Наши потери были тоже велики. Из пятнадцати воинов, в живых осталось одиннадцать, из них семеро были ранены. Плюнув на допрос, я занялся своими ранеными воинами, провозившись с ними до вечера. Вскоре вернулись из саванны и жители деревни, и начали мне помогать ухаживать за раненными. Правда они отказались ухаживать за пленными, ну да я их не винил.
Мне же нужны были лазутчики, и не просто лазутчики, а из чужого лагеря, да и к тому же всем рассказывающие, какой хороший вождь, есть в малом селении, по имени Вааня или Ваан, вариаций, мои негры уже подобрали немало, и уже все забыли, как меня звали раньше (каким-то Балоном).
В большом селении, нужно было рассказать, что я могучий воин, на моей стороне сильные духи, а ещё я шаман и врачеватель и вообще, покрыт густой и чёрной шелковистой шерстью, очень приятной на ощупь (вариант, белый и пушистый, здесь по вполне понятным причинам, категорически не прокатывал), но при этом добрый и заботливый.
Короче, вот и готовый старший вождь и надо срочно за ним послать, чтобы он нас всех научил Родину любить, пускай она чёрная и неприглядная, как говорится, — " Родина, пускай кричат — " уродина", а она мне нравится, хоть и не красавица", — как пелось, в одной известной песне.
Вот такие у меня были задумки, когда уже ночью, я стал их врачевать. Конечно, я не хирург и даже не медик, а всего лишь недоучившийся фармацевт, с соответствующими знаниями. Но даже моих примитивных навыков, оказывалось достаточно, чтобы справится с большинством ран, которые были у воинов. Одного, спасти не удалось. Ампутировать я не умел, и у него началась гангрена, остальные выжили.
Глава 6 Сезон дождей
Через два дня начались дожди и тропические ливни, которые, периодически накрывали саванну густой пеленой дождя. Я, впервые видел, такое буйство природы, когда стена дождя, была даже визуально плотной.
Река вздулась через пару дней и вышла из берегов, захватывая попутно, ненужные ей в остальное время клочки суши. Хорошо, что несмотря на дождь, было относительно тепло, но шорты надо было поберечь и я щеголял, в одной набедренной повязке и кожаном поясе с перевязью для ножей, что висела на моей груди.
Точнее, там у меня уже было две перевязи, которые я навесил крест накрест, как патронташи у революционных матросов и в каждом из них, было по два больших метательных ножа, которые помимо чисто утилитарной функции, ещё попутно защищали мою грудь от стрел и копий.
Дождь размывал всё. Зато сезон дождей в этой части Африки был недолгим, где-то около месяца. Так что, превратиться в водоплавающего негра мне не грозило.
Наш зиндан залило и пленных мы переместили в наши хижины, делясь своим запасом продуктов, которых, благодаря мне накопили немало. Особенно пленным понравились копчённые обезьяны, предназначенные им же в качестве дани.
Земля раскисла, река бурлила неподалёку унося на себе кучу мусора и трупы павших животных, которые не успевали съесть крокодилы. Зато теперь у меня была надежда на ловлю рыбы.
Хотя, чем её ловить, ни крючка ни лески, и никто не умеет. Вообще, деревня эта была самой наверное унылой до моего появления здесь, что косвенно подтверждали и пленные, рассказывающие мне всё больше и больше информации.
Она располагалась вдали от больших селений и так не очень густо покрывающих эту территорию, постоянно страдающую от набегов воинов Дарфурского султаната, охотников за рабами и поэтому просто не успевавшая воспроизводится в достаточном количестве.
Селение было на положении заброшенного и сюда ссылали всех подряд, включая и меня "старого". Причём история его ссылки, была чем-то похожа на мою, и то же из-за баб. Младший вождь в теле которого я заселился, не поделил какую-то чернокожую красотку с одним из приближённых старшего вождя, сцепился с ним и убил его. За что и был сослан, в это бывшее убогим до меня селение.
Людей, здесь было мало, зато была рядом саванна с множеством опасных хищников, не считая ядовитых змей и насекомых. Чуть дальше, располагались джунгли с вовсе более гнусной репутацией. Так что, старший вождь, полагал, что ссылая меня сюда, он убил сразу двух зайцев и белого и чёрного. И родственника не убил, и сослал его туда, где его и без него, кто-нибудь вскорости загрызёт или убьёт.
И ведь у него почти что получилось, вспомнил своё отравление я. Наверно старший вождь, специально отравил человека, а потом скормил его мне. Но я выжил. Точнее выжил не я, собственно я, но не я. Тело негра выжило, а в него проник я, — белый человек и в прямом, и переносном смысле, захватил его и теперь пользуюсь, и со страшной силой вынашиваю коварные планы по захвату власти над племенем, а потом и над всей Африкой.
Между делом, я разобрал захваченные нами трофеи, здесь были уже знакомые мне копья с листовидным наконечником, различные ножи, луки и булавы с кусками камня вместо навершия и прочая лабуда. Единственно ценным, было пять мечей, оказавшимися бронзовыми и один меч, отобранный мной у их предводителя и бывшим железным. Он назывался кариссой и попал к нам в племя из Судана, где были отменные оружейники.
Меч, мне понравился и я начал улучшать свои навыки фехтования, периодически вступая в спарринг со своими воинами. Щит свой я отремонтировал, но на него, нужна была кожа попрочнее, чем крокодилья.
Племя, несмотря на дождь и нашествие змей, которые норовили забраться в сухие хижины. Все ходили вокруг рыская, как хищники и смотрели, что творится вокруг. Забравшиеся в хижины змеи отлавливались, а потом жарились на костре внутри хижин. Это напоминало доставку пиццы, только платить не надо было, ну и готовить, конечно самим приходилось.
Проходя, по селению, я не раз и не два слышал, как мои чернокожие поданные восхваляют моё сумасшествие, что подарило им такие прекрасные и сухие хижины. Ну а то, что я их практически заставлял это делать из под палки, причём в самом прямом смысле, они предпочитали не вспоминать.
Пленные уже давно перестали удивляться, только рассказывали, что в селении старшего вождя поползли слухи после гибели первого отряда, что в меня вселился злой и сильный дух, и чтобы пресечь эти слухи и уничтожить меня, и был послан, такой большой отряд.
У старшего вождя, оставалась едва сотня воинов и то скорее всего меньше, так что больше он рисковать не будет, и не будет посылать сюда воинов, особенно после гибели второго отряда. То что, в меня вселился сильный дух, я знал и без них, но только то, что моя душа, была душой белого человека, им знать было не обязательно, а пока надо было осмыслить, что это мне давало и как этим следовало воспользоваться.
А пока я получил сигнал, что в реке, недалеко от нас появились бегемоты. Сезон дождей, уже подходил к концу. Вокруг разрослась трава, вымахав мне до пояса и начав расти там, где раньше её и не было. Вот бегемоты и вылезли на берег, чтобы пожевать немного вкусной травы и размять свои тумбообразные ноги.
Такую гору мяса, нельзя было упустить, а их кожа была ещё ценнее и здорово подошла бы нам на наши щиты. Которых, я хотел наделать побольше и сделать сразу двух видов — вытянутые и круглые.
Все попавшие к нам воины почти выздоровели и согласились перейти на мою сторону. Таким образом, у меня уже было двадцать семь воинов, ну и я двадцать восьмой. Можно было уже поохотиться и на бегемота, который был очень осторожным и не менее опасным зверем, чем носорог.
Глава 7 Охота на бегемота
Собрав всех воинов, я отправился к реке, к месту, где были найдены бегемоты. Добравшись до этого места, я увидел особей шесть, разновозрастных гигантов, которые медленно бродили по брюхо в воде, время от времени погружаясь в неё и что-то там ища.
— Так негры… всем искать следы бегемотов, — крикнул я и отправился вместе с ними вдоль берега. Долгие поиски привели к ожидаемому результату. Меня позвал один из воинов, что радостно кричал и подпрыгивал на месте, отчего его набедренная повязка развязалась, и всё его естество, вися в нужную сторону, также указывало на обнаруженные им следы.
Плюнув с досады, на такое проявление срама, что изрядно уже меня доставало, я отправился к нему, морщась от его радостного вида. Вообще, негры абсолютно не стесняясь, щеголяли круглые сутки нагишом, а набедренные повязки надевали на бёдра, исключительно для того, чтобы их никто не цапнул, за эти самые места, причём нагишом ходили, и мужчины и женщины.
Следы стада бегемотов, вели из реки, проходили по берегу и терялись в густых зарослях, неизвестной мне травы в которой были устроены, широкие просеки и полёженные места.
С глубокомысленным видом, ничего не понимая в охоте, я прошёлся по ним, не зная, что предпринять. Бросив клич с вечно русским вопросом «Что делать?» и «Как ловить?». Мне на помощь, пришли сразу несколько негров и подробно рассказали, где какие тропы и для чего, и примерное время их прохождения.
Разобравшись в этом вопросе, я прикинул общий план действий. Так, и что мы имеем и кого. А имеем мы кучу охотников, никто из которых бегемотов не ловил. Про повадки бегемотов, они, правда, знали. Они же мне и рассказали, что кормиться на берег, бегемоты, обычно выходили по утрам. Нажевавшись сочной травы, отправлялись обратно в реку, где спокойно это переваривали и резвились дальше в своё удовольствие.
Никого страшнее, чем они, в реке не было. Крокодилы, их избегали, потому что полторы тонны веса, кого хочешь, заставят уважать, а ещё страшные четыре жёлтых клыка с миллионом бактерий на них, что резвились там круглые сутки. Так что, дураков в животном мире не было. Вот на суше, проблемы у бегемотов были и я, собирался стать для них ещё одной проблемой. Другого выхода, кроме как копать ловчую яму я не видел.
Копать яму надо было ночью. Вычислив с помощью охотников, основную тропу, я сделал неприметные для бегемотов ориентиры, и мы ушли отсыпаться. Наступила ночь и, собрав своих ленивцев, я отправился копать могилу для бегемота, ну не могилу, это я неправильно выразился, скорее устанавливать мангал, для жирных шашлыков.
Так как это была не баранина, то стоило основательно потрудиться, чтобы самим не стать закуской к пиву. А то бегемоты они такие, не посмотрят, что мы с ними одной крови и цвета, и попробуют на клык. Прибыв на место и найдя ориентиры, где надо было копать, я отдал приказ и стал внимательно наблюдать над неграми. Смотря на копошащуюся черноту во тьме ночной, я почувствовал, что что-то пошло не так.
Какое-то чувство неправильности происходящего, посетило меня. Внимательно посмотрев на каждого работающего негра, я наконец то понял, что меня беспокоило. А беспокоило меня то, что я привёл работать двадцать человек, а работало десять! Внимание вопрос? — А где же все остальные? А остальные, валялись в зарослях и самым бессовестным образом дрыхли, зная, что в темноте их не видно.
Но с таким темпом, ловчую яму, мы к утру не выкопаем. А потом будет, картина Репина — «Приплыли». И радостно галдящие бегемоты, неспешно идущие пожевать травки, вдруг обнаруживают, наглых человекообразных, которые роют им яму на их же тропе.
Понятно, что бегемоты, сразу бы и не поняли, что мы делаем и для чего. Но для их примитивного мозга, это было и не нужно. Увидел… чужого, или бей, или беги. А в их исполнении, это было одно и то же. Полторы тонны мяса, пробежавшего по тебе, оставят после себя непередаваемые ощущения, если ты конечно выживешь.
А мои ленивцы, почему-то этого… ну никак не хотели понять. Для их воспитания, я подумывал использовать боевой кнут, отобранный у убитого мною предводителя отряда старшего вождя. Но раны, которые она наносила, были слишком серьёзными.
Стека, у меня не было. Штакетиной — несерьёзно. Палка, ломалась об их крепкие головы. Кулаки, я и так об их морды все обтесал. На выручку, как обычно пришло верное копьё. Тупым концом древка копья, я по-очереди, разбудил каждого ленивого негодяя, своим коронным ударом под рёбра, и повёл, своё ленивое стадо работать.
Смотря на их недовольные, даже во тьме рожи, я подумывал, как мне создать железную дисциплину, среди ленивых и вероломных представителей своего племени. Решение, к сожалению, было только одно — исключительно репрессивные меры, изредка подкреплённые вкусным кусочком чего-либо. Это «чего-либо», было — комфорт, вкусная еда, женщины и власть.
Но властью, я не собирался делиться ни с кем. Дай, только кому-нибудь попробовать и потом беды не оберёшься. Каждый захочет и себе кусочек. Власть, она цельная и по кусочкам не раздаётся, так что здесь, как и наверно в любом обществе, ею делиться не принято.
А вот ответственность…, этим я собирался делиться с моими неграми в полном объёме, щедро и с радостной улыбкой. Подкрепляемые, ударом моего копья и русским матом, который я ещё не забыл, а негры не понимали, но чувствовали. Я смог выполнить задачу до наступления утра
С первыми лучами солнца яма была выкопана, и мы приступили к её маскировке. Чтобы подбодрить уставших воинов, я временами, громко восклицал, сколько мяса мы получим, и как его мы будем жарить, парить и варить. Щедро делясь всеми рецептами, которые я знал.
Мои проникновенные рассказы, о всяких вкусностях, вызвали обильное слюноотделение у моих воинов и изрядно их замотивировали на дальнейшую работу. Тщательно замаскировав ловчую яму, мы все спрятались, отойдя подальше от зарослей. Я бы не сильно удивился, если бы обнаружил, что как минимум половина моих воинов, снова бессовестно спит.
— Да я и сам очень хотел спать, но держался. Ибо, если не я, то кто?
Бегемоты, как назло, устроили с утра утренние процедуры, не собираясь идти кормиться. Видно были не голодными или решали свои семейные проблемы. Наконец, ближе к обеду, они изволили вылезти на берег и спокойной походкой направились в сторону позднего завтрака. Впереди шёл самец, сзади него две самки с детёнышами, последним шёл тоже самец, но более пожилой.
Не знаю, как и почему, но в ловушку угодил, самый старый из них, тот, который шёл последним, остальные благополучно её миновали. Вот что значит, предсказуемость и приверженность к одним и тем же маршрутам. Тонкие ветки, присыпанные сверху пылью и свежими листьями, под тяжестью гиганта провалились, и бегемот рухнул в яму на остро заточенные колья, установленные мной минувшей ночью.
Рёв убиваемого, был наверно слышен в деревне и по всей реке. Медленно кружившие в синем небе грифы, вздрогнули от крика и роняя на землю огромные капли своего помёта, унеслись далеко в сторону, работая широкими крыльями, вдвое чаще обычного.
Спящий далеко в саванне лев, вздрогнул и проснулся, насторожил уши в сторону рёва, шума и треска, издаваемого носившегося кругами вокруг несчастного, стада бегемотов.
Поняв, кто издаёт столь громкий рёв, он увёл свой прайд дальше в саванну, чтобы не нарваться на неприятности. Всё стадо бегемотов, сначала помчалось на выручку, а осознав, что их родич попал в хитрую и смертельную ловушку — взбесилось и стало носиться кругами вокруг неё, безжалостно втаптывая в африканскую землю всё подряд.
Хорошо, что всех воинов и себя самого, я отвёл подальше, и сейчас сам, поневоле смотря на разъярённых гигантов, порадовался, что не надел в поход свои шорты, а только набедренную повязку, что не мешала мне выражать свои эмоции страха.
Другие же не стеснялись и даже посерели (аналог нашего — побелели) от страха, но вскочить и убежать, никто не рискнул. Так все и лежали на земле, наблюдая, как носятся разъярённые животные.
Наконец вожак вспомнил о своём родительском инстинкте и отправил самок с детёнышами к воде, а сам снова попытался помочь своему раненому сородичу, который околевал от кольев в своём брюхе. Колья пробили ему толстую шкуру под его весом. Но помогать ему было бесполезно.
Осознав то, что он ничем не сможет помочь, вожак бросился опять искать убийц. Но мы хорошо спрятались. Наконец, он устал и успокоился, и медленно побрёл к воде. Но нам было нужно ещё время, чтобы разделать бегемота без проблем и ненужной суеты, а стадо могло в этом нам помешать и значит, его надо было отвадить от этого места.