— Ясно. То, что ты сегодня увидела в кабинете…
— Я вас не осуждаю и не имею на это права. Вы были голодны и использовали в качестве пищи человека, который, судя по выражению лица, был не против. А наблюдала я только из личного интереса. — Голубые глаза бесстрашно смотрели на беспристрастное лицо вампира.
— Интереса? На твоём месте любая другая девушка раскраснелась бы и убежала. Ты же никак не отреагировала, лишь отвела глаза ради приличия. Неужели совсем не смутила данная ситуация? — поинтересовался Джиллес.
— Я видела вещи и похуже, поэтому не считаю ваш поступок столь смущающим. Если это всё, могу я идти?
— Нет, это не всё. Завтра утром идёшь со мной в тюрьму. Там сейчас находится человек, которого ты знаешь.… Поможешь в расследовании, я даже позволю тебе его попытать. Взамен на одну прихоть, — убирая волосы с шеи девушки, сказал Основатель.
— Вы хотите моей крови? Даже не срываете этого. Могли бы и не спрашивать, ведь знаете, что мне по большому счёту плевать. Делайте, что хотите.
Джиллес взял руку Алвайс, отодвинул бинт и холодно взглянул на девушку. Ледяная рука дотронулась до красной щеки и слегка провела вниз по чувствительной коже.
— Не делай порезы столь глубокими, а лучше прекрати калечить себя. Мне всё-таки хочется, чтобы ты исполнила свою часть уговора до конца. Что касается твоей крови, то ты умрёшь, если я сейчас выпью хоть глоток. И ещё… Кто тебя ударил?
— …Я упала с кровати.
— Врёшь.
— Да, вру. Вы сами знаете, кто это сделал. Ваш кабинет находится как раз над моей комнатой, даже человек услышал бы подобное. Андер просто забылся и совершил ошибку. Для вампиров люди лишь пища, не стоит жалеть меня. Я выполню своё обещание, а вы своё…
— Ступай к себе в комнату. — Отпустив девушку, сказал вампир и вновь сел на диван.
Брюнетка молча вышла. Добравшись до своих покоев, сразу завалилась спать. В это время Вальдо пригласил Андера к себе, и тот, как преданный пёс, тут же явился. Джиллес отдал ему пару приказов по поводу завтрашнего дня, а затем неожиданно ударил слугу по лицу, и так сильно, что бедолага отлетел в бок и практически проломил стену.
— Если ты ещё раз посмеешь прикоснуться к Валерии Алвайс, то отправишься вслед за своим братом. Она нужна мне живой, чтобы больше такого не повторялось. Ты всё понял? — властно молвил аристократ, смотря на преклонившего колено перед своим хозяином блондина.
— Да, мой Лорд.
¤¤¤
На широком ложе лежал обнажённый русоволосый парень с чёрными глазами и молча смотрел в потолок. Рядом одевалась и уже собиралась уходить красивая молоденькая девушка, но Лорин не обращал на неё никакого внимания.
«Шлюха. Когда я сплю с ними, то чувствую себя паршиво. Всё время представляю мою девочку. Она, правда, сама ещё не знает, что моя. Мой маленький Лерик… Знаю, что никогда не простишь меня за убийство сестёр, но ты даже представить себе не можешь, от чего я спас тебя. Ненавидь, презирай меня — я смирился с этим. Я люблю тебя, но ты не замечала моих чувств и видела во мне лишь врага. А я ведь подыгрывал ей всё время, был плохим мальчиком. Ах, эта борьба за власть так утомляет! Порой я радуюсь, что всего лишь фальшивка. Истинный кукловод прячется в тени. Чёрт, так хочу обнять мою девочку за хрупкую талию, как в детстве, и чмокнуть в носик, словно ребёнка. Жаль, что былого уже не вернуть. Помню, как увидел её в первый раз… Маленькую плачущую девочку в тёмном лесу».
Мужчина с улыбкой на лице погрузился в собственные воспоминания:
По лесу, спасаясь от надоедливой толпы людей, идёт мальчик. Он хочет поскорее попасть домой, так как его привели на праздник, чтобы познакомить с девочкой. А она, увы, исчезла сразу после победы. Лорин был поражён, что ребёнок в столь юном возрасте убил человека без каких-либо переживаний, ведь сам он расплакался при первом убийстве и убежал. Таков был мир этих детей. Воспитание строилось на жёстких правилах, дабы развить в ребёнке жестокость и бесчеловечность.
«Что за шум? Кто-то плачет?»
Лорин побежал на звук и увидел маленькую девочку, оперевшуюся на большое дерево. Слёзы так и лились по детским розовым щёчкам. Мальчик узнал победительницу и подошёл к ней.
— Эй, ты чего тут разревелась? Всех волков и медведей распугаешь, с кем же я буду играть? — очень задорно молвил Нетеров.
— Проваливай!
— Как ты, маленькая шмакодявка, со мной разговариваешь? Я ведь и поколотить могу!
Лорин убрал руки девочки с лица и взглянул в её голубые глаза. Его лицо покраснело, и сердце ускорило ритм. Мальчик притянул к себе Валерию и, ни говоря ни слова, обнял так крепко, что она не могла вырываться. Девочка кричала о ненависти к своему отцу и о том, как несправедлив этот мир. Просила прощения у мертвого Олега, а потом просто рыдала, уткнувшись в грудь Лорина. А он слушал её, гладил по волосам и говорил, что когда-нибудь спасёт девочку от такой жизни.
— Слушай, мелкая… Давай я пообещаю тебе кое-что, а взамен ты прекратишь реветь! — с улыбкой молвил мальчик.
— Угу, размечтался…
— Я обязательно сделаю тебя счастливой! Когда-нибудь уничтожу всех этих жалких людишек ради тебя. А все, кто захочет сделать тебе больно, умрут… Ну, договорились, Лерик?
— Обещаешь?
— Конечно! Клянусь тебе…
4.Разбитое сердце
Иногда хочется стать ребенком… потому что только сейчас понимаю, что разбитые коленки заживают быстрее, чем разбитое сердце…
¤¤¤
Как же прекрасно ночью на улице. Особенно зимой. В этом есть что-то волшебное, сказочное. Покой, тишина, лишь снег игриво переливается под светом полной луны.
Валерия сидела на широких мраморных перилах в одной пижаме, свесив ноги вниз. Кожу обжигал мороз, а грустные глаза заворожено смотрели на ночное небо. Сердце билось медленно, на обнажённые ноги ещё капала горячая кровь. Раны девушки недавно открылись, но у неё не было бинтов, чтобы перевязать их. А звать кого-то ради такой, по мнению Леры, глупости было нелепо.
«Кровь почти полностью остановилась. Это хорошо, не хочу запачкать постель. Как же на улице холодно. Почему я сижу в одной пижаме? Стойкий, однако, у меня иммунитет! До сих пор поражаюсь, как ещё не слегла с высокой температурой. Не могу уснуть, снова эти кошмары… Ледышка сказал о том, что мы пойдём в тюрьму к человеку, которого я хорошо знаю. Лорина они точно не поймали… Кто-то из заместителей или выдающихся солдат? Прям заинтриговал мою любознательную натуру. Но его желание выпить моей крови немного раздражает. Как-то грязно и мерзко. Либо пусть пьёт кровь той пустышки, либо только мою. Стоп! Какого чёрта, Лера? С каких пор тебя такое волнует? Хотя, плевать на эту кровь. Всё равно скоро окажусь на том свете, со своей семьёй».
Алвайс уже собиралась вернуться в комнату, но тут неожиданно сильные руки бесцеремонно схватили её и кинули на кровать. Было немного больно от жёсткого приземления, хоть и на мягкий матрас. Дверь на балкон резко захлопнулась.
— Вальдо? — прервала молчание брюнетка.
— Твоё поведения настолько непредсказуемое, что я подумываю приставить к тебе смотрителя. Объясни, зачем ты сидела на улице в такой мороз, да ещё и практически без одежды? Хотела прыгнуть или умереть от переохлаждения?
Вампир говорил размеренно и чётко, хоть и с небольшой ноткой раздражения в голосе. С недавних пор Джиллес стал замечать, что поведение этого человека его немного злит и забавляет одновременно. Он привык, что всё идёт по плану, именно поэтому Вальдо запросто мог предсказать действия своих подчинённых или же обычных людей. Вот только поступки девушки ему угадать крайне трудно.
— Мне приснился кошмар, и к тому же я спала днём. Извините за подобное поведение, но обещать, что такого не повторится, увы, не могу. Я, между прочим, собиралась идти обратно в комнату, а вы опередили меня.
Девушка видела, что Джиллес смотрит на её окровавленные руки. Она понимала, что вампир хочет пить. До встречи с Вальдо на неё часто засматривались и принюхивались обычные стражники. Группа крови — первая положительная — вполне обычная, и в чём причина приятного запаха, совершенно не ясно.
— Опять резала руки? — сглатывая, произнёс хозяин дома. Он старался не показывать, что еле контролирует жажду.
— Нет. Старые раны открылись, и я не стала звать кого-то. Бинты, что оставила Алина, закончились…
— Какой же ты проблемный человек.
Вампир ушёл, оставив голубоглазую наедине со своими мыслями. Валерия с облегчением выдохнула и направилась в ванную смывать кровь. Закончив, Алвайс развернулась к двери, но, увидев в отражении Джиллеса, вздрогнула и схватилась за сердце.
— Вы меня напугали…
— Иди в комнату, — бездушно молвил мужчина.
Брюнетка поплелась за вампиром. Какого же было её удивление, когда он начал раскладывать на тумбочке бинты и мазь. Со стороны вампира такое было крайне неожиданным.
— Спасибо, эм…
— Сядь на кровать.
«Он собрался бинтовать мне руки?»
Алвайс села на кровать, как и велел алоглазый. Вальдо снял старые бинты и начал внимательно рассматривать порезы на руках. Всего он насчитал четыре и украдкой посмотрел на безэмоциональное лицо девушки. Джиллес нанёс мазь на порезы и аккуратно перебинтовал руки.
— Больше чтобы тебя не видел в таком виде на улице. Если хочешь калечить себя, то делай это аккуратнее, — Основатель направился к выходу. — И советую хорошенько выспаться перед завтрашним днём.
— Минутку! — воскликнула брюнетка. Вампир резко обернулся. — Зачем вы это сделали? Вы не обязаны были обрабатывать раны, я бы и сама справилась. В крайнем случае, позвали бы Алину…
«Спрашиваешь, зачем я это сделал? Действительно, зачем?»
— Жалость. — Протянул Основатель, окончательно покидая помещение.
«Жалость… Вполне логично, ведь я такая никчёмная. Хорошо, что он ответил мне, иначе бы приняла это за доброту. Глупость конечно, но все его действия похожи на проявление человечности. Мне даже легче стало от того, что это лишь вампирская жалость к скоту. Не нужно проявлять ко мне милосердие, а то вдруг поменяю своё мнение насчёт смерти».
¤¤¤
В пыточной сидел юный парень. Его состояние было весьма плачевно. Было даже страшно представить, что за пытки проводились над ним. Глаза завязаны плотной чёрной тканью, на руках нет нескольких пальцев, а ногти и вовсе отсутствуют. Тело в порезах, синяках, кровоподтёках. Истерзанный, он сидел и молчал. Вальдо доложили о том, что Коля Егоров ничего не рассказал о своих людях. Поэтому, ведя сюда Алвайс, Джиллес надеялся, что девушке удастся разговорить его.
Её лицо выглядело довольно спокойным. Брюнетка прекрасно узнала своего двоюродного брата. Он был трусом, но не предателем. Валерия злилась на него, на его бездействие, винила в смерти сестёр. Лера до сих пор не могла понять, почему Коля не защитил их. Поэтому видя, как парень страдает, голубоглазая испытала некое удовлетворение. Его наказали и правильно сделали, заслужил!
— У вас есть десять минут на разговоры. — Бросил аристократ, покидая пыточную, оставляя родственников наедине.
— Привет, глупый брат. Ты ведь узнал мой голос? Что ж, побеседуй с сестрицей перед смертью. — Девушка подошла к парню и стянула с его глаз повязку. Тот нехотя поднял голову.
— О-ох, кх… Какие интересные люди! Я ничего не скажу. Даже тебе, милая. — Прохрипел Егоров, опуская полные слёз глаза вниз.
— Я знаю. Просто хотела сказать, что ты мелочный тварёныш, предавший семью. Я презираю тебя, Коля! Ты всегда мне говорил о преданности, а сам-то? Жалкий, ни на что не способный трус. Какого это, видеть смерть сестёр, с которыми ты жил и вырос? Отвечай, ##дак! — Валерия ударила его в челюсть, выбив два зуба. От сильной боли Егоров взвыл.
— Кх…кх…ух… Ты такая злюка, — захлёбываясь собственной кровью, еле выдавил парень.
— Говори уже, а то я вырву тебе язык и ещё зубов.
— А-а-а, так больно. Зубы — это жестоко, Валерия. Я только хочу поведать тебе о том, что я ни капельки не сожалею. Даже подумать не мог, что они на такое способны… Кх… Если бы не Лорин, то тебе было бы хуже! — Алвайс с силой ударила Колю под дых. Затем в коленную чашечку, а потом рукой схватила его за подбородок и заставила смотреть ей в глаза.
— Не ври мне. Ненавижу ложь! Где этот ублюдок? Где Лорин, я тебя спрашиваю? — в ответ лишь тишина. — Эй, хватит придуриваться, открой глаза!
Девушка на секунду замерла. Прислонив два пальца к шее парня, поняла, что пульса нет. Она ударила слишком сильно, и от болевого шока сердце остановилось. А если учесть тот факт, что Колю до этого пытали, то вполне логично, что организм не выдержал. Девушка обернулась. Второй Основатель стоял в дверях, оперевшись на стену, и смотрел на всё происходящее с явным интересом.
— Я перестаралась, извините…
— Ты мстишь. К тому же, он всё равно ничего не сказал бы. Думаю, что следует вернуться. Уничтожим другие базы, о которых тебе известно.
— Да
Три часа спустя.
Валерия сидела в гостиной на третьем этаже и пила вкусный чай. Сегодня у неё не было дел, так что свободное время девушка тратила исключительно на себя. Сейчас тут никого не было, что не могло не радовать. Леру переполняло удовольствие от содеянного. Да, она убила того, кто был причастен к смерти её любимой семьи. Дьявольское равнодушие так и читалось в голубых глазах. Алвайс не вспоминала счастливых моментов, связанных с этим человеком, как будто и вовсе стёрла их из памяти.
Её спокойное времяпровождение прервала Анна. Девушка ворвалась в гостиную со своей чашкой чая и тортиком. На лице, как всегда, играла лживая улыбка. Брюнетка посмотрела на Аню с явным раздражением, но продолжила пить чай.
— Привет. Как тебе живётся в доме Господина Вальдо?
— За-ме-ча-тель-но, — отчеканила голубоглазая.
— Ну-ну, я понимаю, что знакомство у нас не заладилось. Хочу раз и навсегда прояснить ситуацию… Вальдо мой!
От такого заявления Алвайс опешила. Она поставила кружку на стол и ухмыльнулась от такой нелепости!
«Ха-ха. Смешно до коликов, вот это да! Может немного поиздеваться над ней? Сегодня для меня прям день открытий. Аха, я такая бездушная тварь! Что бы на это сказала моя сестра?»
— А к чему ты это мне говоришь? Я разве давала повод для ревности? К тому же не думаю, что Джиллес считает, что он только твой. Вот только не говори, что всерьёз влюбилась в бездушного вампира, которого привлекает лишь твоя кровь!
— Ты настоящая грубиянка!
— А ты прям ангел во плоти…
— Я поведаю тебе о своих намерениях. Вальдо для меня — жизнь. Я настолько сильно люблю его, что даже готова умереть ради него. Сделаю всё, что только пожелает его холодное и неприступное сердце! Захочет — отдамся, вся без остатка. С тех пор, как он взял меня под своё крыло, я поняла, что до безумия влюблена. Вальдо только мой! Я не отдам его тебе! — в глазах у Киновой заплясали черти ревности.
— Всё с тобой понятно. Ты глупая девочка, которая втюрилась в бездушного монстра. Тебя привлекает его невероятная сила и сексуальная внешность? Никогда такого не понимала, уж извини. А что касается твоего самопожертвования, то это такая тупость! Нужно не умирать за любимого, а жить ради него. Это, по крайней мере, логично. Хоть я совершенно не разбираюсь в любви, но точно могу сказать, что Джиллес не любит тебя. Больше скажу, ты ему безразлична. Единственное, почему ты здесь, Аня, так это кровь и превосходная игра на пианино. Неужели не понимаешь столь очевидных вещей? Опомнись, пока не поздно! Хоть ты мне и не нравишься, но я просто не могу смотреть на этот цирк.
Между девушками повисла гробовая тишина. Аня явно злилась, на её лбу появились морщины, глазёнки яростно сверкали.
— Ты жалкая бездарность! Мне до такой степени жаль твою семью, что терпела тебя все эти годы. Хорошо, что они подохли, как крысы на помойке. Что там с ними сделали? Глотки перерезали или изнасиловали? Оу, или может ты спаслась только из-за того, что ублажала тех мужиков! А-ах, ты наверное так кричала, грязная шлюшка… Мой Господин об этом, естественно, не знает. А знаешь, что я сделаю? Пойду и расскажу ему об этом, и Вальдочка станет относиться к тебе, как к грязной женщине… — Кинова говорила быстрее, чем думала. Она надеялась, что такое заставит Валерию молить её о пощаде, но голубоглазая лишь хмыкнула.