфоз. Ваш спутник осваивает новые формы тела.
— Не понимаю! Если вам не трудно, объясните, пожалуйста, — попросила я.
— Всё просто, такота-дота. Наш мир — это мир магии. По землям Фандоры струятся такие мощные потоки живительной энергии, что любой, у кого есть хоть капля способностей к её восприятию, начинает ощущать её воздействие. У некоторых это сопровождается способностью к изменению формы тела. Поскольку ваш спутник не умеет управлять процессом, то магия по-своему преображает его. Она даёт ему форму, которую ему, помимо человеческой, легче всего поддерживать в нашем мире.
— Вот оно что! — я с опаской глянула в сторону ниши. — Мистер Фьюстер…
— Ну, зачем же столь официально? — прервал меня Лотико. — Такота-дота, я буду рад, если вы по-прежнему будете звать меня по имени.
Я с сомнением посмотрела на хозяина дома. В том виде, что сейчас, у меня язык не поворачивался звать его по имени, но если он так хочет…
— Тогда вы зовите меня Ириной, хорошо? — попросила я и он, подумав, согласно кивнул.
— Лотико, в кого превращается Алекс?
— Скорей всего, в дракона.
— А он сможет снова стать человеком?
— Да, — последовал краткий ответ.
— Во время трансформации он не опасен для окружающих? — спросила я, не дождавшись разъяснений.
— Смотря для кого. Лично для вас он не опасен. Ведь он паладин, призванный вас охранять. Что касается остальных обитателей дома, то я позабочусь об их безопасности, — ответил Лотико.
Он глянул на Алекса и на его лице промелькнуло выражение, которое мне не очень понравилась — так дрессировщики смотрят на тигров. Вдобавок меня кольнуло неприятное чувство. Слово «паладин» всё чаще вызывало у меня ощущение, будто я держу ребят в каком-то рабстве.
— Я им не хозяйка! Паладины они или нет, но у них есть своя воля! — запальчиво сказала я и постаралась улыбкой сгладить свою резкость. — Простите, не знаю, зачем я вам это говорю.
— Видимо, не хотите плохо выглядеть в моих глазах, — заметил догадливый хозяин дома и шагнул мне навстречу.
Это было недвусмысленное предложение, и мои мысли сразу же приняли иное направление. Немного помедлив, я, в свою очередь, сделала шаг навстречу ему.
Когда мы встали вплотную друг к другу, обнаружилось, что Лотико на целую голову выше меня. Что ж, дополнительный бонус в его пользу. Во мне метр восемьдесят пять, потому такие высокие парни встречались мне не часто. В общем-то, рост будущего бойфренда не имел принципиального значения. Просто приятно, когда спутник выше тебя, особенно, когда вдруг приспичит выйти с ним на прогулку и захочется при этом надеть туфли на высоком каблуке.
Чтобы видеть лицо Лотико, я подняла голову. И всё же, он изменился не настолько, чтобы в нём нельзя было узнать того подростка у реки, подумалось мне. Я колебалась, не совсем понимая, хочу ли я зайти дальше или стоит оставить всё, как есть. Но тут завеса белых густых ресниц приподнялась; я заглянула в бездонную черноту глаз Лотико и со мной начало твориться нечто невообразимое. Когда я пришла в себя, щёки горели, а сердце ухало как сумасшедшее. Я поспешно шагнула назад, но было уже поздно: ловушка захлопнулась. Такое было со мной впервые, хотя я меняла парней как перчатки.
— Такота-дота, будет слишком большой дерзостью: просить вас отобедать со мной? — спросил вкрадчивый, неотразимо прекрасный мужской голос.
— Если вы дадите мне время переодеться и привести себя в порядок, то с удовольствием, — пробормотала я, чувствуя, что всё больше попадаю под обаяние Лотико.
Тем не менее предстоящее свидание не вызывало у меня ни малейшего энтузиазма. Раньше я никогда не связывалась с парнями, которые влюблялись в меня по-настоящему. Да и сама тут же разрывала отношения, если чувствовала, что они вот-вот перейдут грань обычного секса.
Поначалу я не хотела идти на обед с Лотико (абсолютно здравая мысль!), но не хотелось его обижать, особенно после всего того, что он сделал для нас. В общем, я уговорила себя, что нужно дать шанс ему и себе. В конце концов, если паладины испытывают на крепость мою дружбу, то отчего бы ему не испытать на прочность моё сердце? Даже если дело зайдёт дальше, чем я планирую, то тоже не беда. В конце концов, люди любят и ничего.
Господи! Знала бы я, кто такой Лотико, бежала бы от него без оглядки. Но нет! Вместо этого мне, как малому ребёнку, вздумалось поиграть с огнём.
Наш тет-а-тет с хозяином Расомского поместья прервал слуга, который сказал, что его ищет мать, миссис Фьюстер. Извинившись, Лотико ушёл, и я тоже засобиралась; к предстоящему обеду нужно было привести себя в порядок и переодеться.