Так и было. Каждую неделю приходили письма от городовиков с претензиями. То температура ниже, чем обещалось, то метели вместо солнечной погоды на городских праздниках, то внеплановые морозы, хотя полагались оттепели. А всё из-за того, что Мари решила наладить отношения с городовиками и на ежегодной встрече, что проходила в начале декабря, предложила им высказать пожелания о погоде на сезон. Хитрые правители людских городов ухватились за идею. Даже графики составили чуть ли не на каждый день. Хэмиш Альва, когда увидел эти «пожелания», за голову не схватился. Мол, где это видано, чтобы люди диктовали Дворцам? Мари развела руками. Да, опростоволосилась. Больше не повторится. Но раз дала обещание, нужно выполнять.
Вот только…. Только с выполнением вышла накладка. То и дело случались казусы, и заказанная погода не совпадала. Хэмиш лично всё проверял и перепроверял, но не мог понять, что происходит. Погодники из Канцелярии всё делали верно, а результат зачастую оказывался не тот. Будь главой ведомства кто другой, Мари заподозрила бы его во лжи и попытке навредить новоявленной правительнице, однако Хэмиш был предан ей и, априори, никогда никого бы не подставил. Не тот характер. Мари обсуждала с ним варианты. В том числе использование другого погодного куба с землей из городов.
— Маловероятно, Ваше Высочество. Кубы все на счету. Повреждаются редко, а если такое случается, уничтожаются. Что до кубов других Дворцов… Нужен сильный стихийник Зимы, чтобы в них работать. Причем, не один раз, а регулярно. Насколько я понимаю, Королеву Росанну и Короля Злата сложно назвать нашими союзниками. Но сомневаюсь, что они бы пошли на такой риск. Ведь подобное не трудно установить. Вы, наверное, помните, как к нам с этой самой целью приходил посланник Весеннего Дворца.
— Финн Майли, — кивнула Мари. — Отлично помню. Меня приставили к нему провожатой, и я своими глазами наблюдала за его манипуляциями в кубе Дворцов.
— Поэтому вы и подумали об использовании чужого куба, — понимающе протянул Хэмиш.
Мари кивнула. Не объяснять же, что дело в другом. В тот раз, действительно, стихийник Зимы работал в другом кубе. Сама Мари. По приказу Весты. В кубе, собранном из осколков. В том самом, который Мари и разбила. На выпускном испытании.
Время шло, а объяснений, выдерживающих критику, не появилось. Городовики совсем распоясались и слали претензии без конца. Кое-кто даже пригрозил, что откажется платить за всю Зиму. Вот тут терпение Принцессы лопнуло. Она за дружественные отношения с городами, но на шею садиться не позволит. Приказала вновь собрать всех городовиков и произнесла перед ними короткую, но ёмкую речь.
— Вы, наверное, решили: раз я молода и выросла не во Дворце, буду под всех прогибаться? Ошибаетесь. Да, я не Королева Северина. И не мой отец — Король Инэя. Но я высшая стихийница Королевской крови и не позволю мне диктовать. По старинным правилам, вы имеете право не платить Дворцам за весь сезон. Но лишь в случае катаклизма, как заморозка Эзры или сыпавшийся с неба пелел. Заставлять, разумеется, я никого не буду. Поступайте, как знаете. Но имейте в виду: те, кто не заплатит, пожалеют. Следующая Зима в ваших городах будет веселая. Утонете в снегу. Или, наоборот, останетесь без него в лютый мороз, и, как следствие, без урожая, что посадите на зиму. Он погибнет без снежного покрова. Я вас предупредила, бу. Возвращайтесь по домам.
С того дня прошла неделя, и пока в Зимний Дворец не поступила ни одна жалоба. А из пяти городов даже пришла оплата. На несколько раньше назначенного срока. Кажется, до городовиков дошло, что перед ними больше не девочка-шу, в Принцесса, носящая грозную фамилию Дората. Не случайно же он упомянула заморозку Эзры.
— Не знаю, что делать, зу Ловерта, — проговорила Мари хмуро. — Городовиков я приструнила. Но проблема не решается.
— Думаешь, кто-то вредит тебе? Хочет испортить репутацию?
— Мою репутацию? — Мари засмеялась. — Зу Ловерта, я драила пол в низах. Меня в чем только не обвиняли и какими только обидными словами не обзывали. Да, это в прошлом. Но моё прошлое шу никогда не забудется. А сейчас я принимаю немало непопулярных решений. Но мне кажется, что дело не в стихийниках и их кознях. Тут нечто иное. Не знаю, откуда такие мысли. Это на уровне ощущений. Словно дело в самом… хм… небе. В том, что дети Времен Года не в силах контролировать.
— Ох, ну ты и надумала, — Ловерта поежилась. — Как вспомню катаклизм, что устроила Стелла Флорана, так в дрожь бросает. Не надо нам повторений.
— Не надо, — согласилась Мари с улыбкой.
— А нам с тобой хватит вести серьезные разговоры, Ситэрра… Ох, прости, привычка. Беги на праздник, Принцесса Розмари. Забудь о делах и повеселись со всеми. Давай-давай.
Мари засмеялась, но подчинилась. Да и как не подчиниться распоряжению Корделии Ловерты. Такое попросту невозможно! Мари пошла вперед, а за ней, будто сторожевые псы, отправились два дворцовых стражника. Грэм исчез. Это к лучшему. Начнет ворчать, что Принцессе полагается вести себя, как Принцессе. Даже с горки скатится не позволит. Мари, конечно, не спосит разрешения, сделает по-своему. Но ворчанья наслушается столько, что впору от тоски взвыть.
В ледовом городке, возведенном недалеко от северного выхода из посёлка, жизнь била ключом. Мари поискала взглядом своих. Детей из Академии. Большинство вовсю аккупировало горки под присмотром Осеннего педагога. Выбрали самые высокие и крутые. Несколько юных стихийников стояли возле Майя. Та что-то рассказывала, а Зимние дети внимательно слушали, ловя жадно каждое слово советницы.
— Некоторые считают, что проводить праздники Времен Года в конце сезона странно, — объясняла Майя. — Но так и задумывалось. Мы благодарим небеса за спокойно прошедшие Зиму и Лета. Небеса, не Дворцы. Не забывайте, что стихийники не всесильны. Иногда небеса устраивают нам такое, что только все вместе мы можем совладать с их гневом. Не зря же придуманы обряды, как Крест равновесия.
Майя заметила подошедшую Мари и широко улыбнулась детям:
— Что-то я заболталась. Пора позабыть в серьезности. Брысь. На горки. Живо! Вас это тоже касается, Ваше Высочество. Сначала веселье, а потом попьем горячий чай и обсудим дела-заботы. Договорились?
— Договорились, — улыбнулась Мари и поспешила в ледовый городок, предварительно сделав знак стражникам оставаться на месте. Не хватало, чтобы бегали за ней с горки на горку. Курам на смех!
Со всех сторон неслись возгласы:
— Ой, Принцесса!
— Смотрите-смотрите!
Но Мари не обращала внимания. Ну и подумаешь, что у нее изменился статус. Весте, помнится, он не мешал отплясывать босиком на празднике в компании Грэма. Да, на Принцессе Весны была маска, но все вокруг прекрасно знали, кто скрывается под «белой бабочкой». А Мари — дочь своей матери. Да и Принцессой стала совсем недавно.
— Кто за мной? — крикнула она весело и легко взобралась по ледяным ступенькам на самую высокую горку, которая пока пустовала.
Оглядела с высоты городок, подобрала шубу и… стрелой поехала вниз. Сначала по горке, затем по ледяной дорожке, тянущейся до самых ворот.
Ух! Аж дух перехватило. Вот это спуск! И скорость!
Дети завизжали от восторга, взрослые захлопали, оценив смелость Принцессы. А она вскочила, отряхнулась и… рванула назад. Какой смысл теперь кататься с других горок? Слишком низко и не интересно. За Мари хлынула толпа во главе с ребятней из Академии. На подходе к лестнице образовался затор. Пришлось вмешаться самой Ловерте, дабы навести порядок. Хватило пары грозных «Молчать!», чтобы желающие последовать примеру Принцессы Зимы выстроились в очередь.
— Ой, простите, Ваше Высочество! Я… я ненарочно…
Съехав в очередной раз с горки, Мари не успела быстро вскочить, и в нее врезалась девочка в забавной голубой шапочке, из-под которой выбивались белокурые пряди. Мари не ожидавшая удара, не устояла на ногах и кувыркнулась через ребенка на лёд. Почти не ударилась. Шуба смягчила падение.
— Ничего страшного, — заверила Мари, поднявшись. — Ты, правда, не нарочно. Это я зазевалась. Как тебя зовут?
Девочка окончательно перепугалась. Раз спрашивают имя, дело плохо.
— Я… я Лара… Лара Лили, Ваше Высочество.
— Лили? — переспросила Мари.
Точно! У Дронана кроме старшей сестры Сабины была еще и младшая, которую Мари совсем не помнила в Академии из-за юного возраста.
— Ты не в чем не виновата, Лара Лили, — заверила она и погладила девочку по щеке, от чего та заулыбалась и успокоилась. — А теперь марш на горку!
…Мари скатилась вниз раз двадцать на радость толпе. И совершила бы еще пару захватывающих дух «спусков», но, стоя наверху, ощутила недобрый взгляд. Кожей почувствовала, как кто-то смотрит и желает если не свернуть шею, то изрядно покалечиться. Мари быстро оглядела городок и нашла недоброжелателя. За ней следила Роксэль Норлок, стоя у входа, оперевшись на забор из льда. Желание веселиться разом пропало. Мари съехала вниз, не испытав и капли прежнего восторга, и отправилась на поиски Майи, вспомнив об уговоре обсудить дела.
Долго искать не пришлось. Майя пила горячий чай в палатке в компании Элии Норлок — сестры Роксэль и бывшей соседки Мари по приютской комнате. Увидев новоявленную Принцессу, она вскочила, чуть не пролив напиток. Рука взметнулась к плечу, но Майя дернула Элию за рукав и процедила:
— Сидеть.
Мари закатила глаза и проговорила:
— Ты серьезно? Сядь.
Элия послушно опустилась на стул, явно чувствуя себя не в своей тарелке. А ведь когда-то она учила юную соседку уму-разуму, объясняя порядки Зимнего Дворца.
— Вот этого я и боялась, — хмуро объявила Мари. — Что стихийники, которых я могла назвать добрыми приятелями, начнут лебезить или шарахаться.
— Извини ее, дорогая, — Майя мягко улыбнулась. — Для всех твой захват власти стал шоком. Как и сама правда о тебе. Но Элия привыкнет. Верно ведь говорю?
Та закивала, но тут же поднялась и попрощалась, сославшись на неотложные дела.
— Не расстраивайся, — Майя похлопала Мари по руке.
— Всё в порядке, — отмахнулась та. — Правда. Меня больше беспокоит старшая из сестер Норлок. Видела ее только что. Она и раньше меня не любила. А теперь ненавидит лютой ненавистью. За всё сразу.
Подрисованные брови Майи сошлись на переносице.
— О Рокэсль я с тобой и хотела поговорить. Беспокоит она меня. Обязанности не выполняет. Бродит по поселку, как призрак. Как бы чего не натворила, а главное, тебе б не навредила. Связи-то у нее всегда были. Я, конечно, понимаю, она потеряла сына. Уж мне-то можно не объяснять, какой это кошмар. Я пережила смерть дочери и…
— Ян не умирал, — перебила Мари. — Он жив и однажды вернется домой. Спасибо за предупреждение. Хотя вряд ли Роксэль до меня доберется. Все ее связи: мой отец и Грэм. Первый в недосягаемости. Второй даже говорить с ней лишний раз не станет.
— Во Дворце много недовольных, — напомнила Майя. — Они хоть и молчат…
— И будут дальше молчать, выполняя мои приказы, — Мари вновь не позволила родственнице договорить. — Низы всем довольны. Что до верхушки… Высшим стихийникам точно не нужен отбор нового правящего клана. Никто не хочет терять сыновей.
— Ох, надеюсь, ты права.
От новых аргументов Майи спасло появление Грэма, который наклонившись к уху Мари, напомнил о другом мероприятии, на котором «Ее Высочеству полагалось присутствовать». И поскорее. Пока подданные на получили повод злословить. Мол, они настоящие подданные, а не «отщепенцы» со срединной территории.
— Ты не останешься на хоровод? — удивилась Майя, едва Мари засобиралась.
— Я бы хотела. Но предстоит важное событие в Замке. Точнее, на его крыше.
— Ах, да! Прощание сезона.
— Оно самое, — подтвердила Мари без намека на восторг.
— Удачи, — пожелала Майя и добавила: — Это ответственное мероприятие.
Мари сжала зубы от негодования, но ничего не сказала. Майя могла бы и не делать акцент на важности события. Мари и так нервничала, хоть и не показывала вида. Даже Грэму. Она вообще не хотела проводить треклятое прощание. Его устраивает новый Повелитель в конце первого сезона правления. А она не Повелительница Зимы, а лишь замещает отца. Однако все вокруг настаивали на соблюдении традиций. Даже Веста, скрепя сердце, посоветовала дочери провести обряд. Мари согласилась. Но с одним условием: он состоится не в последний день Зимы, а чуть раньше. Пусть обряд пройдет, но будет не совсем настоящим. Ведь если провести его по всем правилам, это будет означать, что Король не вернется. Но это не так. Совершенно не так.
— Что приуныла? — спросил Грэм по дороге к саням.
— Да так… — протянула Мари, минуту назад поймавшая очередной взгляд Роксэль Норлок.
Безумие, но он показался дурным предзнаменованием. Подумалось вдруг, что прощание сезона кто-нибудь сорвет. Точь-в-точь как сама Мари сорвала когда-то обряд Эллы Мотрэ.
Глава 3. Прощание сезона
Обратно снова ехали на крытых санях. Мари молчала, глядя в окно, Грэм не тревожил её разговорами. Наверняка, рассудил, что дело в прощании сезона. Подопечная настраивается на важное мероприятие. Однако она думать забыла о работе, предстоящей на Дворцовой крыше. Думала о Роксэль. Поначалу Мари не восприняла слова Майи всерьез. Матушка Яна всегда ее недолюбливала. С самой первой встречи, когда по просьбе Грэма забирала из Орэна. Но теперь вдруг подумалось, что пожилая советница права. Если Роксэль не совсем в себе, жди неприятностей. Инэя она побаивалась, хотя и не раз закатывала скандалы, да так, что тот из кожи вон лез, дабы избегать с ней встреч. Мари же для нее птица совершенного иного полета, пусть и Принцесса.
— Готова?
— Что?
Мари не заметила, как сани остановились у главного Дворцового крыльца, на котором поджидал Витт Мурэ в шубе из темного меха. Он хмурился, явно недовольный опозданием Принцессы. Витт был одним из двух стихийников в Замке, кто не боялся высказывать Её новоявленному Высочеству претензии. После Грэма, разумеется. Была еще паучиха. Но та помалкивала, не критиковала. Опасалась деятельной внучки. Или же просто затаилась, как змея, и выжидала. Мари не знала и, признаться, ей было всё равно. Не путается дражайшая бабуля под ногами, уже хорошо.
— Опаздываете, Ваше Высочество, — попенял Витт. — Терпенье никогда не входило в добродетели детей Зимы.
Сделал он это, правда, не при страже, а в кабине, пока та со скрипом ползла вверх.
Мари чуть не съязвила насчет добродетелей подданных, но смолчала. Витт оставался для нее тем, кто еще недавно сам отдавал приказы. Он и вел себя соответствующе. Почтительно. Но уверенно. Смело. Почти на равных. Иногда даже чуточку нахально. Мари бы запросто поставила его на место. Но не делала этого. Почему? Сама не знала. Возможно, такой Витт устраивал больше. Надоело, что все вокруг боятся и кланяются до пола, едва увидят. Или лебезят.
— Вот программа мероприятия, — Витт протянул исписанный аккуратным почерком лист, но Мари даже не взглянула.
— Никаких программ и долгих вступительных речей. Я говорила, это не настоящий обряд, а его подобие. Сделаю всё так, как сочту нужным.
— Но подданные привыкли…
— Они привыкли вытворять всё, что в голову взбредет. Теперь тут я командую. И будет по-моему. Точка.
Мари чуть повысила голос, чтобы Витт понял, что вопрос закрыт. Да, она готова слушать его возражения, а временами и недовольство терпеть. Но нынче не тот случай. И Витт смирился. Сложил программу мероприятие вчетверо и убрал в карман. Грэм, ехавший с ними в кабине, делал вид, что его тут нет. Но Мари могла поклясться, что в душе он улыбается. И даже развлекается, глядя на их с Виттом милую беседу.
Гул голосов Мари услышала, едва вышла из подъемного устройства в помещении перед лестницей, ведущей на крышу. Казалось, снаружи собрались все обитатели Замка, хотя это и было невозможно. У выхода дежурил лично Бо Орфи с компании крепких парней.